День, который ждут словно подарок Меня никак не волновал Для меня это лишь красный день календаря В который люди вокруг суетятся*
Рождество — поистине волшебный праздник. Кажется, что мир замирает: магазины, выставки, музеи, забегаловки — закрыто всё. Этот день создан для того, чтобы праздновать его в кругу своих любимых, если быть точнее, то в кругу семьи. В домах и квартирах витает аромат радости и тепла. Рождество — один из самых любимых праздников у детей. Им нравится писать Санта-Клаусу письма, отправлять их на Северный полюс, а после, в ночь перед Рождеством, находить свои подарки под ёлкой. А Джессике Чон нравится сидеть на подоконнике и любоваться узорами на окне. Срисовывая их себе в альбом, она думает, что сохранит эти узоры в памяти. Каждое Рождество Мороз создаёт разные узоры, как Джессика считает, под её вкус. Ей нравится смотреть на своё творчество в тёплые летние дни, нравится вспоминать каждый пройденный зимний праздник. Джессика любит зиму, но не любит Рождество и не верит в Санту, из-за чего является полной противоположностью своего младшего брата. Он до безумия обожает этот праздник, искренне верит в существование Санта-Клауса и приходит в ярость каждый раз, когда сестра насмехается над его радостными криками по поводу того, что подарок, который он хотел, оказался под ёлкой. Младший Чон желает доказать своей сестре, что Санта-Клаус существует, что это он создает рождественское настроение, он дарит подарки детям, а не их родители. Наконец, его желание сбывается, и он своими глазами видит зимнего деда и бежит в дом за сестрой. Джессика сидела в гостиной и аккуратно вычерчивала карандашом волнистые линии, пока до её ушей не донёсся крик Джисона, её младшего брата и виновника лишённых нервов. — Сика! Я видел его! Видел Санту! — кричал он, пока забегал в дом. Переступив порог гостиной, он споткнулся, мило выругался и, наплевав на больные пальчики стопы, подбежал к сестре, схватив её за руку. — Пойдём, посмотрим! Я, правда-правда, видел его! — Джисон~а, не шути со мной так, хорошо? Я уже взрослая и… — Но на заднем дворе находится Санта-Клаус. Он сидит в своих санях, а в упряжках у него десять оленей, представляешь? — Братик, перестань нести чушь, пожалуйста. Именно в этот момент в гостиную вошла их мама и, так как она слышала их разговор, велела Джессике последовать за братиком. Раздражённо кинув альбом с недорисованной снежинкой на кожаный белый диван, девушка поплелась за братом, который крепко держал сестру за руку, чтобы та не смела сбежать. Как только ребята переступили порог дома, в нос тут же ударил холодный ветер, заставив старшую Чон поёжиться и получше укутаться в тёплый вязаный свитер. Сика незаметно взглянула на слишком возбуждённого братика и невольно улыбнулась, впервые видя его таким чересчур счастливым. Вскоре, они дошли до заднего двора, и девушка поглубже вздохнула, оборачиваясь лицом к Джисону. — Почему ты меня обманываешь? — Я… Он был здесь! — начал оправдываться мальчик, приходя в растерянность. Только минуту назад Санта стоял прямо посреди двора, а сейчас здесь нет никого, кроме брата и сестры. — Клянусь тебе, он стоял прямо тут, — Джисон подбежал к указанному месту, где, по его мнению, недавно стоял Санта. — Братик, я тебе говорила, чтобы ты просто так не отвлекал меня. Ещё раз так сделаешь, я перестану разговаривать с тобой. Джессика была, на удивление, спокойна. Если бы этим днём не было Рождество, она бы давно отругала Джисона за его враньё, но сегодня праздник, и будет неправильно, если она испортит хорошее настроение брата. — Ты никогда не верила в Санту! Никогда не понимала детского счастья! Ты самая жестокая и злая сестра в мире! — закричал пятилетний Джисон и заплакал, убегая со двора. Сестра лишь горько улыбнулась, опустив голову вниз и пуская слезу из-за сказанных в порыве злости оскорблений из уст своего младшего брата. Он нередко обзывал её, как и она его, но это никогда не звучало так злостно и ненавистно, как сейчас. Коснувшись своих красных замёрзших щёк, Джессика закрыла глаза и простояла так около минуты, пока не пришло осознание того, что на улице холодно и пора вернуться в дом. Но помимо этого в голове девушки крутилась одна мысль, которую она хотела озвучить именно сейчас. — В это Рождество хочу влюбиться, — прошептала Джессика, складывая ладони вокруг губ и поднимая голову к небу. — Я поверю в Санту, если моё желание сбудется. Джессика довольно улыбнулась, похлопала сама себе и направилась в дом. Ей послышался шорох за забором, и она остановилась, обернувшись. — Кто там? — громко спросила она, пристально глядя на забор и кусты перед ним. Снова послышался шорох, и Джессика повторила свой вопрос: — Кто там? — шорохи продолжились, кто-то шептался, и, когда Чон надоело ждать ответа, она резко метнулась в сторону забора и, запрыгнув на него, лишь тихо выругалась, обнаруживая, что за забором никого нет. Уже желая слезть, взгляд зацепил ошейник с колокольчиком на нём. «Что это?» — подумала Джессика, с помощью горы снега, стоявшей вдоль забора, перелезла на ту сторону и, подобрав чьё-то сокровище, вернулась домой. Уже с прихожей Джессика чувствовала свежий запах курочки и аромат мандаринов. Обиду как рукой сняло, и она с разбегу накинулась на братика, который до этого стоял у стола и хомячил колбаску. — Ах, ты! — крикнула Сика, прижимая опешившего мальчика к себе и встряхивая его лохмотья. — Мир? — Джессика развернула Джисона к себе и села перед ним на корточки. — Прости~. — Ты испортила мне праздник, — пробурчал братик, надув губки и опустив голову вниз. — Поэтому и извиняюсь. Давай будем ругаться завтра, а сегодня отпразднуем Рождество. Я купила тебе подарок. Джисон резко поднял голову и ярко сверкнул глазками. Джессика улыбнулась, поцеловала братика в лоб и, приняв стоячее положение, побежала в свою комнату. Чон кинула найденную подвеску с колокольчиком на кровать и подошла к рабочему столу. Перерыв множество бумаг с рисунками и чертежами, Джессика откопала собственно нарисованный портрет братика и с гордой улыбкой направилась в гостиную, где их с Джисоном родители уже успели накрыть стол. — Мы хорошо постарались, — произнесла Джессика, оглядывая интерьер гостиной. — Вы открывали мои подарки? Родители тут же переглянулись друг с другом и хитро улыбнулись, вытягивая из-за стола свои портреты. Сестра кивнула и незаметно подошла к брату. — Это тебе! — Джессика вытянула из-за спины портретный рисунок Джисона и вручила это в руки растерянного мальчика. — Что-то не так? — Я просил Санту, чтобы он сказал тебе подарить мне самоуправляемую машинку, а не этот дурацкий рисунок, — завопил Джисон, вставая с пола и кидая бумагу куда-то под ёлку. И Джессика, и сами родители Чон пришли в шок, услышав такие резкие и негативные слова. Сестре на секунду стало неловко, а позже она смирилась с тем, что Джисон просто не любит её. — Сика подарила всем портреты. Она сделала их сама, всей душой старалась выполнить рисунок на «отлично». И это у неё вышло. Почему ты, маленький проказник, поступаешь так? — разозлился отец, впервые видя, чтобы их младший сын вёл себя так ужасно по отношению к сестре. — Всё нормально, пап, — вмешалась Джессика, неловко закусывая губу. — Можете начать праздник без меня, я прогуляюсь и найду тот подарок, который хотел Джисон. Джессика удалилась к себе в комнату, где, тесно сжимая зубы и образовывая полоску на губах, часто шмыгала носом, пока надевала джинсы и кофту поверх свитера. Опустившись на кровать, она глубоко вздохнула, сложив ладони на коленки. Взгляд снова упал на нетронутый ошейник. Джессика взяла его в руки и стала разглядывать каждую мелочь, начав с материала колокольчика, заканчивая символами на ошейнике. Сика заметила аккуратно вычерченные слова и подвела ошейник ближе к лицу, чтобы смочь прочитать написанное. — Лу… Лу… Лу кто? — спрашивала сама себя девушка, пытаясь прочесть остальное. — Плевать, — выдохнула она, поднимаясь с кровати и убирая ошейник с колоколом в карман толстовки. Джессика спустилась на первый этаж и незаметно прошла мимо родителей и брата, что, кажется, уже успокоились и мирно поедали содержимое на столе, смотря рождественские фильмы. Надев куртку, укутавшись в подаренный бабушкой тёплый шарф, обувшись и быстро захватив шапку, Сика выскочила из дома. Как только Джессика переступила порог дома, ветер тут же ударил в лицо, заставляя девушку повыше натянуть шарф и надеть шапку. Прошло только несколько минут с её выхода, щёки Чон уже порозовели, а руки окаменели, ведь она забыла надеть перчатки. Джессика прошла свой квартал и вышла на знакомую улицу. Только здесь на Рождество открыты магазины, ларьки и забегаловки. — Девушка, девушка! — кричал дедушка, продающий рождественские носки. Джессика послушно подошла к нему. — Почему в столь поздний час Вы гуляете, да ещё и одни? Чон тихо рассмеялась, пряча голову за шарфом. — Решила прогуляться. — Вы одиноки, да? — Почему Вы так считаете? — смутившись, спросила Джессика. — Если честно, да. Она с любопытством разглядывала ларёк с разными новогодними украшениями, но в большинстве здесь продавались рождественские носки. Были и совсем крошечные, и те, что можно вешать на стену перед дверью, с целью класть туда объёмные подарки. — Держи, — неожиданно произнес дедушка, этим самым пугая девушку. Неловко улыбнувшись, Джессика поклонилась, как и подобает корейским традициям, и приняла подарок в руки. — Это амулет. Положишь его под подушку сегодня и завтра обретёшь счастье. Чон насупилась, вслушиваясь в слова продавца, и в душе уже смеялась. «И он верит в волшебство?» — задавала она себе вопрос. — Вам ведь холодно, верно? — спросила Сика, доставая из карманов куртки тепловые пакетики. — Вот, держите. Спасибо большое, мне нужно идти! Джессика засунула подарок в карман и побежала вниз по склону, чтобы скорее вернуться домой, потому что теперь ей стало легче, хоть она и не нашла того самого подарка, какой хотел её младший брат. Дедушка ещё долго смотрел на отдаляющуюся фигуру своей будущей внучки, каковой он её считал, а после щёлкнул пальцами, в мгновение ока меняя облик старого деда в потёртых старых штанах, лёгкой зимней куртки и чёрной шапке на облик настоящего Санта-Клауса, коим он и являлся. Он тихо свистнул, давая знак своему оленю. Парень, что до этого скрывался под столом с новогодними шарами, быстро вышел из укрытия и широко улыбнулся, крепко обнимая своего деда. — Вот и на что мне такой внук, — проворчал Санта, а сам улыбался, пока его обнимал горячо любимый внук. — Спасибо, спасибо, спасибо! — воскликнул парень, постоянно хлопая в ладоши и прыгая на месте. Ему явно было холодно. Сидя на холодной земле, его кожи касался снег, что доставляло парню дискомфорт. — На, чего мёрзнешь-то, — недовольно сказал дед, протягивая подаренные пакетики своему внуку. — Сейчас исчезнешь, а утром появишься в доме этой красавицы, а её родителей с братиком я отправлю к бабушке, заранее напишу письмо об их уходе. Всё будет чуки-пуки, — Санта показательно поднял большие пальцы вверх и в ту же секунду растерялся, ведь над ним начали смеяться. — Чики-пуки, дед, — сквозь смех произнёс юноша. — И это слово уже никто не использует. — Я зимний дед, что хочу, то и делаю! — гордо вскинув голову вверх, воскликнул Санта-Клаус. — Эй, вы! Перед дедом и внуком появилась девятка Северных оленей. Довольно крупные и гордые, они внушали у младшего страх, но рьяно пытались показать Лу, что они добрые и заботливые старшие. — Веди себя прилично и мило, не забывай заботиться о ней, будь аккуратен, — медленно говорил Купидон — олень Санты. Купидон старается устроить личную жизнь и свою, и других оленей. — Заставь трепетать её сердце! — воскликнула Виксен — единственная внучка Санты. Олениха тщательно следит за своим внешним видом, а также за внешним видом своих товарищей. — Станцуй для неё! — весело произнёс Дансер, засмеявшись лишь от одного воспоминания, как Лухан танцевал перед ним. Дансер увлечён танцами, он мог бы сделать карьеру, но предпочитает оставаться членом «рождественского экипажа». — Вот будет умора! — подхватил смех своего товарища Пренсер. Он является одним из самых главных весельчаков в экипаже Санты. — Не забывай о времени, веди чёткое расписание дня, — напомнил Дэшер. Он обычно занят, в свободное от рождественского полёта время Дэшер занимается чисткой саней. — Даже нечего тебе пожелать, Сяо Лу, — грустно вздохнул Комета, топая копытами. Комета — один из самых молодых оленей в «рождественском экипаже», он продолжает постигать азы мастерства, а в будущем сам мечтает стать учителем. — Развейтесь, сыграйте в футбол, например, — вставил своё ярый фанат данного вида спорта Блитцен. — Но не забывай, что ты, прежде всего, Северный олень, — это был Дондер — старшенький в семействе. Он следит за поддержанием физической формы всего экипажа. — Удачи в отношениях, мелкий Ромео! — воскликнул Рудольф — девятый и самый популярный олень. Он отличался от остальных ярким красным носом, и, наверное, именно поэтому Санта поставил его во главе экипажа. Рудольф ткнул мордой в ребро Лу и, дав команду остальным, взлетел вверх, к себе домой.В Рождество я не хочу одна быть Хочу кого-то повстречать Как все влюблённые, хочу я Болтать с любимым беззаботно Вот, что я жду**