strong connection

      Удар внутри головы. Стайлз сидит и не понимает, где находится и что произошло. Удар по вискам. Парень теряет равновесие и падает на холодный кафель. Удар где-то под рёбрами. Он встаёт и оглядывается по сторонам: приглушённый свет, сотни людей, потерянные лица, закрытое помещение, ноль эмоций, тишина. Удар по сознанию. Стилински вспомнил. Он в том месте, откуда не возвращаются, где навсегда всё потеряно, он в шторме. Стайлз в его самом ужасном кошмаре. Его забыли все, он стёрт с лица Земли.       Люди, которых навсегда забыли. Люди, которые потеряли всё. И Стилински пополнил этот ряд. Он в аду. Навечно.       Стайлз оглядывается по сторонам, пытаясь найти хоть кого-то, кого он бы знал, хоть какую-то ниточку из его окружающих, но тщетно. Все люди чужие. Или он просто их забыл? В каком-то сером помещении, очень похожим на старый вокзал, сидят на оранжевых потрепанных скамейках незнакомые ему люди, все они как один смотрят в пустоту, в никуда, они потеряны. Сколько каждый из них уже здесь? День? Неделю? Месяц? Год или уже несколько лет? Известно только всадникам, которые похитили несчастных. В глазах стертых людей из той реальности виднееются безумие и пустота. Идеальная комбинация, не так ли? У Стилински пробежались мурашки по коже от одной только мысли. Неужели и он обречён на это? Неужели и у него будет пустота и безумие в глазах? Неужели и его никто не вспомнит и он больше не увидит близких ему людей? Стайлз попытался отогнать такие мысли в сторону, хотя они ужасно давили и не давали подумать о чем-либо другом. Хотя о чём можно думать в таком положении? Он встал со скамейки и направился в сторону, где больше всего сидело людей. Может там будет зацепка? Может кто-то о чем-то догадывается или имеет важную информацию?       Брюнет решил расспросить окружающих, что они знают о всадниках, которые похитили их. Стилински подошёл к пожилой женщине, ей на вид было лет шестьдесят, не меньше. У неё были седые волосы, лицо покрыто глубокими морщинами, а на ней был обычный желтый халат. Она явно знала что-то, что пригодилось бы брюнету. Стайлз постучал легонько по её плечу и начал диалог: — Извините, я попал сюда только сегодня. Вы не могли бы рассказать, что мы здесь делаем? Опишите наше положение — быстро сказал Стилински, пытаясь сохранять спокойствие, хотя это у него тяжело получалось. — Голубчик, — произнесла женщина измученным голосом, — ты сам всё узнаешь. Одно могу сказать, что мы застряли в шторме навсегда, это наш личный персональный ад. Нас никогда не вспомнят, как бы мы не хотели этого. Нас просто нет и не было. — Нет, такого не может быть, — Стайлз закусил нижнюю губу и сжал до боли кулаки, — кто-то должен вспомнить меня! Может, Лидия, Скотт, отец или просто друзья, они найдут способ вспомнить меня! — скоро парень перейдёт на крик, эта информация начинает давить на разум и сводит его с ума. Не может быть, чтобы его не вспомнили его лучшие друзья и отец. — Никто нас не вспомнит, — повторила старушка спокойным и ровным голосом. Она села на потрепанную оранжевую скамейку. Снова этот взгляд, у неё тоже пустота и безумие. Это скоро настигнет и Стилински.       Брюнет сорвался с места и направился к серой испачканной стене. Что-то влекло его туда, будто какая-то сила, будто некое притяжение. Он подбежал к ней, облокотился на стену, спустился туловищем вниз. Он чувствовал, что его неприметного вспомнят. Она вспомнит.       Стайлз достал из своего кармана небольшую записную книжку и чёрную гелиевую ручку, которые всегда были у него на всякий случай. Брюнет принялся писать:       «Лидия, я решил написать тебе письмо. Я понимаю, что это глупо, скорее всего, ты даже не узнаешь об этом, но попытаться стоит. Я знаю, что у нас с тобой есть некая сильная эмоциональная связь, которую нельзя разрушить ничем, даже если меня стереть из этой чертовой реальности и из твоей памяти. Я знаю, что глубоко в твоём подсознании мой образ остался, и ты найдёшь способ меня вспомнить. Ты только постарайся, ищи любые зацепки, которые связаны хоть как-то со мной. Ты можешь спасти меня, Мартин, так всегда было. Ты всегда меня спасала. Мы же идеальная комбинация, не так ли? Синий и оранжевый? Клетка и элегантность? Детектив и Банши? Стайлз и Лидия? Ты помнишь меня? Пожалуйста, вспомни, ты не можешь меня вот так просто забыть! Ты не можешь выкинуть из памяти нашу командную работу, ты не можешь забыть столько лет дружбы! Ты не можешь не помнить наши приключения и расследования. Ты не можешь не помнить меня, Лидия Мартин. Забыть меня — тоже самое, что и забыть несколько лет своей жизни.       Лидс, мне страшно, здесь все люди с пустыми лицами, а в глазах у них сплошное безумие, это видно очень отчетливо. Они потеряли себя навсегда. Я боюсь тоже разочароваться во всём, я боюсь проклятого безумия. Я не хочу сидеть на какой-то скамейке и смотреть пустоту, так как потерял себя. Я не хочу этого. Я буду верить, что ты помнишь меня, ведь я люблю тебя, Лидия Мартин, ты знаешь это. Пожалуйста, найди способ вспомнить меня, верни меня домой, верни меня к тебе. Прошу, спаси меня из этого ночного кошмара. Вытащи меня назад, мне больше ничего не надо.»       Стайлз закрыл записную книжку и прикрыл веки. Он до последнего будет хвататься за реальность, он будет верить, что его вспомнят. Она найдёт выход и спасёт его. Потому что это идеальная комбинация, потому что сильная эмоциональная связь между ними. Так предначертано судьбой. Он верит. А пока Стайлзу предстоят тяжелейшие дни в шторме. В его персональном аду. Потеряет ли Стилински веру в своих друзей? Спасёт ли Лидия Мартин своего Стайлза Стилински? Эмоциональная связь, не так ли?