Кошачьи, и как с ними бороться

- Вашего Плисецкого воспитали кошки! - любил говорить Джей-Джей всегда в шутку, но немного серьезно. Он говорил это часто, полюбовно смакуя каждое слово, и всегда не в лицо Юрию. - Вашему Плисецкому коготки не пробовали подрезать? - Ваш Плисецкий не линяет? - Ваш Плисецкий мне вчера спину разодрал! - ладно, так он не говорил. Потому что... ну, потому что их Плисецкий никогда не раздирал ему спину. По крайней мере, всерьез. - Может быть, ваш Плисецкий еще и на мышей охотится? - А вы вашего Плисецкого никуда пристраивать не собираетесь? - А наш Плисецкий сам разберется, куда пристроиться! - ответил Виктор, покупая лимонад для Юри и шоколад для себя, и Джей-Джей заткнулся. А Плисецкий засмеялся. И было совсем не обидно. Джей-Джей дождался своей очереди, бездумно рассматривая светлый загривок, и купил себе сигареты. Он бы хотел еще послушать, как смеется Юрий, но тот куда-то делся и, к тому же, Джей-Джей пока еще не придумал шутку, которой сможет его рассмешить. Он решил, что займется этим на выходных. *** В следующий раз, когда они встретились, Джей-Джей все еще ничего не придумал, а Юрий был в черной футболке и в целом мрачнее тучи. То есть, в обычном своем настроении. Юрий стоял на льду у бортика и воевал с волосами. Во рту резинка, в глазах сосредоточенность удава. Джей-Джей подкатил к нему в лучших традициях заправского ловеласа, но Юрий бездушно послал его в жопу и Джей-Джей расстроился. - Эй, Виктор! - крикнул он Виктору и тот обернулся с таким кислым лицом, будто уже знал, что последует дальше - А вашего Плисецкого гладить можно, или он кусается? - Он кусается, - ответил за Виктора Юрий, сжимая резинку зубами. Джей-Джей протянул к ней руку, и Юрий полоснул его по лицу острым когтистым взглядом, так, что захотелось зажмуриться, чтобы не поранить глаза. - Хочешь, помогу? - спросил Джей-Джей, застывая где-то между собой и приподнятой верхней губой Плисецкого. Зубы ровнехонькие, плотно смыкающиеся, цветом как жемчуг, видимый верхний ряд влажно поблескивает, грозно оскаленные клыки крупнее обычных, а левый немного выпирает. Джей-Джею он понравился больше остальных, только он не знал, как пошутить по этому поводу. - Катись отсюда, - сказал Юрий, когда молчание затянулось достаточно, чтобы стать неловким. Джей-Джей так и не придумал шутку. - Ты раздумывал над ответом? – спросил он, в счет своей неудачи с клыком. - Что за беда?! У тебя в распоряжении весь оставшийся бортик, но ты, почему-то, выбрал именно мою часть! – всплеснул руками Плисецкий, роняя резинку, и наклоняясь за ней с глухой руганью. Они столкнулись лбами, где-то на уровне полуметра от пола, и Юрий злобно ойкнул. Джей-Джей удержался на ногах и ответил, сохраняя невозмутимость и первенство в поднятии предметов со льда. - Твоя часть мне больше понравилась. - Да что тебе нужно?! – пик раздражения был успешно достигнут. Юрий взвился и встопорщился как озлобленная кошка. - Пытаюсь придумать шутку, – честно ответил Джей-Джей. - Какую шутку? - Про клык. - Клык? - Да, про твой клык. Тишина протянулась между ними как оголенный провод, и Джей-Джей не сумел сдержать смешка. - Про мой клык? – переспросил Юрий. - Ты такой непонятливый, Плисецкий! - хохотнул Джей-Джей и приготовился к броску с обнаженными когтями. Юрий весь сжался как пружина, вздыбился. Джей-Джей подумал, как правильно ловить агрессивных кошек? Плисецкий не бросился, а умчал на противоположную часть катка с такой скоростью, что из-под коньков лед разлетелся шрапнелью, и с таким видом, что с удовольствием прокатился бы каждым из лезвий по роже Джей-Джея. Джей-Джей взгрустнул, что Юрий так быстро сдался, но в целом не мог прекратить смеяться. - А ваш Плисецкий всем зубы показывает? – сказал он проходящему мимо Виктору. - Не всем, он избирателен, - ответил Виктор, и продолжил листать программу. Джей-Джей остался наедине с юриной резинкой и стойким чувством удовлетворенности. *** В номере Джей-Джея должны были ждать сумки с вещами, но их не привезли, поэтому он озаботился их возвращением и снова не был готов к встрече с Юрием. - Ты не пришел на тренировку, баклан! - приветствовал его Юрий голосом острым, как клыки. Они столкнулись с ним в торговом центре, в самом дальнем его углу, где Джей-Джей искал себе сменную обувь, а Юрий доедал апельсиновый рожок. Джей-Джей был в рассеянном состоянии, а Юрий в красивом пальто и перчатках. Необычно для Юрия. - Ты ешь мороженое в минус пять? - спросил Джей-Джей, выгибая левую бровь. - Я внутри торгового центра, идиот! - ответил Юрий, не лучась благосклонностью, - Здесь не минус пять! Джей-Джей подумал, что он милый, но не стал говорить об этом вслух. - А я на твоем месте поостерегся бы, - сказал он вместо этого, слегка беспокоясь, - Или Ледяной Королеве всякий холод нипочем? Юрий скривился как от лимона. - Иди в жопу! - сказал Юрий, ну точно кошка, и Джей-Джей улыбнулся. Юрий ерошился, щетинился, зубоскалился. Джей-Джей, наверное, немного им любовался. Джей-Джей дождался, когда он поспешно выбросит оставшийся кусок вафли в урну, а потом отряхнет о себя руки, и пригласительно открыл дверь обувного. - Пойдем, поможешь мне с выбором, - сказал он, улыбаясь чуть косо и немного ехидно. - С чего бы мне тебе помогать?! - огрызнулся Юрий, но зашел в магазин следом за Джей-Джеем. Они немного прошлись вдоль полок. Юрий спросил: - Какой у тебя размер ноги? Джей-Джей ответил: - Сорок второй. И это было, как будто они поговорили о чем-то дружественном. Джей-Джей рассматривал обувь, но больше Юрия. У Юрия был острый вздернутый нос и еловый колючий взгляд. Он сосредоточенно жевал щеку, когда о чем-то задумывался. У Юрия светлые брови, светлые ресницы и белая морозная кожа. Иногда он немного сутулился, вот как сейчас, наверное, из-за рюкзака. А еще у него была родинка на ухе. Родинка. На ухе. Джей-Джею это показалось чем-то настолько смешным, что он не смог сдержать противного хихиканья. Ему захотелось срочно кому-то рассказать: «А у Вашего Плисецкого родинка на ухе!», но во всем магазине кроме них была только одна растерянная продавщица, и Джей-Джей расстроился. Юрий повернул к нему голову так резко, что Джей-Джей почти физически ощутил щелчок. - Что смешного?! – злобно зашипел Юрий и Джей-Джей заткнулся. - Ничего, - неопределенно ответил он, раздираемый смехом. - Идиот, - сказал Юрий и отвернулся, возвращаясь к выбору между черными сапогами и коричневыми ботинками с металлическим носом, а Джей-Джей придвинулся к нему поближе, чтобы рассмотреть родинку. Она ярким пятнышком выделялась на его оттопыренном ухе, как будто что-то несвойственное Плисецкому. Джей-Джей все не мог понять, что в ней было такого необычного. - Так, - снова заговорил Юрий, - Почему тебя не было на тренировке? - Пустяк, на таможне потеряли мои вещи, - ответил ему Джей-Джей, склоняясь пониже, якобы чтобы рассмотреть отвратительного вида крокодиловые туфли. Плисецкий хмыкнул с таким видом, будто ничего другого и не ожидал. - Тупицы, – сказал он, и наклонился, чтобы поднять с полки сдержанные по дизайну горчичные армейские ботинки - Может вот эти? Джей-Джея повело следом, как примагниченного к юрьевскому уху и он едва успел отпрянуть, когда Плисецкий развернулся к нему с обувью в руках и с раздраженным ожиданием в лице. - Ч-что? А, нет, не думаю, что они мне подходят, - скомкано отказался Джей-Джей, едва мазнув по ним взглядом. Плисецкий пожал плечами и вернул их на место. Джей-Джей постарался снова поймать его ухо, но оно заслонилось волной светлых волос. И это стало сильнейшим его разочарованием за весь день. Он насупился и поплелся следом за Юрием в другой конец магазина. - Я думаю, тебе не стоило так их называть, - сказал Джей-Джей просто, чтобы что-то сказать. - Что? – спросил Юрий, и это было то самое особенное «что?», которое только Плисецкий умел говорить правильно. Ч. Т. О. Он вытачивал это слово как скульптор, или как музыкант. Звенящее «Ч» сквозь плотно сжатые зубы, короткий удар по небу – «Т», как удар по твоему самолюбию, и «О» на высокой пронзительной ноте. Сочно и вкусно. Джей-Джей мысленно причмокнул губами от удовольствия. - Таможенную службу, - сказал он, - Может это и не они виноваты. Будет обидно, если… - Тупицы, они и в Африке тупицы! – перебил его Юрий, долгим колючим взглядом пронзив его прямо насквозь. Джей-Джей пошатнулся, как под весом прыгнувшей на него агрессивной кошки, а Юрий уже отвернулся, - Может, челси? Джей-Джей отрицательно качнул головой: - Нет. И Плисецкий тут же потерял к ним интерес. Некоторое время они оба молчали, застыв где-то между неловкостью и уютом. - Значит, - сказал Юрий, растягивая гласные, - твои вещи так и не вернули? - Нет, - и снова ответил Джей-Джей – Обещали разобраться с этим тринадцатого. - Но это только через неделю! - Да, поэтому я и покупаю сейчас себе сменную одежду. - Тупицы! Джей-Джей не стал возражать, его загипнотизировал пушистый затылок Плисецкого. - А ты что здесь делаешь? – спросил он, больше из вежливости. Юрий замялся, перед тем как ответить: - Я… я от девок прячусь. И Джей-Джей все понял. И не стал смеяться. Они еще немного поговорили о фанатах и попутно перебрались к самым дальним полкам. - Ты вообще собираешься сам выбирать себе обувь?! – в какой-то момент не выдержал Плисецкий, потому что Джей-Джей явно не собирался. - Оставляю на твой вкус, - отмахнулся Джей-Джей. Плисецкий снова наколол его на свой взгляд: - Не беси меня! Тебе не нравится все, что я… - У тебя тут… - вскинулся Джей-Джей немного невпопад, и не дослушав. Он протянул руку к лицу Юрия, но тот отпрянул с ловкостью атакующего ужа. - Вот здесь, - сказал Джей-Джей, показывая на собственную левую щеку, - Крошки от рожка. Юрий смутился и потер щеку рукавом. Джей-Джей покачал головой: - Нет, не там… - сказал он, и медленно преодолел пальцами первый барьер в личном пространстве Плисецкого. Юрий проводил его ладонь взглядом настороженного зверя, но не шелохнулся. Джей-Джей коснулся уголка его губ протяжно, немного нарочно оттягивая мгновение, и, до того как бездействие стало совсем уж подозрительным, смахнул оставшийся рожок одним выверенным движением. И это стало сильнейшей его победой за весь месяц. Юрий покраснел, проворчал под нос «спасибо» и больше не смотрел на Джей-Джея. - М-может, берцы? – спросил он дрожащим голосом. - Д-да, - ответил Джей-Джей, прижимая вибрирующие ноги к полу, чтобы случайно не воспарить к потолку, - П-пожалуй да. В конце концов, они остановились на тимберлендах, и Юрий ушел, а Джей-Джей запоздало вспомнил, что так и не вернул ему резинку. *** Весь оставшийся день Джей-Джей решил потратить на покупки и на мысли о шутке, которой он должен был рассмешить Плисецкого, но на ум приходило только то, что может его разозлить. К вечеру, когда количество вариантов перевалило за сотню, Джей-Джей почувствовал себя разбитым стеклом и пришел к выводу, что сегодня он не в лучшей своей шутливой форме. Они встретились в магазине верхней одежды, куда Джей-Джей заглянул, просто, чтобы убедиться, что там ему не предложат ничего подходящего и, где Юрий, строя зверские рожи, жестами приказал ему заткнуться и затащил в одну из примерочных. - Тссс, они тут! – страшным шепотом произнес он так, что даже у Джей-Джея волосы на загривке зашевелились. Он предпочел не спрашивать кто, и немного оттеснился к стене, чтобы не было так неловко стоять в одной кабинке. - Какая… ммм… удачная встреча, - сказал он самым вежливым из всех его голосов. - Так себе удача, - остался недовольным Плисецкий, старательно прислушиваясь к шуму за шторой - Ты меня чуть не выдал, дурак! Плисецкий стоял рядом и немного на ноге Джей-Джея. - Это всё они! Взъерошенная золотистая макушка Плисецкого находилась прямо под его головой. - Бабы-идиотки! Оттопыренное ухо с родинкой находилось прямо под его головой. - Они на батарейках, что ли?! Все никак не успокоятся! Плисецкий вертелся как юла и кололся локтями как острое шило. - Я устал и домой хочу! Плисецкий переступал с пятки на пятку и оттоптал ему ботинки. - Ой, кажется, я что-то слышу, тихо! Джей-Джей перехватил его где-то поперек туловища, когда тот хлестнул его волосами по лицу. - Заткнись! – приказал он, до того как Юрий нашел в себе слова, чтобы обругать Джей-Джея – Ты мне весь живот своими локтями исколол! Откуда столько мельтешения? Юрий смешался и перестал быть хаотичным. Тишина, опустившаяся на них, заполнила все тесное пространство примерочной такой концентрацией неловкости, что, за мгновение до того когда Юрий попросил: «Отпусти меня» самым спокойным своим тоном, Джей-Джей уже отпустил. Оба они покраснели до корней волос и старались не смотреть друг другу в глаза. - Выгляни наружу, - попросил Юрий, рассматривая пластиковую стену. - Ладно, - покладисто согласился Джей-Джей и выглянул. Снаружи на него озадаченно посмотрел консультант. Джей-Джей постарался улыбнуться как можно обезоруживающе и спрятал голову обратно за штору. - Там никого, - доложил он. - Совсем? – недоверчиво уточнил Юрий. - Только консультант. Думаешь, он тоже может быть твоим фанатом? Юрий вздохнул, как будто всю нервозность выдохнул и покачал головой: - Нет. Наверное, они уже ушли. Джей-Джей выдохнул вместе с ним, хотя, вроде как, это не было его проблемой. - Ладно, я иду первым, потом уходишь ты! Считай до двадцати, а потом выходи! – скомандовал Юрий и Джей-Джей не мог не согласиться. Он кивнул и перед тем, как Плисецкий окончательно скрылся за шторой, поспешно перехватил его за руку. - Вот, возьми, - сказал он, накинув на светлую макушку Юрия свой безразмерный шарф, - Спасение от баб-идиоток! Юрий полоснул его застывшим растерянным взглядом и, открыв и закрыв рот, пулей выскочил из кабинки. Джей-Джей посмотрел на свои обожжённые ладони и начал считать. *** Волокита с утерянными вещами закончилась раньше, чем ожидал Джей-Джей, и это освободило ему несколько дней, которые он полностью посвятил размышлениям. И сегодня он думал, что теперь точно это сделает. Сегодня он обязательно придумает шутку. Он перебрал уже больше двухсот вариантов. Он даже начал записывать! И, кажется, наконец-то сдвинулся с мертвой точки. Но в его имперские планы снова не вовремя ворвался Юрий Плисецкий. Джей-Джей курил на улице возле гостиницы и чувствовал себя как никогда близко подобравшимся к идеальной шутке, когда ему в спину прилетел выверенный болючий пинок. Джей-Джей упал и отрешенно посмотрел, как его сигарета, вместе с ускользнувшей идеей, медленно закатилась в слив канализации. Захотелось выругаться. - Как дела, Юрий? - сказал он, поднимаясь и отряхивая колени - Баклан!! - ответил ему Юрий на пике возмущения, вместо приветствия, - Ты же спортсмен! Какого хера ты глушишь эти гадские сигареты?! - А ты ешь мороженое в минус пять, - ловко парировал Джей-Джей, немного гордясь собой. - Это абсолютно разные вещи, дурак! - невежественно проигнорировал подколку Юрий, - Из-за сигарет тебе не будет хватать дыхания, а еще лицо почернеет к тридцати годам!! - Ну, я, конечно, стареть не собираюсь, - ответил Джей-Джей весело, - Но неужели ты думаешь, что к тридцати годам я все еще буду на льду? Лицо Юрия вытянулось. В еловых глазах смесь разочарования и осознания. Во рту все невысказанные ругательства. - Тебя и к двадцати не будет на льду, если ты продолжишь курить, - сказал он с неуверенностью, и немного обиженно - Тебя выкинут оттуда за это! Юрий выглядел так, будто во всех его проблемах был виноват Джей-Джей. Джей-Джей выглядел так, будто только что выиграл маленькое карманное гран-при. Он неосознанно вытащил пачку сигарет, и вертел ее в руках. Юрий разодрал ее взглядом на клочки и демонстративно отвернулся. Джей-Джей хмыкнул и закурил. - Если тебя это утешит, - сказал он, – Я курю редко. - Нельзя оправдываться тем, что куришь редко, - огрызнулся Юрий, продолжая стоять к нему спиной. – Ты либо куришь, либо нет! Для Юрия все было так. Либо куришь, либо нет. Либо победа, либо поражение. Либо черное, либо белое. Все или ничего. Он весь состоял из крайностей и острых граней. Джей-Джей снова и снова резался о них, но не мог остановиться. - А ты пробовал когда-нибудь? – спросил Джей-Джей, кося хитрым взглядом на светлую макушку. - Нет! – резче, чем нужно ответил Юрий. - Врешь. - Не вру! - Все в твоем возрасте пробовали. - А я не пробовал и не собираюсь, усек?! - Усек, - примирительно поднял руки Джей-Джей и продолжил курить в тишине. Юрий поглядывал на него с неуверенностью, украдкой, из-за плеча. Джей-Джей ясно чувствовал этот царапающий взгляд и боролся с улыбкой. - Вот, – в конце концов, сказал Юрий, и, покопавшись в своем рюкзаке, протянул Джей-Джею его шарф. Джей-Джей немного замешкался, перед тем как забрать его из юрьевских рук. Ему захотелось, чтобы их пальцы совершенно случайно столкнулись на этом шарфе, но этого не случилось. - Спасибо, - сказал Плисецкий, так, будто не хотел этого говорить. - Пожалуйста, - ответил Джей-Джей, так, будто хотел сказать больше. Они оба застыли в тяжелой, как деготь тишине. Джей-Джей курил, Юрий пинал ногой асфальт. Оба не смотрели друг на друга. Оба не хотели уходить. - Ты в новых ботинках, - все же нарушил тяжелое молчание Юрий, и это выглядело так, будто он не это хотел сказать. - Да, - ответил Джей-Джей, - Было бы странно, если бы я их не носил. - Да, - сказал Юрий и снова замолчал. Джей-Джей сдержал смешок и достал вторую сигарету. Висок жгло близкое присутствие Плисецкого. - Ты, кстати, придумал? – и снова заговорил Юрий, когда тишина затянулась до состояния острого неудобства. - Что придумал? – настороженно отозвался Джей-Джей, подбираясь и вытягивая спину. - Шутку, - ответил Юрий, и уточнил, - Про мой клык. Джей-Джей, преодолев секундное замешательство, развернулся к Юрию и напряженно посмотрел в его лицо. Они столкнулись взглядами где-то посередине, и никто из них не подумал о неловкости. А потом Джей-Джей вспомнил. - А!, - сказал Джей-Джей, - Про твой клык! - Да, - подтвердил Юрий, - Про мой клык. - Ну, я в процессе… - почти не соврал Джей-Джей и уголки губ Плисецкого дрогнули. - Как придумаешь, дай мне знать, - попросил он, готовясь уходить. - Вообще-то, у меня тут есть несколько вариантов… - уклончиво продолжил Джей-Джей, подстегнутый неожиданно подвернувшимся шансом. - Да? – встрепенулся Плисецкий. - Да, как тебе… ты можешь сколько угодно быть злобным чертенком, но у тебя ничего не получится, потому что каждый раз, когда ты открываешь рот, чтобы кого-то обругать, твой левый клык так мило выпирает, что портит все впечатление. Юрий судорожно вдохнул носом воздух, вытянулся как струна и бросил в Джей-Джея странный нечитаемый взгляд. Джей-Джей подумал было, что все испортил и спугнул Плисецкого окончательно. Но секунды тикали, а Плисецкий так никуда и не делся. Его уши заполыхали ярким красным цветом, и Джей-Джей не мог понять, от смущения ли, или от резко похолодевшего воздуха. - Т-ты… - сказал Плисецкий осипшим голосом – Х-херово. Попробуй еще раз. - Ладно, - воодушевился Джей-Джей – тогда как на счет… твой левый клык, он как перчинка в сладком кофе. Знаешь почему? - Почему? – не знал Юрий. - Потому что он острый! А?! – закончил Джей-Джей таким победным тоном, как будто сорвал джек-пот. Юрий издал фыркающий невнятный звук в поднесенный ко рту кулак, стрельнул в Джей-Джея звенящим еловым взглядом и отвернулся. Джей-Джей растерянно заглянул ему за спину. - Что, не понравилось? У меня есть еще! – заверил он Юрия. Фыркающий звук повторился уже громче, еще и еще, пока Джей-Джей не понял, что Юрий смеется. Его плечи подрагивали от того, как старательно он пытался это скрыть. Виднеющиеся из-под волос кончики ушей полыхали. - Отстань! – отмахнулся он от Джей-Джея, – У тебя самые тупые шутки на свете! Джей-Джей почувствовал себя таким легким и переполненным воздухом, что побоялся отрывать ногу от земли, чтобы не улететь. - Я слышу, как ты умираешь от смеха, – весомо укорил он Юрия. - Я не умираю от смеха!! - Нет, умираешь. - Не умираю!! Юрий развернулся к нему резко, с вызовом в глазах и с красными пятнами на щеках. Джей-Джей выгнул бровь и расплылся в широченной улыбке. - Я смеюсь, потому что у тебя рожа тупая, вот почему! – вскинулся Юрий, когда понял, что отрицать что-либо было бессмысленно, а потом убежал. Джей-Джей смотрел ему вслед и в этот момент был самым счастливым человеком на свете. *** Ночью Джей-Джей долго ворочался. До самого утра его преследовал туманный образ Плисецкого в шарфе и с апельсиновым рожком. Мысли копошились и перекатывались в тяжелой уставшей голове, и в какой-то момент Джей-Джей заснул, а наутро проснулся выжатым лимоном и понял, что опоздает на тренировку. Ему понадобилось две чашки крепкого кофе и долгий контрастный душ, чтобы прийти в норму, а потом еще полчаса, чтобы собраться и выскочить из номера без телефона. Джей-Джей вбежал в раздевалку, когда там не было уже никого, кроме старательно воюющего с прической Плисецкого. Он сидел на скамейке. Губы поджаты, волосы как мочалка, во взгляде отчаяние побитого зверя. - Привет, - сказал Джей-Джей, скидывая сумку на пол. - Сгинь, - отозвался Плисецкий и глухо выругался, выпутывая резинку из своей головы. - Уже началось? - Пять минут назад. Джей-Джей кивнул и быстро перебрался в спортивную одежду. Юрий перебрался в стадию самобичевания, но так никуда и не продвинулся. Джей-Джей болезненно поморщился, когда он абсолютно безжалостно с глухим рыком дернул из хвоста резинку и послышался треск. - Ты так без волос останешься, - сказал Джей-Джей. - Иди в жопу! – сказал Юрий. Джей-Джей хмыкнул и открыл шкафчик, чтобы сложить в него вещи. За его спиной Юрий жалобно ойкнул и продолжил драть себе волосы. - Ну, хватит! – не вытерпел Джей-Джей, когда скулеж Плисецкого стало физически невозможно слушать, - Не выдергивай, а выпутывай, иначе только хуже сделаешь! - Я сказал, иди в жопу! - Как ты вообще так запутался?! - Заткнись! Ненавижу свои волосы! - Не дергай за них! Дай сюда! - Даже не смей приближаться!! - Я помогу! - Уйди, козел!! - Не будь таким упрямым ребенком! Джей-Джей схватил Юрия за руку, как раз в ту секунду, когда он изо всех сил дернул резинку вниз. Резинка отозвалась прощальным хлопком и безвозвратно скончалась. В раздевалке повисла вибрирующая тишина. Джей-Джей медленно разжал пальцы, чувствуя, как они покалывают от фантомного ощущения тонкого запястья Плисецкого. Юрий убил его взглядом и сдернул бесполезную уже резинку с головы. - Молодец, - сказал он ядовито, - Помог? Теперь можешь проваливать. - Это ты порвал ее, не я, - возразил Джей-Джей, обиженный несправедливостью. - Если бы ты меня не вывел, я бы ее не порвал, баклан! - Ты порвал ее, потому что у тебя с самоконтролем проблема! - Ах так, да?! - Да! - Знаешь, что? - Что? - Иди нахрен, Жан-Жак! Джей-Джей запнулся и, не найдя достойного ответа, ушел к своему шкафчику. Юрий за его спиной достал расческу и постарался хотя бы причесаться. Джей-Джей приводил растрепанные нервы в порядок, бездумно рассматривая свое отражение в дверце. Когда первые штормовые волны улеглись, Джей-Джей вздохнул и повернулся обратно к Плисецкому. Тот сидел, горбясь сильнее обычного, и настырно заталкивал в рюкзак свою одежду. Джей-Джей подумал, что Плисецкий совсем разнервничался, потому что раньше он просто скидывал ее в шкаф. - У тебя больше нет резинки? – спросил Джей-Джей, неловко начиная разговор. - Нет, - угрюмо ответил Юрий, без желания ругаться. - У меня есть, - сказал Джей-Джей, и сдернул ее со своего запястья, - Вот, это твоя. Юрий посмотрел на протянутую Джей-Джеем резинку, как на ядовитую змею. - Ты ее, что, всегда с собой носил? – спросил он недоверчиво. Джей-Джей неопределенно пожал плечами. - Никак не мог вернуть. Юрий потянулся было к его руке, но передумал. - Нет, - сказал он, - Мне уже не надо. Я только больше все испорчу. Можешь выбросить. - Хочешь я… Юрий вонзил ему свой взгляд в лицо и Джей-Джей заткнулся на полуслове. - Ладно, - сказал Джей-Джей и вернулся к своей скамейке за бутылкой воды, чтобы взять ее с собой и выйти из раздевалки. Где-то возле двери его остановил неуверенный голос Плисецкого: - Джей-Джей? - Ты передумал? – спросил Джей-Джей, вздергивая бровь, – Потому что если нет, я… - Да, - ответил Юрий, пряча глаза, - Ты можешь помочь. Если хочешь. Джей-Джей очень хотел. Он преодолел расстояние от двери до Плисецкого в два раза быстрее, чем делал это от Плисецкого до двери и скинул с себя олимпийку. Юрий развернулся к нему спиной, чтобы было удобней, и отдал ему расческу. Джей-Джей почувствовал, что его руки мелко затряслись, и мысленно выругался на них. Впервые прикасаться к голове Плисецкого было настолько же страшно, как впервые вставать на лед. Перед его глазами маячила светлая макушка, сплошной спутанный клубок волос и два оттопыренных уха, на одном из которых спряталась родинка. Близко. Джей-Джей принялся за волосы со всей осторожностью, выплетая и выпутывая их из плена, прядка за прядкой. Юрий иногда ойкал и крупно вздрагивал, если Джей-Джей ненароком задевал чувствительную зону на его голове, но в целом вел себя покладисто и спокойно. При любом другом раскладе Джей-Джей обязательно пошутил бы что-нибудь по этому поводу, но сейчас он пропускал через свои ладони чувство доверия. Доверие имело для него мягкую рассыпающуюся форму, пахло лимонным шампунем и послушно вплеталось в косу, под его пальцами. Джей-Джей не хотел шутить. - А у меня, правда, проблемы с самоконтролем? – спросил Юрий немного напряженно. - Ну, разве что чуть-чуть, - соврал Джей-Джей и Юрий фыркнул. Джей-Джей подумал: «Мне нравится». Джей-Джей расчесывал Юрию волосы и смотрел на родинку. Она ехидно чернела на кромке уха и напрашивалась на то, чтобы ее потрогали. Джей-Джея начинала злить ее недоступность. - У тебя родинка на ухе, - произнес он так, как будто это было чем-то важным. - Вот тут, - уточнил Джей-Джей и одним скользящим движением большого и указательного пальцев, сжал краешек юрьевского уха. Плисецкий крупно дернулся и обернулся с нечитаемым выражением на лице. Они сцепились взглядами, и еще до того, как по его лицу побежали красные пятна или до того, как Джей-Джей нашел бы в себе слова оправдания, отвернулся. - Идиот, - сказал Юрий высоким неестественным голосом и остался сидеть на месте, сосредоточенно выпрямив спину. Джей-Джей не мог перестать улыбаться. В конце концов, Джей-Джей закончил, и Юрий поднялся с места. Они сдержанно сказали друг другу «до встречи», Юрий остался складывать вещи в шкафчик, а Джей-Джей ушел на негнущихся ногах. И не увидел, как Юрий боролся с руками, чтобы перестать поднимать их к полыхающе-алому уху. *** Спустя несколько дней Джей-Джей встретился с Виктором на катке и удрученно махнул ему рукой. Виктор выглядел радостным без настырного внимания Джей-Джея, но немного обеспокоенным. Джей-Джей смотрел на Юрия. Юрий катал что-то свое в отсутствии тренера, не особо вдумчиво и не стараясь. Плечи опущены, глаза потухшие, брови изогнуты в лучшем из всех его проявлений невинности. Юрий был грацией, Юрий был молодой тростинкой. Его спина гнулась как прут, его ноги порхали не по льду, где-то над уровнем льда. Он – изящество, он – беззащитность. Но при этом, он абсолютно НЕ. ДО. СЯ. ГА. ЕМ. Его взгляды – когти. Его фразы – клыки. К Юрию никогда не подходят беспечно, от Юрия никогда не уходят не расцарапанными. От Юрия никогда не уходят. Джей-Джей думал: «Милые кошки, вы воспитали прекрасного сына!», но этого некому было сказать. Виктор, проскользнув мимо, спросил: - Что, наш Плисецкий укусил кого-то под левое ребро? Джей-Джей ответил: - Да, в самое сердце. Джей-Джей задержался допоздна и остался наедине с Плисецким, отрабатывающим прыжки, которые и так получались у него идеально. Джей-Джей подумал, что Плисецкий сделал это нарочно, но не мог ему это предъявить. - Джей-Джей, - окликнул его Юрий, - Включи музыку. Джей-Джей включил и вернулся на лед. Они не говорили друг с другом, но когда оба закончили, Юрий дождался, пока Джей-Джей сложит вещи в раздевалке, а Джей-Джей придержал дверь, когда Юрий замешкался на пороге в поисках проездного. Сонливый охранник пожелал им удачи. Джей-Джею показалось, что охранник тоже все понимал. На улице было темно и морозно. Они дошли вместе до третьей развилки и Юрий остановился. - Мне туда, - сказал он, махнув рукой. - Тебя проводить? – спросил Джей-Джей. Джей-Джей хотел бы, чтоб это было «да». Юрий хотел бы сказать «да». Джей-Джей посмотрел на Юрия и увидел в глазах мурчащую кошку. Они застыли один напротив другого, примороженные к асфальту. Ни туда, ни сюда. Джей-Джея немного вело, как от вина. Юрия трусило. Они стояли рядом. За вечность друг от друга. За секунду до поцелуя. С неба посыпался первый неловкий снег.