Призвание (4-8-16-32-64)

      - Дяденька, вы крокодил?       Черт! Хэнк был совершенно уверен, что запирал дверь. Ох уж эта работа. Просто голова кругом… Мальчишка стоял в проходе, и прямо, без всякого стеснения, как могут только дети, его разглядывал.       - Тебе не говорили, что называть людей крокодилами неприлично? – поинтересовался Хэнк наставительным тоном. – Я же не называю тебя обезьянкой.       - У людей нет хвоста, - резонно заметил сорванец, чуть помедлив.       Хэнк фыркнул:       - У многих обезьян тоже нет. Например, у Саарской синей мартышки. Это деликатес такой, между прочим. Мы (такие, как я), любим есть их на ужин, - с этими словами ящер хищно улыбнулся. По крайней мере, постарался.       - И как они? – спросил пацан.       - Что? – удивился Хэнк. Он ждал от ребенка несколько другой реакции.       - Как они? Вкусные?       - На любителя, - честно признался Хэнк, совершенно сбитый с толку.       - Я тоже как-то пробовал суп из черепахи, - доверительно произнес мальчик. - Та ещё гадость!       Хэнку оставалось только удивляться наглости человеческого детеныша.       - Вы не бойтесь, - продолжал сорванец, как ни в чем небывало, - я никому не скажу, что вы крокодил. Только маме лучше в таком виде не показывайтесь, - посоветовал он, подумав. - Испугается ещё... Она у меня такая ранимая!       В пустом коридоре послышались торопливые шаги.       - Джейк! – позвал женский голос.       - Я тут, мам! – крикнул мальчишка в ответ, беззастенчиво подмигнул Хэнку и захлопнул дверь с наружной стороны.       Хэнк остался перед выбором – броситься запирать дверь, или не тратя времени, сначала привести в порядок маскировку. Он выбрал второе и не ошибся. Буквально через несколько секунд, когда он едва закончил заправляться, раздался негромкий стук. И не успел он сказать «Сейчас-сейчас, минутку!», как дверь снова приоткрылась. Теперь в проеме возникло миниатюрное женское личико в больших очках.       - Простите, пожалуйста, мистер Кирби! Надеюсь, этот сорванец вам не очень помешал.       - Нет, что вы… э…       - Лилиан, - подсказала девушка, - исполнительный продюсер из третьей группы.       - Да, конечно, - Хэнк смутился. Он помнил по именам почти всю свою съемочную группу. А вот это милое создание из памяти как-то вылетело. Всё, довольно работы, надо отдохнуть хотя бы недельку. А то так и собственное имя забыть не долго...       Хэнк посмотрел на часы. Половина девятого, надо бы уже выходить, на дорогах пробки… Лилиан, видимо, восприняла этот жест как намек, быстро попрощалась и вновь оставила Хэнка в одиночестве. Дав, наконец, нормально поправить маскировочный скафандр.       Конечно, это было очень непредусмотрительно, демаскироваться, не проверив, закрыта ли дверь. Но ведь он был уверен, что в студии уже никого нет. И как же чесался хвост! Нет, маскирующий скафандр – отличная вещь, особенно, если сделан персонально под владельца. В нем можно было бы спокойно проводить хоть по несколько суток, даже не расстегивая. Если бы не хвост. Временами он так затекал и чесался, что сил оставаться в полном облачении просто не было! Надо при случае пожаловаться инженерам на недоработку.       Пробки оказались жуткие. Надо же было случиться, чтобы именно в этот день дала сбой система управления светофорами, и весь центр встал колом. На встречу Хэнк катастрофически опаздывал.       «А информатор-то из пугливых» - переживал он – «Не будет долго ждать, посидит полчасика и свалит от греха подальше».       Он раскапывал эту историю добрых полгода! И для чего? Чтобы вот так всё сорвалось из-за каких-то дурацких пробок?! А ведь история и правда выходила шикарная. Просто бомба! Шутка ли – известная поп-дива, чьи песни звучат разве что не из каждого утюга, не упускающая случая похвастаться, что выросла в бедной семье и, дескать, всего добилась сама… Так вот эта самостоятельная особа - на самом деле внебрачная дочка одного из богатейших продюсеров! И как, думаете, она всего добилась? Сама, конечно. Сама пришла к папочке, помахивая результатами теста на отцовство, и выбила себе, так сказать, место на музыкальном олимпе.       Хэнк прямо дрожал от нетерпения, представляя, как пригласит эту парочку в студию. А потом, в прямом эфире… Можно представить, как взлетят рейтинги! Конечно, шоу «Светские сплетни Хэнка Кирби» и так давно на первых строчках, но в последнее время позиции начали, прямо скажем, пошатываться – конкуренты не дремлют! Так что горяченькая сенсация не помешает, ох не помешает... Но для этого нужны доказательства. Вещественные, так сказать. Что-то вроде официальной копии того самого теста. Которую любезно согласился предоставить один медбрат… Который чертовски сильно боится потерять работу и долго ждать не будет. Чертовы пробки!       Пришло время встречи. Хэнк представил, как тощий сутулый паренек в засаленной кепке сидит за столиком уличного кафе, нервно озирается и смотрит на часы. Шоссе стояло, на метро он уже не успевал, даже, если бросить машину прямо тут, посреди дороги. Надо было что-то делать.       Хэнк вздохнул. Даром он пользоваться откровенно не любил. Во-первых, для этого надо серьезно сосредоточиться и вообще сильно постараться. Во-вторых, после его использования всегда болела голова. Наставник говорил, что дело в практике – чем больше практикуешь, тем легче организм переносит нагрузку. Но часто Хэнк не практиковал по причине номер один. А в третьих – всё это он считал по большому счету атавизмом.       Конечно, когда-то, сотни тысяч лет назад, когда его полуголые предки плавали по суровым болотам планеты Э’Кхара, способность видеть будущее и менять настоящее (в разумных пределах), давала существенно больше шансов на выживание. Но сейчас, в век прогресса, есть масса способов добиться того же результата куда меньшими усилиями! Потому и Адептов, между прочим, осталось раз-два и обчелся.       В общем, Хэнк был глубоко убежден, что в нынешние времена Дар перешел в разряд чистого искусства и практической ценности не имеет. Почти. За исключением редких случаев. Как, например, угроза срыва важной встречи. Зря он, что ли потратил лучшие годы юности?!       Хэнк напрягся, плотно сомкнул все четыре века и перешел на поле вероятностей. Каждая машина в потоке теперь виделась ему, как широкая полупрозрачная полоса. Затухающая по мере удаления от самого объекта и ветвящаяся на каждом перекрестке. Ага. Теперь надо просто «обработать» каждое ветвление – ту ветку, что идет вперед, надо затереть, сделать совсем тоненькой и прозрачной, а ту, что с шоссе сворачивает – жирной, почти осязаемой.       С непривычки Хэнк вспотел, голова, как и ожидалось, тут же жутко заболела. Однако дорога оказалась свободной. Кто-то из водителей решил срочно заехать в супермаркет, кто-то вспомнил, что забыл на работе ключи от дома… А некоторые – и вовсе свернули в другую сторону ещё на прошлом перекрестке. Если интервал небольшой, вероятности можно править в любую сторону: хоть вперед, хоть «задним числом».       В кафешке он был ровно через девятнадцать минут. И несказанно обрадовался, заметив парнишку, теребящего в руках бумажный пакет.       Информатор был нервным, несколько раз пересчитывал вознаграждение, всё время требовал гарантии, что его имя нигде не прозвучит и вообще, похоже, жалел, что во всё это ввязался. И вот, в тот момент, когда Хэнк уже протягивал руку, чтобы взять вожделенный пакет… Зазвонил телефон. Хэнк выругался, извинился перед парнишкой, посмотрел на дисплей. Выругался ещё раз и нажал на прием вызова.       - Хха’шхрасс! – заорали из трубки так, что даже бедный медбрат дернулся и крепче сжал краденые бумаги, - Ш’ишкхрасс схаар’хрсааа...       - Кузен, - пояснил Хэнк, безуспешно прикрывая ладонью динамик, - Связь плохая, - и продолжил уже в трубку - Тебя плохо слышно! А я очень занят, перезвоню, - и нажал на отбой, прерывая поток шипения.       Тут и без того бледный паренек побелел окончательно, выронил бумажный пакет и бросился бежать прочь, прижимая к груди конверт с пачкой долларов. Хэнк несколько минут в изумлении таращился ему вслед, пока не понял, что сам случайно ответил собрату на родном языке. Чертова усталость!       Через полчаса они с Ра’ахом уже сидели за столиком того же кафе. Тот почему-то не захотел обсуждать дело по транссветовой связи, а Хэнк наотрез отказался телепортироваться на станцию, сославшись на усталость и загруженный график.       Технически Ра’ах действительно приходился Хэнку кузеном – они были из одного гнезда, а их матери – из одной кладки. Как, в прочем, и матери всех э’Кхараби в этой части галактики. Тем не менее, с этим собратом Хэнка действительно связывало что-то вроде дружбы. На сколько вообще может быть применено понятие дружбы к взаимоотношениям между двумя э’Кхараби. А вот со стороны они точно выглядели, как два приятеля, решившие пропустить вечерком по кружечке пива.       - Случилась беда, Хаа’нх. – мрачно сообщил соплеменник.       Его маскировочный скафандр был явно универсальным, да к тому же подогнанным наскоро. Из-за чего движения ящера в человеческом обличии выглядели неестественными, а с каждым произнесенным словом дергался попеременно то правый, то левый глаз.       - Станция «Всеобщее яйцо», совершая экскурсионное путешествие к зарождающейся нейтронной звезде, - продолжал посол, дергая глазами, - случайно попала во взрыв сверхновой и была аннигилирована сверхжестким излучением. А самая большая беда в том, – Ра’ах сделал драматическую паузу, - что Великий Учитель, находился на ней, вместе со всеми своими учениками.       Хэнк покачал головой. Детишек было жалко.       - И что теперь? – спросил он, - Совет Матерей должен выбрать нового Великого учителя?       - Уже выбрал, - мрачно пробормотал Ра’ах, - та экскурсия была приурочена к празднованию Дня Великого Дара. На станции собрались все действующие адепты… Не считая одного, отвергшего собственный народ с его традициями, и собственное предназначение – посол посмотрел на Хэнка почти с ненавистью, - Тебя.       Хэнк ощутил, как становятся дыбом гребневые пластины на шее и спине. Вот это поворот.       - Совет Матерей, конечно, никогда бы не утвердил твою кандидатуру, - Ра’ах фыркнул, - но выбора у них не было. Закон гласит, что после смерти Великого Учителя обязательно должен быть назначен новый. Следующая кладка вылупится через семнадцать стандартных дней. К этому времени ты должен прибыть на Материнскую Станцию, чтобы выбрать себе учеников.       Хэнк молчал.       - Я знаю тебя, как облупленного, Хаа’нх, - покачал головой посол, - Потому меня и послали сообщить тебе эту новость. И знаю, что это всё тебе не по душе. Так же, как и мне, и Великим Матерям. Но закон - есть закон!       - Мне нужно время, чтобы подумать, - пробормотал Хэнк, скорее самому себе.       - Тебе не о чем думать. Приказ Великих Матерей не обсуждается, – отрезал посол. - Через семнадцать стандартных дней ты должен выбрать себе учеников и начать их обучение.       - И всё же я хочу подумать. Хотя бы до утра... Это всего двадцать шесть сотых стандартного дня.       - Как скажешь, - Ра’ах пожал плечами. (На самом деле он неопределенно покачал верхней гребневой пластиной, но маскировочный скафандр исправно интерпретировал жест в наиболее подходящий человеческий). - Мне пока поручено подготовить корабль для твоего прибытия на Материнскую Станцию.              Хэнк оставил машину возле кафешки и до дома добирался на метро. Пробки за все это время так и не рассосались, а у него было слишком мало времени, чтобы в них стоять.       Стать Великим Учителем – большая честь для каждого э’Кхараби, то есть самца древней рептилоидной рассы э’Кхараталь. Вершина социальной иерархии, так сказать. Хэнк подозревал, что любой нормальный соплеменник отдал бы хвост, чтобы оказаться сейчас на его месте. Беда в том, что Хэнк по понятиям своего народа нормальным никогда не был.       Его прямо таки тошнило от, неприкоснительно соблюдаемых сотни тысяч лет, законов и жестко выстроенной иерархии, самую вершину которой занимали Великие Матери - небольшая горстка существ, способных производить потомство, и, как считалось, о нем заботиться. Даром же, словно в противовес, могли обладать только особи мужского пола. Поэтому, со времен первой цивилизации, Матери выбирали самого мудрого и одаренного из самцов, чтобы он участвовал в управлении племенем и обучал новое поколение Дару. Среди э’Кхараби даже бытовала поговорка – «Мать дает жизнь, а Учитель – силу». В том смысле, что каждому – своё и в свой черед.       Любопытство и тяга к знаниям была среди сородичей Хэнка, мягко говоря, не в чести. Как и вообще любая деятельность, не обусловленная выполнением многочисленных ритуалов. И любое общение, не имеющее конкретно цели передачи информации - тоже. Ни споров ни войн э’Кхараби не вели сроду, так как на любую спорную ситуацию, обязательно находился Закон, её регламентирующий. В самом крайнем случае вмешивались Матери, чье слово служило истиной в последней инстанции. Как уж они договаривались между собой - никто не знал, но и ни о каких разногласиях в их среде речи никогда не шло. В общем тоска зеленая, а не жизнь.       Другое дело Земля – с этим юным, бесшабашным человечеством. Законов тут было придумано, пожалуй, не меньше. Однако ни одному представителю вида все они известны не были, а те, которые были известны, исполнялись по выбору и в зависимости от ситуации. А, если бы кто-то удосужился в них разобраться, то понял бы, что выполнение одних неизбежно ведет к нарушению других! Только здесь существовало понятие "личной жизни", как чего-то глубоко интимного и сокровенного. И при этом, разумеется, только люди могли интересоваться чужой личной жизнью больше, чем своей.       И именно здесь патологически любопытный сплетник и полнейший анархист, по меркам своего народа, Хэнк чувствовал себя на своем месте. Ящер действительно сильно вжился в личину шоумена и безумно любил свою работу, сколько бы её не ругал! Сколько сил, сколько души вложил он в это шоу!       И что теперь? Всё бросить, чтобы занять ненужный пост в смертельно скучном и взаимно нелюбимом сообществе? Чтобы учить бедных малышей ненужному им знанию? Хотя… может и не такому и ненужному… В смысле, что кому-то нет, а кому-то и пригодится. У Хэнка появилась идея.       Всю оставшуюся ночь он провел в раздумьях и проверке гипотезы.       На рассвете вышел на связь Ра’ах. Своим личным присутствием он, на этот раз, товарища не почтил. Позвонил по программе видеосвязи, видимо подключив транссветовой канал к интернету. Человеческим обликом он тоже не озаботился – на экране перед Хэнком предстала чуть сплюснутая ящериная морда с ярко красной полоской вдоль носа и гордо расправленными головными гребнями.       - Когда ты будешь готов к отбытию? - спросил он вместо приветствия. У э’Кхараби вообще принято всегда сразу переходить к делу. Скукота!       - Доброе утро, Ра’ах – поздоровался Хэнк, - У меня есть один вопрос, можешь кое-что уточнить?       - Да, - утвердительно рыкнул посол.       - Я могу выбрать себе любых учеников? Абсолютно любых, на свое усмотрение?       - Да, – подтвердил Ра’ах, - Любых особей неполовозрелого возраста, способных к овладению Даром. Других ограничений в Законе нет.       - Тогда я согласен - кивнул Хэнк и улыбнулся. – С сегодняшнего дня можешь считать меня Великим Учителем! Только извини, но ты летишь к Матерям один.       - Ты не можешь так поступить, это против закона, - зарычал посол, когда Хэнк посвятил его в детали своего решения.       - Почему же, - картинно удивился Хэнк, - никакого противоречия Закону тут нет. Напротив, соблюден каждый пункт. А закон, как ты, мой друг, мне неоднократно напоминал - должен исполняться неукоснительно!       - Я раскрою тебя! – рычал посол, - Я покажу всем там, на твоей разлюбимой Земле, кто ты такой и как выглядишь на самом деле! Они тебя возненавидят и ты будешь вынужден, слышишь, вынужден оттуда убраться!       На мониторе это выглядело как эпизод из среднебюджетного фильма ужасов – ящероподобный монстр рычит, извивается и брызжет слюной, собираясь, наверное, съесть, главного героя и закусить его дамой сердца. Или большой пушкой. В зависимости от направленности картины…       Хэнк только пожал плечами:       - Будет забавно, - спокойно сказал он в ответ на угрозы соплеменника, – представляю заголовок: «Хэнк Кирби, известный шоумэн, на самом деле – инопланетянин-рептилоид, скрывающийся под человеческим обличием!», - продекламировал он, - Но сенсация, прямо скажу, так себе. Если только кто-то из совсем желтых напечатает… Вроде «Самой страшной газеты» или «Тайного мира», например. Могу посодействовать, чтобы сделали сюжет в «Невероятных историях». Но не больше, прости. Такую откровенную туфту больше никто не возьмет, а мое влияние тоже не безгранично…       Тут Ра’ах окончательно вышел из себя, произвел уж совсем неприличный жест и отключился.       Хэнк рассмеялся. У человечества есть ещё одна очень важная и интересная черта, которой не обладает ни один разумный вид во всей галактике – люди могут обманывать. Даже Хэнку за многие годы, проведенные на Земле, так и не удалось в полной мере овладеть этим искусством. И ему было жутко интересно, что будет, когда Человечество дорастет до того, чтобы вступить в галактический совет, ни один представитель которого не может даже предположить, что, зная какую-либо истину, можно излагать нечто противоположное…       А пока, сильнейшее оружие человечества – источник его же слабости. Людям нужно слишком много подтверждений, чтобы поверить во что-то, что выходит за рамки их повседневной жизни. Именно это качество, по большому счету, и позволило Хэнку спокойно прожить на Земле так долго. И, он был уверен, позволит ещё не меньше.       Другое дело – дети. Их разум ещё не обтесан по грубым шаблонам общественных устоев и стереотипов. Дети всех разумных рас, на самом деле, похожи друг на друга намного больше, чем даже на своих взрослых соплеменников…       ***       С утра Хэнк первым делом зашел в кабинет третьей продюсерской группы. Там царила обычная рабочая суета и ругань. Родная стихия, однако!       - Лилиан? – милое личико в больших очках поднялось от бумаг.       - Да, мистер Кирби, вы что-то хотели?       - Да. Я открываю новое шоу. Что-то вроде специальной школы для одаренных детей, - Хэнк неопределенно покрутил рукой. - Название ещё не придумал, но Брэд, с ребятами, думаю, с этим справится.       - Прекрасно. Детские шоу сейчас в тренде, - сказала Лилиан деловым тоном, - Хотите, чтобы я подготовила план работ?       - Да, пожалуйста, - кивнул Хэнк. – И ещё… Я бы хотел, чтобы Джейк обязательно попробовался. Если вы не возражаете.       В Законе четко говорится, что новый Учитель обязательно должен первым делом набрать себе учеников. И совершенно не уточняется, какой они должны быть расы!