Night

Ночь. За окном уже давно темно. Сколько же сейчас? Два, три ночи? Ты все еще работаешь. Бледный свет от компьютера разлетается по всей комнате, освещая ее искусственно-лунным сиянием. Встаю с кровати и медленно подхожу, боясь потревожить или напугать, ты же такой маленький и хрупкий, как ребенок. Кожа бледная, под неестественными лучами выглядит еще светлее, кажется, даже сияет. С каждым днем ты становишься похожим на привидение… Вот так исчезнешь, испаришься в воздухе когда-нибудь, а мне что делать?.. Приобнимаю за плечи, ты вздрагиваешь. — Така, пошли спать… — выдыхаю я тебе в ухо, ты лишь мотаешь головой. Упрямый. Сколько себя помню, ты всегда был таким, за это я и тихо ненавижу, и люблю тебя. Сгребаю в охапку и несу к кровати, ты вырываешься, через полустоны, полукрики слышу что-то в роде «Акира, дебил!» и «пусти, сволочь!». Ухмыляюсь. Ты всегда такой колкий и неприступный по ночам, но добрый с утра. Поразительные изменения происходят с тобой за ночь, у нормальных людей обычно на оборот, но мы же не вписывается в это понятие, не так ли?.. Укладываю и заворачиваю в одеяло. Как младенец, ей-богу. Одна голова торчит, а сам извиваешься, как червяк, смешно смотреть. Мне кажется, что если бы я дал волю твоим рукам, то от моего лица бы ничего не осталось, и тогда бы мне не то, что повязку надо было одевать, все лицо прятать бы пришлось. Подхожу к компьютеру и выключаю его. В комнате становится темно, хоть глаза выкалывай. Ты замираешь. Испугался? Возможно. Подхожу и ложусь рядом, крепко обнимая. Шепчешь что-то неразборчивое, ворчишь, но вскоре затихаешь. Я люблю такие моменты, когда мы вдвоем, ты спишь, а я смотрю на тебя и не могу отвести взора. Всегда думал, что такое бывает только в слащавых девчачьих книжках, но нет, вот я, вот ты, и ситуация такая же… Может не настолько они и девчачии, а ситуации не настолько сказочные, как многие полагают? Да, я думаю это так и есть, а иначе, как объяснить то, что сейчас происходит. Но через некоторое время, которое, как казалось вначале, замерло, и мои веки начинают слипаться. Я кладу голову рядом, и последний раз оглядываю спящего тебя. Моего Таку. С этими мыслями и проваливаюсь в сон… *** Я слышу как ты зовешь мое имя, как что-то шепчешь, поскуливая. Я ищу тебя, но не могу найти, везде натыкаясь на темные стены. Плач постепенно нарастает, паника моя усиливается, пока что-то не толкает меня в грудь, вокруг все чернеет… Я просыпаюсь. Ты все еще спишь, но беспокойно елозишь по кровати, иногда задевая меня. Что-то шепчешь, и поскуливаешь, изредка произнося мое имя. Я слежу за тобой, не зная, что предпринять, пока ни замечаю слезы. В темной комнате я вижу как они легонько поблескивают на твоих глазах. Тихонько толкаю в бок, ты лишь съеживаешься, но не просыпаешься. Поэтому я пододвигаюсь ближе и крепко обнимаю, гладя по спине. Ты открываешь заспанные глаза и смотришь на меня с испугом и непониманием, часто моргая. Я ловлю твой взгляд, ты собираешься что-то сказать, но я целую. Долго, глубоко и нежно, успокаивая твое напуганное и уставшее сознание, ты не отстраняешься, пытаешься отвечать. — Все хорошо… — шепчу я, проводя рукой по твоей голове. Ты опускаешь голову и вновь прикрываешь глаза, засыпая. Я чутко слежу за каждой мышцей твоего лица, дабы кошмар не вернулся, и лишь удостоверившись, что все хорошо, тоже закрываю глаза и понимаю, что никогда больше не разрешу тебе сидеть допоздна. *** Утром ты толкаешь меня в плечо. — Просыпайся, лодырь, у нас сегодня запись на радио. — Слышу я твой звонкий голос. Приятно просыпаться под него, но я никогда не понимаю, как тебе удается спать вдвое меньше, но по утрам быть бодрее и веселее меня. Я встаю с ворчанием, еле передвигая конечности, и иду на кухню. Там уже дымится кофе, и стоят на столе бутерброды. Все как всегда, ничего не изменилось. За завтраком я решаюсь спросить: — Така, что за кошмар тебе снился сегодня ночью? — Ты лишь смотришь на меня с неподдельным удивлением. — Да не снилось мне ничего. А вот тебе, кажется, спать больше надо, уже мои кошмары видятся. — Улыбается он и встает из-за стола, оставляя меня в недоумении. Вот так всегда, Акира мучайся полночи, а поутру оказывается, что это твои кошмары. Действительно, ничего не меняется.