***
Оливер не мог отделаться от дурацкого чувства, что стоило пойти с Джеймсом в лес, и это раздражало его. Потому что он никогда не действовал и не жил эмоциями. Всегда – разумом. И сейчас логичней и верней всего было разделиться. Джеймс сможет помочь Мие и сам, тем более, он видел что-то в воде, у него должна быть подсказка в том, как действовать и чего ожидать. И он был прав, капюшон, кем бы ни оказался в итоге, сейчас там же, где Мия. Что бы ни было ее опасностью, он должен контролировать это лично. И значит, путь в его тайное убежище свободен. Это лучший, идеальный момент, чтобы там все осмотреть. И Оливер очень хотел сделать это сам. Увидеть своими глазами. Уже в подземельях их обогнала компания слизеринцев во главе с Камилой. Заметив Оливера, она очаровательно улыбнулась и подметила: - Выгуливаешь своих львят, Оливер? - Решил, что им нужно размяться, - ответил Сноу. – Не бойся, твою свиту они не покусают. - Я не боюсь котят, - с легкостью парировала Камила. И Оливер улыбнулся ей. Она изящно изогнула одну бровь и подмигнула. – Увидимся позже. - Конечно, - кивнул Оливер, когда толпа слизеринцев уже стала удаляться. Но Камила все равно оглянулась и хитро ухмыльнулась: - Не забудь принять душ. А то от тебя пахнет... Гриффиндором. Оливер издал громкий смешок. А Ками развернулась и изящной плавной походкой пошла в гостиную Слизерина. - Все слизеринцы одинаковые, - пробурчал под нос Дил. Роза, нахмурив брови, провожала Камилу глазами, но, услышав слова своего парня, все-таки привычно смерила его сердитым взглядом. Но, на удивление, ничего не сказала. Оливер списал это на волнение о Джеймсе и Мие. Да, они все и прежде не ходили всюду толпой, как привязанные, но впервые осознанно разделились перед лицом опасности. А ведь Поттер был ее братом и лучшим другом Джексона. Оливер, не имевший ни братьев, ни сестер, ни друзей, вряд ли мог понять глубину их беспокойства друг о друге сейчас. Есть чувства, которые не будут ему доступны, и с этим он давно смирился. Около той самой лестницы они, не сговариваясь, остановились, чтобы убедиться, что никто не может их увидеть. Оливер столько раз проходил по этим ступенькам, а теперь вдруг выяснилось, что все это время под ними скрывалась та самая дверь. Легкая досада на себя – не заметил, не почувствовал – вспыхнула в груди. Роза, тем временем, уже принялась наводить какие-то чары, произведя определенные взмахи палочкой. Оливер прищурил глаза, стараясь запомнить каждое движение. Это было важно, и потому он не собирался это упускать. Дил исподлобья наблюдал за подземельем – не появится ли кто-то, способный им помешать. В лучшем случае, это будет случайный слизеринец, возвращающийся к себе – и даже Джексон тут ничего не возразил бы, в худшем – капюшон. И вдруг стена, уходящая в темноту под дверью, бесшумно дрогнула и отползла в сторону, обнажив тонкую голубую полоску света внизу, около пола. Единственное, что указывало на то, что здесь есть тайный ход. Оливер слышал, как шумит в ушах кровь, когда смотрел, как Роза прижимает ладошку к каменной поверхности, и дверь открывается, будто гигантский дракон, почувствовавший человеческое тепло, распахивает свою пасть, внутри которой чернело жерло. И там, во тьме, тысячелетие дремало зло. Роза отступила на шаг, и Дил тотчас оказался рядом, за ее спиной. Оливер фыркнул с тихим презрением и решительно шагнул вперед. Там, за каменной дверью, скрывался коридор. Черные стены, пол. Темнота, уходящая вдаль. И только внизу, у самого пола высеченные прямо в камне горели голубым огнем неизвестные символы. Их свет был единственным, что разбавляло эту чернильную тьму. И Оливер ступил внутрь, будто нырнул в омут. И знал, что Роза и Дил сделали это сразу за ним. - Люмос. Холодный свет палочки выхватил из темноты ровные стены, отразился от их неправильно блестящей, почти глянцевой поверхности, искажая силуэты вступивших в коридор людей. Это был всего лишь тоннель, узкий и темный. Но пол по склону уходил куда-то вниз. Оливер вспомнил, что в видениях Джеймса капюшон всегда спускался со своей лопатой. Не сюда ли? Только вот ступеней, по которым он вышагивал, не было видно. Пока что. Оливер думал, что, оказавшись в логове капюшона, он почувствует что-то, хоть что-нибудь, с его-то ненормальными способностями, и потому собственная внезапная глухота горько разочаровала его. Он пытался прислушаться, нащупать что-то в себе или в окружающем пространстве, но не мог. Это место, оно словно подавляло всё, что было у Оливера, что он умел. Удивительно, ведь в детстве, узнав о своем проклятье, он мечтал стать обычным, как все, но сейчас, вдруг лишившись своего чутья, ощутил лишь пустоту. Будто часть его вырвали и забрали. Это ведь неправильно. Это... Оливер на миг прикрыл глаза, не желая думать обо всём этом. Не сейчас. И свет палочки вдруг опустился на нечто странное на стене, выхватив среди теней и тьмы что-то еще. - Эй, Огонёк, - позвал он, - смотри, что здесь. Роза возникла за его плечом, и Оливер ощутил, как ее пальчики сжали его предплечье, без единого слова прося пододвинуться, чтобы было лучше видно. - Что это? – прозвучал в полумраке голос девушки. – Похоже на дверь? Оливер кивнул. И лишь спустя миг сообразил, что гриффиндорцы вряд ли видят его лицо. - Да, - немного скованно ответил он. – Думаю, дверь. Взгляд его быстро осмотрел чуть выступающую вперед каменную плиту и остановился на вырезанном символе – круг с двумя узкими галочками, похожими на то, как дети рисуют птиц в небе – только одна из них была в нормальном положении, а другая вниз головой. - А это... – он, как и всегда, не задумываясь, прикоснулся пальцами к выдолбленным линиям, но ничего не произошло, - наверное, это то, что скрыто за ней.***
- Мия! – голос Джеймса затерялся среди деревьев, будто их густые ветви удерживали звук, не давая ему подняться вверх, прибивали его назад к земле, вдавливали в холодный снег. Как желали сделать с самим юношей. Он вздрогнул, вспомнив свои последние визиты в лес – акромантулов, жаждущих порвать его и Дила на кусочки, и мертвых животных, убитых темной магией, глаза которых горели кровавым цветом. Сколько времени прошло с тех пор, как Мия ушла в лес? И зачем, черт возьми, для чего? Эти вопросы не переставая стучали в голове Джеймса. И пусть сейчас это было не так важно, он не мог не думать о них. - Мия! – снова позвал он, так как положение становилось критическим. Как найти в огромном темном лесу одну-единственную хрупкую девушку? Зная, что если не успеешь, то она может погибнуть. Потому что она в беде. Джеймс просто знал это. Он не сомневался. Его видение всплыло так ясно и четко именно сейчас как раз поэтому. Честно, Джеймс был бы больше рад, случись это хотя бы на пару часов раньше, чтобы он смог предотвратить поход Мии в лес. «Но что, если это не возможное будущее, а неизбежное? Что тогда?» - прозвучал в голове голос Розы, и Джеймс вздрогнул. Конечно же, только от холода. Потому что он не мог допустить истинности тех слов сестры. Ведь это будет означать конец всего. Какой смысл бороться, если нельзя победить? Но ведь его видение стало четким лишь тогда, когда уже свершилось. Будто нарочно, чтобы Джеймс не смог ему помешать. Он слышал когда-то безумно давно, что нельзя изменить то, что уже знаешь. Кажется, сейчас он понимал, о чем речь, но не собирался в это верить. Он остановит тьму. Сам. Или с друзьями. Но сделает это. А сегодня он поможет Мие. И тут откуда-то спереди и слева раздался плеск. Вода. Ручей. Джеймс знал, что в той стороне ручей пересекает лес, разрезая его своим потоком. - Мия? – насторожившись, позвал он, но уже тише. Ответа не последовало, но Джеймс мог поклясться, что снова расслышал плеск, едва уловимый, но настоящий. И, больше не медля, рванул туда. И через несколько шагов услышал тихие рваные вдохи, страшно похожие на рыдания. - Мия! – больше Джеймс не сомневался. Выставив вперед палочку с огоньком света на ее кончике, он ломанулся прямиком через кусты. Ветки били ему в грудь и лицо, но он не обращал внимания на эту мимолетную боль. Сердце колотилось со всей силы то ли от страха, то ли от облегчения. Он нашел ее. И ведь все в порядке, да? На всем ходу Джеймс вылетел на берег ручья и резко затормозил, будто врезался в невидимое дерево. Он сразу увидел её. Мия стояла в середине ручья и дрожала всем телом. Ноги ее по самые лодыжки скрывала ледяная вода. Палочка была направлена куда-то перед собой. А на бледном лице застыло выражение бесконечного ужаса. И дикие зеленые глаза, полные боли, смотрели на что-то, чего Джеймс видеть не мог. На всякий случай юноша все-таки посмотрел туда, куда был направлен взгляд Грейс, но там лишь темнели деревья. И никого не было. Тогда неуверенно он сделал несколько шагов вперед. Мия не повернула головы на его шаги. И он понял, догадался, что это очередной приступ, подобный тому, что случился на празднике. Поэтому он убрал палочку в карман и, выставив руки вперед, будто собирался подойти к гиппогрифу, направился к девушке. - Мия, - позвал он чуть хриплым от недавних криков голосом. Она не отреагировала. - Эй, Мия! – громче повторил свой призыв Джеймс. И, как бы ни хотелось ему остаться на твердой земле, заставил себя ступит в ручей. Тотчас ледяная вода обожгла ноги под брюками, заполнила ботинки. Джеймс тихо охнул и сделал еще один шаг к девушке. - Мия, посмотри на меня, прошу, - произнес он успокаивающим голосом. – Пожалуйста. Это я. Джеймс. Он вытянул ладонь и прикоснулся кончиками пальцев к плечу Мии. И будто это прикосновение вывело девушку из транса. Она содрогнулась всем телом, и взгляд ее оторвался от того нечто, что видела лишь она. И теперь зеленые глаза вполне осмысленно остановились на Джеймсе. Мия шумно вдохнула воздух через нос и вдруг кинулась парню на шею. Он не ожидал этого, но успел подхватить ее и крепко прижать к себе. Он ощутил, как сильно дрожала девушка в его руках, словно лист. - Джеймс... – прошептала Мия и заплакала. Так сильно и отчаянно, что у него перехватило дыхание. Боже, что же с ней случилось? – Это была она... Она привела их за мной, клянусь. Я не сумасшедшая. Я видела ее. Это была тьма.