Мы - не они

— Тайлер! — голос Кэтрин звучал действительно угрожающе, только вот актёра это нисколько не заботило. — Я сказал нет! — громко крикнул в ответ Янг, быстро шагая вдоль съёмочной группы. — Ты ведёшь себя, как маленький ребёнок! — кричала в след режиссёр, которая полубегом пыталась поспеть за Тайлером, ведь парень покидал съёмочную площадку со скоростью света, летя вдоль всего рабочего персонала. Мужчина, который держал в руках огромный лохматый микрофон, еле успел поднять его над головой актёра. Девушка, что являлась помощником режиссёра, попыталась ласково задержать Янга за плечо, но тот грубо увернулся. Сценарист строго наблюдал за ситуаций. Парень-щёлкалка с открытым ртом отошёл с пути раззадоренного Тайлера. Предатели. Все они самые крупные предатели на свете! — Тайлер, я ещё раз повторяю: остановись! — последнее слово Хардвиг прокричала так, что показалось, это грянул гром. Теперь режиссёр стояла на месте - она больше не была намерена бегать за шебутным юношей. Ноги Янга против его воли остановились. Кто-то из членов команды изумлённо ахнул, предвкушая что-то уж совсем выходящее из рамок. Тайлер медленно развернулся к Кэтрин лицом. Его губы были крепко сжаты, а в глазах застыла мелкая влага. — Я не могу, — выдавил из себя эмоциональный парень, опустив голову. — Как вы только могли сделать с ним… Такое?! — тут Янг резко отвернулся спиной, приставив кулак к своим губам. Хардвиг помолчала с минуту, а потом строго повторила: — Возвращайся на съёмочную площадку, Тайлер. Нам нужно отснять эпизод, — её тон отдавал бессердечным холодом. Янг поднял на неё изумлённый взгляд. — Вы что, действительно не понимаете? — насмешливым выдохом парень указал на своё замешательство. — Я не буду, — твёрдо повторил актёр. Хардвиг усмехнулась в сторону, а затем кивнула костюмерам, быстро бросив им: — Спасибо, будьте добры одежду Филиппа, сейчас начнём работать. Ещё раз благодарю, — спокойно произнесла Кэтрин. — Что?! — тут же выкрикнул Янг, — Вы не можете заставить меня играть, ау! — Миссис Хардвиг, вы уверенны? — осторожно уточнила женщина костюмер, тревожно покосившись на актёра. — Если я говорю - значит, я уверен, миссис Браун, — вкрадчиво ответила режиссёр, а затем быстро приблизилась к Тайлеру. — В случае, если ты прямо сейчас не сыграешь этот эпизод, мы вычёркиваем Лукаса как персонажа. Навсегда, — зло прошептала женщина прямо на ухо Янгу и, напоследок угрожающе глянув тому в глаза, удалилась, непринуждённо бросая: — Все по местам, через пять минут начинаем! — по больничному коридору разлетелись звонкие хлопки её ладоней. Янг сложил руки на груди и зло напряг скулы. Никто из съёмочной группы не двинулся с места. — Вы что, не услышали режиссёра?! — окончательно вспылил на всех Тайлер, сверкнув глазами на коллег по сцене. А затем, широкими шагами подойдя к миссис Браун, актёр одним движением вырвал из рук кроткой женщины вешалку со своими начисто выглаженными сценическими вещами. *** — Я… Я… Чёрт! — Янг срывает сцену за сценой, не в силах собраться, — Господи, это невозможно. — Тайлер сел на пол возле больничной кровати, на которой лежал Джеймс. Непроизвольные слёзы норовили вот-вот выкатиться из его карих глаз. — Тайлер, чёрт бы тебя побрал, мы все хотим домой! — агрессивно прикрикнул на актёра кто-то из операторов. — Замолчали там все! — оборвала возмущённый гул Кэтрин, обернувшись за свою спину. Её скрываемый ото всех добрый взгляд, с сочувствием прошёлся по обоим актёрам. — Оставим их, — коротко распорядилась режиссёр, и комната вновь наполнилась звуками. Кто-то понимающе закивал, кто-то раздражённо цыкнул, но никто не осмелился перечить Хардвиг; вся съёмочная группа — человек за человеком медленно покидала больничную палату, пока там не осталось никого кроме двух актёров и режиссёра. — Перерыв, — громко объявила женщина в открытые двери, а потом, обернувшись к парням, ласково произнесла: — У вас есть столько времени, сколько для этого нужно, вы поняли? — Джеймс, который теперь сидел на кровати, быстро кивнул. Та кивнула в ответ и вышла. Над помещением застыла тишина. Тишина, нарушаемая теперь только нисколечко не сдерживающимся Тайлером. — Боже правый, друг… — Джеймс быстро встал с койки, наскоро спихнув с себя неработающее провода, под покровом которых актёр должен был лежать всё съёмочное время. Пэкстон, который находился в облачении больничной пижамы поверх своих повседневных джинс, быстро сел на колени перед сидящим на полу Тайлером. — Прекрати, я умоляю тебя. — Джеймс нежно положил ладони на щёки Янга, — Я рядом, ты слышишь? Слышишь, Тайлер? Со мной всё в порядке, посмотри! Ну взгляни хоть глазочком, ну же! — Пэкстон приподнял голову друга за подбородок. Тайлер не хотел смотреть, ведь Джеймс выглядел действительно болезненно. Скомканные волосы, качественная работа визажиста, благодаря которой у парня прорисовывались чёткие скулы и пугающая бледность, эта больничная пижама, эта жуткая атмосфера… — Я даже представить не могу, что мне придётся когда-нибудь потерять тебя, — выдохнул Янг, быстро шмыгнув носом, — Когда я вижу твоё лицо с этими трубками у носа, и этот пищащий аппарат, бегающая кардиограмма, которая остановилась… Это ночной кошмар, а не сцена! Я пытался сорвать съёмки, но Эндрю хочет заставить зрителей плакать, — актёр неодобряюще хмыкнул, а затем поднял взгляд на сидящего прямо перед ним Пэкстона. — Тайлер… — тот слегка хмурился и приоткрывал рот, пытаясь справиться с душащими эмоциями, — Я, блин, всегда буду рядом с тобой. Никуда и никогда не денусь, ты ведь понимаешь? — взгляды парней встретились, и зрачки обоих мгновенно расширились. Руки Джеймса слегка сжали под собой колени Тайлера. Сердце билось с такой силой, что вызывало в груди горячее жжение. Пэкстон часто задышал и стал аккуратно поглаживать большим пальцем щёку Янга, который, в свою очередь, старался дышать с Джеймсом с одинаковой переменностью. Актёр нахмурился ещё сильнее, а потом с тихим болезненным выдохом уткнулся лбом в шею Тайлера. Янг тут же среагировал и крепко обнял друга, сильно прижимая того к себе. Такой чуткий и пробирающий момент, такой важный и нужный сейчас, что хочется остановить время, чтобы они сидели так рядом друг с другом целую вечность, внушая уверенность того, что тихо любимый человек навечно будет с тобой. — Я люблю тебя, — сглотнув, хриплым голосом произнёс Янг, бросив едва уловимый взгляд вниз. Лицо Джеймса тут же меняет своё выражение, и мимика искажает его лицо в ту эмоцию, которую Тайлер не привык видеть у своего напарника по сцене. — Чёрт… — шепча, на выдохе произнёс Пэкстон, накрывая глаза ладонью, а после слегка улыбнулся, насмехнувшись над самим собой. — Когда я успел стать таким чувствительным? — с широкой улыбкой спросил блондин, поднимая на Янга блестящие глаза. Времени мало, но желание пугает своей твёрдостью. Пэкстон быстро сокращает расстояние между ними и чарующе целует своего партнёра по сцене. Целоваться в кадре - это совсем не романтично, как думают многие. Этот процесс контролирует сотни посторонних глаз, а также отсутствует любая вольность со стороны актёров: всё должно красиво выглядеть в уже готовой картинке, так что это работа, а не чувства. Но сейчас это они. Тайлер чётко это понимает, когда ощущает, что хочет полностью утонуть в этом человеке. Стать одним целым, чтобы было больно от близости, чтобы до искр в глазах, до дрожи в сердце и до стонов на двоих, когда голоса сливаются в чистый унисон. Неописуемо. Невозможно. Прекрасно. — Зачем ты это сделал? — улыбаясь и пытаясь отдышаться, спросил Янг. — Это сделал не я, — хмыкнув, ответил Пэкстон, — Это был Лукас. — Тайлер звонко засмеялся и склонил голову на бок. — Нет, всё же, мы не они, — актёр замолчал, потому что наткнулся на взгляд Джеймса, в котором поблёскивало разочарование, — Потому что у нас всё будет хорошо. Пэкстон вновь улыбнулся и ласково щёлкнул актёра по носу. *** — Эй, а… Что насчёт той сцены? — отпивая кофе из своего термо стакана, спросил Джеймс, когда увидел, что вся съёмочная группа начала устало расходиться. Над зданием уже сгущались сумерки, когда артисты соизволили отвлечься друг от друга. — В следующий раз, парни. Вам нужно как следует вжиться в образ, — ответила Кэтрин и с доброй улыбкой погладила Янга по плечу. Никто из коллег не понял, почему юноши, переглянувшись, начали буквально кататься по полу от накрывшего их смеха.