sweet dreams.

Крису плевать - очередная затяжка (косяк завораживающе тлеет) и всё покрывается туманящей зеленоватой дымкой, а надоевший до чертиков Сид резко уходит на план так сотый. Голубоглазый прикрывает глаза и забывается в придуманном мире, где дева с огромными карими глазами танцует под чарующую музыку. - Арья... Он тянет руки, глупо улыбается и почти падает лицом прямо на асфальт (обиженный Сид успевает подхватить его в последний момент). Вечеринка в нескольких метрах вправо - гребаная иллюзия, недопитая бутылка водки в нескольких сантиметрах влево - чертов мираж, пара таблеток перед выходом - полная чушь; каштаны длинных волос - реальность, багряный отблеск глаз - настоящее, легкие касания пальцами - правда. - Арья... Крис бормочет женское имя развалившись на тротуаре, всматривается в ночное небо, где ему подмигивают тысячи звезд. Сид отмахивается и возвращается в дом, который принадлежит непонятно кому, но где есть возможность хоть немного поспать. *** - Сколько он еще будет это делать? Ему нужно обратиться к врачу. Кэсси неодобрительно косится на голубоглазого парня, который закинулся парочкой таблеток на лужайке у школы. - Да пусть отрывается, он сможет остановиться. Это ж Крис. Тони целует Шел и старается не смотреть на ловившего кайф друга. Тот рассказал Стонему, что видит в этих приходах любовь всей своей жизни, отпустить которую он пока не способен. *** Крису плевать - передоз холодит вены, заставляя сердце отбивать самый бешеный ритм в предсмертной агонии, но позволяет касаться Арьи, чувствовать тепло её кожи. Мокрая постель кажется морем, в котором колыхается его тело, волны хлестают по лицу, уносят на дно, загребая холодными лапами ко дну. Кареглазая дева улыбается, обхватывает лицо жгуче-горячими пальцами и дарит лучший в его жизни (почти смерти) поцелуй. - Крис... Её голос отдается набатом, глушит своей сладостью, и голубоглазый блаженно улыбается, наслаждаясь своим концом. Он тонет в теплоте её глаз, а потом она исчезает, цепляется с ним ним пальцами и ложится на соленую воду рядом, как на царские перины. Волны пожирают обоих, тянут молодые тела на дно, отправляя в пучину сплетенные пальцы, счастливые глаза, глупые улыбки.