just be friends

      У Юрия очень светлая улыбка. Отабек это отметил ещё в далёком прошлом — в том детстве, когда не имел храбрости заговорить с поистине талантливым мальчишкой. Он помнил её долгие годы и мечтал, что хотя бы раз в жизни она была посвящена именно ему.       И теперь, стоя напротив Плисецкого, глядя на его улыбку и сверкающие глаза... он до конца не может поверить, что данность является правдой.       — Ну? Чего столбом встал, Бека? — Юрий смотрит на него выжидающим взглядом, подзывает за собой. И довольно жмурит глаза, когда юноша ровняется с ним.       Отабек помнит Юрия неугомонным и вечно хмурым мальчишкой. Плисецкий по своему нраву был груб и резок, не знал хороших манер и банальной вежливости. Считал, что его правда — единственно верная, и всячески пытался доказать это, даже в тех случая, когда то было совсем неуместно. Алтын помнит бесконечные споры и ругани и даётся диву от того, что человек этот имел иную сторону.       Мягкую, невинную и такую сияющую, что юноша всякий раз щурился. Из-за этого Юрий сравнивал его с котом. «Это мило».       От нетерпения его тянут за собой, и Отабек поспешно перебирает ногами, дабы поспеть. Юрий резвый, неусидчивый и громкий. Иногда кажется, что он несёт целый вихрь, не оставляющий за собой ничего, кроме разрушений. Но разрушены были не здания — тишина и покой тех мест, в которых они прибывали. И это было весело.       И куда торопиться? Вопрос это выбивал из колеи, и Юрий всякий раз задумывался, пожимая плечами. И даже теперь, чуть притормозив, он смотрит на своего приятеля удивлёнными глазами. Чтобы затем, склонив голову, нелепо рассмеяться.       — Я не тороплюсь. С чего ты взял? — и вновь улыбка, и вновь его тянут за рукав ветровки.       Рассматривая его со стороны, внимательно выбирающего сладости для совместного просмотра фильма, Отабек вспоминает о словах, обранённых не так давно. «Ты мой первый друг», — сказанное невесть от чего, и он помнит, как Юрий залился громким смехом, теряясь из виду веб-камеры. Подросток махал руками, прося забыть об этом. Смутился — то было видно по его поалевшим щекам. И Отабек сделал вид, что забыл. Однако забыть радость, взвихрившую на тот момент в его груди, он не мог и по сей день.       И радость эта возвращалась к нему всякий раз, когда, задумываясь, он опускал взгляд на Юрия. Даже теперь, наблюдая за тем, как мальчишка ссыпает еду в глубокие тарелки; как переговаривается с дедом, отказываясь от горячего, говоря, что они уже пообедали в городе. Алтын пытается сдержать улыбку, но всё равно вынужден отмахиваться от Плисецкого, который посчитал, что тот смеётся именно над ним.       Отабек счастлив просто быть рядом с ним: сидеть рядом, слушать его смех и высказывания насчёт нелепости той или иной сцены. Он соглашается с его словами, смеётся, когда смеётся сам Юрий, и невольно любуется его сосредоточенным взглядом.       Юрий напоминает ему самого настоящего ребёнка: невинного и чистого душой, без грязных помыслов и светлой головой. Будто бы ангел, но здесь, рядом с ним. Утомлённый спит, облокотившись на его плечо. И, кажется, фильм тому совсем уж не понравился.       Чуть склонив голову, Отабек протягивает руку к его лицу, но тут же одёргивает её, отворачиваясь, сжимая ладонь в кулак. Тихо щёлкает зубами, но именно это, кажется, пробудило уснувшего, который, сонно моргнув, внезапно распахнул глаза.       — А что, фильм закончился?       Отабек прикрывает нижнюю половину лица ладонью, упираясь локтем в своё колено, и пару раз кивает. Благо, Юрий не замечает его грустно нахмуренных бровей и полного сожаления взгляда.       Просто друзья, да?       Иногда он начинает жалеть о своих словах.