Мы либо убьём друг друга, либо будем вместе

Я холодно улыбнулась врагу и от всей души пожелала нам удачи. Надеюсь, мы умрём и больше не причиним никому боли и страданий. Мы проблема для каждого и для самих себя. Нам нет места в университете среди нормальных студентов, среди преподавателей и нормальной жизни. Нам нет места и дома среди родных, они нас совсем не понимают. Мы сами себя плохо понимаем. -Тут, где всё началось… -Тут, где всё и закончится. Я отчётливо слышу его голос с хрипотцой, которой заводит меня и заставляет бабочек внизу живота трепетать. Его наглая и вечно довольная ухмылка перед моими глазами и уже ничего не отвлекает от Него самого. Его голубые глаза, я утону в них раз и навсегда, словно бы меня и не существовало вовсе. Только они, — его бездонные глаза, — запомнят меня такой, какой я была всегда — маленькой девочкой или старшеклассницей Тамарой Мицкевич — просто гасконцем. «Тома, нет!!!..» Голос Стаса, но мне, наверно, кажется ведь он здесь передо мной. Стоит. Ждёт. Улыбается. СТОП, что-то не так. Я будто бы падаю. Земля уходит из-под ног и вот, я готова к удару, но ничего не происходит. Только знакомый запах сигарет и тепло родных рук обволакивает меня. -Солнце, будь добр, закрой шторку. -Да, конечно. -Благодарю, — даже в голосе престарелой женщины чувствуется эта благодарная улыбка, свойственная каждому из нас в редкие моменты, — А с ней всё хорошо? Бледная такая. -Думаю, да. Она спит. -…я не сплю, Ба. Открываю глаза, — веки, словно свинцом залиты, голова болит, а кости ломит. Что со мной не так? -Ой, кажется, она проснулась! Старушка едва не захлопала в ладоши, но почти сразу после этого её отвлекли дети с соседних мест — думается мне, её внуки. И да, это оказалась не моя бабушка. -Я тебя убью. Стас старался говорить без эмоций, но его голос дрогнул. Я лежала рядом, положив свою голову ему на колени. И долго мы так сидим? -Не моя вина, что бегать не умеешь. Он раздраженно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я же не сводила с него заспанных глаз. -Наклонись. -Зачем? Опять мой нос ущипнешь? — но он наклонился. -Не угадал. Я потянула за край футболки и поцеловала его, не давая возможности разорвать поцелуй. Но я могла так не стараться, у него и в мыслях не было отталкивать меня. Напротив. Он только удивился, но почти сразу Стас взял инициативу на себя и проник языком глубже, изучая меня без лишнего стеснения. Я издала сдавленный стон, когда одна его рука крепко сжала моё запястье, и рискнула разорвать поцелуй. -Тебе совсем мозги отшибло? Он не изменился в лице, даже тени улыбки не промелькнуло. Кажется, будто ему плевать. -Ненавижу тебя. -Так-то лучше. Он отвернулся к окну, но я успела уловить то мгновение, когда в его голубых глазах блеснула искра. Мы ехали обратно домой. Небо залил алый свет, а позже солнце скрылось за горизонтом и пейзажи за окном были едва различимы, поэтому я перевела взгляд на Шутова. Он такой красивый, если бы не шрам, — может, смог бы стать моделью. Хотя я не могу представить его, позирующим для камер. В детстве я не раз могла наблюдать его голый торс и худые ноги, а теперь только догадываюсь, насколько он изменился. Если так рассуждать, то я даже немного завидую Дашке, у неё была возможность прикасаться к нему и изучать его тело. У меня такой возможности не было. -Я не хочу, чтобы кто-то из нас попал в ту яму. -Это не тебе решать. -Идиот, неужели не понимаешь?! -Это ты не понимаешь, — он шумно выдохнул и окинул меня взглядом, — Когда я вернулся, то первым делом поехал к тебе, но Егор сказал, чтобы я не портил тебе жизнь и я его послушал. Просто я видел тебя с Ним, ты была счастлива. -Иди-от. Проводник объявила о прибытии и я поспешила покинуть вагон. Шутов шёл за мной. Мы вышли на центральную улицу, где нас уже ждала машина с Егором за рулём. Он с укором посмотрел на меня, когда я садилась в салон, и не без упрёка на Стаса. Мы, как маленькие дети, а он заботливая мамочка, которой, кстати, у меня никогда не было. -Твоя бабушка места себе не находила всю неделю. -Я догадывалась. Его явно этот ответ не устроил, но он ничего не сказал, завёл мотор и мы поехали. В окно я глядела по привычке и заметила знакомую вывеску. «Я вернусь» «Нет, Тома, ты уже вернулась.» — навязчивый гасконец вернулся ко мне после долгого отсутствия (запоя) и теперь был готов меня поддерживать в этой нелёгкой жизни девочки-подростка. Я потянулась к Шутову, который сидел рядом со мной и переплела наши пальцы рук. Он меня игнорировал. Тогда я села поближе и положила свою голову ему на плечо, — она всё ещё болела. -Тц… Я взобралась ему на колени и прикоснулась губами к уголку его губ. Думается мне я что-то пила и алкоголь так и не успел выветриться должным образом из организма, раз уж я себя так веду. Зато теперь он посмотрел на меня, мой Стас. Его руки обвили мою талию, не позволяя сдвинуться в сторону. Он прикрыл глаза. Тогда я довольно и устало одновременно улыбнулась. Машина резко свернула и мы едва не врезались в фонарный столб. -Ты нас убить решил? — Шутов зыркнул на «водителя». -А нехуй тут подобные сцены устраивать без предупреждения! Кое-как мы вернулись на нашу полосу. -Завидуешь? — Стас Лукаво улыбнулся и посмотрел выжидающе на друга. -Делать мне нечего. -Тогда можно не ждать до дома? -В смысле? — Егор обернулся. Один только миг и я лежу на лопатках, а надо мной нависает Стас со своей фирменной ухмылкой. Одна его рука проникла под мою майку, в то время, как вторая зарылась в волосы, — грязные и спутанные, но от этого не менее любимые им. -Хей, прекратите! Не в машине же! -Тогда едь быстрее. Я жадно хватала ртом воздух, а моя грудь вздымалась и опускалась слишком часто. Внизу живота, словно вязкая карамель, — нет, не бабочки, кто вообще мог сравнить подобное чувство с бабочками?! Я не могу смотреть на него, но я чувствую Его, такого же возбуждённого и жадного. Его руки исследуют моё тело, ему не жалко поцелуев и влажная дорожка уже проложена начиная от шеи и заканчивая внутренней стороной бедра. Но Стас не позволяет мне лишний раз вдохнуть и пресекает любую попытку сдвинуться с места. Мои стоны вызывают у него довольную ухмылку на разгорячённом лице. Его дыхание так же сбито, а пульс учащен. Уже глубокой ночью, — может даже под утро, — я целую уродливый шрам, кладу голову ему на грудь и придвигаюсь ближе сводя расстояние между нами на нет. Одеяло маленькое, но мы умещаемся и засыпаем. Кто-то из нас сказал: -Спокойной ночи… Но я не уверена, была ли это я или же нет.