Связь на уровне души или Мой волшебный сон

Саске узнал о свадьбе своей омеги и о её отъезде только через два дня. Наруто избегал его, сторонился всех Учих в целом по неизвестным для альфы причинам. — А вы слышали? Говорят, Его Высочество Наруто уехал в Страну Песка? — щебетал какой-то слуга. — Да? А я думала, что он останется с нами, — ответил другой голос. — Но зачем ему понадобилось уезжать? — Он станет супругом принца Гаары, — констатировал третий голос, судя по всему, принадлежавший омеге. — Но я не думал, что всё произойдёт так скоро… Учиха в ярости скрипнул зубами, направляясь дальше по коридору с такой скоростью, что звуки его шагов разлетались по всему замку. Он повернул налево, распахивая огромные дубовые двери, игнорируя предупреждения прислуги и просьбы «не мешать». — Дейдара, какого хрена?! — взревел младший Учиха, и его брат, который тоже находился в этой комнате, был готов поклясться, что видел такую ярость в глазах брата впервые. — Я не мог ничего сделать, — ответила омега, понимая о чём, а вернее — о ком идёт речь. — Ты мог сказать мне, — не прекращал альфа. — Сказать, предупредить, намекнуть — да что угодно. — И что бы ты сделал? Сломя голову кинулся бы доказывать нашим родителям, что вы обязаны быть вместе? — повысил голос Дей. Его светлые волосы растеклись водопадом по хрупким плечам, и этот свет напомнил Саске о его золотом мальчике. Слишком болезненно защемило в груди. — Ты не можешь лезть в политику. Даже если ты очернишь его своими словами, тебе всё равно подберут пару, — Дейдара понимал, что то, что он собирается сказать, будет слишком больно. — Это ошибка. Вы совершили ошибку. Ты здесь бессилен. Итачи, который наблюдал за всем этим со стороны, медленно подошёл к брату, проводя ладонью по его плечу. — Остынь, Саске, тебе нужно подумать, — но рука брата уже была в ярости откинута. «Ошибка» Младший Учиха молниеносно удаляется из чужих покоев, скрепя зубами в бессильной злости. «Остынь» Как, чёрт возьми, остыть, когда любимого человека отсылают в чужую страну, чтобы он стал супругом какого-то принца? «Ты бессилен» Он летит по коридору, пока грудь переполняет ненависть ко всему сущему, бесконечная злоба и отвращение к каждому. Двери его покоев с грохотом распахиваются. Он готов сорвать с петель эти двери. Гнев переполняет его сердце, и он чувствует накатившие волны ярости. Свечи, среди которых он так любил спать, страдают первыми: подсвечники летят в стены, и застывший воск крошится на десятки частей. Изо рта вырывается животный рык, и в который раз Учиха слышит скрежет собственных челюстей, что ещё больше распаляет его желание уничтожить всё на своём пути. Побледневшие кисти рук хватают огромные шторы, и те с треском рвутся. Медленно, но неисправимо. Два огромных куска первоклассной ткани теперь валяются на полу, как грязные тряпки. Грудь разрывает всепоглощающая боль. Полотно какого-то художника с размаху летит в окно, и альфа, кажется, ранит свою руку осколком в этом безумном действе. В этой комнате больше нет счастья. И уже никогда не будет. Один из стульев попадает в огромное зеркало, и то с треском бьётся, а затем Учиха помогает ему окончательно упасть, не желая видеть своё отражение ни сейчас, ни когда-либо ещё. Слуги топчутся за дверью, слыша треск и звук бьющегося стекла, но каким-то образом дверь закрыта на засов, поэтому сейчас принц пребывает в полном уединении со своей болью. Второй стул норовит попасть в настенные бра, но пролетает и задевает собой люстру. Та с треском отрывается от потолка и с сильнейшим грохотом падает на пол, продавливая небольшое углубление. Саске тяжело дышит. Он прислоняет предплечье ко лбу, чтобы убрать испарину, но чувствует непонятную влагу чуть ниже, у глаз. Он плачет. От бессилия, от потери, от осознания. Так же бессильно он падает на татами, словно ребёнок, захлёбываясь в слезах и комкая в руках простыни, на которых, кажется, ещё остались отголоски цитруса.

***

— Ребёнок? — повторяет Наруто больше для себя, чем для Неджи. — Это невозможно. Перед глазами появляются картинки тех дней и ночей. Тогда его альфа был непривычно милым и заботливым. На глаза, кажется, наворачиваются слёзы и Намиказе не в силах их смахнуть. Грудь распирает настолько сильная боль, что голос срывается на крик, тут же стихая в негромких всхлипах. Хьюга садится рядом, приобнимая за плечи своего господина. — Что мне теперь делать? — Срок небольшой, — начал Неджи, — можно выдать его за вашего общего ребёнка с будущим мужем. Но для этого… — Но для этого мне совершенно точно придётся провести ночь со своим мужем, — от осознания сказанного ноги неприятно свело, а в памяти вспыхнула улыбка Саске, которая на этот раз так болезненно отозвалась в сердце.