Дом

Когда они виделись в последний раз, она стояла на мысу деревянного корабля. У нее глаза горели, и она взглянула на него так решительно, что он едва замер в воздухе, любуясь. Поражаясь. Ему бы тогда остаться, опуститься рядом с ней и сказать: «А узлы у тебя все же кривые», — и показать как надо, сотый раз. И она бы смотрела и повторяла за ним, он знает. Но почему-то он этого не сделал, только громко ей что-то крикнул, да сам не понял что. И улетел в небеса, резать воздушные волны. И он пытался ее забыть. Но каждый раз вместо кучерявых облаков видел вьющиеся темные пряди. Свист казался ему смехом, ее голос будил его по ночам. Пару раз ему казалось, что она и правда под боком, что как и во время их путешествия спит совсем рядышком. И он почти видел ее такую призрачную, хрупкую. Но каждый раз, как протягивал к ней свои большие неуклюжие руки — она исчезала. Он даже думал, что начинает сходить с ума. Вот только от чего?! Не от этой ведь смертной. Такой яркой, такой громкой, такой упертой. Нет, он однозначно не сходил с ума вдали от Моаны. Но почему-то он завидовал собственной татуировке. Это отражение его совести и Боги знают чего еще, оно теперь каждый день стучалось в соседний уголок. В тот, где на волшебных волнах скользила она. Моана смеялась и убегала. Мауи уверен, что он бы не стал догонять. Ну ее, эту девчонку. А рисунок вот почему-то бегает. Ищет. Нет, это однозначно не его случай. Но в один вечер он почему-то срывается. Сидит у огня и вдруг вскакивает, и решает — нельзя так больше. Что эта не-принцесса с ним вообще сотворила?! Надо немедленно ее найти да хорошенько так допросить. Чтобы он, великий Мауи, да места себе не находил без какой-то там смертной. И он летит к ней, и все высказывает. Говорит прямо и дерзко, а голос то почему-то дрожит. И она смотрит на него сначала так удивленно, даже имя его договорить не успевает. А потом меняется в лице, улыбается и смеется. Мауи возмущается и даже смущается. Он спрашивает, что она с ним сделала, говорит, что так ведь не честно. Они ведь друзья! А она так коварно обвивает его шею своими маленькими ручками. И тихо-тихо спрашивает: «Только друзья?» А Мауи не знает что ответить. Потому что на друзей так не смотрят. Потому что друзей так не притягивают. И не целуют так нежно. С ними вообще целоваться не принято. А с ней вот хочется. Постоянно, осторожно так, а то ведь раздавит. И она обнимает его. А он зарывается рукой в ее волосы. И чувствует. Вот он — его дом. И уходить он больше никуда не собирается.