завести дневник

криденсу было немного страшно, когда матушка повела его в поликлинику – но лишь чуть-чуть, большую часть головы занимала боль. кажется, матушке тоже было немного страшно, но шла она твердо и уверенно, неприятно сжимая старые шрамы на руке. криденса на сутки оставили в больнице, чтобы полностью осмотреть его, и тогда матушка, кажется, немного злилась. доктор куинни голдштейн была невероятно мила. когда криденс проходил осмотр психиатра, ему было как-то... спокойно. куинни говорила, что так и должно быть. доктор голдштейн задавала разные вопросы о прошлом криденса и о его самочувствии, но на некоторые вопросы мальчик ответить не мог. 'криденс, скажи, как ты получил ушиб головного мозга?' криденс говорил, что он, вероятно, упал с лестницы, да, точно, так и было. он не говорит, что матушка столкнула его за то, что он за неделю не продал ни одной библии. примерно через неделю криденс говорит, что он споткнулся о порог. доктор голдштейн смотрит внимательно, но не поправляет, спрашивает о его самочувствии. еще через пять дней криденс отвечает, что он поскользнулся на мокром полу и ударился об стол. доктор голдштейн понимает, что бербоун не запоминает своих предыдущих ответов. целый месяц после этого небольшого происшествия криденсу предписано через день ходить в больницу для наблюдения у психиатра и невролога. невролог отвечает, что мозг функционирует нормально и в скором времени будет полностью восстановлен. психиатр спрашивает, как криденс себя чувствует. все хорошо, — думает криденс. все хорошо, отвечает криденс доктору и своей матушке, и та вновь отправляет его родниться с сырой ночью у проржавленных подъездов с охапкой томиков библии. библии, которая его, в общем-то, пока ни разу не спасла. доктор голдштейн прописывает криденсу таблетки и говорит, что к нему ежедневно будет наведываться врач, чтобы наблюдать за ним. доктор голдштейн просит криденса об одной услуге: завести дневник и записывать в него каждый день. доктор голдштейн говорит, что он может его никому не показывать, даже ей, но он не должен читать свои прошлые записи. не должен до тех пор, пока не наступит время. кажется, доктор голдштейн была абсолютно уверена, что криденс сам поймет – время наступило. доктор голдштейн немного нервно записывает что-то в карточке криденса. после криденс читает: 'антероградная амнезия'. он не знает, что это такое. куинни голдштейн улыбается солнечно и ласково. криденс видит ее в последний раз. --- 'почти каждый день я вынужден знакомиться со своими сестрами снова. такое... зыбкое чувство, словно я однажды видел их на улице или что-то вроде того, знаю их, но не помню даже имен. а еще не так давно я понял, что едва ли могу пересказать полностью хоть одну прочитанную мною книгу. у меня есть определенный лексикон, умозаключения и опыт, но куски историй переплетаются клубком в моей голове. я не знаю, что из истории начало, а что конец, и не помню, какую часть я забыл'. 'матушка позволяет мне читать молитвы, потому что у меня не получается выучить их наизусть. я смотрю на свои ладони: на них много широких шрамов с кровавыми отеками, но не все из них я помню. матушка считает, что эта болезнь – наказание божье, преграда, но мы сможем ее вынести. я не знаю, что думать. мне немного больно держать молитвенник в руках'. 'моя сестра ч. всегда напоминает мне о таблетках. я не помню, для чего я их пью.' 'сегодня я не смог раздать все брошюры. мать оставила на моей спине несколько полос от ремня. потом она много говорила. она говорила, что лекарство поможет. тогда я вспомнил: это какой-то эксперимент'. 'сегодня к нам в дом забежала собака. ее впустила м., и она, кажется, была счастлива с ней. они играли в зале, а я наблюдал. потом м. позвала меня: 'почему ты не играешь с ним?' я подумал, что должен что-то ответить, но она разочарованно сказала за меня: 'а, ты не помнишь. криденс, это твой пес. ты завел его чуть меньше года назад. криденс – это ты, а пса ты назвал перси'. я совершенно не помнил собаку, но считал, что это имя ей не подходит.' 'матушка рассказывает, что до болезни я хорошо знал три языка. иногда я слышу разнообразные мысли в своей голове, но не понимаю, что они мне говорят. наверное, это на одном из языков, который я забыл. а может, я схожу с ума'. 'таблетки постепенно приносят плоды. теперь я уже четко помню, что это и для чего они нужны. экспериментальное лекарство для людей с различной степенью и разновидностью амнезии: я участвую в клиническом исследовании и принимаю его уже почти год. иногда я вспоминаю события из своей жизни. правда, может, это вырезки из прочитанных мною книг.' 'меня зовут криденс бербоун, мне 18 лет и мой диагноз – антероградная амнезия. у меня есть две сестры – честити и модести – и матушка мери лу. все мы живем хорошо, потому что бог любит нас. сегодня я продал одну библию, и матушка сказала, что однажды я смогу искупить все свои грехи и вылечусь. да хранит нас боже.' 'сегодня перед выходом на улицу я чуть не забыл надеть ремень.' 'сегодня я думал, почему я веду этот дневник. я не помню, когда начал его вести, и не помню большинства записей в нем. точнее, я бы не вспомнил их – я никогда его не читал. мне что-то подсказывает, что скоро придет время. придет время.' 'матушка оставила на моих ладонях три красные полосы от ремня. бог любит троицу. думаю, сегодня я начну читать мой дневник с самого начала. возможно, это будет прогрессом в моем выздоровлении.' 'сегодня я полдня простоял под холодным дождем. мое пальто намокло, но матушке сегодня было все равно. кажется, она очень устала после митинга. мозг пытается что-то вспомнить, но не может навеять даже приблизительных черт некой доктора голдштейн. я не знаю, кто это – она встречается только в первых нескольких записях.' 'мой дневник для меня – очередная книга. честно говоря, не очень интересная. модести говорит мне, что моя память стала лучше. я до сих пор много чего не помню. что ж, бог, должно быть, желает мне лучшего. так всегда говорит матушка. она, кстати, слегла с простудой.' 'какой-то прохожий толкнул меня сегодня на улице, и я выронил библию. она упала в лужу. матушка рассекла мою спину ремнем. она говорила, что мне следует лучше следить за словом божьим, раз ни на что большее я не способен. сегодня ночью я долго молился. бог никогда не отвечает на мои молитвы, но это, быть может, к лучшему. я немного устал.' 'я прочитал уже около половины дневника, и он очень пугает меня. вот что я писал в нем 1 год и 4 месяца назад: 'мистер грейвс говорит, что я начинаю забывать имена знакомых, выгуливать собаку по утрам, принимать таблетки, забываю надеть ботинки и дорогу домой.' он очень пугает меня. я совершенно не помню никакого мистера грейвса.' 'модести выдумала странную считалочку про грешников и напевает ее целыми днями. я завидую тому, что она нормальная. что она может помнить. зависть – это грех. перед сном я молился дольше обычного. мне начинает казаться, что мудрость бога – в его бездействии.' 'я не успел позавтракать, зато раздал все листовки. матушка сказала, что митинги помогают. чем-то. я не знаю. наверно, это хорошо.' 'медсестра сказала, что лекарство идет мне на пользу. моя память улучшается, я относительно хорошо помню хронологию своей жизни. конечно, не всю. медсестра сказала, что тоже не знает никакого мистера грейвса. он в моем дневнике буквально везде. он появляется в странной форме... это богохульство.' 'этой ночью я плохо спал, и с утра на чтении утренней молитвы язык мой заплетался. матушка била меня по рукам. она тогда тихо пробормотала: 'сейчас ударю по заслугам, так еще что-нибудь поломаю'. я не сразу понял. сейчас я вспомнил, что она когда-то столкнула меня с лестницы. интересно, заслужил ли я тогда это.' 'модести все еще напевает свою считалочку.' 'мистер грейвс мерещится мне во сне. не лицо – только непонятные отголоски. я практически полностью прочитал свой дневник. думаю, это помогло. а еще – только больше все запутало. мне кажется, мистер грейвс – хороший человек. я не помню его. я. его. не помню.' 'сегодня мы с матушкой были в поликлинике на приеме у невропатолога. этот врач очень мила. ее зовут тина голдштейн. очень знакомая фамилия. она много чего рассказывала нам, но мое лечение подходит к концу. когда весь курс таблеток будет завершен, мне проведут небольшую шоковую терапию, чтобы полностью закрепить результат. доктор голдштейн много чего объясняла. она сказала такую вещь: 'мозг не удаляет воспоминания – мозг удаляет лишь связи'. мне это понравилось. богу верить просто. доктору голдштейн – тоже. это не кажется мне богохульством. доктор голдштейн сказала, что я, возможно, сам смогу вспомнить мистера грейвса.' 'мистер грейвс мистер грейвс мистер грейвс мистер грейвс мистер грейвс' 'что-то мой мозг помнит ярко и четко, а что-то – небольшими сгустками эмоций или ощущений. это все, чего я могу добиться. матушка говорит не забивать себе голову всякой чепухой, потому что бог следит за нами. я рад, что бог меня не слышит.' 'сегодня честити продала целых две библии. матушка похвалила ее.' 'сегодня день шоковой терапии. это было не больно. я плохо помню.' 'чувство необъятной, ядовитой любви раздавило меня сегодня утром. густая, сильная эмоция – плотный поток воспоминаний навалился на меня, беспорядочно вороша мою голову. мне было не очень хорошо, матушка разрешила мне остаться дома. я вспомнил мистера грейвса. он – самое лучшее, что было в моей жизни.' 'сегодня я снова стоял под проливным дождем и раздавал листовки. на них написано, что бог любит всех нас, и нам следует любить его в ответ. мистер грейвс был моим доктором, с которым мы через день встречались в небольшом переулке – потому что днем мне проще всего было видиться с ним именно на улице. я вспомнил все. у него немного жесткие, теплые руки. темные, карие глаза. они всегда светились чем-то... обнадеживающим. он спрашивал, все ли хорошо, принимаю ли я таблетки, как много я сплю. очень редко он приходил ко мне домой. я помню его немного сиплое дыхание у уха. он весь всегда был очень теплым. он приглядывал за мной. сегодня я смог раздать все листовки.' 'очередной митинг с утра. матушка уверяет взъерошенную толпу, что бог есть все. бог любит нас. мои чувства – это богохульство. сегодня ночью я молился.' 'я перечитал некоторые дни моего дневника. вот что там написано: 'сегодня ко мне на улице подошел мужчина. он назвал меня по имени. я не знаю, кто это был, но мужчина, кажется, был немного расстроен. он взял листовку и ушел прочь'. 'сегодня ко мне снова подошел мужчина. он спросил, помню ли я его. он снова назвал меня по имени и представился мистером грейвсом. я извинился перед ним. он забрал у меня пару листовок и ушел.' это последнее упоминание мистера грейвса в моем дневнике.' 'сегодня за обедом я уронил чашку. мама выпорола меня ремнем. моя спина кровоточит, мне больно спать. я это заслужил.' 'воспоминания выкрапываются в моей голове новыми событиями, деталями, моментами. я помню, как один раз я был у мистера грейвса в квартире. у него было... как дома. дом. уют. тепло. я почувствовал себя под защитой. в тот момент я вспомнил, как когда-то в грозу сидел в своей небольшой комнате: мне казалось, что хрупкие черные дощетчатые стены взвоют вместе с бурей и унесут меня смерчем в небо. мне было страшно. но не здесь. мистер грейвс сделал мне чай. он очень приятно пах, но я не знаю, чем. что-то сладкое редко появлялось у нас дома. он спрашивал меня про мои будни. я несколько раз предлагал ему почитать мой дневник, но он отказывал, говоря, что его читать могу только я. и я рассказывал. я хотел знать, как живет он, но понимал, что хочу слишком многого – я был рад хотя бы тому, что он проводит со мной время, пусть это и было его работой. он был... так добр. а его прикосновения были такими... мягкими? в своей жизни я никогда не пытался описать прикосновения. это было не нужно. но мистер грейвс не был похож на матушку. кажется, тогда он еще не успел во мне разочароваться.' 'сегодняшний митинг пришлось перенести, так как надвигалась гроза. матушка отправила меня по подъездам продавать библию'. 'модести возится со своим псом и поет считалочку о том, что все грешники умрут и бог никогда не простит их'. 'это богохульство. это неправильные мысли. это грех. мистер грейвс в последнее время занимает все мои мысли. я знаю, что это плохо, я молюсь, но не могу очиститься. я вспомнил так много. глубокое, теплое чувство распирает меня изнутри и давит на ребра. мистер грейвс – лучше, что было в моей жизни'. 'честити сегодня очень тихая. я продал библию. матушка посетила ратушу – безуспешно.' 'я провел небольшое расследование. хоть я и могу совсем немного, но я кое-что узнал. мистер грейвс отказался следить за моим лечением, написав, что я иду на поправку, после того, как я однажды не вспомнил его. клинический эксперимент с новым лекарством от расстройств памяти не был бесплатным. матушке просто однажды пришло письмо со всеми объяснениями и оплаченным счетом. я смог узнать совсем немного. я знаю, что сейчас мистер грейвс никому ничего не должен. он влез в довольно крупные, серьезные долги, и потом погиб в странной автокатастрофе. подробности умалчиваются. сейчас на нем нет никаких долгов. если бы новое удаление мистера грейвса из моей памяти было способно воскресить его – я бы не раздумывая согласился. моя память не достойна его жизни. сегодня ночью я изо всех сил сжимал икону в своих руках и молился богу. рамка иконы вспорола мои шрамы на руках. анна-мария покрылась пятнами крови. бог снова меня не услышал. мистер грейвс, вернитесь. мистер грейвс, позвольте мне забыть вас. мистер грейвс.'