Unveil

Я выщелкиваю на клавиатуре очередной код, чтобы подсоединиться к очередной камере, и вывожу очередное изображение на второй экран. Прищурившись, рассматриваю картинку, затем приступаю к следующей камере. Сегодня у меня на редкость спокойное окончание рабочего дня. В кабинете царит приятный полумрак, на столе стоит стакан с горячим крепким кофе, а в наушниках переговаривается мой отряд. Мы не гонимся за гулем, мы просто патрулируем местность. Красота. Если бы не одно большое и сопящее «но» за моим плечом. — И это все? — разочарованно стонет сестра, буквально повиснув на мне. Собственно, с чего все началось, спросите вы? … — Ты сделала что?! Наверно, мой вопль слышали все соседи. Но даже если и так, то мне абсолютно все равно. Я смотрю на свою сестру и до сих пор не могу поверить в то, что она сказала несколько секунд назад. Просто в голове не укладывается. Ками сидит в кресле в гостиной родительского дома и пытается выглядеть спокойно и уверенно. Однако то, как она сжимает пальцами подлокотники, выдает ее с головой. Поняв, что от игры в гляделки ничего не выйдет, я поворачиваюсь к отцу, который пристроился на диване, и возмущенно спрашиваю: — Как ты мог это допустить?! — Не то чтобы меня кто-то спрашивал… — устало говорит папа и снимает очки. — Да вы издеваетесь, — шепчу я, сжимая пальцами переносицу. Моя сестра поступила в академию CCG. Нет, это, безусловно, повод для гордости, но почему именно сейчас?! Когда все и так летит в тартарары, и нет пока никакой надежды на скорое улучшение ситуации. Да и потом, CCG! Неужели не нашла лучшего способа эффектно расстаться с жизнью?! — Я понимаю твое беспокойство, — произносит отец, протирая стекла очков салфеткой. — Но все ведь не так уж плохо. — Я мрачно смотрю на него, сложив руки на груди. — В конце концов, Ками не собирается стать следователем. Она хочет пойти по твоим стопам. — По моим стопам, — чуть слышно бормочу я, воздев глаза к потолку. — Если ты думаешь, что мне не приходится рисковать, то сильно ошибаешься. Ну скажи что-нибудь. Мои последние слова обращены к Джузо, который сидит позади меня и сосредоточенно копается в телефоне. Сузуя на секунду отвлекается, чтобы оценить ситуацию, и снова утыкается в экран мобильника, проговорив: — Шика права. — Кто бы сомневался, — шепчет доселе молчавшая Ками. — Работа координатора бывает весьма опасна, — продолжает Джузо, зевнув. — Твою сестру пытались убить около пяти раз. Клянусь, я слышу треск папиных очков. — Один раз даже чуть не застрелили, — будничным тоном сообщает Сузуя, игнорируя мои попытки сделать страшное лицо. — Ей повезло, что Хайсе был рядом и поймал за нее пулю. — Пулю? — вкрадчиво переспрашивает отец. — Ага, — радостно подтверждает Джузо. — Пять раз? — обманчиво спокойным тоном уточняет папа, переводя взгляд на меня. — Он ошибся, — быстро говорю я, чувствуя себя нашкодившим щенком. — Ты ошибся, Рей. Два раза, и это было случайно. — Да нет же, я точно помню, — раздраженно говорит Сузуя и смотрит на меня. Тут же кивает. — Ну да, я ошибся. — И речь не обо мне, — быстро произношу я, вновь повернувшись к сестре. — Твое решение в обычное время не было бы таким пугающим, но только не сейчас. — Что не так-то? — хмуро спрашивает Ками. — Смена власти, — коротко отвечаю, садясь на диван рядом с отцом, который уж слишком усердно трет стекла очков салфеткой. Кажется, потом меня ждет долгий разговор. — Ах, это. — Папа понимающе кивает. — Мы видели интервью вашего нового директора. Весьма перспективный молодой человек. Вызывает доверие, несмотря на возраст. — Да он же полный… Джузо кашляет, глянув на меня поверх экрана мобильника, и я тут же проглатываю готовые сорваться с языка слова. — Полная противоположность Вашу Йошитоки, — заканчиваю фразу совсем иначе, нежели хотелось. — Возможно, это хорошо? — предполагает папа, погладив меня по плечу. — Я понимаю, что вы скорбите по вашему бывшему директору, но может быть, у новичка есть более эффективные методы и стратегии, которые позволят вам работать лучше. Да. Например, зашить человеку рот и отправить на смерть в клоунской маске. Очень прогрессивно. Как мы только раньше до такого не дошли? Если бы мне кто-то пару месяцев назад сказал, что я буду считать кандидатуру Вашу Мацури пригодной для должности директора CCG, рассмеялась бы шутнику в лицо. Сейчас я думаю, что кандидатура Вашу Мацури вполне пригодна для должности директора CCG. Вот только сам он исчез. Еще один прогрессивный метод Фуруты, надо полагать. Конечно, доказательств у нас снова нет. И, само собой, есть вероятность, что за ним стоит кто-то еще. Кого я обманываю? Мы все уверены, что это его рук дело. Теперь он себя называет Вашу Кичимура. Из-за исчезновения Мацури он остался единственным кандидатом, и многие в CCG от него в восторге. Ведь он так умело провел последнюю операцию. Браво мастеру. Меня стошнит. — Поговорим наверху? — устало предлагаю, глянув на Ками. Та кивает, и мы вдвоем поднимаемся к ней в комнату. — В чем дело? — спрашивает сестра, едва за нами закрывается дверь. — Да, работать в CCG опасно, но почему ты так реагируешь? Думаешь, что я слишком глупа и не справлюсь? — Нет, — отвечаю, присаживаясь на кровать, и хлопаю по покрывалу рядом с собой. Ками колеблется, но все-таки опускается рядом. — Нет, я так совсем не думаю. Более того, я уверена, что ты справишься. Проблема в другом. Сейчас в CCG стало очень опасно. Тот человек, Фурута, — коварный и скользкий тип. Ничем хорошим его директорство не обернется, жертв будет предостаточно. Мы попробуем с этим что-нибудь сделать, но нет гарантии, что все закончится хорошо. — Погоди. — Сестра машет руками и подается ко мне ближе. — Вы что, собираетесь убить своего директора? — Я не исключаю такой вариант. — Ты ведь не серьезно, да? — уточняет Ками, вскакивая на ноги. — Ты просто хочешь меня напугать. — Я серьезно. Сейчас все очень… нестабильно. Поэтому я не хочу, чтобы ты шла в CCG. — Слушай, — бормочет сестра, отходя к книжному шкафу. Обернувшись, тихо говорит: — Она ведь была и моей мамой. Да, ты пострадала больше меня, но я тоже хочу отомстить! — Тот гуль мертв, — твердо произношу, глядя на нее. — Я больше не ищу мести, потому что мстить некому. Гули опасны и смертоносны, но это не значит, что нужно истреблять их всех без разбору. В смерти нашей мамы виноват только один, и его убил Джузо. Дело закрыто. — Это совсем на тебя не похоже, — ошеломленно говорит Ками, качая головой. — Люди меняются, взрослеют. Понимают, что нет смысла в вечной войне, что сосуществовать мирно возможно. Неважно. — Я встаю, подхожу к ней и беру ее руки в свои. — Просто пообещай мне кое-что. Я помогу тебе в академии, обучу всему, что знаю, найду отличную команду, но если скажу, что тебе нужно оставить мысль о работе в CCG, то ты так и сделаешь, без вопросов. — Но… — И если со мной что-то случится раньше, чем я с тобой свяжусь, то обещай, что убедишь папу уехать из Японии. Как можно быстрее. — Что-то случится? — повторяет сестра и едва не подпрыгивает от собственной догадки. — Ты что, умирать собралась? Что происходит? — Я не собираюсь умирать и не хочу тебя пугать, просто… Просто пообещай, что сделаешь так, как я прошу. Наверно, не стоило начинать этот разговор сейчас, но и постоянно откладывать его нельзя. Я должна быть уверена, что Ками и папа будут в безопасности, если все пойдет совсем плохо. Джузо явно сможет за себя постоять, а вот мои родные нет. Во всяком случае, пока. Вдруг у сестры дела с боевой подготовкой обстоят лучше, чем у меня когда-то? — Ты должна рассказать мне, во что влезла, — требует Ками, скрестив руки на груди. — Это связано с нападением на вашу тюрьму? И с этим Хайсе? — Да, — честно отвечаю, нервно поправляя рукав блузки. — Но больше я ничего не могу сказать. Сейчас. Позже я расскажу тебе абсолютно все. Если оно у меня будет, это «позже». — Ты ведь не отстанешь, да? — Ками закатывает глаза, но я отлично вижу, что напряжение ее ни капли не отпустило. — Хорошо. Я сделаю, как ты просишь. И по поводу академии, и по поводу отца. Но ты мне все расскажешь. — Конечно. Как только буду уверена, что это безопасно. Я уже собираюсь уйти, но сестра останавливает меня, схватив за руку. — Ты ведь не умрешь? — спрашивает она, пытливо заглядывая мне в глаза. — Не волнуйся, моя команда и с того света меня достанет, чтобы я принесла им кофе и чай, — с усмешкой говорю, приобнимая ее за плечи и подталкивая в сторону выхода. Судя по скептическому выражению лица, я ее совсем не убедила. Возможно, потому, что и сама не особо верю в успех общего дела. Но и бросить все не могу, не в моих силах сидеть и наблюдать, как мои друзья погибают. Даже учитывая разную видовую принадлежность. — У Джузо есть идея, — радостно сообщает отец, как только мы появляемся в гостиной. — У меня есть идея, — гордо подтверждает Сузуя, усмехаясь. Не к добру… Вот так все и началось. Идея Джузо состояла в том, чтобы пригласить Ками к нам в офис и дать ей возможность понаблюдать за моей работой. Учитывая тот факт, что у нас сейчас нет ничего серьезного, можно смело утверждать, что сестра взвоет от скуки и передумает поступать в академию. Вот только мой мозг вряд ли останется в целости и сохранности, ибо все нытье выльется на него. — Подай ручку, пожалуйста, — прошу я, протягивая в сторону Ками раскрытую ладонь. — Спасибо. — Скучно, — бурчит сестра, усаживаясь на второй стул. — Хм, а ты думала, я тут каждый день гулей гоняю? — с сомнением интересуюсь, отмечая у себя на листке пройденный маршрут. — Ну, не каждый, но… — Она вздыхает и, согнувшись, упирается подбородком в стол. — Да, думала. — Это их работа. — Я указываю ручкой в монитор, на котором видно мою команду. — Не моя. — Но Джузо же говорил про нападения на тебя. Не в офисе же они произошли. — Они произошли исключительно потому, что я бываю иногда наиредчайшей идиоткой. — Я слышала только про два случая, — говорит Ками, подкладывая под подбородок руку. — Но Джузо сказал, что было пять. Колись. Глянув на экран, убеждаюсь, что ничего интересного там не происходит, и поворачиваюсь к сестре. В принципе, можно рассказать. Папе она меня не сдаст точно. Может, и в академию передумает поступать. — Сначала был случай в переулке за рестораном, где я встречалась с подругами. — Я загибаю один палец. — Там был агрессивный гуль, и он бы меня убил, если б его не спугнул Джо. Так мы и познакомились. Второй раз я ввязалась в его конфликт с сестрой. Семейные разборки. Она меня чуть не задушила, но Джо оказался быстрее. Про третий ты знаешь. Гуль напал на наш фургон во время зачистки. Я пошла с ним в лес, чтобы никто больше не пострадал. — Загнув третий палец, некоторое время размышляю, не сказать ли всю правду о том дне. Пожалуй, не сказать. — Нет, подожди, это был четвертый раз. Перед ним был еще один неприятный тип, который хотел застрелить нас с Хайсе. Человек, кстати. Если бы не Сасаки, у него бы получилось. А пятый раз был недавно, тоже отчасти по моей вине. Надо было соображать быстрее. В общем, сиди я спокойно в кабинете, ничего бы не случилось. — Да уж, — бормочет Ками, ковыряя кислотно-зеленым ногтем обложку моего блокнота. — Не кисни, — прошу я, улыбнувшись. — Во время различных операций моя работа весьма насыщенна. Поэтому я ценю такие дни, как сегодня. Но если ты передумала… — Черта с два. Джузо обещал, что пустит меня сюда на неделю. — Тогда подай вон ту папку. Еще полчаса тоскливого сопения, и Сузуя наконец сообщает о завершении патрулирования. Стараясь скрыть облегчение, я выключаю все оборудование и трачу еще около часа на то, чтобы проводить сестру до дома. Мне и самой хочется побыстрее оказаться в кровати и поспать часов так двадцать, но меня еще ждут дела. Можно было бы отложить их на завтра, однако этому несколько мешает церемония награждения, которую проведет новый директор. Словами не описать мой восторг. Но сейчас не об этом. Я выхожу из автобуса недалеко от кофейни, где работает Кролик, который когда-то убил следователя Мадо Курео. Лично я его не знала, но слышала много хорошего. И не очень тоже. Если отбросить прошлое, то можно смело сказать, что Киришима Тоука — весьма приятная личность. Ну, и то, что Канеки влюблен в нее без памяти. Это заметит любой, у кого есть глаза. Впрочем, Кен наивно верит, что никто не видит. Но не мне тут камни кидать. В кофейне меня ждет стаканчик с горячим кофе и Джо, который чуть ли не с порога начинает расписывать, как знатно они повеселились, помогая отбить атаку Клоунов. Я едва успеваю поблагодарить Тоуку, как гуль, схватив за руку, утягивает меня к выходу. — Ты бы видела их лица, — возбужденно говорит Джо, когда мы сворачиваем с основной улицы. — Ваши-то уже думали, что им крышка, когда мы появились. И тут гули начинают драться с гулями. А голуби так бы и стояли, рты разинув, если б на них тоже не нападали. А потом появились эти киборги, — он потирает спину и кривится, — и вот тогда уже стало не весело. Киборгами Джо называет специальный отряд CCG, о котором до этого я только слышала. Большинство следователей думали, что они и вовсе не существуют. Как выяснилось, существуют и отлично сражаются. Насколько я поняла, они чуть не разрушили наш план, когда погнались за Канеки. Ему пришлось запрыгнуть на поезд, чтобы скрыться от них. — Тебя сильно ранили? — спрашиваю я, останавливаясь возле светофора. — Ерунда. — Джо машет рукой и ухмыляется. — Оно того стоило. — Ну да. Тебе определенно стоило размять свои дряхлые косточки. — Съем, — добродушно обещает гуль. Сделав еще один ненужный крюк, мы идем к заброшенному зданию, где временно обосновались наши союзники. Я не решилась прийти сюда сразу после нападения Клоунов. Просто на всякий случай. Не то чтобы у меня паранойя, но… Я везде ношу с собой устройство, которое глушит прослушку. Да, у меня паранойя. — Мне нужно навестить Мадо-сан, — говорю я, когда мы с Джо идем по коридору. — Канеки сказал, что она уже очнулась. Тебе лучше остаться снаружи. — Я, знаешь ли, тоже не горю желанием встретиться с этой дамочкой. — Гуль указывает на дверь. — Найдешь меня потом. Он уходит, а я еще пару минут стою в коридоре, не решаясь войти. Говорить с Кеном она не захотела, и я не могу ее винить. Может, Мадо-сан и меня пошлет куда подальше. Набравшись смелости, стучу в дверь и жду, когда усталый женский голос отправит незваного гостя в… к черту. Будем считать это приглашением. Я поворачиваю ручку и вхожу в комнату. — Шика? Что ты здесь делаешь? Мадо-сан сидит на кровати и удивленно смотрит на меня. Сейчас она выглядит лучше, чем когда была без сознания, но все равно еще очень бледна. Восстановление займет некоторое время. Как бы банально это ни звучало, но тело залечить легче, чем душу. — Рада видеть, что вы поправляетесь, Мадо-сан. — Я улыбаюсь и делаю поклон. — Мы очень переживали за вас. — Мы? — переспрашивает она и взгляд ее меняется. Удивления в нем больше нет, зато есть море подозрения. — Ты и он? Мадо-сан указывает в сторону двери. Вряд ли она имеет в виду Джо, поэтому я киваю. — Он привел тебя? Опустив сумку на пол, растираю ноющее плечо. Идея возобновить тренировки сейчас не кажется мне такой уж хорошей. Такое ощущение, что мой бессменный тренер всерьез намеревается подготовить меня к драке с Совой. Как минимум. Мадо-сан продолжает пристально смотреть в мою сторону. Я долго пыталась придумать, как все объяснить, но так ничего и не решила. — Мы с Канеки союзники, — наконец говорю, когда пауза совсем уж затягивается. — И не только с ним, но и с другими гулями. Кое-кого я знаю давно. Такизава тоже здесь. Не знаю, зачем упомянула последнего. Кажется, Мадо-сан было достаточно и первых двух предложений, дабы решить, что я свихнулась. Она пытается подняться, но едва может удержаться на ногах. Мне приходится подскочить к ней и помочь сесть обратно на кровать. — Не надо, — твердо произносит она, отводя мою руку. — Со мной все в порядке. — Я вижу. Послушайте, Мадо-сан… — Меня уже сняли с должности? — внезапно спрашивает женщина, сверля взглядом пол. — Да, — нехотя отвечаю, присаживаясь рядом на кровать. — Вас объявили в розыск. — Понятно. Она некоторое время молчит, и я тоже не знаю, что еще сказать в подобной ситуации. Все ее цели и стремления оказались разрушены буквально за несколько секунд из-за того, что она не смогла смотреть, как убивают Сейдо. Вряд ли тут можно найти слова утешения. — Раз меня сняли с должности, можешь обращаться ко мне по имени, — произносит Мадо-сан, поднимая на меня взгляд, и, не обратив внимания на мой протест, продолжает: — Расскажи мне обо всем, что происходит. И заодно о том, как ты стала преступницей. Я некоторое время раздумываю, как бы сгладить кое-какие моменты, но потом решаю, что терять уже нечего. Вряд ли она пойдет жаловаться в CCG. Устроившись поудобнее, я действительно рассказываю ей все, начиная со знакомства с Джо и заканчивая сегодняшним состоянием дел. Занимает эта исповедь довольно много времени, мне даже приходится отправить сообщение Джузо о том, что приду позже, чем планировала. — Я знала, что ты темнишь с тем Рестораном, — после долгой паузы говорит Мадо-сан. — Но думала, что ты взломала нечто неположенное и не хочешь рассказывать. — Я бы не стала утаивать такой пустяк… Впрочем, не важно. Сейчас положение дел в CCG очень шаткое. Фурута что-то замышляет, но мы не знаем, что именно и чего это будет стоить CCG. Канеки… — Зачем ты здесь, Шика? — перебивает Мадо-сан, качая головой. — Пришла вас… тебя проведать, — неуверенно говорю, но ее мои слова не устраивают. — Зачем ты в этой… организации? — Я хочу защитить своих друзей, — просто отвечаю, потому что скрывать мне уже нечего. — Не хочу стоять в стороне и смотреть, как они погибают. — Даже если тебе придется умереть вместе с ними? — Не буду говорить, что мне ни капли не страшно, но назад дороги уже нет. Все и так катится к черту. Вашу оказались гулями, Канеки вспомнил, кто он есть на самом деле, во главе CCG стоит Клоун. Куда уж хуже? Я замолкаю, рассматривая чуть заметный узор на своих кроссовках. Да, все паршиво. Да, нас обманывали. Да, все может стать гораздо страшнее. Хорошо, что гонцов, принесших плохие вести, больше не казнят. Я искоса смотрю на Мадо-сан, на лице которой отражается глубокая задумчивость. — Поговорите с Канеки, — прошу я, вставая. — Он не враг и никогда им не был. Кен из кожи вон вылез, чтобы спасти вам жизнь. И Такизава тоже. — Такизава не приходил ко мне, — тихо говорит Мадо-сан, не поднимая глаз. Вполне в духе Сейдо. Попрощавшись, поднимаю с пола сумку и выхожу в коридор. Окажись я в такой ситуации, у меня бы сдали нервы. Нашарив в кармане связку ключей, решительно направляюсь в большой зал. Искомой персоны там не оказывается, поэтому приходится изрядно потрудиться, чтобы обнаружить его. В итоге это оказывается даже не моей заслугой, ибо натыкаюсь я на него случайно, когда заворачиваю в очередной коридор. — Простите, — бормочу и поднимаю взгляд. Слова, которые я хотела сказать, застревают в горле. Отступив на шаг, сгибаюсь в поклоне, неразборчиво пробормотав приветствие. — Шика, — со вздохом произносит Амон-сан. Выпрямляюсь и почему-то чувствую себя виноватой. — Вы не удивлены, — несмело замечаю, пытаясь улыбнуться. — Я не удивлен, — подтверждает он, рассматривая меня. — Глазная повязка рассказал, что ты к нему присоединилась. — Мой лучший друг — гуль, мой тренер — гуль. — Я развожу руками, пытаясь выглядеть непринужденной. — Пришлось ввязаться в борьбу за всеобщее благо. Без меня они точно не выживут. — Я думаю, ты права, — совершенно серьезно произносит он. — Ты — ценный член команды. — Да, я мастерски умею бегать за кофе, — с усмешкой говорю, затем серьезно добавляю: — Я рада, что вы живы, Амон-сан. Он хочет что-то сказать, но неожиданно смотрит мне за спину. Причину такого интереса я понимаю уже в следующую секунду, потому что мимо меня с неестественно прямой спиной проходит Курона. С трудом удерживаюсь от того, чтобы отшатнуться и влипнуть в стену, хоть девушка на меня даже и не смотрит. Демонстративно не смотрит, я бы сказала. Мне кажется, что не будь здесь свидетеля, моя борьба за всеобщее благо закончилась бы очень быстро. Сглотнув ком в горле, я успеваю окликнуть ее до того, как она повернет за угол и скроется из виду. Курона останавливается и, не говоря ни слова, поворачивает голову. Не хватает только зловещей музыки. — Мне жаль, что ваша сестра погибла, — говорю я, мертвой хваткой вцепившись в лямку сумки. — Вы можете не верить, но я понимаю. Уверена, сейчас Джузо не поступил бы так. Упоминать о том, что сейчас он убил бы ее быстро, мне не сильно хочется. Курона несколько мгновений смотрит мне в глаза, затем поворачивается и уходит, бросив напоследок: — Я надеюсь, вы оба сгорите в аду. Амон-сан провожает ее взглядом, затем снова поворачивается ко мне. Я прижимаюсь к стене и облегченно выдыхаю. — Ладно, для всех хорошей не станешь, — бормочу, садясь на пол. Амон-сан кивает и опускается рядом со мной. Смотрю на него и повторяю: — Я рада, что вы живы. Независимо от обстоятельств. Это для вас. Я протягиваю ему вытащенные из кармана ключи. На его лице проскальзывает тень удивления, когда он рассматривает их на ладони. По крайней мере, я думаю, что удивления, потому что его эмоции всегда было сложно прочитать. — Кошка у ее соседки, — говорю, вновь растирая плечо. — В квартире Мадо-сан есть балкон, с него можно легко попасть на другой. Соседка каждую среду и пятницу уходит из дома. Не знаю, куда. Да и не важно. Амон-сан внимательно смотрит на меня, затем убирает ключи в карман и произносит: — Ты ценный член команды, Шика. И хороший друг. — Бросьте, Амон-сан. От меня одни проблемы, поверьте. Позже мне приходится просить его помощи, чтобы отыскать Такизаву. Как выяснилось, Сейдо не горит желанием общаться со своим бывшим кумиром. Каждый раз, как Амон-сан находит его, тот сбегает за пару секунд до его появления. Ничуть не удивившись, я иду в указанном направлении. Сам Амон-сан уже прекратил пытаться поговорить с ним. Мне приходится подняться на последний этаж и залезть на крышу, преодолев очень ненадежного вида лестницу. — Мог бы и пониже место найти, — говорю я, закрывая за собой железную дверь, едва держащуюся на петлях. — Идея заключалась в том, чтобы от меня отвалили, — мрачно произносит Такизава, не оборачиваясь. — Спасибо, что сообщил. Никогда бы не догадалась. Я подхожу и останавливаюсь в паре шагов, потому что сидит Сейдо на самом краю. Свалиться вниз мне не сильно хочется, поэтому подвигаю какой-то старый ящик и сажусь на него, надеясь, что он не развалится. — Я хотела прийти раньше, но решила соблюдать осторожность. — Да мне, вообще-то, плевать. — Как ты? — спрашиваю я, застегивая куртку. От холодного ветра меня пробивает дрожь. — Тебе сильно досталось. Сейдо что-то чуть слышно говорит и машет в мою сторону рукой, видимо предлагая сходить куда-нибудь еще. Встав, ногой подвигаю ящик вплотную к парапету и сажусь так, чтобы хоть немного видеть его. — Я сваливаю завтра, — сообщает он, глядя прямо перед собой. — Собираюсь залечь на дно. Если что-то понадобится, то меня не зовите. — Почему ты не пришел к Акире? — интересуюсь, облокотившись на парапет. — Я думаю, она хотела бы тебя видеть. — Думаешь? — с кривой усмешкой спрашивает Такизава, поворачиваясь ко мне, и указательным пальцем оттягивает нижнее веко глаза с активированным какуганом. Я киваю. Он фыркает и снова смотрит на город. — Я вернул долг. Только и всего. Даже больше. Я притащил ей Амона. Что вы там собираетесь делать дальше, меня не волнует, и играть в вашу войну я не собираюсь. — Я бы хотела, чтобы ты остался, — честно признаюсь, рассматривая трещины в парапете. — Но знала, что ты не захочешь, поэтому захватила кое-что. Вытащив из сумки небольшую коробку, протягиваю ее Сейдо. Тот несколько секунд подозрительно косится на меня, но все-таки берет. — Что в ней? — удивленно спрашивает он, разглядывая картинку на лицевой стороне. — Мобильник. На всякий случай. Я записала туда свой номер, он на быстром наборе. Тоже на всякий случай. — Мне это не нужно. — Сейдо презрительно кривится и откладывает презент в сторону. Что ж, хоть не скинул с крыши. Я такой вариант не исключала. — Ты слишком надоедливая. — Да, мне говорили. Я посижу тут еще немного. Можно? Будем считать, что молчание означает согласие. Домой мне удается попасть уже заполночь. Надеясь, что Сузуя уже спит, я снимаю кроссовки и только потом включаю свет. И чуть не зарабатываю сердечный приступ, обнаружив, что Джузо сидит на лестнице, а вовсе не видит десятый сон. — Ты меня напугал, — выдохнув, говорю я и, повесив куртку и сумку на вешалку, иду к нему. — Думала, ты уже спишь. — Я ждал тебя. Он пожимает плечами и подвигается, чтобы я тоже могла сесть. На самом деле, единственное, чего мне сейчас хочется, — это завалиться в кровать, не раздеваясь, и проспать до следующего вечера. Но на ум тут же приходит мысль о том, что в последние дни мы проводим катастрофически мало времени вместе. Поэтому я проглатываю зевок и сажусь на ступеньку рядом с Джузо. Не дожидаясь вопроса, сообщаю, что Мадо-сан в порядке, по крайней мере, физически. Также рассказываю о встрече с Амоном Котаро. До этого я уже показывала Сузуе видео из лаборатории, где был заснят бой между Такизавой и Амоном. Последние его минуты, потому что моменты с Куроной я благоразумно пропустила. Мы не знаем, зачем в лаборатории держали Амон-сана, а залезть в их файлы я не могу. Слишком надежная защита, и есть риск привлечь ненужное внимание. Остается только радоваться, что все закончилось хорошо. На сей раз. — Как твое плечо? — спрашиваю я, рассматривая лицо Джузо в полутьме. Было бы странно, если бы из передряги с Клоунами он вышел без повреждений. А поскольку это был вывих, Сузуя и заметил-то не сразу. — Болит, — негромко отвечает Джузо и, видя мое удивление, усмехается. — Ну, должно болеть. А твое? — Мое действительно болит, — нехотя признаюсь я. Сузуя молчит, но по его лицу пробегает едва заметная тень, а во взгляде мелькает что-то странное. Неужели осуждение? Нет, конечно, ничего удивительного в этом бы не было. Странно, что он до сих пор ни разу не вышел из себя, если не считать самый первый раз. То, что я делаю, можно смело назвать самоубийством. Нет, речь не о тренировках. Я нарушаю все законы и принципы, которые раньше так отчаянно защищала, и заставляю Джузо фактически делать то же самое. И с моей стороны это самое гадкое, что можно было сделать. Ну, хорошо, не самое, но где-то между вторым и третьим местом. Отвращение к себе меньше все равно не становится, особенно от того, что назад дороги нет. Да и не повернула бы на нее, даже если бы была. — Прости меня, — говорю я, рассматривая крохотное пятнышко крови на ступеньке. Не самое интересное занятие, но размышлять о том, как оно здесь появилось, кажется мне более продуктивным, чем продолжать жалеть и ненавидеть себя одновременно. — За что? — удивленно спрашивает Сузуя. — За то, что влезла в дела гулей и тебя втянула. Я не должна была решать за двоих, но все равно это сделала. Если вдруг захочешь послать меня к черту, я не стану тебя осуждать. — Буду иметь в виду, — хмыкнув, говорит Джузо. Скорее всего, пятно появилось от капли, упавшей с чьей-то одежды. Почему-то оно кажется сейчас очень важным. — Я не понимаю, зачем ты это делаешь, — помедлив, произносит Сузуя. — Нет, я согласен, что Фуруту нужно остановить, пока он все не разрушил окончательно. Но остальное… Не понимаю. Я делал все, чтобы твой гуль оставался жив, но теперь ты хочешь, чтобы люди и гули заключили перемирие. — Джузо оттягивает нитку на руке, и мне приходится легко стукнуть его по пальцам, чтобы он ненароком не разорвал шов. — Это я вряд ли смогу сделать. — Я и не прошу. — Знаю. — Сузуя рассматривает свою босую ногу, шевеля сбитыми в кровь пальцами. Идти в бой в тапках — так себе идея. — Ты не просила защищать Джо, но я делал все, чтобы он выжил. Потому что ты этого хотела. И я не веду армию следователей в логово Козы, потому что тогда я тебя потеряю. Да, я знаю, где оно. Но получается, что все, что я могу сделать сейчас, — оставаться в стороне. Пытаюсь придумать, что сказать, но на ум ничего не приходит, кроме желания извиниться еще раз. Если так пойдет и дальше, то от чувства вины перед всеми я свихнусь. — А знаешь, что самое веселое? — неожиданно беззаботно спрашивает Джузо и откидывается назад, оперевшись локтями о следующую ступеньку. Я ошарашенно смотрю на него, напрочь забыв о самокопаниях. — Я ведь тоже почти никогда с тобой не советовался. Просто делал. Ты ругалась потом, обещала уволиться и съехать от меня, но в итоге все равно поддерживала. — Джузо усмехается и смотрит в потолок. — Так что я получил то, что заслужил: ты взяла с меня пример. Поэтому я тоже возьму пример с тебя. — Пообещаешь съехать от меня к чертовой матери? — деловито уточняю, решив, что удивляться уже нечему. — Нет, я поддержу тебя. Окей, была не права, признаю. Есть чему удивляться. Пока я пытаюсь переварить услышанное, Джузо выпрямляется, наклоняется ко мне и целует в ноющее плечо. Я вздрагиваю, а Сузуя просит: — Посмотри на меня. Послушно поднимаю голову, встречаясь с ним взглядом. Он проводит по моей щеке кончиками пальцев, а затем берет лицо в ладони, приближается почти вплотную и улыбается. Так, как умеет только Джузо. Чувствую его дыхание у себя на губах, когда он произносит: — Я люблю тебя. И говорить это оказалось проще, чем я думал. И я поддержу тебя в любом случае, даже если мне кажется, что ты сошла с ума. Я притягиваю его к себе, сокращая последние миллиметры между нами, и целую, потому что вряд ли смогу сказать что-то связное, да и не особо доверяю сейчас своему голосу. Так легко мне не было с начала операции на Русиме. Сейчас все кажется таким несущественным, а стоящая передо мной задача — до смеха простой. — У меня есть только одно условие, — говорит Джузо, когда я прячу лицо у него на плече. Пожалуй, сейчас, он может просить все, что угодно. Соглашусь, не раздумывая. Я отстраняюсь и смотрю на него. Сузуя зевает и, будто что-то вспомнив, морщится и говорит: — Я воду в ванну налил. Наверно, она уже холодная. — Он встает и направляется наверх. — Нужно заново набрать. — А условие-то какое? — спрашиваю я, с кряхтением поднимаясь на ноги. Правая затекла, так что сразу пойти за Сузуей не получается. — Точно. — Джузо щелкает пальцами и, не оборачиваясь, на ходу бросает: — Когда все это закончится, ты выйдешь за меня замуж. Обратно на ступеньку я съезжаю по стенке, а Сузуя, посмеиваясь, скрывается за поворотом. Похоже, в моем ответе он не нуждается, потому что вопросом сказанное явно не было. Пару минут еще гипнотизирую пятнышко крови, а затем встаю и отправляюсь наверх, философски решив, что пусть все идет так, как идет. В конце концов, когда-то это должно было произойти. Остается только верить, что мне удастся пережить дальнейшие события. А моя вера в свои силы сходит на нет уже на следующий день. Не тогда, когда в коридоре перед входом в зал, где пройдет церемония награждения, я встречаю Уи Коори и сухо приветствую его и поздравляю с повышением, ведь теперь он советник директора CCG. Не тогда, когда Фурута появляется на сцене в причудливых очках и с дурацкой праздничной лентой с надписью «Я директор». Не тогда, когда он лично призывает меня подняться на сцену, как особо ценного члена команды, и подает руку, чтобы помочь взойти по лестнице. Даже не тогда, когда он призывает ввести в зал особо опасного преступника Сасаки Хайсе, потому что я сразу понимаю, что это просто очередная марионетка с лицом Кена, ведь мы разговаривали незадолго до церемонии. Я лишь едва заметно качаю головой, когда Джузо смотрит на меня. И не тогда, когда Фурута устраивает показательную казнь, представляя шокированной публике новый отряд куинксов, Оггай, которые являются всего лишь детьми. Вряд ли кому-то из них есть хотя бы пятнадцать. Моя вера падает в пропасть тогда, когда после всего этого нелепого представления, от которого зал взрывается овациями в честь нового директора, Фурута поворачивается и смотрит мне прямо в глаза. Потому что я совершенно четко понимаю: он знает.