Unveil

Waking up from myself To a life outside this hell No more lies, no more pain You can't fight the war we made The war we made Red — The War We Made

— Успокойся и дай им заняться ранами. Приказ Сузуи, отданный лучшим командным тоном, действует подобно ушату ледяной воды. Я прекращаю спор и, кивнув, иду следом за медсестрой, которая уже несколько минут пытается до меня достучаться. Изначально мои планы были следующими: остаться с Джузо до тех пор, пока доктора закончат возиться с повреждениями, а потом вернуться в катакомбы. Что ж, пожалуй, в словах Сузуи есть смысл. Нужно перевязать хотя бы рану на плече. После я поеду обратно в двадцать четвертый район. Мне нужно найти Джо и остальных и выяснить, что случилось с Канеки. Потому что вот это огромное кагуне за окном навевает очень дурные мысли и практически невозможные догадки. На первый взгляд невозможные. Я должна вернуться в катакомбы. — У меня есть запасной комплект одежды, — говорит медсестра, когда я спускаю с плеча разорванную ткань. Сам наплечник сзади пробит, само собой, насквозь. — Мне понадобится броня, — бормочу, отстегивая поврежденную часть. Ничего, так тоже сойдет. — Нет, не понадобится. Я хмуро смотрю на Накарая, которому принадлежат последние слова. Он делает шаг вперед и задергивает штору, отделяя нас от остальных раненых. Медсестра продолжает заниматься моим плечом, не обращая на него внимания. Раненых слишком много, и персонал не может себе позволить отвлекаться. — Я вернусь в катакомбы, — безапелляционно заявляю, морщась от укола. — Нет, — все так же спокойно произносит Кейджин. — Ты не понимаешь… — Я знаю, зачем ты хочешь вернуться. Мы все знаем. — Он подходит и внимательно смотрит на меня. — Единственное, что ты найдешь в катакомбах сейчас, — смерть. Ты действительно хочешь обречь на это Сузую-сана? Я открываю рот и закрываю. Подумав, качаю головой и отвечаю: — Нет. — Хорошо. Он просил зайти к нему, когда вы закончите. Накарай разворачивается и уходит за штору. Я послушно пересаживаюсь, чтобы медсестра смогла обработать и заклеить порезы на лице. Проклятье. Сейдо помог мне пробраться в двадцать четвертый район. Есть ли шансы пройти вглубь катакомб без него? Немного. На самом деле, их нет совсем. Я прикрываю глаза. Джо выжил. Обязан выжить. Я не нашла его тела. Мысль о том, что мой друг мог погибнуть, причиняет почти физическую боль. Но Кейджин прав. Я умру, если пойду туда одна. — Принесу вам одежду, — говорит медсестра, закончив с последним порезом. — Ваша броня полностью повреждена на плече. — Спасибо, — смущенно бормочу я. Штору она не задергивает. На соседней койке доктора пытаются остановить кровотечение у незнакомой следовательницы. Девушке бы в операционную с такими повреждениями, но раз она до сих пор здесь, значит, все заполнено. Я отворачиваюсь. Мои гули тоже ранены или мертвы. Кажется, во мне уже не осталось жалости к кому-то, кроме себя. — Вот, должно подойти. Размер у нас не сильно отличается. Медсестра вымученно улыбается и протягивает мне сложенные джинсы и простую белую футболку. — Вам, наверно, не по статусу такое носить на работе, — со вздохом говорит она. — Все в порядке. Спасибо вам. Просияв, девушка убегает к следующему пациенту. Я встаю, задергиваю штору и начинаю переодеваться. Джинсы заправляю в ботинки, оставшиеся от брони, потому что других все равно нет. Поправив футболку, прихожу к выводу, что вырез низковат, но выбирать не приходится. Лучше уже так, чем разгуливать в порванной броне. Впрочем, я была бы не одна такая. Пока иду к палате, где разместили Сузую, постоянно сталкиваюсь с потрепанными следователями, которые либо слоняются по коридору, либо ждут своей очереди на перевязку. Низко опустив голову, чтобы меня не узнали, стараюсь быстрее дойти до Джузо. Сузуя в палате один. Он сидит на кровати и смотрит в окно, но при моем появлении на пороге сразу поворачивается. Я закрываю дверь и устраиваюсь рядом на краю. Джузо несколько секунд осматривает меня, затем требует: — Рассказывай. Я начинаю с того самого момента, когда к нам в дом ворвались прихвостни Фуруты, стараюсь не упустить ни одной детали. Сузуя не перебивает, только изредка хмурится. Под конец даже выглядит немного растерянным. — Зачем ты пошла в двадцать четвертый район? — негромко интересуется он, когда я замолкаю. — Странный вопрос. За тобой, конечно. Джузо смотрит на меня с удивлением. Будто сам факт того, что кто-то бросился туда за ним, ему непонятен. Я придвигаюсь ближе и беру его за руку. — Ты как-то сказал, что я переживу твою смерть. Так вот: нет. Я пойду за тобой в любое пекло и сделаю все, что угодно, лишь бы защитить тебя, Рей. Сузуя крепче сжимает мою руку, опускает голову и тихо говорит: — Но как мне теперь защитить тебя? — Это неважно. Я знала, на что иду. Сейчас главное… — Я отстраняю тебя от должности, — решительно перебивает Джузо, вскинув голову, и на мое изумление добавляет: — Временно. И приказываю сейчас же отправиться в аэропорт, чтобы вылететь в США первым рейсом. — Что? Зачем, Рей? Погоди-ка, ты думаешь, что я просто возьму и сбегу?! Когда за окном вот это?! — Да. Ты должна выполнить приказ. — Я не… — Шика, пожалуйста, — очень серьезно просит Сузуя. — Там ты будешь в безопасности. Я молча смотрю на него. С одной стороны, его план не лишен смысла. Токийскому CCG сейчас явно будет не до беглых координаторов. Но вот так просто взять и уехать? Бросить команду, бросить Сузую, не узнать, что случилось с моими гулями? — Хорошо, — выдавив улыбку, говорю я и тянусь, чтобы обнять его. Джузо вцепляется в меня так, будто мой самолет вот-вот должен улететь. — Я приеду, как только разберусь со всем, — шепчет он. — Конечно. Я буду ждать тебя, не волнуйся. Джузо мелко кивает, затем чуть отстраняется и целует меня. — Езжай, — говорит Сузуя, выпрямившись. — Сейчас же. — Хорошо, — повторяю, улыбнувшись. — Я люблю тебя. — Я знаю. Я тоже люблю тебя. Поцеловав его в последний раз, выхожу из палаты. Поймав в коридоре доктора, который занимался Джузо, расспрашиваю его. Повреждения средней тяжести. Угрозы для жизни нет. Поблагодарив, направляюсь в следующую палату, которую занимает Абара. Ему досталось гораздо сильнее. В углу я даже замечаю костыли. — Шика. — Ханбее чуть улыбается и протягивает руку. Берусь за нее, усевшись на стул возле кровати. — Ты в порядке? — Я-то да. А вот ты выглядишь паршиво. — Все хорошо. Я сделал то, что должен был. — Наслышана. Спасибо тебе, Ханбее. За то, что защищал Джузо. — Это моя работа. — Именно поэтому тебе нужно поскорее поправиться. Нам еще предстоит разобраться с тем, что случилось. Абара заверяет меня, что он будет в строю в рекордные сроки. Попрощавшись, выхожу в коридор и шагаю по направлению к залу ожиданий. Несмотря на суматоху в коридорах, здесь почти никого нет. Прохожу к свободному диванчику и, скинув ботинки, укладываюсь на него. Я так устала. Мне просто необходимо хоть немного поспать перед тем, как на меня свалятся последствия. Я не собираюсь убегать. — Эй, проснись. Мне кажется, что эти слова я слышу спустя секунду после того, как закрыла глаза. Но глянув на часы на стене, понимаю, что прошло прилично так времени. Надо мной стоит следователь особого класса Маруде. Живой и вполне здравствующий. Я сажусь и неспешно застегиваю ботинки. Мужчина буквально падает рядом и запрокидывает голову к потолку. Если мне удалось поспать хотя бы шесть часов, то Маруде выглядит так, будто о сне даже не слышал. — Держи. Он протягивает мне батончик из автомата. — Вы собираетесь меня арестовать? — прямо спрашиваю, подозрительно глядя на него. — Это что, похоже на наручники? Резонно. Я беру батончик и разворачиваю его. Не помню, когда ела в последний раз. Кажется, еще до похищения. — Я слышал о твоих подвигах, — говорит Маруде. — Вытащила мальчишку. Молодец. А говорила, что не полезешь в катакомбы. — Отчаянные времена. — О других твоих подвигах я тоже слышал. Пожимаю плечами. — Наверно, у вас куча рапортов с жалобами на меня? — Достаточно. Расскажи-ка мне, почему ты бегала с Оулом? — Мы были напарниками когда-то. Он узнал, что Фурута похитил меня и помог. Не знаю, почему. — Странно, что не оторвал тебе голову. — Полагаю, он всерьез раздумывал над таким вариантом. Маруде продолжает разглядывать потолок. Я доедаю батончик. Интересно, можно мне понаглеть перед разбирательствами и попросить у него купить мне кофе? — Будешь работать на меня, пока все это не закончится, — говорит следователь, выпрямляясь. Я так и замираю, вцепившись зубами в остатки батончика. Что, простите? — А как же жалобы? — сипло спрашиваю, проглотив кусок. — Да в гробу я их видел. — Маруде-сан встает и шагает к выходу в коридор. — У меня за окном громадная гусеница, мертвый доктор Кано и полная неразбериха с кадрами. — Мертвый доктор Кано? — Да. Ну? — Сузуя отстранил меня… — А ты что, вечно в его тени копаться собираешься? Мне нужен человек, который заставит работать паникующий офисный планктон. — Он оборачивается и спрашивает: — Ты идешь? Я не просто иду, я бегу, споткнувшись пару раз. Поскольку госпиталь, куда свозят раненых после нынешней операции, находится при главном управлении CCG, нам и ехать никуда не надо. Мы проходим через длинную галерею и оказываемся на первом этаже, куда недавно я вломилась с куинке наперевес. Я следую за Маруде по пятам. Все происходящее кажется мне сном, и даже приходится пару раз ущипнуть себя. Следователь странно смотрит на меня, но спасибо, что хоть пальцем у виска не крутит. Уворачиваясь от бегающих туда-сюда людей, мы проходим к лифту. Я всю дорогу поправляю футболку, надеясь, что мой вид не совсем уж неопрятный. Впрочем, это мало кого волнует. В командном центре царит суматоха. Я даже вижу несколько знакомых лиц. — Внимание, — прокашлявшись, говорит Маруде. Никто не обращает на него внимания. Закатив глаза, он громко выкрикивает: — Заткнулись и слушаем! Люди, столпившиеся у мониторов, как по команде поворачиваются в нашу сторону. Из угла зала за всем происходящим наблюдает Вашу. — Перед вами Сакураи Шика, она будет вашим новым руководителем. Все вопросы, доклады, отчеты и личные проблемы теперь вы адресуете ей. Новость не произвела особого фурора. Некоторые сотрудники недоуменно переглядываются. — Я что, непонятно выразился? — разозленный такой реакцией, спрашивает Маруде. Он хватает рядом стоящего паренька за лацкан пиджака. — Вот ты. Ты полез за своим командиром в катакомбы, кишащие ожившим кагуне? — Тот мотает головой, в панике глядя на следователя. — А она полезла. И вытащила его. Вопросы есть? Вопросов нет. Он отпускает несчастного координатора и поворачивается ко мне. — Организуй их. И уходит к Вашу. Я чувствую себя обманутой. Может, лучше все-таки арест?.. У меня почти получается. Я два часа ношусь от стола к столу с гарнитурой в ухе, держа в руках планшет и блокнот с ручкой. Последние нужны для того, чтобы записывать поручения Маруде, которым, кажется, нет числа. Главная наша задача: мобилизовать весь возможный транспорт и эвакуировать гражданских. А потом уже тыкать палками в щупальце. И все было почти хорошо, пока в здании не появились ассистенты доктора Кано. Странно, но Маруде даже не удивляется. Только вздыхает и приказывает мне следовать за ним в главный конференц-зал. Здесь, за широким столом, я рассматриваю нескольких молодых людей и кучу папок, которые они принесли с собой. Девушка по имени Нишино Кими подтверждает наши опасения насчет того, что за окном у нас огромное кагуне и в покое оно будет недолго. — Если оно опять очнется, то впадет в голодное бешенство, пытаясь восполнить потерянную энергию, — решительно заявляет она. На фразе о том, что весь двадцать третий район будет разрушен, Маруде машет руками и просит Нишино-сан объяснить, откуда вообще взялись такие выводы. Девушка достает из сумки бумажного журавля и говорит: — Вот это — огромное кагуне посреди города. — Оригами? — переспрашивает профессор Чигьо. Мы с Маруде переглядываемся. Кажется, наши мысли совпадают. Еще не поздно выставить ассистентов за дверь. — Площадь поверхности бумажного журавлика составляет лишь сорок процентов от площади бумажного листа, из которого он сделан, — пускается в объяснения девушка. — Если журавля развернуть, площадь поверхности увеличится в два с половиной раза. Кагуне — словно бумажный лист, который сложили огромное количество раз. Внутри них сжаты огромные органические конструкции. Профессор Кано называл их «свернутыми конструкциями». Из-за того, что та штука поглотила большое количество какухо, в ней очень много бумажных журавликов. — Его размеры зависят от количества поглощенных какухо. Вы это хотите сказать? — уточняет Маруде и машет мне рукой. Я старательно все записываю. — Да. — И что нам делать? — Несмотря на то, что площадь развернутого кагуне довольно большая, владелец… все еще находится где-то в его пределах. Я перестаю писать. Владелец. У кого могло быть достаточно силы? Зачем Фурута хотел спровоцировать драку между Джузо и Кеном? Если я права, и там внутри Канеки… Это плохо. Потому что следователи уже начали обсуждать возможность уничтожения первоисточника. Или его естественной смерти. Через каких-то двести лет. — Похоже, пора браться за поиски иголки, — мрачно говорит Маруде и оглядывает всех присутствующих. — Ну и кто же владелец? Надо сказать. Я обязана сказать. У меня нет права хранить эту тайну. Только не сейчас. Внезапно дверь в конференц-зал распахивается и внутрь залетает запыхавшийся следователь. — Маруде-сан, у нас проблема! — выдает он с порога. — Там… Там… Просто спуститесь на первый этаж! — Ну что еще? — бормочет следователь и кивает мне. — Давай за мной. Когда мы выходим из лифта, то едва не врезаемся в чью-то спину. Здесь такое столпотворение, каких я еще не видела в пределах главного управления. — Что тут за собрание?! — раздраженно спрашивает Маруде, проталкиваясь через толпу. — Гули! — в ужасе выкрикивает один из следователей. Я вздрагиваю и, не думая о последствиях, бросаюсь вперед. Действительно. Толпа в масках в здании CCG. Я роняю блокнот. Кто-то подбирает его и подает мне. Отстраненно благодарю, продолжая вглядываться в маски. Ну же, где ты? — Вы что стоите?! — кричит Маруде. — А ну быстро… Нагачика?! Что это знач… Следователь не успевает договорить, потому что поднимается суматоха, которую провоцирует появление Амон-сана. Такого народ не ожидал, ведь он несколько лет уже мертв. — Нагачика, что за херню ты тут вытворяешь?! — зло спрашивает Маруде, глядя на какого-то паренька, у которого лицо закрыто шарфом. — Я нашел нам союзников, — раздается электронный голос, на который отвлекаюсь даже я. Он не может говорить? — Полагаю, Кими-сан уже рассказала вам, что нам нужно выкопать владельца кагуне? Люди весьма ограничены в возможностях. Но есть те, кто сможет делать это немного быстрее. — Быстрее… Что?.. Хочешь сказать?.. — Осознание на лице Маруде сменяется яростью. — Ты предлагаешь нам объединиться с гулями?! — Да! — Да?! — Первоисточник этого монстра — Канеки Кен. И ради него все они готовы сотрудничать даже с нами. — Канеки Кен? — переспрашивает Маруде, успокоившись. А вот вокруг снова начинаются волнения. Ведь Одноглазого Короля показательно казнил Фурута. — Где директор?! — в панике выкрикивает кто-то. — Директор уволился, — громко заявляет только что вошедший в здание Уи. По бокам от него стоят Хирако и Юса. — Он использовал CCG в своих собственных корыстных целях. Его спектакль с казнью Канеки Кена был обманом, чтобы завоевать наше доверие. Смотрите-ка, кто заговорил. Я мрачно разглядываю семпая, затем снова переключаюсь на маски. — Настоящей целью директора была сверхсекретная операция в двадцать четвертом районе, спланированная ради создания этого монстра, — продолжает Уи. — И мы все купились на его ложь. Прямо так уж и все. — Даже Хирако-сан стал жертвой его манипуляций. Скептическое выражение на лице Маруде — зеркальное отражение моего. — Но вот я возвращаюсь, и что я вижу? Гули на пороге CCG, а Амон-кун и Маруде-сан восстали из мертвых? Блин, нет бы тогда вернулись и Арима-сан с Хаиру. — Уи поворачивается к тому, кого назвали Нагачикой. — Так-с, значит ты, который в маске, Амон-кун и все остальные собираетесь выкапывать Канеки Кена? И собираетесь делать это вместе с CCG? Вы и правда думали, что эти следователи будут сотрудничать с гулями? Посмотрите на их лица, и ответ станет очевидным. Обстоятельства не важны. Работать в команде с вами для нас невозможно. Не важно, насколько выгодно это будет. Верно, Маруде-сан? Да что он, черт его раздери, несет? Это что, месть? Я мрачно смотрю на семпая. Тот ловит мой взгляд и улыбается. Искренне. Придурок. — Уходите, пока вас не ликвидировали, — требует Уи. — Или нам лучше поубивать друг друга? — Старший следователь Уи, что важнее всего для следователя? — внезапно спрашивает доселе молчавший Амон-сан. — Ликвидировать гулей, — растерянно отвечает Коори. — Неверно. Закон о противодействии гулям: преамбула! «Важнее всего поддержание мира, и сотрудники управления по противодействию гулям должны изо всех сил стремиться к этой цели». Следователи должны сражаться ради достижения мира! И мы должны продолжать делать это. Даже в союзе с гулями! — Я приму участие в этой миссии! — выкрикивает Сайко-чан, поднимая руку. — Я… Как следователь, я буду сражаться вместе с гулями! — Маруде-сан, я слышал, вы не гнушались использовать даже старушек на задании, — задумчиво напоминает Урие. И снова суматоха. Они не пойдут на сотрудничество. Я понимаю это со всей ясностью и отчаянием. Слишком сильна ненависть, слишком многое следователи потеряли. Если только… В воздух летят маски. На пол летит мой блокнот. Передо мной успели встать трое мужчин, и я снова стремлюсь вперед, расталкивая их. В панике осматриваю лица. Ну же, ну же, давай, ты здесь, ты точно здесь, ты бы ни за что не пропустил это. Я вскрикиваю и срываюсь с места. В следующую секунду уже висну на светловолосом высоком гуле, который ловит меня. Жив! Я знала, что он жив! — Ну что ты делаешь, детка? — спрашивает он. Впрочем, в его голосе нет ни грамма сожаления. — Твоей карьере теперь точно конец. — Да к черту эту карьеру, — радостно выдаю я и отстраняюсь. Рядом уже стоит Тоука. Я хватаю ее за руку. — Как ты? Как ребенок? — Все в порядке, — с улыбкой, произносит она. — Мы в порядке. — Надеюсь, так и будет, — говорит Цукияма, появляясь позади нее. — Но тебе стоило бы быть осторожнее. — Мне плевать, что они подумают. Я устала притворяться. А зря. В толпе следователей уже слышатся нелестные замечания в мою сторону и призывы арестовать предательницу прямо сейчас. Тоука выходит вперед и заслоняет меня. — Вы что, тупые? — зло спрашивает она. — Собираетесь умереть ради своей гордости? Совсем рехнулись? Мы готовы на все. В толпе рядом с Маруде я замечаю Джузо. Он некоторое время смотрит на меня, затем опускает голову и тихо говорит: — Я думаю, что нужно справляться только силами CCG. По крайней мере, так поступил бы… Шинохара-сан. — Так поступил бы Шинохара? — задумчиво протягивает Маруде. — Тьфу ты. Долго будешь держаться за его юбку, Сузуя? Ты сам должен решать, что тебе делать. Как взрослый человек. Хотя… Если ты скажешь, что готов сотрудничать с гулями, то CCG еще и согласится небось. — А как же она?! — кричит кто-то из толпы, указывая на меня. — Я из-за нее лишился своего куинке! — Да ты бы и так его лишился, потому что пользоваться не умеешь! — орет в ответ Тамаки. — Не смей ее трогать! Я смотрю на Сузую. Касаюсь руки Тоуки, и та отходит чуть в сторону, но все равно остается в полной готовности защищать меня. Через толпу проталкивается Нобу и, подмигнув мне, становится с другой стороны. — Сузуя-сан, мы не справимся одни, — говорю я так тихо, чтобы слышал только он и Маруде. — Только не сейчас. Пожалуйста. Это наш шанс. — Ну что ж, — Джузо улыбается и делает шаг вперед, становясь в одну линейку с гулями. — Тогда давайте сделаем это вместе.