Пускай за окнами снега.

Под тихое мурлыканье кота на животе, Слава начинал постепенно проваливаться в сон. Как там ему говорили? Во сне болезнь уходит? Так вот, никуда она не уходит. Она лишь больше прогрессирует. Высокая температура, насморк и сильное головокружение — Карелин однозначно заболел. Больше он никогда не будет пить на свежем воздухе, особенно вдалеке от дома, ведь это может в следующий раз привести к летальному исходу, чего совершенно не хотелось. По телевизору шла какая-то скучная программа, на которую Гнойный посматривал лишь изредка, от скуки. Холодными пальцами он небрежно водил по спине кота, взъерошивая его мягкую шерстку, в голове пересчитывая каждый позвонок. Пушистому зверю было все равно, он продолжал мирно сидеть на животе хозяина, мурлыкая и отдавая взамен на ласку тепло своего тела, отдавая всю свою любовь. В комнате был невероятный бардак. На белом ковре были пятна от пролитого пива и энергетиков, стол с ноутбуком был завален окурками, бумагами и чем-то еще. Впрочем, уже около месяца шатен не убирался, да и даже не думал. Этим всегда занимался Гена. Всегда готовил, убирал и трахал своего любовника, когда тому, Славе, было грустно из-за очередной ссоры с друзьями или же из-за ужасной Питерской погоды, которая часто радовала кого-либо. Мысли о Фарафонове угнетали. Карелин никогда не звонил и не писал баттлеру первый, считая себя слишком гордым. Но не сегодня. Схватившись за телефон, молодой человек отыскал номер Рики Ф (где Ф — это «Я жду твоего приезда, Гена.»), быстрыми и ловкими нажатиями на виртуальную клавиатуру, Слава напечатал сообщение, отсылая его любовнику. Нажав на кнопку «Блокировка», КПСС откинул свой мобильник куда за спинку дивана, теряя его из виду спустя считанные секунды.

Тем же вечером. Спустя час.

Карелин не дождался ответа от Гены. Видимо, рэпер опять где-нибудь пропадает с Никитой, зависая в баре «1703», из-за громкой музыки не услышав прихода сообщения. Да, пусть они еще там трахнутся в сортире, вот как будет весело! Слава всегда ревновал Фарафонова к Алфавиту, но никогда этого не показывал, стараясь спокойно воспринимать их совместные туры по городам. Но все эти раздумья и потерянный взгляд в потолок прервал поворот ключей в замочной скважине железной двери. Он до сих пор хранит ключи от квартиры?.. Привстав на локтях, Гнойный осторожно спустил босые ноги на пол и наконец-то встав со своего царского ложа, прошел в темный коридор своей квартиры. Этот одеколон баттлер мог узнать из тысячи других, а красная растянутая футболка, которую шатен успел разглядеть под светом подъездной лампочки, полностью оправдала все ожидания. Гена смог приехать к своему любовнику. — «Я заболел. Приезжай скорее.» Как оригинально, — раздался сиплый голос гостя, который медленно стянул с себя куртку и обувь, шурша в руке пакетом. Щелчок выключателя заставил лампочку в коридоре загореться тусклым и таким приятным желтоватым цветом, который аккуратно ложился на фигуры парней. Они стояли лицом к лицу, прерывая тишину, застывшую в воздухе, громким поверхностным дыханием. — Соня готова сегодня поработать за вкусный пакет мармеладок? — с ехидной улыбкой выдавил из себя Фарафонов, ставя пакет с продуктами возле своих ног. Как же Мармеладовой сейчас хотелось разбить лицо напротив стоящему любовнику, но сдержавшись, молодой человек лишь натягивает слабую улыбку, заключая Гену в крепкие объятия, вдыхая запах улицы и одеколона, которые уже целый день желал впустить в свои прокуренные легкие. Ответа на вопрос не последовало. Слова сейчас были лишними. «Чьи-то нежные руки открывают мне робко глаза Что-то не так, ответь мне, сколько я спал? Год или два Кости хрустят, я к зеркалу в ванной подполз еле как, И в зеркале тоже кто-то стоял… Но точно не я.»