Плохая ученица

Как обычный среднестатистический подросток ты каждый день посещала школьные занятия, которые были тебе абсолютно до лампочки, на которые ты хотела плевать и вовсе не хотела браться за мозги, учить материал, осваивать новые и старые темы и выполнять домашнюю работу, потому что она казалась тебе нудной, долгой, скучной и не приносящей никакой пользы для твоего же саморазвития и будущего. Ты была самой плохой ученицей из всего класса и самой ужасной ученицей во всей школе. Все учителя без исключения жаловались на тебя день изо дня и писали докладные, из-за чего в кабинете директора образовалась отдельная стопка бумаги, которую можно было смело подписывать, как «докладные на т/и». Безответственное и наглое отношение к предмету очень раздражало каждого учителя. Они всеми способами пытались помочь тебе исправить оценки, от вида которых кружилась голова, ибо в ряды стояли одни «двойки» в сплошняк. Всячески угождали тебе, давая возможность переписать письменные работы и пересдать устные ответы, хотя они понимали, что все их попытки совершенно бесполезны, как палец о палец. Учителя всячески пытались вести себя, мол, они божьи создания, натягивая фальшивые улыбки до ушей, чтобы как-то повысить с тобой контакт и выйти на более близкие отношения, думая, что ты от этого станешь учить и полюбишь их предметы. Еженедельные вечерние звонки от директора твоей маме уже были привычны для тебя и настолько надоели, как ком в горле, не дающий спокойно сглотнуть, а в твоём случае — жить и расслабляться. Директор, когда злился, всегда панически, громко орал и размахивал руками, как ненормальный человек. Его крики прекрасно были слышны даже в твоей комнате, когда мама вела с ним беседу аж на кухне, а слова настолько чётко доносились эхом до тебя, подтверждая тот факт, что он панически и безумно громко орёт и вовсе не умеет спокойно и тихо обсуждать проблемы. Обычно все эти беседы заканчивались тем, что мама, злость которой прожигала и убивала тебя одним лишь взглядом, врывалась к тебе в комнату, и своим голосистым и устрашающим голосом чётко и громко рычала: — Если ты не возьмешься за учёбу, то я лишу тебя всего самого необходимого, и о прекрасной жизни ты позабудешь навсегда, ясно, неблагодарное создание? А ты, спокойно вздыхая, включая свое равнодушное отношение ко всему, что дышало, двигалось и просто стояло или лежало для вида, пыталась успокоить маму, ни чуточки не вздрагивая от её привычных недовольств и криков: — Да, ладно тебе, мам. Не парься. Расслабься. Подумаешь, кому нужны эти русский, литература, алгебра и геометрия?! Мама ничего не могла сказать некоторое время. Она колыхнулась от сказанного мною, стоя на месте и приложив ладонь к уже горячему от злости лбу, а затем выжала из себя фразу, выражая всю свою злость и гнев, который я наблюдаю каждую неделю: — Значит так: если ты не понимаешь по-хорошему, то я возьму воспитательные меры на себя. Во-первых, ты позабудешь о своих гулянках и ночёвках у подруг, а во-вторых, я найду тебе репетитора по всем предметам, и ты как миленькая быстро выучишь все темы на зубок и потом ещё спасибо мне скажешь. — Ха, где ж ты такого универсального репетитора найдешь, побоюсь спросить? — съязвила ты, цокая и закатывая глаза, не веря в возможности матери. — Найду, не переживай, — гордо заявила та, захлопнула дверь и покинула твою комнату.

***

— Здравствуйте, — из-за двери показался силуэт зрелого мужчины, лет так 20-25. — Здравствуйте, — вежливо приветствует мать незнакомого мне молодого человека, — проходите. Я сейчас же предупрежу свою дочь, что сегодня вы проведете первое занятие вместе с ней. — Я буду рад, Мисс, — мягко улыбнулся тёмноволосый мужчина, чей цвет волос ты заметила, когда он ступил на порог. Тем временем ты удобно расположилась на диване в холе, и когда твой, как ты поняла, репетитор прошёл в зал, сказал: — Добрый день, юная особа. Я Мин Юнги — ваш репетитор по всем предметам, — протягивает тебе руку, — надеюсь, мы поладим. — О боже мой! — завопила ты и отстранила его руку от себя в сторону, — я бы и без вас прекрасно разобралась в учёбе, — рыкнула ты, смотря на него недовольным взглядом. Учитель ловко расположился на твоём деревянном школьном столе, поставив свою мужскую сумку в угол стола, доставая все необходимое конспекты, которые сохранились с его школьной поры. — Доставайте ваши учебники, — нежным голосом обратился он к тебе. Действительно, его голос — одна из вещей, которая привлекла тебя в нём первым делом, который был таким славным и приятным на слух, сладостным, имея привкус страстного самца, что дико заводило тебя, заставляя думать только лишь о похоти, что совсем не оправдывало данную ситуацию с наверстыванием упущенной школьной программы. — Ну же, — добавил он, заметив, как ты пялишься на него, осматриваешь тщательно его тело, каждый миллиметр на нем. Честно говоря, его деловой серый костюм идеально подчеркивал все его мужские параметры, дополнял его милое лицо, делал его сексуальным и желанным парнем, а особенно стройные ноги и пятая точка казались тебе слишком превосходными, наверное, ему каждая девчонка завидовала, которую чертовски соблазнительно обтягивали строгие брюки. А стройные ноги у парней — это твой некий и странный фетиш, о котором знала только ты. — Мисс? — щелкнул он пальцами перед твоим лицом, от чего ты сразу же вернулась с небес на землю, — может вы уже наконец-таки подготовите то, что я вам сказал? — А что… что вы мне сказали подготовить? — расширив глаза, потерянным голосом уточнила ты, как невинная дурочка, показывая всю свою дурость, невнимательность и несобранность. — Учебники, Мисс, — обратился он к тебе вновь, и ты мгновенно ринулась доставать все необходимые учебники, тетради и остальные принадлежности. Объяснение упущенным тем казалось тебе нескончаемым. Ты не могла никак вникнуть и разобраться в философских загадках и разъяснениях репетитора. — Чёрт, почему ты такой… такой желанный? А? Чёртов Мин… Юнги, — мысль, которая сбивала тебя столку и не давала сосредоточиться на том, что тебе рассказывал и объяснял репетитор. Он буквально зачаровывал тебя и своим же присутствием отвлекал от процесса, своим телом, лицом, вообще, всем, чем ты только могла любоваться, смотря на него. — Повторите и запомните, — переведя взгляд от книги на тебя, строго на строго попросил он. — Что? — недоуменно спросила у него ты, взбудоражившись от его настоятельного и строго-сексуального голоса, от которого твои коленки предательски выдавали тебя, дрожа, а дыхание немного участилось, — я не поняла, объясните еще раз, — сейчас ты включила максимальную наглость и вошла в роль действительно тупоголовой идиотки, от чего должно было быть стыдно. Но, увы, для такой как ты, стыд — только во сне. — Это определение важно знать, — взяв твою ладонь в свою и ведя по соответствующим строкам учебника, сказал он теперь уже немного грубоватым и раздраженным голосом. Видимо, твоя несобранность бесила Юнги. — Мне надоело! Я не понимаю и не хочу понимать! — вскрикнула ты, не сдержав порыв своих эмоций, которые в тебе накопились за час репетиторства. — Простите? — поправив очки на переносице, удивленно спросил Мин Юнги, — вы обязаны освоить этот материал, иначе вы продолжите «тонуть» в плохих оценках. — Накажите меня, репетитор, за то, что я такая невнимательная, непослушная, и что я такой лодырь, — тихо простонала ты, раздвигая ноги прямо перед ним и пошло облизывая губы. Лицо Юнги поначалу было таким недоумевающим и странным, на лбу было написано «ты что, больная?», а затем словно эта запись стёрлась и для его действий загорелся зелёный свет. Он повалил тебя на кровать и прильнул к твоим пухлым и алым губам. Вокруг царила полная идиллия, тишина и умиротворение. В комнате было душно и жарко, что точно доказывало, что произойдет в дальнейшем между вашими телами, когда они войдут в непосредственный контакт. Хоть и твой репетитор на вид казался приличным, тихим и спокойным молодым человеком, то на действиях — полная противоположность. Его горячий язык ловко блуждал по твоему рту, заставляя стонать ему прямо в губы от столь божественного поцелуя. Его руки ласкали твое стройное и худое тельце, плавно и постепенно стягивая и снимая с тебя одежду, раскидывая её по всей комнате. Юнги почти раздел тебя, но продолжал дразнить, покусывая и переминая нижнюю губы и грудь второго размера, заставляя тебя возбуждаться всё больше и больше и тихо издавать протяжные стоны прямо в его сахарные губки, которые ты сама хотела закусать до крови, показав свою страсть и нужду в нём. Полная противоположность Мин Юнги «загорелась» и стала более пуще. Молодой парень спустился от твоих сладких губ, пропитанных клубничным блеском, к нежной и тонкой шее, страстно целуя её и оставляя багровые засосы в знак непослушания, типа наказывая тебя. Он понимал, что хоть и наказывает тебя, но чертовски сильно возбуждает, что ты была готова кончить прямо сейчас, лежа на под ним. Вдруг ты рыкнула, зажав его язык в своём рту, давая парню понять, что ты хочешь, чтобы он поторопил события, ведь тебе так не терпелось ощутить его в себе. — Ты — плохая ученица с пошлыми, похотливыми и грязными мыслями и желаниями, которая будет продолжать утопать в дурных оценках, неудовлетворяющих твою мать и учителей, — ухмыльнулся Юнги. — По крайней мере, буду удовлетворена я, — томно произнесла ты и желанно впилась в его губы снова, пытаясь восстановить всю ту идиллию между вами, которую нарушил репетитор, проронив свою фразу. Сплетение наших тел продолжилось вновь. Репетитор окончательно освободил твоё уже горячее и пылающее от возбуждения тело, полностью оголив его. Затем и он раздел себя, оставив на себе лишь боксёры. Парень сминал твою грудь, посасывая и покусывая соски и переходя горячими поцелуями к шее и, наоборот, от шеи к груди. Хотелось кричать от настоль приятных ощущениях, которые ты еще никогда не испытывала, но представляла в своем похотливом подсознании. Ваши сердца бились в унисон, а языки эстетично переплетались вместе, словно танцуя какой-то танец. Поначалу медленный, а затем более дерзкий и быстрый. — Ну же, Мин… — выдавила ты из себя, продолжая ощущать весь кайф, даренный им. Юнги сразу понял о чём ты. Он не собирался спешить, ему, наоборот — нравилось тебя дразнить и смотреть на твои грустные глаза, которые одновременно пылали изнутри и были неуязвимы. Парень, оттягивая кружевную ткань твоих телесного цвета трусиков, вошёл в тебя двумя пальцами, от чего ты резко всхлипнула и начала учащенно дышать, постанывая ему в плечо, в которое ты впилась зубами от приятной и в то же время ощутимой боли. — Плохая ученица удовлетворена или еще нет? — очевидно, он издевался над тобою. — Нет, — прошипела ты, закатывая глаза от приятных ощущений внутри себя. Обстановка в комнате накалялась, от чего стало еще жарче. Долго не дожидаясь, он вошёл в тебя своим членом, постепенно, давая привыкнуть тебе. А ты лишь только стонала, стонала и еще раз стонала. Закатывала глаза, закатывала и еще раз закатывала. Твоё тело без каких-либо сопротивлений легко поддавалось всем действиям Юнги, что ему самому очень нравилось и возбуждало. С каждым толчком он ускорял темп движений, заставляя каплям пота пробегать по его лицу и капать на твою обнаженную грудь, а его еле сдержанные и тихие стоны ласкали твой слух, накаляя всю атмосферу, делая её незабываемой и безупречной. — Плохая ученица всё же возьмётся за учебу или будет продолжать бездельничать, за что репетитор будет её постоянно наказывать? — Предпочту второй вариант, мистер.