Hot Fuzz

Запах свежей выпечки ранним утром и вкус ванильной помадки, перекрывающий вкус отвратительного автоматного кофе — это лучшее, что придумал бог в карьере полицейского. Во всяком случае, в этом на все сто процентов уверен Намджун, сидя у себя в кабинете и попивая тот самый отвратный кофе, вкус которого сродни горстке земли. И это именно по его инициативе в холле, на информационной доске, где обычно должны висеть фотографии особо опасных преступников, висит пёстрый график с именами всех работников отдела: кто и когда должен купить пончики. — И этот придурок — начальник отдела, — безысходно заключил однажды Юнги, безразлично наблюдая за тем, как Намджун с удовольствием сдирает лица криминальных авторитетов с доски и крепит на их место график с покупкой пончиков. Сегодня покупать пончики была очередь Джина, но как будущий миллионер и ответственный начальник, Намджун решил, что так и быть, он покормит своих подопечных в последний раз. Поэтому вчера он заранее предупредил всех сотрудников, отправив им сообщение, что на «пиздец, каком срочном собрании» их ждут ванильные пончики и важное объявление. С разницей в несколько минут ему пришли шесть разных ответов: «Уёбок, три часа ночи, я сплю. Молись, чтоб это было что-то стоящее.» «Хорошо, хён.» «А проспать нельзя?» «Ничего, что у меня ночная смена сегодня?!» «Я с тобой в одной постели, придурок, утром сказать никак?» «Только не ваниль. Ненавижу ваниль.» Довольно улыбаясь и вертя в тонких пальцах лотерейный билет, Намджун представляет, как через пару недель окажется где-нибудь в солнечной Испании и купит там себе дом за городом и виноградники, чтобы делать собственное вино. Когда стрелка часов перескакивает на цифру девять, в кабинет без стука заходит единственный и неповторимый криминалист (действительно единственный, в их отделе вообще редко кто задерживался дольше чем на три недели), который почему-то соглашается работать исключительно с Юнги. Вальяжной походкой он достигает стола и морщится, стоит пончикам с ванильной помадкой попасться ему на глаза. — Тц, я же говорил, что ненавижу ваниль, — звонко цокая языком, он пафосно поправляет непослушную чёлку, достаёт из кармана бумажник и с не меньшим пафосом, чем прежде, кидает перед Намджуном несколько купюр, — Сгоняй по-братски за нормальными пончиками. Я теперь могу себе такое позволить. — Чимин, ты охуел, что ли? — первое, что срывается с губ Намджуна после лёгкого шока от действий криминалиста. — Нет, — начальник отдела также замечает, что волосы Чимина теперь непривычно ярко-красные, а не темного оттенка, — Просто вчера я выиграл в лотерее и сорвал выигрыш в два миллиона, не ваших привычных вон, а долларов. После подобного заявления Намджун сгибается пополам и громко хохочет, чудом не разливая на себя и на важные документы кофе. Чимина совсем не смущает истеричный смех начальника, и он, надменно фыркнув, садится за продолговатый стол и закидывает на него ноги. — Это я выиграл тут два ляма, — успокоившись и откашлявшись, Намджун достаёт из нагрудного кармана рабочей рубашки свой золотой билет и крутит им около носа криминалиста. На манипуляции начальника подчинённый лишь снова фыркает и достаёт из своего потрёпанного кошелька точно такой же билет. «27 61 09 57 53» гласят переливающиеся буквы на обоих билетах. — Что за хуйня? — поочередно переводя взгляд с билетов друг на друга, в унисон спрашивают защитники закона. Тихо буркнув извинения, Чимин поджимает губы и убирает ноги со стола, попутно накидывая на яркие волосы капюшон. Тишину нарушает грохот где-то в глубине коридора, а за ним следует отборный мат вместе с приближающимся топотом. Едва не срывая дверь с петель, в кабинет вваливается запыхавшийся парень. Своим зорким взглядом начальника полицейского отдела Намджун замечает, что в руках стажёра, посланного к ним в отдел кем-то сверху, поблёскивает точно такой же лотерейный билет. Ким буквально чувствует, как корни его волос начинает покрывать седина, а жизнь укорачивается лет на десять, не меньше. — Хён, — елейно начинает парень, не сводя хитрого взгляда с Чимина, — Помнишь, ты говорил: чтобы стать таким же классным, как ты, мне сначала надо убрать оригинал? — Помню, — Чимин сейчас вообще не настроен на какие-то разговоры с заносчивым младшим. — Теперь мне хватит денег на киллера, — и, расплываясь в довольный улыбке, открывая вид на кроличьи зубки, Чонгук радостно трясёт помятым лотерейным билетом. — Двадцать семь, шестьдесят один, ноль, девять, пятьдесят семь, пятьдесят три, — выдаёт наизусть заученный номер Намджун и с горя прикладывается к уже остывшему кофе, вкус которого теперь хуже, чем вкус безысходности, что так отчётливо чувствуется после фантазий о провинции Италии и своей винной усадьбе. — Чо? — изумляется младший и садится рядом с Чимином, не отрывая растерянного взгляда от бесполезного клочка бумаги. Следующим в кабинет врывается дежурный офицер наперевес с выпуском местной газеты. Замечая, как хлипко покачивается дверь в проёме, Намджун тихо молится, чтобы никто не додумался попробовать открыть её с ноги. — Тут такие новости, — даже не переведя дыхания начинает Тэхён, размахивая газетой. — Ты купил лотерейный билет… —…и он оказался выигрышным… — …теперь ты миллионер. Заканчивая друг за другом мысль, каждый из новоявленных баловней судьбы трагично вздыхал и пялился на свой билет. Тэхён подозрительно притих, рассматривая каждого в кабинете, и, прицелившись, швырнул свежим выпуском газеты в своего начальника. Ком бумаги угодил прямиком во всё ещё недопитый стакан с кофе, и остатки его содержимого остались на бежевых брюках Намджуна. Начальник обречённо оглядел расползающееся пятно на брюках и выдал тихое: — Ну ёб твою мать… — безразлично развернув свежий выпуск газеты, которая ещё хранила запах типографской краски, и пробежав глазами по заголовку страницы, он начал истерично смеяться, точно так же, как минут двадцать назад над Чимином. — Три тысячи лотерейных билетов с опечаткой, — перебивая смех начальника, пояснил Тэхён недоумевающим Чонгуку и Чимину. — Ты не покупал? — натягивая сползший с головы капюшон обратно, поинтересовался Чимин. — Покупал, но меня утром в магазине предупредила продавщица. — Вот стерва, — тихо зашипел Чонгук, комкая в руках билет, — А меня не предупредила. — Я б тебя тоже не предупредил, — слегка оживился криминалист, — Ты в первый же день спёр у Юнги значок и пошёл требовать у неё бесплатных пончиков, прикрываясь тем, что они нужны тебе для анализа, и она — главный подозреваемый в серии убийств. Как он её там назвал? — Помадная душегубка, — подхватил Тэхён, пытаясь сдержать смех. — Ой, идите вы нахер, — буркнул младший, едва подавляя желание убить своих хёнов. — Как вы думаете, он в порядке? — офицер перегнулся через стол, наблюдая за тем, как почувствовавший всю несправедливость жизни Намджун сидит на полу и издаёт звуки, похожие на вой умирающей косатки, смерть которой показывали вчера в вечерний прайм-тайм, пока Тэхён готовил себе кушать. — Придёт в себя, — махнул рукой на начальника Чонгук. Пара ударов по собственным щекам и несколько остывших пончиков, которые заполнили дыру, проделанную местной типографией, и Намджун действительно пришёл в себя. Стрелка часов уже приближалась к отметке десяти утра, а остальные сотрудники отдела так и не появились на своих рабочих местах. В отличие от нескольких неотложных тем, которые надо было обсудить еще пару недель назад. — Ладно, раз больше никого нет, я быстро прочту вам новый приказ от министерства, и можете расходиться по своим углам. — Намджун поднялся из-за стола, но, получив несколько издевательских смешков, предпочёл сесть обратно, скрывая от чужих глаз уже подсохшее пятно от кофе. — Первое: объявлен месяц соревнований. Чем больше раскрытых дел, тем больше вероятность победы нашего отдела. Приз — абонемент в солярий. Как они его называют, быстрый загар… Монотонная речь Намджуна прерывается громким хлопком двери, которая таки слетела с хлипких петель от увесистого удара ногой в армейском ботинке. В дверях замер местный пример для подражания, гордость отдела и далее по списку, Мин Юнги. Буркнув себе тихое «похуй» и проходясь по двери, он непривычно громко начал свою речь: — Хочу сделать объявление, — он встал посреди кабинета и тактично откашлялся, чтобы после этого прибавить еще немного громкости голосу, — Пососите мой большой член! Я выиграл в ебанную лотерею, блять! Я теперь миллионер, и мне нахуй не нужно больше тут сидеть и слушать твой бред, — пальцем Юнги указывает на Намджуна, который безэмоционально читает рапорты в своей папке, — Отсоси мне, понял?! Намджун вопросительно выгибает бровь, когда от речи Мина остаются только выкрики про отсос и отборный мат, и поднимает газету над своей головой. Юнги замирает на полуслове и, щурясь, читает заголовок, с каждым прочитанным словом становясь всё менее уверенным. — Опечатка…. — Двадцать семь, шестьдесят один, ноль, девять, пятьдесят семь, пятьдесят три, — хором зачитывают выигрышный номер все присутствующие. — Это опечатка, ладно, — Юнги поджимает губы и коротко кивает головой, спеша занять место рядом с Тэхёном и стать тише воды, ниже травы. — А про член наврал, — тихо шепчет Чимин так, чтобы услышал его только Юнги. — На прошлой неделе ты по-другому пел, мудак. — Такое со всеми случается. Их напечатали несколько тысяч, — понимающе кивает головой Намджун. — Да-да, бывает, конечно, — одними губами лопочет Юнги, упорно смотря исключительно на поверхность деревянного стола. — И добавь в своё расписание пососать мой член, — возвращаясь к рапортам, как бы между прочим добавляет Намджун. — Знаешь, когда я говорил об этом вслух, это было, как бы… — Ох, как жаль, что не все в сборе, — прерывает спутанную речь Юнги мелодичный голос. В дверном проёме стоит третий офицер отдела Ким Сокджин, разодетый в белоснежную шубу, явно сделанную из какой-нибудь кучи норок, держа в руках стакан кофе из автомата. — А ничего, что сейчас лето? — интересуется Чонгук, удивлённо рассматривая офицера. — Потому что всё, что я хочу вам сказать, вам всем — занозам в заднице, — не обращая никакого внимания на удивлённые взгляды коллег, продолжает Джин, — Вы как подгорелая корка у пиццы, не просто корка, а куски угля, — он прерывается, чтобы сделать глоток из своего стакана, и даже не морщится после того, как делает большой глоток, — И да, в этом стакане мартини, понятно? Я вчера выиграл в лотерею. И знаете почему? Потому что я хотел этого. Я — повелитель своей жизни и получаю то, что хочу. И уже на следующей неделе я буду на своей вилле где-нибудь в Малибу нюхать кокаин со спины чёрного мужика. — А об этом ты не слышал? — Намджун в очередной раз устало приподнимает газету у себя над головой и зачитывает выигрышный номер билета, в тот момент, когда все остальные присутствующие машут Джину идентичными билетами. — Но Джин-хён, ты не расстраивайся, в хранилище улик есть партия кокаина, — заботясь о своём старшем товарище, предлагает Тэхён. — А если мы выиграем конкурс на лучший отдел, то отправим Тэхёна в солярий, на него идеально загар ложится, будет тебе чёрная спина, — подхватывает друга Чимин, поправляя капюшон на голове. — Хорошая шуба, — с плохо прикрытой издёвкой говорит Чонгук и тянется к севшему на соседний стул Джину, — Настоящее? — Не трогай меня, — сквозь плотно сжатые зубы рычит Джин, залпом допивая содержимое своего стакана. В коридоре разносится громкий крик, который с каждым мгновением становится всё громче и оглушительнее. Все шестеро присутствующих синхронно прикрывают уши руками и жмурятся в тот момент, когда в кабинет вваливается четвёртый офицер, чудом не споткнувшийся о выбитую дверь. — О да, кто тут папочка? — Хосок облокачивается о край стола и тянет довольную лыбу, выдерживая паузу в надежде, что кто-нибудь выкрикнет его имя. — А, похуй. Отсосите. Отсосите мне, слышите? Угадайте, кто выиграл в лотерее?! Угадайте, я ваших мамок ебал. Намджун устало вздыхает, снова приподнимая газету, и с каким-то уже садистским удовольствием наблюдает за тем, как с лица его коллеги стирается широкая улыбка. — Ты, кстати, второй, кто предлагает нам отсосать, — в попытке сгладить ситуацию уведомляет Чонгук. — А кто ещё? Все присутствующие, включая Джина, указывают на Юнги, который добродушно машет Хосоку в знак приветствия и, улыбаясь, кидает «приветики». Все присутствующие неловко тупят взгляд, предпочитая рассматривать предметы интерьера, нежели смотреть друг на друга, и едва сдерживают вздох облегчения, когда в дверях появляется запыхавшаяся дежурная и объявляет о том, что на улицах рядом с площадью массовая драка из-за лотерейного билета. Все моментально поднимаются из-за своих мест, и офицеры собираются на вызов, забирая с собой Чонгука и Чимина. Присутствие последнего аргументирую «а вдруг труп». Оставляя Намджуна одного посреди кабинета с выбитой дверью и облитыми кофе брюками. «Благо, пончики остались» — проскальзывает у него в голове, когда он садится за своё рабочее место.