Карамельки с неба

Выхода нет, они заперты в клетке с толстыми прутьями, измазанными рыжей ржавчиной, и металлический запах сыплется на пол. Выхода нет, и бумага рвется и рвется, но фрагменты недостаточно мелкие, чтобы нельзя было составить из них едное целое, соединив. Выхода нет, и тленная биомасса непрерывно меняется, так говорит один, пытаясь казаться отстраненным, а второй спрашивает о смысле этих изменений. Так спрашивает второй, закрыв лицо руками, и ему отчаянно нужен ответ, потому что это не "в чем смысл жизни" или "почему мы смертны", это всего лишь вопрос о мире - некоторая квинтэссенция "быть или не быть" с "существует или не существует" и "будет или не будет". Ну и, пожалуй, "было или не было", потому что все, что у них осталось сейчас, - это прошлое, подступающее со смертью солнца, и настоящее - два человека в пространстве, разрезанном ржавым металлом. И выхода нет. Ответить нельзя, промолчать невозможно. Первый отворачивается, потому что если он произнесет "нет", то и "не будет" и "не было" совершится - что означает мгновенную смерть с последующим небытием; если "да" - рождение новой вселенной. Грандиозного нового мира - с Солнцем, Луной, заросшими садами, опьяняюще пахнущими полями и шелестящими рощами, с синим небом и облаками, с людьми, со всей их горечью и радостью, печалью и счастьем, любовью и ненавистью, дружбой и поддержкой, ложью и предательством... Но первый не верит этому "да". А второй, увы, не верит тому, чему не верит первый. Выхода нет? Клетка большая, ржавая, но большая. "Я найду его. Для тебя", - обещает второму первый. Впереди длинная ночь.