Российская Федерация. Москва.
Кэтрин Хейз Ещё одно счастливое утро. Надо уже привыкнуть к тому, что я покончила со своей грязной работой и теперь полностью отдаюсь своему отцу. Иногда, даже тошно вспоминать, на что я шла, ради этих жалких денег. Но уже как месяц я могу забыть об этих страшных временах, когда ты работаешь на человека и в буквальном смысле этого слова, принадлежишь ему. Ужасные сны по ночам, бывало, тревожат меня, давая знать мне всяческим образом. Рано встав, я который раз напоминаю себе, что сегодня наступил вновь мой свободный день, который я могу провести со своим отцом. Это единственный родной человек, который у меня остался и ради которого, в принципе, можно продолжать жить. Есть смысл с кем- то делить счастье и горесть. Пройдя на кухню, я увидела своего папу, и в который раз улыбнулась, даже не представляя, что было, если я сама не заявила Джорджу о своём уходе. Да, тогда я проявила инициативу и крепкую сталь своего характера. Мне казалось, в тот момент мужчина меня, мог прикончить, но он лишь в немом стоне отпустил меня, даже ничего не сказав. Странно, но факт... -Доброе утро... -Протянул чуть седовласый мужчина, отводя свой взгляд от газеты на меня, а после снова утыкаясь в помятую бумажку. Что он в ней интересного нашёл? А ведь каждый день он так и встречает меня на кухне за столом, закинув ноги на соседний стул, почитывая очередные напечатанные новости. Ничего особенного, но так по - семейному, что иной раз просто не верится в это чудо. - Доброе.- Вытягивая руки вверх и издавая зевок, ответила я отцу, но тот так и сидел с уткнувшимся взглядом в газету. Отвлекать не стоит... Заварив кружку свежего, чуть горьковатого на вкус кофе, я покинула комнату, направляясь на террасу. Я пытаюсь каждый день вжиться в образ обыкновенной девушки, которой двадцать три года, счастливой и полной добра, но как- то с трудом у меня это получается. За те десять лет, которые я словно и провела с Георгием мне трудно навести маску на лицо, чтобы попытаться слиться с обществом. Хотя с такой работой, которая у меня была, мне должно быть не сложно это сделать. Ключевое слово "была". Её нет и не будет! И тут нет и капли повода для грусти. Особенно сегодня. Чуть прохладный ветер подул мне в лицо и заставил зайти меня обратно в дом, чтобы не заболеть. Как- то будет смешно захворать прямо перед поездкой в Испанию. Схватив со шкафа в прихожей пару билетов и паспортов, я пересмотрела все данные, чтобы убедиться в том, что сегодня начнётся настоящий отдых. Купив два билета на Майорка, мы сегодня с папой должны вылететь туда прямым рейсом. Из колеи меня выбил слабый звук, исходящий вовсе не с первого этажа нашего дома, который я также собственной работой и получила. Грязная, паршивая работа... - Кать, тебе что- то пришло.- Оповестил меня отец, отчего я сразу нахмурилась. Так меня называл только отец. Для всех остальных, а точнее только по работе я носила слегка другое имя и фамилию. За последний месяц мне мало кто писал на электронную почту, чаще там сотни писем об акциях в каких- то интернет магазинах, в которых я никогда не закупалась. Быстро поднявшись на второй этаж, я налету схватила ноутбук с кровати и открыла свой MacBook, ставя его на стол. Я слегка потёрла глаза от увиденного. Это точно сон... Ну не может быть этого. Нет! Что за херня, чёрт подери? Пока цензура лезла на язык, я открыла письмо и начала бегать глазами по строчкам шрифта, которого не было так много. " Дорогая, Кэтрин Хейз! Приносим свои извинения, но Георгию Романову требуется ваша помощь. Мы помним о вашей просьбе, чтобы мы вас больше не тревожили. Мисс Кэтрин, это последнее, что мы просим сделать вас. А ваша сумма денег за выполненную работу составит втрое больше обычного заработка. Вашу цель вы узнаете во Флориде. Билет на ближайший рейс куплен заранее нами. Вылет в 14:00. В Аэропорту Штата Флорида вас будет ждать на парковке водитель с табличкой. Спасибо, что отписались и приятного полёта." Нет, нет, нет и нет! Почему они снова докопались до меня? Всё же шло гладко...Ну, почти. Я уже забыла, как и вовсе выглядит Джордж, а письмо явно составлено не им. Скорее всего нового секретаря себе нашёл. Дура, почему я не сменила электронную почту?! А смысл , они ведь всё равно ровным счётом дышат мне в спину. Мало того, что на мою голову сейчас свалилось достаточно проблем, так полёт в Испанию с моим папой отменяется в том числе. Как я ему... -Кать, всё хорошо?- Взволновано спросил мужчина, опираясь об дверной косяк моей комнаты. Знал бы он насколько всё дерьмово. Как мне ему теперь сказать о поездке на Майорка?! -Да, вполне. Пап, тут такое дело...-Фантазия, ну включись же сволочь! Почему, когда всё хорошо, найдётся старый хрен и испортит абсолютно всё, что выстраивалось долгое время мной?- Дело в том что...-Нет времени тянуть, он не бестолковый мужчина и уже понял, на что я намекаю. Точнее пытаюсь сделать намёк. Его грудь вздымалась, глубоко вдыхая воздух, а вот моя наоборот отпустилась от безысходности, что ему ответить. Врать нет смысла, он поймёт.- Пап, прости. Но меня вызвали на работу.- Обратилась я к отцу, прожигая взглядом пол. Слишком стыдно, чтобы посмотреть ему в его до боли красивые, как изумруд глаза. Наверно, именно за них мама в первую очередь его и полюбила.- Ты можешь лететь один, правда, а я потом сменю билет и прилечу к тебе на море.- Улыбалась я, пытаясь выглядеть хоть на чёртов миг искренне. Мужчина кивнул с пониманием в душе и покинул комнату. Я, как маленький ребёнок, который отчитывается перед учителем, пропуская уроки. Конечно, он понял, что у меня не будет ни единой возможности присоединиться к отдыху с ним. Быстро соскочив с кровати, я посмотрела на время. 12:30. Чёрт!Российская Федерация. Москва. Международный аэропорт федерального значения Шереметьево.
Я довольно неформально оделась для поездки в Америку, Штат Флорида, чтобы встретиться с Георгием Романовым. Я устала. Изнурена, правда. Не из-за количества времени, уже проведённого в воздушных рейсах, их ожидании. Больше из-за того, что думала, что покончила с этим бизнесом. Обещания сделаны. Руки пожаты. Но мне следовало знать лучше. Ничего из этого ни хрена не значит в мире Джорджа. Ещё одно задание, на котором меня не должно быть. По-видимому, это в стиле Романова: сказать мне, что я никогда на самом деле не уйду в отставку, какие бы намеки он ни делал. В любом случае впереди меня ожидал еще один долгий перелёт, и я не собиралась принаряжаться ради этого парня. Для меня это единственный способ отстоять перед ним свою независимость. Пусть и не такая заметная. Но это только начало. По крайней мере, я не проверяла свои сумки. В наши дни это лишь трата времени и денег, поэтому я просто взяла, знаете, самое необходимое, подумав, что всё остальное куплю во Флориде и потом переоденусь, прежде чем увидеться с Георгием вживую. Я перевозила оружие. Некрупное. У меня нет привычки его использовать, пока не наступит крайняя необходимость, но кому нужна стычка при проверке пистолета или двух во время авиаперелёта? Да и зачем вообще они могут мне понадобиться? Я была анонимом. Никто не знал меня или обо мне, только на это я могла рассчитывать. Всё шло гладко, как и всегда во время перелётов, до службы охраны в аэропорту, когда у какой-то… сумасшедшей, наглой, женщины с Обсессивно - компульсивным расстройством, которая, кажется, забыла выпить транквилизаторы, возникли проблемы с тем, сколько предметов ручной клади я засунула за пояс. – Прошу прощения, – только и сказала она… словно несносный сноб. Мне хватило и этого. – Вы прощены, – произнёсла я. Я даже не посмотрела на человека, который вёл себя так, будто я специально нарушила её сегодняшний график. Раз дамочка так сильно волновалась, то, может, ей следовало выехать пораньше, верно? – Да у вас же… четыре ручной клади. Ну, на самом деле её было не четыре штуки, ладно? Это скорее… рюкзак, лэптоп и кое-какие закуски для полёта. – И? – Можно только одну. – Не думаю, что вам об этом стоит волноваться, не так ли? Бросила я, снимая туфли Джимми Чу, кладя их в ящик, любезно предоставленный авиакомпанией. Она засмеялась. Это больше походило на «мне не понравился твой сарказм» фырканье. – Мне стоит волноваться об этом, потому что охрана, без сомнений, задержит тебя, остановит очередь, понадобится… вечность, чтобы обыскать тебя, так как ты выглядишь... – Девушка раз или два осмотрел меня с ног до головы. – Точно перевозчица кокаина… – Перевозчица кокаина? – переспросила я, немного изогнув брови. – Правда? Незнакомка проигнорировала меня, вскинув руку и продолжая свою психопатическую речь. Складка между моими бровями заболела, и я повернулась, чтобы грозно посмотреть на девушку, но в следующее мгновение моя голова дёрнулась вверх, потому что её глаза оказались почти на одном уровне с моими. Перед тем как встретиться с мужчиной взглядом, я слегка оценила его внешний вид. Чёрные дырявые джинсы, если быть точной, сочетающийся с ними пиджак. Далее я заметила простые кроссовки. Я улыбнулась, оценивая парнишку, отчего тот нахмурился ещё больше. Он наклонился, снимая кроссовки, и начал складывать их в свой лоток для обуви, который окажется полностью пустым, за исключением этой обуви, часов и его кожаного рюкзака, который тоже казался чертовски дорогим. Деньги. Они у него есть, это точно. Парень немного приспустил очки, отчего на вид сразу показались его голубые глаза, смотря поверх аксессуара, и склонил голову. Хотя я не жалуюсь. Он принял прежнее положение, когда, наконец, встал на место. – К твоему сведению, мне вообще-то нравятся туфли, хотя это не твоего ума дело. – Точно. Пусть отведает моей лаконичности. Мы немного продвинулись в очереди, и я уже заметила, как охранник вылупился на мои вещи. Хотя во мне не было ни капли волнения. Большинство людей знало Джорджа. И под большинством я подразумеваю половину высших слоёв общества и вдобавок население России и Соединенных Штатов Америки. Как минимум. Может, даже ещё некоторых стран. Дело в том, что даже начни проверяющие создавать мне проблемы (я знала, что их руководитель не станет) стоит мне заикнуться о Боссе… Я уже пользовалась этим методом и уверена, что в любом случае смогу избежать лишней нервотрёпки со своей ручной кладью. – Ну? – подтолкнул меня голубоглазый. – Ну… что? – Ты собираешься проверять свои сумки? Я гнусаво рассмеялась над ним, думая: сейчас он довольно-таки милый. – Нет. Он снова фыркнул: – Дура. Я засмеялась. Он вроде даже как смешной. В очень раздражающем смысле этого слова. – Идиот. Парень скривил лицо от моего резкого ответа: – Соплячка. Я перевёла внимание обратно на свои вещи. – Придурок. – Сучка. Я немного приподняла брови и снова взглянула на блондина. – Не заставляй меня прибегать к тяжёлой артиллерии, – предупредила я, понимая, что никакая… миловидность не компенсирует в постели его раздражающее поведение. – Я не могу пропустить рейс. – Не знаю, что тебе сказать, – я отодвинулась от него ещё немного. Парень сделал глубокий разочарованный вдох, будто практикуя метод успокоения из йоги или типа того. Он явно не привык, будто что-то идёт не по его правилам, и, надо сказать, мне доставляло удовольствие быть той стервой, которая перешла ему дорогу в этот раз. Мы продвигались дальше, в то время как люди в нашей очереди начали замечать, какой напряжённой становится наша беседа. По выражению лица блондина можно было подумать, что он на грани истерики, поэтому, в конце концов, я решила, что в данной ситуации, возможно, мне стоит проявить себя с лучшей стороны. Может, я смогу… ну знаете, найти компромисс. – Слушай, если ты так расстроен из-за моих вещей, то возьми две сумки и пронеси их как свои. – Что? – Возьми. Две. Моих… и… – Я слышу тебя. И не собираюсь этого делать. – Почему нет? – Я полюбопытствовала, озираясь по сторонам, проверяя, не заметил ли кто моего предложения, а потом прошептала: – Никто не узнает. – Потому что, – настояла он, – это вопреки закону. К тому же откуда мне знать, что ты не перевозчица наркотиков, пытающийся скинуть свой товар на меня, чтобы именно меня упекли в тюрьму, когда ты выйдешь сухой из воды? Я зарычала в ответ: – Кажется, ты смотришь слишком много драм. Он закатил глаза, и почти подошла наша очередь проходить через сканеры. – Ты возьмёшь две? – Нет. Упрямый. – Ну хорошо. Я начала протаскивать свои вещи дальше, когда меня остановил охранник. – Господи… я так и знал, – сзади громко прошептал он. Я едва не засмеялась, прекрасно осознавая, что это нисколько не поможет мне со службой охраны. – В чём проблема? – Эти все сумки ваши? Я надулась, решая, какую историю ему преподнести, потому что у меня не было возможности подумать об этом раньше, поскольку мистер Болтун занимала мои уши. Но мне и не пришлось. Он кинулся вперёд, забирая у меня две сумки. – Эти мои, – произнес парень. Взгляд охранника метнулся от меня на голубоглазого, потом опять на меня. – Вы уверены, мужчина? Он прочистил горло: – Абсолютно, – с улыбкой произнес он. Я подумала, знаете что? В его улыбке на самом деле отразилось солнце. Странно. Конечно, моменты жизни скоротечны, поэтому, как только мужчина кивнул, и я прошла через сканер, лицо болтуна вновь приобрело скучное выражение суки, и я точно попытаюсь сделать всё возможное, чтобы отбить у него тягу к этому пакостному настроению. Я прошла через сканер, улыбаясь, потому что он всё-таки уступил. К тому же я нежилась в лучах славы. Да ещё, взяв две свои сумки, я быстро взглянула на мужчину, когда он снимал свой пиджак для проверки, и, о да, на нём была футболка точно такого же цвета. А здесь ведь холодно. Я цокнула языком и покачала головой. Такая досада. Я надела туфли, пока он проходил через сканеры, и, двигаясь мимо, блондин пнул меня. – Ой. – Надеюсь, тебя арестуют, – произнёс он, роняя «свои сумки» у моих ног. Я ответила ему с притворной радостью: – Ну, а давай посмотрим на это так: если меня арестуют, то тебя привлекут за соучастие, тогда мы сможем провести больше драгоценного времени вместе. – Как здорово, – проворчал он, очертив указательным пальцем в воздухе кружок. Парень зашагал дальше. Несмотря на желание остаться и постебаться надо мной ещё, к тому времени как я доехала на трамвайчике до нужного места и потом наконец-то пересекла весь аэропорт до нужного мне долбанного выхода. Я почти что забыла о нём. И больше волновалась, решая с какого же напитка начать, когда уселась в кресле первого класса. Сразу после того, как нас попросили занять свои места и все четыре моих сумки, как и полагается, были убраны. Мы оторвались от земли, легко достигли высоты трёх тысяч метров. Я пила и чувствовала себя отлично, когда… – Простите. Нет. Я слегка уронила голову на руки, потому что… только… не это. Стюардесса остановилась почти рядом со мной, если быть точной, чуть дальше меня – Да? – Можно ещё один стакан виски с колой? – заказал блондин. – Конечно. Одну минуту. Пожалуйста, нет. Я опустил стакан с " Кровавой Мэри" и остановила ту же стюардессу, делая ей жест рукой, и она поняла мою безнадёжную потребность в алкоголе, а затем пошла своим путём. Я сползла немного вниз в кресле, но это мне не помогло. – Это должно не здесь лежать, – прорычал он, доставая оттуда рюкзак. – Простите, – выпалила я, вставая и обходя кресло, видя… его. Я улыбнулась и помахала: – Тебе нужно пополнить свой лексикон, знаешь?- Сказал голубоглазый. – Ты шутишь? – Нет, нет… тебе, правда, надо поискать какие-нибудь новые фразочки. Эти выставляют тебя… – Он насмешливо пожал плечами. – Стервой. Снова закатив глаза, я вернулась на своё место. – Не занимай пространство, за которое я заплатил, ручной кладью со своим кокаином. Я отстегнула ремень безопасности и поднялась на ноги, чтобы взглянуть сверху на этого паразита. – Да у тебя даже ручной клади нет… – И? – подначил он, подражая моему недавнему поддразниванию в аэропорту. Туше. – И если ты продолжишь использовать слово «кокаин» применительно к моим сумкам, охрана может подумать, что я реально перевозчица, и остановить меня. А у меня, знаешь ли, тоже важное дело назревает.-Я выгнула бровь и усмехнулась. – Да это вроде не моя проблема. Боже, почему Господь пытается сделать эту неделю в десять раз хуже, чем она уже есть? – Слушай, давай я куплю тебе выпивку, если ты просто позволишь мне положить туда сумку… – В первом классе выпивка бесплатная. – Тогда я куплю тебе бутылку, когда мы приземлимся. – Я так не думаю, – легкомысленно проговорил он, открывая журнал «Космополитен», лежащий на пустом рядом с ним кресле. Мои глаза сузились. Губы сжались в тонкую линию. – Отлично, будь кабелем, – я снова уселась в кресло первого класс с болью в… – А теперь ты не заставляй меня доставать тяжёлую артиллерию, – задумчиво проговорил он. И в следующую секунду появился мой напиток. – Кхм... – произнесла стюардесса, замечая сумку, теперь лежащую на моих коленях. – Знаю, знаю… Она точно будет на полке перед посадкой. Я постаралась включить прежнею обаяшку Хейз, но безнадёжно провалила это дело, потому что текущий объект моих проблем сейчас хихикал на переднем сидении. Ужасно зля меня. Стюардесса передала мне мою " Кровавую Мэри", и я заказала ещё одну и новые виски с колой для моего не очень-то дружелюбного соседа. В моих мыслях витал вариант, что, может быть, он напьётся и уснёт, что, вполне вероятно, и произошло, потому что оставшееся время полета показалось мне… не таким раздражающим. Пока мы не приземлились. Забрасывая рюкзак на плечо я, видимо, оказалась слишком близко с мистером Я Повелеваю Миром и случайно своим багажом сбила его. – Хорошая пара Найков решит проблему с равновесием. – Меня сразу же одарили презрительным взглядом. – Или, знаешь ли, не так много алкоголя. – Заткнись, – потребовал он, потом протолкнулся и последовала за толпой к выходу из самолёта. Мы вышли из самолёта, и я поблагодарила… бога, что, наконец, смогу избавиться от нарушителя моего спокойствия, но… нет. Он последовал за мной на эскалатор. Всё нормально, наверное, он тоже идёт искать или арендовать машину. Просто надо избегать зрительного контакта. Мы оба сошли с эскалатора, и мне стало интересно, не преследует ли он меня, когда я заметила водителя лимузина с табличкой в руках, которая гласила: «Кэтрин Хейз». И… «Егор Булаткин». Кто-то ко мне присоединится? Я замедлила шаг, когда мы стали приближаться к водителю, идя рядом и одаривая его непонимающими взглядами. – О… нет, – произнёс он почти радостно, хотя… нет. – Так ты… – Я указала на табличку. – Да-а-а, – ответила он. – Значит, ты… – Егор указал на табличку, и я пробормотала: – Угу. Тишина. – Странно, – проговорила я, отдавая водителю свои вещи. – Приятно с вами познакомиться, сэр… мадам… Георгий Романов желает отвести вас в отель если это приемлемо для вас обоих? Я проревела, издав абсолютно нервный смешок, а потом резко осеклась, чтобы не выглядеть полной дурой. Егор Булаткин ничего не сказал. Он просто засунул себя в лимузин, и я, сделав пару вдохов, последовала за ним, неуверенная, почему Джордж позвал на эту работу нас двоих. Может, он просто встречается с ним по какой-то другой причине. Может, он его последняя игрушка. Только это имеет смысл. Если так, тогда почему он не привёз его на своём частном самолёте? Всё-таки я решила, что он не его игрушка. Георгий не сходит с ума по острым на язычок вещам, насколько я знаю. Мне было не совсем комфортно при мысли о поездке в его офис. Если уж меня так напряг перелёт, то, наверное, пребывание в таком закрытом пространстве как лимузин сравнимо с тем, как если в непосредственной близости окажутся нейтрон и протон и… Подождите. Это нехороший пример. –Ты сел? – провопила я. Немного нагнувшись к стеклу, я улыбнулась изо всех сил, и парень произнес: – Да, дорогая. Приняв прежнее положение, я встретилась взглядом с водителем, стоящим по другую сторону лимузина. – Ты знаешь его? Он кивнул: – Да, мисс. – Он давно тут? Ещё один кивок. – Довольно давно, мисс. Я посмотрела в ночное небо и снова переключила своё внимание на водителя. – Он всегда такой? Он ещё раз кивнул и затем улыбнулся: – Почти всегда, мисс. Далее он, трус этакий, скользнул на переднее сидение, оставляя меня на произвол судьбы. Я потёрла рукой лицо и собралась с мыслями. Не может же всё быть настолько паршиво, да? Когда я уселась на своё место, парнишка что-то набирал на своём телефоне, но резко остановился, когда я оказалась слишком близко для её зоны комфорта. – Не хочу тебя отвлекать. Заговорила я, доставая самую сильную жидкость, какая только имелась в баре при лимузине. Она мне понадобится. – Будто мне не всё равно, – пробормотал он, играя с гаджетом, избегая зрительного контакта. Затем он состроил гримасу и сделал некую странную пародию, добавив: –Кэтрин Хейз. – О… Ой… Это больно… когда твоё имя используют таким образом. Я съязвила, прикладывая руку к сердцу, будто он меня застрелил. А потом снова посерьёзнела. – Ты ре-е-е-а-ально меня понял. Он надулся, испустив чисто мужской звук, а я нашла то, что искала. – Ну, – произнесла я, наливая себе в рюмку, – это будет весело. И поскольку парень не переносил, что последнее слово оставалось не за ним, добавил: – Супер. Хотя кого я обманываю? Я искренне сомневаюсь, что это его последнее слово. Какая же я везучая.