Menthol smoke

Ночь выдалась теплой. Легкий ветерок приятно охлаждал кожу. После долгого пребывания в душном помещении с кучей людей, он был подобен оазису в пустыне. На небе сияла почти полная луна, мимо которой изредка проплывали легкие облака. «Циклон» сегодня гулял не на шутку — студенты отмечали помолвку Тревора и Даны. Макс была рада за них, и поздравила от души, но остаться до конца она не могла — слишком устала за сегодня. Поэтому девушка неторопливо шла к общежитиям, предвкушая горячий душ, сладкий сон и предстоящий выходной. Она думала, что завтра надо бы навестить Джойс и Дэвида, сделать пару снимков у моря, и, конечно же, как следует выспаться, но ее размышления прервал чей-то голос. Знакомый голос. — Макс? Это ты? — Макс сразу его узнала — вспомнилась парковка, и «Три кита», и звонок… Это был Нейтан Прескотт. Первой мыслью было проигнорировать его и поскорее уйти к себе в комнату. Но просто так пропустить ее парень явно не хотел.  — Эй, Колфилд! Подойди! То есть, Макс, пожалуйста… Не уходи… — было странно слышать от Нейтана слово «пожалуйста», да и голос был не раздраженным, поэтому Макс остановилась. Нейтан Прескотт сидел под деревьями, прямо на земле, хотя скамейка стояла в двух шагах. Вместо обычного бомбера на нем была темно-красная худи на молнии. В свете фонаря было хорошо заметно его синяки под глазами, словно он не спал более суток (а то и двух), под губой красовалась ссадина, волосы были небрежно взлохмачены. Было странно видеть Нейтана таким. Казалось, что его что-то сильно тревожит. Но Макс не забыла что он сделал, и где должен быть. — Ты не в тюрьме? Как ты вышел? — осторожно поинтересовалась она. — Я Прескотт, дура. Папаша знатно заплатил за мою свободу. Уж на что на что, а на честь фамилии ему не насрать, — а вот и раздражение в голосе. Оно не заставило себя долго ждать. Но что-то в нем все равно было не так, как обычно. — Паршиво выглядишь. Ты… в порядке? — хоть вопрос и показался Макс глупым, ничего другого на ум ей не приходило — она все вспоминала злополучный выстрел. — Я не буду врать. Мне пиздец как хуево, разве не видно? Я вернулся неделю назад. А ты первая, кто меня тут увидел. Охуеть, да? Дожился… Прячусь от всех в общаге, как бездомный щенок, — он усмехнулся (вышло это совсем не весело) и закурил. — Куда же подевался «принц Блэквелла»? Даже не попытаешься вернуть себе былую славу? — Макс попыталась придать голосу иронию, но вышло так же не ахти.- Почему ты целую неделю не высовывался? Может расскажешь, раз уж сам попросил меня не уходить? — теперь уже ей было интересно, что он может поведать. Это так не похоже на Нейтана… — Колф… Макс… Я хочу сказать, что я ублюдочное говно. Я знаю, что ты ненавидишь меня. И спасибо, что делаешь это в открытую. Многие меня ненавидят, но делают вид что все совсем не так. Презираю таких! После того случая в туалете меня две недели мучили кошмары… Я до сих пор слышу тот выстрел. И ты, наверняка, тоже. Ты ведь там была, я знаю. Хлоя была твоей подругой, верно? Только не спрашивай, откуда мне это известно. Знаешь, я добровольно просидел трое суток в психдиспансере. Я пытался избавиться от этого пиздеца — но от наркоты кошмары становятся только хуже! — парень уже почти кричал. Его руки тряслись, он нервно выдыхал дым, и, казалось, в глазах блестели слезы. Макс стало как-то не по себе. Она тихо опустилась на траву, положив свою руку на плечо Нейтана. Он глубоко вдохнул, и, как показалось Макс, успокоился. — Это ужасно… — начала было Макс, но Нейтан перебил ее. — Стой. Я должен дорассказать. Мне снилась та сцена в туалете. Я словно смотрел на себя со стороны. Самое ужасное, что эта хуйня повторялась раз 10-20! Одна и та же сцена! Я попытался, как уже сказал, избавиться от кошмаров как следует упоровшись, но после наркоты стало еще хуже! Та сцена так же повторялась, только потом появлялась ты. Именно ты, Макс Колфилд! Ты говорила, что я убийца, и я против воли стрелял в тебя. Потом появлялись надписи на стенах. Там было написано, что я монстр. Что я убил Хлою, Кейт, Рейчел, тебя. Да, там было столько имен! — из глаз Нейтана катились слезы. Макс раньше никогда не видела, как плачет парень. Она смотрела на него, нелепо поглаживая по спине, совершенно не зная что ей делать. Сколько же боли в нем было сейчас… Немного успокоившись, Нейтан продолжил. — Я просто хочу сказать, что не хотел всей этой хуйни ни с Рейчел, ни с Хлоей. Ни с кем не хотел! Я такой ублюдок! Я… Я же не собирался стрелять в нее! Она провоцировала меня!.. Макс наконец смогла подобрать нужные слова. — Я не виню тебя, Нейтан. То, что ты сделал ужасно, и я, признаться, ненавидела тебя за это. Но я вижу, что ты сам понимаешь, что натворил. Никто не сможет ненавидеть тебя сильнее, чем ты сам. Знаешь, поначалу я винила себя в смерти Хлои. Но я нашла силы простить себя. И ты найди. Мы все совершаем ошибки, и порой — ужасные, но время не вернешь, уж я-то знаю. Надо найти в себе силы жить дальше. Просто перестань винить себя. Если тебе станет от этого легче, знай — я тебя простила. И эти слова подействовали. -Спасибо… Я думал, ты накричишь на меня, возможно побьешь. Я даже думал дать тебе ствол, чтобы ты смогла в меня пострелять. Сейчас у меня просто камень с души упал. Серьезно… Можешь посидеть со мной еще немного? — Нейтан достал еще две сигареты. Не говоря не слова, он протянул одну Макс, а второй затянулся сам. — Я не курю. — сказала Макс, возвращая парню его «отраву». — А ты попробуй. Сделай хоть один затяг. Думаю, тебе тоже сейчас это нужно. Разговор вышел непростой… — сказав это, парень поджег, сигарету в ее руке. Макс ненавидела табачный дым. Ее всегда жутко раздражали курящие. Но и Нейтана она когда-то ненавидела. Глядя на него сейчас, она не чувствовала ненависти ни к нему, ни к дыму, который он выдыхает. Макс поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть на то, как Нейтан курит. Как его руки, все в каких-то ссадинах и царапинах, подносят к таким же изувеченным губам сигарету. Как он прикрывает глаза, делая затяжку. Как дым растворяется в воздухе. И она затянулась. Получилось сразу, хотя до этого она вообще не брала в руки сигарет. Легкие обожгло, во рту появился горький ментоловый привкус. Макс закашлялась, но особого отвращения не почувствовала. — А ведь не наврала, когда сказала, что не куришь. — Нейт усмехнулся. — Я не заставляю — не нравится выкинь. Но Макс, неожиданно для самой себя, затянулась еще раз. Голова начала легко кружиться. Затянувшись еще пару раз, она потушила сигарету и оперлась на стоящее сзади дерево. Воцарившееся ненадолго молчание нарушил Нейтан. -А знаешь, Макс… Мне ведь еще никогда не было так спокойно в Блэквелле. Никто не говорил со мной так. Обычно людям надо было либо достать дури, либо же со мной общались лишь потому, что я Прескотт. Иногда мне хотелось быть таким, как этот твой ботан. Уоррен, кажется? Блять, ты единственный человек, который говорит со мной не потому что ему что-то от меня надо. И ты первый человек, который не кинул меня одного разгребать свои проблемы… Я и не думал, что хипстерши могут помочь лучше, чем дорогущий психолог.- Макс показалось, что на его лице промелькнула улыбка. Она молча улыбнулась ему, решив, что сейчас лучше ничего не говорить. Да и говорить было нечего. Но ей было так же спокойно и легко. Этот разговор помог ей самой. Уходить в общагу уже не хотелось. Она и не заметила, что ее голова покоится на его плече. Они сидели так еще час. Просто молчали, смотрели на звездное небо. Наслаждались тишиной и легкой прохладой. Это молчание никак нельзя было назвать «неловким» — оно было как нельзя кстати. Макс и подумать не могла, что с этим парнем, причинившим ей столько боли, может быть так спокойно. Но пора уже возвращаться в общежитие. Она встала. — Я пойду… Рада, что смогла тебе помочь. Ты… Вернешься на занятия? — она хотела, чтобы Нейтан вернулся. Но не тем подонком, каким он был всегда, а таким, какой он сейчас с ней. — Даже не знаю… Что мне делать в Блэквелле? Не хочу, чтобы ко мне относились как в прошлый раз. — Нейтан закурил очередную сигарету. Макс подумалось, что обычными сигаретами он пытается отбить тягу к травке или еще чему похуже, он никогда не курил так много. — Я точно не буду относиться к тебе как раньше… Если конечно ты не будешь строить из себя короля города. — Так странно, что Макс нравился запах этого ментолового дыма. Нейтан это заметил. Он сделал затяг и приблизился к Макс. Медленно выдыхая, он произнес: — Сегодня я хотел застрелиться. Прямо там, где ты меня нашла. Мне остопиздело все это дерьмо. Заебали эти сранные таблетки, без которых сносит башню. Заебали эти долбаные вечеринки, люди на них, которым только и надо, что упороться и потрахаться где-нибудь в темном уголке. Заебал мудозвон-папаша, который запросто сдал бы меня на органы, предложи ему достаточно денег, и мамаша, которой вообще на меня плевать. Затрахало бояться себя! С тех пор, когда я впервые убил человека, я не знал, смогу ли я остановиться и не повторить этого. Только поэтому я сам стал контролировать себя, добровольно начал пить таблетки. Ты же наверняка знаешь, что у меня психическое расстройство, ниндзя Блэквелла? Да насрать, теперь знаешь. Я никому раньше о нем не рассказывал… И все стало налаживаться. Я перестал психовать просто так, хотя сначала мне было невъебенно грустно. Но мне надоело все это. Я сидел там, крутя в руках пистолет, и думал: «Вот он, мой выход. Сейчас все это закончится». Но появилась ты. И ты спасла меня. И мне кажется, что ты не в первый раз меня спасаешь… — его губы слегка коснулись губ девушки. Она дрогнула, но не спешила отстраниться. Этот поцелуй был такой же внезапный, как и Нейтан. Сначала — спокойный и мягкий, затем грубый и порывистый. Парень больно прикусил губу Макс, но тут же снова стал ласковым и нежным. Его руки действовали так же. Они больше не слушались своего хозяина. Холодные пальцы то зарывались в ее мягкие волосы, то нежно скользили по шелковистой коже плеч. Он словно просил прощения за все. За всю ту боль, которую он причинил ей. За моральную боль, которая сильнее физической в сто крат. Макс снова вспомнила его звонок. «Я никому не хотел вреда… Меня… все использовали.» Она чувствовала его грусть и боль, которые в нем остались. Чувствовала, как она уходит. Когда Нейтан отстранился, Макс теперь уже явно видела легкую улыбку. Не саркастическую, как раньше, а милую и искреннюю. Она вдруг поняла, что уже не сможет его возненавидеть как когда-то. И вообще — ненавидела ли она его? — До встречи, хипстерша, — сказав это почти шепотом, Нейтан ушел, оставив девушку наедине со своими мыслями. Макс не могла поверить, что снова кого-то спасла. Она смотрела, как он уходит. Глядя на эту худую фигуру, ей почему-то вспомнились киты, выбросившиеся на берег. Все еще чувствовался запах его сигарет… Фото курящего Нейтана были бы превосходны, но Макс они не нужны - она запомнит каждый кадр. Каждое слово. Каждое прикосновение...