Великий и Ужасный

В центре сцены стоит высокий, темноволосый мужчина. На весь стадион раздаются звуки знаменитой песни: — Sweet dreams are made of this Who am I to disagree? Музыка… она повсюду.Давит со всех сторон на уши, как-будто поглощает тебя.Возможно, если бы не она он бы уже давно отключился. Не хотелось бы потерять сознание на глазах у пяти тысяч зрителей. Жаль, что никто из них не знает, что прямо сейчас, у них на глазах, в организме одного из выступающих происходит биотрансформация героина с выбросом эндорфинов в кровь. Великий и ужасный Мэрилин Мэнсон, самый экстравагантный рок — исполнитель в мире теперь превратился в куклу, которая может только петь и кое-как двигаться. У него нет ни друзей, ни семьи, в этом мире ему интересно только эйфорическое состояние, которое он регулярно обеспечивает себе с помощью наркотиков. В голове у артиста творится хаос: всё плывёт, плющится, разум как будто отказывается слушаться. Он пытается сделать шаг — безуспешно. Земля ушла из-под ног, его качает как лодку в шторме. Тошнит, кажется, он вот — вот рухнет на пол. Нет, ему нужно допеть. Любой ценой. Допеть, чёрт возьми! Внезапно лёгкие артиста сжимает спазм, а из горла вырывается кашель. Он всё ещё пытается петь, но до зрителей доносятся лишь обрывки фраз и непонятное бормотание. Уорнер чувствует металлический привкус во рту. Кровь. Мэрилин пытается удержаться на ногах, но когда новый приступ кашля сжал лёгкие, он рухнул на пол. По залу пронёсся гул негодования и страха. Кто — то кричал, чтобы Мэнсон перестал придуриваться, где — то поблизости разрыдалась девушка, а музыка всё лилась и лилась, накрывая забитый до отказа концертный зал. Из—за кулисы выбежал огромный темнокожий мужчина. Но даже при помощи других участников группы ему с трудом удалось поставить Брайана на ноги. Как же плохо…- проносится в голове у солиста. Еле сдерживая рвотные позывы, он, опираясь на плечо охранника, скрывается за кулисой. Зал снова окатывает волна негодования, но Мэрилину сейчас не до них. Глоток воды, ещё один, темнота в глазах стала постепенно рассеиваться. Вода в бутылке окрасилась в бледно-розовый цвет. Первое, что услышал Мэнсон, когда к нему вернулся слух — ор поклонников. Звук, больше напоминающий вой стаи гиен. — Заткнитесь… — шепчет Уорнер, и его горло снова сжимает приступ кашля. Он сидит, жадно хватая воздух ртом. Плачет? Нет, лишь хрипит не в силах продохнуть. Со сцены доносится голос: — Концерт окончен! — Наконец — то, — шепчет Мэнсон, перед тем, как окончательно потерять сознание.