***
Приоткрыв глаза, Тэмин сощурился от яркого света лампы и издал тихий стон, приглушенный липкой лентой, которой был заклеен его рот. Тело ломило от долгой неподвижности, веревки стерли запястья в кровь, и каждое движение головы отдавалось дикой болью в висках и веках. — Где оно?! — заорал стоящий над ним белобрысый парень, на котором он не успел сфокусировать взгляд, прежде чем тот со всего размаху ударил его по лицу. «Где что?» спросил бы Тэмин, если бы кто-то потрудился отклеить ему рот. Но логика его похитителей была убийственна. От всего абсурда ситуации хотелось одновременно смеяться и плакать, но ни на то, ни на другое сил уже не было, и он просто устало опустил голову. От очередного удара стул, на котором он сидел, перевернулся и он упал вместе с ним на холодный, жесткий бетон. Теперь он видел лишь сапоги ударившего его парня. А вообще, если подумать, то за всю бесконечность, которую он провел связанным в той чертовой машине, он так ни разу толком и не увидел его лица. Не то, чтобы ему очень этого хотелось — он и не видя знал, что перед ним самое настоящее ничтожество, ощущая к нему жгучую, почти невыносимую ненависть. Ненависть, от которой становилось больно в груди и трудно дышать. Ненависть, от которой из глаз буквально сыпались искры, и становилось нестерпимо противно оттого, что между ними существует какая-либо связь, пусть и заключается она лишь в столкновении кулака того с его лицом. А еще до слез грустно. — Он не говорит, Тэмин! — раздался возбужденный, пьяный голос откуда-то сбоку. — Просто прикончи его! Давай! Над его головой раздался щелчок пистолета. «Гори в аду, скотина!» успел подумать он, поднимая глаза. А затем раздался выстрел.***
Три, восемь, шесть… Дрожащие пальцы Тэмина нажимали на маленькие металические цифры автомата, оставляя на них алые следы, и он сильнее сжал трубку во второй руке, вслушиваясь в длинные гудки. Майка неприятно липла к телу, отовсюду чудился запах крови, а еще очень болела голова. Гудки прервались, сменившись незнакомым автоответчиком. Еще раз, подумал он и с трудом подавил тошноту, бросая в отверстие монетки, которые достал из карманов того парня. Того, лицо которого он по настоящему увидел лишь за миг до того, как спустить курок. Того крашенного блондина с голубыми глазами, который смотрел на него с предсмертной ненавистью, презрением, и тем же ужасом, с которым он смотрел на него. Того, кого обычно видел лишь в зеркале. — Прошу, не сейчас, я так устала… — раздался вдруг голос в трубке, и Тэмин на секунду замер, не веря. — Неужели так приятно надо мной издеваться? Неужели нет никого другого? — Саранг, — судорожно прошептал он, ибо был уверен, что это именно та девушка, имя которой он услышал в прошлый раз. — Помоги мне, Саранг! Я больше не могу, слышишь?! Скажи им! Скажи им, что с меня хватит! Вытащи меня отсюда! Перед мысленным взором снова встали собственные широко распахнутые глаза, наполненные страхом и болью, а затем пустые, мертвые. По телу прошла дрожь, и он согнулся пополам, силясь сдержать рвотный порыв. — Умоляю, Саранг, попроси за меня! Сделай что-нибудь! Ты единственная, понимаешь? Единственная, кто слышит меня! — Я… — Пойми, мы просто хотели подшутить над ним! Над этим сынком богатого папочки! Просто напугать, чтобы он сказал, где сейф! Я не собирался его убивать, веришь? Я не хотел! Он задыхался. По щекам катились слезы. — Я ведь поэтому и напился потом… Чтобы не помнить! Но была моя очередь быть за рулем, и то дерево… Ты слышишь меня, Саранг? Пожалуйста, скажи им, что вечность это слишком долго. Скажи, что я все понял. Что я больше не могу! На другом конце линии молчали. — Просто помолись за меня, Саранг, — устало прошептал он, сползая вниз по стеклянной стене и прижимая к груди колени. — Это все, о чем я прошу… Я… — Хорошо, — голос в трубке звучал устало и немного напуганно, но в искренности сказанного он не сомневался ни на секунду, и на миг ему даже показалось, что в замерзшие пальцы возвращается тепло. Он закрыл глаза, пытаясь запомнить звук ее голоса. Живого. В трубке снова раздались привычные короткие гудки. — Кому все время звонишь? — прозвучал возле уха въедливый низкий голос, со странным иностранным акцентом, и Тэмин встал, вешая холодную тяжелую трубку на место и поднося ко рту замерзшие пальцы. — Никому, — коротко бросил он, толкая крупного мужчину плечом и выходя из телефонной будки. — Можно не дышать мне в затылок? Лучше бы проверил, как там этот ублюдок. Он вообще живой еще? — Не обращай внимание, — усмехнулся Тэйлор, похлопывая товарища по плечу. — Ты же знаешь… Сквозь прозрачное стекло окна видна была белобрысая макушка связанного на заднем сидении парня.