***
Пара заторов в движении по центральной улице и абсолютно непримечательное место преступления закончились очередной порцией гадкого кофе, дежурными шутками и откровенного нежелания возвращаться в участок. — Мне кажется, что это ограбление слишком не типичное, — слегка щурясь, сообщил Бофур, выруливая машину на обратный маршрут. — Будто пыль в глаза пустили. — Возможно. Рядом есть какая-нибудь достопримечательность? — спросил Бильбо, оборачиваясь на разбитую витрину ломбарда. Внутри и правда оказалось множество более дорогостоящих вещей, чем те, которые были украдены. Конечно, возможно и то, что за вещами пришли как раз те, кто их заложил. Вот только вряд ли они по чистой случайности оказались профессиональными взломщиками. — Полицейский участок в паре кварталов? — как вариант предположил Бофур, плавно встраиваясь в поток машин. — Не думаю, что настоящей целью преступников стал наш шеф… Бофур хохотнул, пытаясь себе представить нечто подобное. К шефу определённо прилагался его зам, который, кстати, периодически беззастенчиво умыкал домашнее печенье Бильбо. О, с этим была связана целая эпопея, но Бофур щадил нервы своего товарища. Отчасти. Как-то раз Бофур заметил, что с общей кухни у секретариата — святая святых, куда допускались единицы, потому что «это полицейский участок, а забегаловка через дорогу!» — стали пропадать оставленные Бильбо овсяные печенья с шоколадной крошкой. Да, хоббит сам пёк печенье и делал это очень хорошо, но не любил распространяться об этой своей привычке, поскольку работал среди мужланов-гномов, которые и без этого задирали его. Печенье как печенье. Домашнее. Да, ароматное, хотя в пекарне через пару улиц продавали ничуть не хуже. Но почему-то именно печенье Бильбо начало пропадать. До крошки. Чувствуя, что его обделяют, Бофур задался целью выяснить — кто является гнусным похитителем. Каково же было его удивление, когда совершенно случайно, после недельной пустой слежки, Бофур случайно увидел, как из кухни прошмыгнул Двалин, придерживая как бы между прочим тарелку с печеньем Бильбо. А чуть позже, опять же случайно, Бофур залетел в кабинет к шефу и застал картину поедания всё тех же печенюшек, коими обделяли его несчастного, с участием ещё и Торина Дубощита. А спустя ещё пару дней Двалин во всеуслышание заявил, что шеф полиции обязан пригласить на свидание автора «кулинарного шедевра», и Торин согласился! Но Бильбо отчего-то выдал, что печенье готовит его дальняя родственница Лобелия. Это был грандиозный провал мистера Бэггинса, тем более, что Торин наверняка прекрасно почувствовал ложь. Вроде бы эти события слегка подзабылись, Бильбо завертелся с новой проблемой, а именно со стиральной машинкой и автомобилем, которые по злому умыслу мирозданья решили выйти из строя одновременно. Бофур же смирился с жёсткой конкуренцией со стороны Двалина и старался урвать хотя бы малую часть своего. То, что Бильбо по факту доставалась пустая тарелка, мало кого волновало. Подъезжая обратно к участку, оба товарища заметили припаркованную машину Двалина, а значит, шеф уже вернулся. Бильбо, уверенный, что его отсутствие не заметили, спокойно направился внутрь здания, стараясь выправить спину. Но не тут-то было. — Мистер Бэггинс, могу я узнать, на каком основании вы не на рабочем месте? Бильбо был удивлён. Во-первых, он почти верил, что его фамилию мистер Дубощит не помнит в силу того, что всё его общение ограничивается в основном с Балином. Во-вторых, подозрительно, что его вообще хватились, особенно сейчас, когда все оперативники откровенно плевали в потолок, некоторые в прямом смысле слова. Он удивлённо повернул голову в сторону мрачного шефа и тяжело сглотнул. Тот стоял в дверях своего кабинета, смотрел прямо и строго, сжав губы в тонкую полоску. Судя по мрачной ауре — совещание прошло совсем удручающе… удручающе для всех в участке. — Бофур, а ты на кой чёрт не в форме? Бофур и правда часто пренебрегал формой. И вовсе не потому, что считался старшим офицером, а просто в силу собственной лени. Форма всегда должна быть гладко выглажена, а этот мистер едва заставляет себя встать на пять минут раньше начала рабочего дня. Бильбо пару раз моргнул, стараясь не отводить взгляда. — Прошу простить меня, я был на месте ограбления… — У Бильбо хороший «взгляд» на дела с подвохом, сэр, — Бофур выглядел вполне естественно, только одёрнул на себе старенький пиджак. — Дело заурядное, но у меня возникли подозрения… Бильбо не выдержал и уставился в пол. Ведь он с утра знал, что не стоит никуда ехать. Ну почему он в очередной раз поддался на уговоры друга? Торин смотрел на него в упор, от такого взгляда не просто внутренности сжимаются, они сворачиваются в глухой узел. — Либо прекращайте свои игры в сыщика, мистер Бэггинс, либо пишите заявление на перевод в оперативники, тем более, что вы им когда-то были. Вот такая осведомлённость сразу же насторожила Бильбо. Он резко вскинул взгляд и с недоверием посмотрел на мистера Дубощита. Тот встретил его взгляд абсолютным спокойствием. Холодок разом пробежался вдоль позвоночника. Бильбо был оперативником. Он попал в хороший отдел, с отличной подготовкой, сразу после академии. И неоднократно отправлялся на выезды со своими боевыми товарищами. На одном из вызовов произошла перестрелка. Пятерых полицейских серьёзно ранили, троих застрелили. Бильбо так и не нашёл в себе силы открыть стрельбу на поражение, он осознал это только в тот момент, когда совершенно молодой парень без колебания выпустил в него три пули, одна из которых попала в бронежилет, точно туда, где под ним билось сердце. Бильбо не считал тот случай позором или трусостью, но отнять чью-то жизнь оказалось выше его сил. И он попросил перевода в аналитический отдел после реабилитации. О своём прошлом он не хотел распространяться. И вот сейчас Торин Дубощит совершенно спокойно демонстрирует свою осведомлённость о таких вот нюансах жизни Бильбо. Быть может, он ещё и о его мокрых фантазиях в курсе?***
Как оказалось, совещание, на котором побывал шеф, было катастрофическим. От вышестоящих инстанций пришло распоряжение о проведении тренировок-тренингов по сплочённости команды, нововведение на волне очередной социальной моды. От каждого участка выбирались кандидаты, преимущественно, если не поголовно, оперативники, и отправлялись на некий съезд. Летний лагерь для копов. — Знаешь, какие воспоминания у меня о детском лагере? — вписывая своё имя в список, пробормотал Бофур. Его кандидатуру Торин выделил особенно, то есть что касается именно его, Бофур ехал добровольно-принудительно. — Клещи, вонючие матрасы и никакого телека. А знаешь, чем будет этот тренинг-терапия отличаться? Бильбо сочувствующе посмотрел на товарища, поджимая губы скорбно и скептически одновременно. — А я тебе скажу, — Бофур с гулким стуком положил ручку на подставочку под списком. — Вместо спермотоксикозных подростков я буду несколько дней жить на одной площади с потными и вонючими мужиками, клещами и трезвыми выходными! На это Бильбо только пожал плечами. Он, конечно, записывать свою кандидатуру не стал. И вовсе не из-за плохой подготовки. Он попросту не представлял, как сможет выжить несколько дней на одной территории с Торином Дубощитом. А ведь шеф едет также в обязательном порядке. Капитан, что б его. С другой стороны, там, скорее всего, будут всякие кроссы с преодолением препятствий, и шеф предстанет пред очи остальных в более неофициальной одежде. Под бронежилетом и пиджаком трудно угадать, но Бильбо не сомневался, что Дубощит был в недопустимо замечательной форме. К этим мыслям он вернулся в очередной раз, уже выгуливая Райли в парке. Пёс носился с радостным тявканьем, изредка подбегая к уже знакомым собакам и хозяевам. Райли все любили. Этого пса невозможно не полюбить. Вот и Торина Дубощита… Бильбо тряхнул головой, отгоняя откровенную чушь, пробежался взглядом по парку, замечая, что прогуливающихся становится всё меньше и меньше, а значит пора отправляться домой и хорошенько выспаться. Целая неделя без Торина Дубощита обещала превратить их участок в настоящий бедлам. И всё-таки он не мог отрицать, что жалеет о собственной трусости. Стоило тоже внести своё имя. Скажем, для поддержи товарища.***
Всю ночь он не мог нормально уснуть. Ворочался, спихивал с себя одеяло, пока не проснулся на час раньше обычного. Глубокие тени под глазами отчётливо перетекли в состояние синяков, лицо слегка припухло, будто он неслабо погулял накануне. Но ничего, бывало в жизни и похуже. Кое-как собравшись на работу, он бросил взгляд на кровать, где, нагло высунув язык, без задних лап дрых Райли. Утренние притирания в общественном транспорте заряжали тактильными ощущениями на весь грядущий день. Но ни смолкающая болтовня окружающих, ни гремящий шум из наушников молодого парня, прижавшегося к нему сзади, не могли заглушить собственные мысли: он должен был вчера записаться на этот вшивый тренинг. Неделя рядом с Дубощитом. Неделя, когда шефу придётся считаться с тем, что Бильбо Бэггинс существует. Вот только, даже если бы он не проворонил свою возможность, насколько вероятно то, что его кандидатуру утвердили бы? Зато он смог бы не мучить себя сожалениями. Перешагнув порог полицейского участка, Бильбо твёрдо решил испытать судьбу. Но судьба остановок по требованию не принимает, и когда хоббит добрался до стенда, списка уже не было. Он обернулся. Немногие, кто приходил в такую рань, были заняты своими делами. Кто-то готовился к завершению ночной смены, кто-то заваривал себе этот ужасный растворимый кофе. А Бильбо в который раз почувствовал, что совершил очередную ошибку. Второй раз упустил свой шанс. Сначала жену, теперь этот злосчастный список. Бильбо чуть дёрнул пятернёй за волосы на затылке, тяжело вздыхая и чуть поворачиваясь корпусом. От разочарованного стона его удержало появление мистера Балина. Окинув сотрудника цепким взглядом, не здороваясь, Балин подхватил его под руку и повёл в сторону рабочего места. Пожалуй, он был единственным начальником отдела без своего кабинета. Гном предпочитал находиться в самой гуще событий жизни аналитического отдела. Поэтому, в основном, сотрудники в нём души не чаяли, не забывая, правда, что Балин – весьма рассчетливый гном. Иначе бы не получил такую должность. — Ты только не волнуйся, — Балин ободряюще и чуть виновато улыбнулся. Вот такие фразы совершенно не способствуют обретению внутреннего умиротворения и полного спокойствия. Бильбо резко и безоговорочно напрягся. «Ты только не волнуйся, ранение не серьёзное, но иногда рука может неметь» или «Ты только не волнуйся, мы всё равно останемся добрыми друзьями, несмотря на то, что я ухожу к твоему лучшему другу». Видимо, осознав всю щепетильность ситуации, которую сам и создал, Балин поспешил внести коррективы: — По поводу этого тренинга: я могу поговорить с Торином об этом. Я хочу сказать, что в этом нет ничего такого, да и откровенно говоря, это совершенно неудачная, на мой взгляд, шутка. Я обязательно выясню, кто так учудил, всему есть мера! Бильбо невольно свёл брови и чуть подался вперёд: — Балин? Ты сейчас… — Кто-то вписал твоё имя в эти идиотские списки, будь они не ладны. И тебя утвердили. Но ты не переживай… Бильбо с громким звуком вернул на место отпавшую челюсть, пытаясь выйти из режима доисторического первотипа. Кто-то… и его… — Меня утвердили? — Я сам удивился! — Балин сел напротив своего подчинённого и сцепил пальцы рук в замок. — Я знаю, как тебе тяжело приходится в среде такой агрессивной конкуренции. Совершенно не умеют ценить прерогативы трудовых способностей. Но ничего, я добьюсь справедливости. — Не надо ничего добивать! — поспешно опомнился Бильбо, всё ещё не понимая — радоваться ему или побиться головой о ближайшую стену. — Я сам вписал своё имя. Мою подпись сложно подделать, Балин. Я сам. Я хотел. Вот теперь Балину пришлось бороться с недоумением на собственном лице.***
Бофур светился, как новенький унитаз на прилавке сантехнического магазина. — Ты подделал моё согласие и подпись, ты в курсе, что работаешь в полиции? — Это было не простое решение, — покаянно сообщил гном, но сиять не перестал, только поправил свою выглаженную форму. Пару дней придётся исправно её носить, пока мистер Дубощит о нём не позабудет. — И ещё я знаю, что ты изводил себя собственной нерешительностью… — Трусостью, — поправил Бильбо. — Как скажешь — трусостью, — кивнул примирительно Бофур. — Поэтому я решил тебе помочь не упустить свой шанс, а то, что тебя утвердили, так это уже не моя заслуга. Видимо, шеф рассчитывает, что волшебные печенья от твоей «Лобелии» будут его сопровождать и в походных условиях. Кстати, почему именно Лобелия? Менее изощрённого персонажа придумать не мог? — Она — не персонаж. У меня действительно есть кузина Лобелия, но мы не общаемся. — Заметив недоверчивый взгляд гнома, Бильбо снизошёл до пояснения. — Хоббитская традиция — уйма родни, которую всегда приглашаешь на официальные праздники и продолжаешь с ними не общаться. Бофур понимающе улыбнулся, а Бильбо в очередной раз принялся унимать бешенное сердцебиение. Значит, его утвердили. Интересно, кто занимался принятием решения? Вряд ли сам шеф или Двалин. Списки были направлены кому-то вышестоящему. Было бы неприятно, если, например, списки согласовывались при учёте выбора кого-то из соседнего участка. Тогда Бэггинса точно выбрали бы как слабое звено, чтобы их участок ударил грязью в лицо. Дальнейший день мистер Бэггинс протрудился на своём рабочем месте, сконцентрировано выполняя заурядную и монотонную работу. Он настолько пребывал в своих мыслях, что не замечал ни внимательных взглядов со стороны Балина, ни отсутствия в участке мистера Дубощита, и спокойно проигнорировал все подкаты Бофура по злополучному ломбарду. Хотя, Бильбо размышлял по этому поводу. У него сложилось впечатление, что в ломбард действительно взломали не просто ради наживы. Что-то подсказывало ему — сначала кто-то проник в помещение, взломал систему, а после в этот же ломбард уже заявился кто-то, кто оставил в нём нечто важное для себя. Потому что характер повреждений был слишком противоречив. Аккуратные и одновременно грубые следы. Итого: одно место и два преступления. Но выдвигать теорию Бильбо не спешил, решив сначала хорошенько её проработать и уже в пристойном виде подать Бофуру.***
В пятницу Двалин мрачно объявил, что в субботу и воскресение будет проводиться предварительный сбор, а в понедельник весь дружный коллектив отправится защищать честь и добывать славу своему полицейскому участку. Наградой ориентировочно пока было объявлено вышестоящее «молодцы», и, кажется, Двалин подозревал, что оно же и станет официальным. — Прогнать нас по всем буреломам и болотам, а в конце пожурить тех, кто делал это с наименьшим энтузиазмом? — не удержался Бофур. — Значит, будешь прыгать в болото с радостным воплем! — грозно предупредил Двалин и приступил к оглашению списка утверждённых кандидатов. Шеф и его зам шли в обязательном порядке, к ним же прилагался проштрафившийся Бофур. Ещё несколько оперативников — Бифур, Глоин и Нори, из молодняка неразлучная парочка оболтусов Кили и Фили, к большому удивлению — Ори — сослуживец Бильбо в аналитическом отделе, и, наконец, сам мистер Бэггинс. И вот его кандидатуре удивились больше, чем Ори. — Мне нужно будет куда-то пристроить Райли, — Бильбо тяжело опустился за рабочий стол, пока Бофур с таинственной улыбкой сверлил взглядом спину Двалина. — Придётся попросить Фродо. — Твой племянник? — уточнил Бофур. — А кто приглядит за ним? Бильбо мрачно свёл брови. Фродо был весьма приличным подростком, насколько это возможно при проживании в общежитии колледжа. В своё время мальчик остался сиротой и Бильбо переоформил опекунство на себя, забрав его от склочного деда. Сейчас, кроме племянника и пса, больше семьи у мистера Бэггинса не было. — Кстати, он сможет приехать и поболеть за тебя, — заметил Бофур и стащил у хоббита ручку, начал что-то быстро записывать на листке бумаги. — Кстати, неожиданно вызвался учувствовать участок Трандуила, помнишь его мальчиков? Милые ребята. Ответом послужил усталый стон. — Ещё раз напоминаю, на площадке в субботу быть ровно в назначенное время! — прогремел голос Дубощита. Бильбо едва сдержал ещё один стон. В выходные дни ему точно вовремя не добраться до назначенного места, ведь его старушка так и осталась стоять в гараже.***
Как и опасался Бильбо, на следующий день, в субботу, он опоздал. Не настолько критично, но сам факт того, что его пришлось дожидаться, ничего хорошего не предвещал. Надев растянутую бесцветную футболку, спортивную куртку и свободные штаны, хоббит в очередной раз порадовался своей предусмотрительности: их ждала разминка на тренировочной площадке участка. Бильбо быстрым шагом приближался к своей группе, отмечая, что тренироваться они будут не одни. Соседний участок составил им компанию. — Мистер Бэггинс, вы вчера плохо меня расслышали? — Торин Дубощит был по-обычному мрачен, снова удивляя тем, что заметил отсутствие нерадивого сотрудника. И снова обратился к нему, как к гражданскому. Из всех в участке только к хоббиту обращались «мистер». — Или вы обнаружили пробки в выходной день? — Сэр, у Бильбо целая трагедия с его старушкой, она приказала долго жить, — Бофур ободряюще улыбнулся, чуть выбираясь из общей толпы. Бильбо только открыл и закрыл рот. Что он может добавить? Что нормальный ремонт он не может себе позволить? Или то, что детали к его машине ждать ещё полгода? И то, и то было правдой, но оба факта никак не оправдывали его в глазах шефа. — Больше не повторится, сэр, — серьёзно заверил Бильбо, решив, что в крайнем случае пешком будет добираться, но прибудет вовремя. Торин чуть сощурил глаза, после чего и вовсе выдал: — Завтра и после завтра вас заберу я. На вокзале поезд вас дожидаться не станет, Бэггинс. А теперь к делу… Бильбо остолбенел, не заметив даже победную ухмылку Бофура и мягкую улыбку Двалина. Шеф что? Будет его целых два дня подвозить? Он едва не покачнулся, вовремя переведя дух, и на ватных ногах присоединился к импровизированному собранию. Лицо залило предательским румянцем, а Бильбо думал о том, как бы спрятать свой остекленевший взгляд от шефа. Хоть тот и не смотрел прямо на него, хоббит мог поклясться, что стук его сердца слышит даже соседняя команда. Эта тренировка прошла для мистера Бэггинса как в тумане. Даже если бы он очень постарался, то не смог бы вспомнить, что происходило. Только то, как после Бофур похлопал его по плечу, и они расстались на остановке. Проснувшись уже в воскресение, Бильбо почти поверил в то, что суббота ему привиделась. Он спокойно вышел на пробежку с Райли, быстро приготовил простой завтрак и начал собираться на тренировку. Когда он застегнул молнию на ветровке и уже направился к выходу, раздался звонок в дверь. Шеф действительно выполнил свою угрозу, он приехал отвезти Бильбо. Снова глядя перед собой остекленевшим взглядом, Бильбо в очередной раз пропал из зоны действия сети. Торин был мешковатой ветровке, как и в прошлый выходной, такой же небритый и хмурый. Они только поздоровались и всё. Всю дорогу в машине висело молчание. Бильбо только у самой площадке тихо поблагодарил мрачного гнома. Тот ответил кивком. Если бы кто-нибудь сказал, что минув четвёртый десяток лет, он станет теряться, как молодая и неопытная девушка, Бильбо прекрасно презентовал бы свой отработанный хук слева. Но это происходило с ним. Со взрослым мужчиной, уже разведённым, состоявшимся на службе хоббитом. Он не мог понять, отчего каждый раз робеет перед Дубощитом. Да, типом тот являлся тем ещё, дружелюбием от него разило, как радугой. Да, определённо, Бильбо испытывал нечто откровенно непристойное к нему. И всё-таки. Почему? Из размышлений его вывел Ори, протягивающий документы. — Очередная бюрократическая формальность. Бильбо, к вам на соревнования приедет кто-то из семьи? Я просто занимаюсь бронированием мест для родственников участников тренинга. — Да… — растерянно отозвался Бильбо, снова кидая взгляд на спину Дубощита. Занятия по большей части представляли собой разминочные упражнения, которые все собравшиеся выполнили без каких-либо проблем. Но также присутствующие прекрасно понимали, что впереди их могло ждать всё что угодно, их тренинг шёл в первой волне нововведения. Бильбо поспешно ретировался по окончании тренировки, толком ни с кем не попрощавшись.***
Бильбо резко вынырнул из сна. Дверной звонок разрывался, сквозь шторы падал раздражающий солнечный луч. Кляня всё на чём свет стоит за сон с участием определённой личности, он быстро стёр с щеки выступившую слюну и, едва не сшибая дверные косяки, бросился к двери. На пороге стоял серьёзный Торин Дубощит. — Я подозревал, что сегодня вы проспите. Глаза Бильбо медленно начали расширяться от осознания. Он проспал! — О нет! — воскликнул он и бросился вглубь квартиры, судорожно принимаясь разыскивать свою одежду и совершенно забывая, что домашние пижамные штаны постоянно с него сползают, что в дверях стоит его шеф, который должен забрать его на вокзал, откуда они уедут вместе на неделю… Бильбо едва не споткнулся о кровать и с трудом удержался на ногах. Шеф спокойно прошёл из коридора в гостиную, где стояла уже собранная с вечера сумка Бильбо, и отчётливо громко предупредил, что у хоббита десять минут на сборы. Бильбо, позабыв обо всём, принялся переодеваться, даже не позаботившись закрыть дверь. В висках стучала тысяча и одна мысль, но сосредоточиться он не мог ни на одной. Наконец всклокоченный и откровенно помятый, он ввалился в гостиную, тихо радуясь тому, что Фродо забрал Райли накануне вечером. — Простите, сэр, я готов… — Вне участка просто Торин, — также хмурясь и чуть хрипловато сообщил Дубощит и слегка скованно поднялся, подхватывая сумку Бильбо.***