Гори

Гори, Огиномэ Ринго, гори. Гори так, как горела при жизни, полыхай как факел в полной темноте. Отдавай свою душу, как отдавалась своей любви, неизменно неудачной, невзаимной, одержимой, пустой как твоя голова и кастрюля из-под карри. Как первой любви-обреченности, любви бездумной, неискренней, едва не обернувшейся большой бедой. Как второй и последней своей любви, любви святой, почти божественной, и от этого невозможной, которая, несомненно, бедой обернётся. Уже обернулась. Гори так, как горело твоё сердце в горниле взращённой ненависти, что кипела чернильной кровью, вырывалась из тебя по капле, пятнала мир, которым твоя сестра так дорожила. Гори так, как ненавидела родителей, отвернувшихся от тебя, как ненавидела актрисульку, сломавшую то, что ты строила не один день, как ненавидела идеальную сестричку, как ненавидела себя. Гори так, чтобы и пепла от тебя не осталось. Гори, ты, безумная, знающая слова. Гори так, как горел огонь, при котором рождалось и умирало человечество, гори как ведьмы на тысячах костров, отдавай свою жизнь всепожирающему пламени. Это твоя судьба, знаешь ли? Кару должны принимать невинные. Виновники казнят себя сами. Так что кричи, Ринго, кричи последние свои слова, поворачивай судьбу на иные пути. Твоя жертва будет принята. Гори в своих играх, своём притворстве, своих масках, отчаянии. Гори, ты, что знаешь дневник наизусть от корки до корки, гори как розовые странички с самой большой тайной вселенной, уноси с собой эти слова вслед за ними, в небытие. Сжигай этот мир, Ринго, неправильный мир, сжигай пингвиньи шапки и всех всезнающих призраков, их не должно быть на этом свете, как не должно быть горя и несчастной любви. Гори, как горела твоя сестра, ты, пришедшая, чтобы закончить. Окрашивай себя в малиновый и угольно-черный, смотри, принимай свою боль и смерть. Никто не спасёт тебя, Ринго. Некого спасать. Кто поможет тому, кого никогда не существовало? Гори, Огиномэ Ринго. Сияй как сверхновая в последние секунды своей жизни. Это лучшее, что ты могла сделать.