Пухлые, как два пельменя

      Когда-то мы все осмысливаем, чем именно для нас является слово «жизнь».       Для многих жизнь – это путь, который предоставлен в качестве некого награждения или приза; это путь, который должен пройти каждый, следуя до самой смерти.       Для некоторых жизнь – это игра (часто в прямом смысле этого слова), со своим стартом, своими действиями и своим же финишом.       Для пары-тройки людей жизнь – это наказание, обмененное на свою уже давно прогнившую душу.       Для Тэхёна жизнь – это Ким Сокджин. Странно, но так и есть. Он любит Джина. Очень даже. Умереть готов, да душу продать, лишь бы любви его хорошо было.       На самом деле Тэхён не знает, каким образом он втюхался по самые уши в Сокжина. Ведь Джин этот глупый неимоверно: тупит постоянно и намёков не понимает совершенно. Но есть в нём несколько огромных плюсов – душа красивая, запах невероятно одурманивающий, и внешность как у принцессы.       Недавно он блеск себе новый купил, для губ который, и Джин который. Тэхёну понравился. Шоколадом пахнет. И блеск тоже понравился. На губах правда выглядит странно: увеличивает их что ли, а у Джина губы и так пухлые, как два пельменя, а с блеском этим, будто два чебурека. Сравнение не очень романтичное, но у Ви всегда всё связано с едой. У Сокджина тоже.       Сок вот пирожки со слезами стряпает. У Тэхёна в кухне. А со слезами, потому что с Намджуном он поссорился из-за того, что от первого другим омегой пахло. А в тэхёновой кухне, потому что Джину некуда идти было, кроме как в дом лучшего друга. – Не против же, что я готовлю? – спрашивает Джин трясущимся от недавней истерики голосом, когда сонный Тэхён в кухню входит. – Что готовишь? – Булочки с шоколадом. Любишь ведь шоколад? – обернулся Сок, вытирая ещё горячие слёзы с щёк.       А Тэ любит шоколад. И Джина тоже – он шоколадом пахнет, тёмным таким, чёрным почти, но и молочным немного, совершенным в общем. – Наверное. Давно пришёл? – захлёбывается Ви зевком на последнем слоге. – Недавно, – как-то глупо улыбнулся Джин, закрывая своей тёплой ладонью рот Тэхёна, – муха залетит.       Не залетит, да и Тэхёну не до улыбок совсем. Он умирает, кажется, от почти невесомого касания Сока: сердце начало биться бешенно, в жар кинуло неимоверно быстро, зрачки расширились до невозможности и пот со лба потёк не ручьями, а реками почти – и это все признаки агонии. Что ж, помянем добрым словом, если что... – Ты горячий такой. Заболел что ли? – озабоченно трогает Сок тэхёново лицо, будто тот и вправду умирает. – Нет, просто люблю тебя.       Джина аж током пробило, кажется. А ещё кажется, что он тоже любит. Тэхёна любит. Поэтому и стыдно стало моментально: они знакомы больше двух лет, а он заметил это только сейчас. А ещё стыдно за то, что наверно боли много Ви причинял: за Намджуном таскался, как щенок за хвостиком, и ныть приходил к Тэхёну, когда с тем же самым Джуном и ссорился. – Поцелуй меня.       И Тэхён целует. А в голове у него звенит звоночек: «Одна мечта исполнена, действуй дальше, по плану». А плана-то никакого и нет вовсе, Тэ даже не мог подумать, что всё может так получиться: что он когда-нибудь прикаснётся своими губами к губам шоколадного. К очень мягким и чувственным губам шоколадного. И теперь уже к мягким и чувственным губам его шоколадного.       Поцелуй затягивается, и Тэхён садится на стул, утягивая и усаживая на колени уже, кажется, течного омегу. – Блять. – только и произносит Сок, когда начинает чувствовать влажность в штанах и ярый наплыв возбуждения.       А Тэхёну нравится. Лишиться девственности с течным Джином – это мечта, но звоночек в мозгу почему-то не звенит (наверное, потому что в планах этого не было совсем).       Ви, покусывая и без того красные губы Сокджина, нервно стягивает с него же всю одежду. Из-за начавшейся течки омеги, весь воздух в кухне стал раскалён до предела похотью и возбуждением, с огромными нотками терпкого и изысканного шоколада, и именно поэтому думать о последствиях у альфы совсем не получалось – инстинкты взяли «верх» над разумом и подчинили его своей воле.       Джин, кстати, тоже не отстаёт, точно также, забыв обо всём, раздевает Тэхёна, будто хищник какой разделывает свою добычу: скидывает с того рубашку, джинсы и трусы тоже стягивает. А затем блуждает руками по всему телу, пытаясь найти эрогенные зоны альфы. Но, он не успевает – Ви уже лежит сверху. Да, а Сок – прям на кафеле. На ужасно холодном кафеле. Помимо этого, сверху на нём, прижавшись телом к телу, лежит горячий Тэхён, и, благодаря этому контрасту температуры, тело покрывается маленькими мурашками.       Отвлекаясь от поцелуя, Тэхён подмечает, что тело у омеги невероятно шикарное: не очень рельефное, но хорошо подтянутое, именно поэтому и шикарное.       Инициативно, альфа начинает обцеловывать соски и торс Джина, слегка покусывая невероятно нежную и бархатистую кожу, в ответ получая приглушённые стоны наслаждения омеги.       Тэ дошёл до паха, но, увеличивая время прелюдии, спустился ниже, оставляя тонкую дорожку слюны на ляжках Сока. Они у него упругие, покусать хочется, что, собственно говоря, и делает альфа, следом засовывая два пальца в рот омеги. – Оближи. – будто естественной смазки не хватит, глупый Тэхён.       Но Джин соблюдает указ, он вообще любит, когда над ним командуют.       Тэхён перестал терять время зря, и, засовывая сначала один, а затем и второй палец в Джина, взял член омеги в рот, нежно обволакивая его губами, помогая второй рукой и проходясь своим шершавым языком по головке и дырочке уретры. – Хватит мучить, войди в меня уже, наконец, – с всхлипом и протяжным стоном, кажется, молит Сок. Или нет, не кажется.       Тэхён прекращает ублажать Джина, смазывает своей слюной собственный член (на всякий пожарный, так сказать), и входит аккуратно, только на половину, смотря на эмоции, выраженные на лице омеги, а ему, вроде как, больно: зажмурился и съёжился весь, но кивок с его же стороны означает иное, мол, проходи, хули остановился. И альфа проходит. До самого основания проходит. Двигаться начинает, медленно, подбирая нужный угол, но, когда из уст омеги выходит стон высокой тональности, то учащает частоту проникновения в несколько раз.       Сейчас можно пошутить про вишню (Ви именно так и пахнет) в шоколаде, но, кажется, эта шутка немного не к месту, несмотря на то, что идеально к ним подходит.       У Тэхёна новый фетиш появился – выгибающийся и громко стонущий от удовольствия Джин. Раньше просто Джин был, а теперь вон какой – выгибающийся, да ещё и стонущий. Круто, правда?       Вот-вот, ещё пара толчков, и они кончают одновременно: Сок на свой живот, а Тэ в кончающего на свой живот с долгим стоном в унисон. В Джине узел завязываться моментально стал, и Ви это знает, укладывается аккуратно рядом с Соком на кафель, и дышит тяжело в макушку шоколадного. – Поздравляю, Вы официально становитесь отцом и мужем Ким Сокджина, – как-то даже радостно произносит омега, отдышавшись.       А Ви смеётся, как ебанутый совсем, и звоночек в его голове снова звенит: «Вторая мечта исполнена, действуй дальше, по плану». Но плана нет, и поэтому он ставит свою метку на краю левой лопатки Джина, совсем рядом с сердцем. *Спустя восемь месяцев* –Тэхён! Тэхён! Я, кажется, рожаю, звони в скорую! Быстро! ОН СЕЙЧАС ВЫЛЕЗЕТ! ЧОНГУК ВЫЛАЗИТ! – истерит омега на восьмом месяце беременности, сидя на диване и зажмуривая глаза от жуткой боли в пояснице и животе. – Что? Так рано? Почему? – хватается за мобильный Ви, и быстро набирает скорую, коротко проговаривая в трубку причину и адрес. – О Господи! Мне нужно собрать сумку, – еле-как вставая с привычного дивана, Джин подходит к шкафу, – А где она? Где сумка? Как я поеду? Тэ, ты её видел? Сумку мою? Ой, писец, я сейчас умру... Ты позвонил в скорую? Когда приедут? Скоро? Скажи, что Чонгук уже не может терпеть, ему нужна воля! – Да, да, да, да и да, сказал, вот сумка, я сам тебе всё соберу, иди присядь, – альфа целует в висок Сока, и направляет его к дивану, попутно таща за собой достанную из шкафа сумку. – Стой, а если ты что-то забудешь? Давай я сам всё собе... А, ой, нет, я не смогу, наш Чонни хочет гулять, пойду присяду, да. Только собирай всё внимательно: тапки, халат, щётка, паста... – Ты в платный роддом едешь, дурашка, там всё это есть, не беспокойся – тебе нельзя, – смотря в окно, продолжает Тэ: – Смотри, подъехали, пошли одеваться. – А сумка? – Я всё потом привезу, всё хорошо.       Ехать в скорой было трудно: попав в несколько пробок, водитель решил срезать по дворам, а там асфальт, мягко скажем, не ахти, трястись пришлось неимоверно сильно, Джин чуть там не родил, как только до роддома дотерпел – загадка.       Тэхён идти хотел в родильный блок вместе с Джином, чтобы держать того за руку, и чтобы увидеть Чонгука одним из первых, но акушер запретил входить в это отделение, так как ситуация сложная (преждевременные роды – это не очень хорошо, да-да). Поэтому альфа чмокнул омегу в щёку и стал дожидаться Сока и уже новорождённого Чонгука.       Ви слышал каждый крик Джина и, кажется, ощущал всю боль на себе, внезапно услышав новый крик – детский, по его щекам покатились бусинки горячих слёз. Чонгук родился. Ура. – Ребёнок родился абсолютно здоровым, без отклонений, вес три килограмма шестсот грамм, но... – врач остановился ненадолго, обдумывая что-то, но потом продолжил: – Нам очень жаль, но Ваш супруг не выжил.       У Тэхёна обрушился мир. И, кажется, это навсегда. *Спустя год* «Малыш сегодня произнёс своё первое слово» 16:57 «Милый, он так старался и хмурился для тебя, но всё же произнёс заветное «папа»» 16:58 «Знаешь, как долго я пытался научить его этому? Он даже обижался на меня и отказывался кушать кашку, но потом всё равно продолжал повторять за мной» 17:00 «Такой смешной. Он похож на тебя, Джинни...» 17:04 «Так же морщит носик и хлопает в ладоши, когда радуется» 17:05 «А ещё он постоянно показывает на твою фотографию» 17:23 «Нашему Гукки нравится смотреть на тебя, милый... Он даже целует рамку и обнимает её, потому что он знает, что ты его папа» 17:25 «Он явно хочет увидеть тебя, поэтому постоянно показывает мне на дверь, а потом на твою фотографию» 17:30 «И я не знаю, что ему ответить... Правда не знаю» 17:32 «Я не могу ему сказать, что ты никогда не придёшь к нему» 17:35 «Что ты ушёл ровно в тот момент, когда подарил ему жизнь» 17:35 «И что его отец до сих пор не может с этим свыкнуться» 17:35 «Милый...» 17:50 «Я так скучаю по тебе. До безумия» 17:52 «Мне больно каждый раз видеть твоё улыбающееся лицо на наших совместных фотографиях» 17:53 «Мне так хочется к тебе» 18:03 «Однажды я чуть не совершил непоправимую ошибку, но вовремя осознал свою глупость» 18:03 «Потому что мне есть для кого жить, у меня есть наш маленький малыш» 18:04 «И я хочу стать для него самым лучшим отцом» 18:04 «И хочу, чтобы он знал, что и папа его очень любит, и заботится о нём с небес» 18:05 «Я люблю тебя, и всегда буду любить» 18:09       Тэхён знает, что никто никогда не прочтёт эти смс, но усердно, изо дня в день, пишет обо всём происходящем с ним на мобильный Джина, которого уже нет.