Томас вернулся

Томас вернулся... Они выпили. Потом еще. И еще. А затем Томас сказал, что ему пора. Пожал руку Маркусу, изобразив сердечную признательность, и свалил. Маркус почувствовал, как его ненавязчиво раскинутые сети рвутся, все ниточки лопаются, и даже улыбчивый мужчина за другим концом барной стойки не способен компенсировать потерю – это ведь не Томас. Тьфу ты… «Это ведь не Томас», — передразнил себя отец Кин, отхлебывая из бутылки. Впрочем, допив, отсалютовал пустой бутылкой улыбашке. Не надираться же в одиночку. Очнулся Маркус уже на улице. Так спешил, что даже не попрощался со своим незнакомым кавалером. Плевать. Сейчас это не важно. Он метался весь оставшийся вечер, пытаясь разобраться, что происходит. Но в итоге ничего полезного так и не сделал. Одно звучало в мозгу, сбивая приятный хмель в мутную кашу, — это не конец. Далеко не конец. И совпадение ли, что покушение на Папу произошло одновременно с изгнанием беса из юной Кэсси? Нет, Маркусу всё это очень не нравилось. Придя домой, точнее, в съемную комнатушку, где ему с грехом пополам удавалась заночевать, если домовладелец, ожидающий платы, не успевал поймать на лестничной площадке, Маркус повалился на кровать. Очень хотелось, чтобы кто-нибудь появился рядом и взял за руку. Чтобы усталая голова смогла отдохнуть, а веки сомкнуться. Едва он подумал об этом, раздался стук в дверь. На пороге стоял Томас, и вид у него был настолько понурый, что Маркус решил было – он тоже что-то узнал, о покушении, о движении нечистых. Но Томас шагнул к нему и вцепился в плечо, сжал, будто собираясь с силами. Маркус придержал его за локоть. И медленно выдохнул, понимая, что в присутствии Томаса часто вот так замирает. Дурак. Томас рассказывал о чем-то своем, Маркус почти отключился, не вслушиваясь. Если это не касалось их дела, он не мог мыслить ясно. От близости захватывало дух. Лицо Томаса, его дыхание, речь – всё это ослепляло, оглушало. Сияние — вот что являл собой Томас, каждый раз, когда Маркус смотрел на него. И так хотелось дотронуться. Убедиться, что он настоящий. Не то чтобы Маркус встречал мало достойных людей. Просто… «Просто ты влюбился». — Джессика… — бормотал Томас. — Всё кончено. Я не могу… не могу быть с ней. Я скажу ей. Завтра. И он натуральным образом расплакался. Маркус растерянно прижал его к себе. Странно было обнимать взрослого мужчину. Не любовника. — Прости, — Томас потер глаза кулаком. Словно ребенок. – У тебя есть… выпить? — По-моему, тебе хватит на сегодня, — мягко проговорил Маркус. Томас уставился на него. Дрогнув, Маркус отвел взгляд и, взяв друга за плечи, повел к стулу. Больше сидеть было не на чем. В углу валялся матрас с несвежим бельем – его кровать. — Прости… Я никогда не спрашивал, как ты живешь… С кем ты… — Томас запнулся. Маркус остановился перед ним. «С кем ты спишь». Усмехаясь, протянул ему стакан с водой. — Я не слишком-то общительный, — сказал он, наблюдая, как Томас пьет. Глаза у того странно поблескивали, пока он пил, не сводя с Маркуса взгляда. Что-то знакомое. Маркусу казалось, он знает, о чем Томас думает, только еще не понял, о чем именно. — Маркус… — произнес мужчина. Маркус взял стакан из его руки. Томас, будто испытывая неловкость, посмотрел в сторону. – Когда я был наедине с Кэсси… с демоном… Он говорил мне всякое. И о… тебе… — Томас закусил губу, потом, покраснев, перевел взор на Маркуса. — И что же он говорил? – тон Маркуса, против воли, стал ледяным. Боль обожгла нутро. Нечистый любил пройтись по незажившему. Томас молчал. Не будь Маркус настороже, полюбовался бы румянцем на его смуглой коже. То, что дело не касалось его прошлого, дошло до Маркуса спустя минуту, и таинственное поведение Томаса тоже предстало в ином свете. Маркус от удивления не нашелся, что сказать. «Томас… флиртует?». Он машинально поднес пустой стакан к губам – во рту пересохло. Но мгновеньем позже хлынуло разочарование. Мальчик просто не знает, с чем играет. Не может же он всерьез… Подавив горестный смешок, Маркус покачал головой. — Я тогда… не поверил ему. Но всё что он… оно говорило, так или иначе, недалеко от истины, просто она искажена и подана… в дурном виде. Я думаю, что… — Томас прервался, рассеянно шаря по комнате взором. Вздохнул. – Я думаю, ничего плохого в этом нет. В конце концов, я же тоже… Я и Джессика. Но не думаю, что это плохо. Просто не вовремя. И подвергает её опасности. Прости, снова я… про неё. – Томас часто заморгал, сдерживая слезы. Маркус опустился на колени, поставил стакан на пол и взял Томаса за плечи. — Что? Что ты хочешь сказать, Томас? – терпеливо проговорил он. Мальчик явно нуждается в утешении, вот и несет околесицу. Ему просто необходимо избавиться от напряжения последних дней. Томас распахнув глаза, смотрел в ответ. Не шевелясь. Потом шепнул: — Я тебе благодарен. Маркус улыбнулся. – Ты нас спас. Господь привел тебя ко мне, я знаю… — Томас. – Маркус увернулся, снимая руки с его плеч, когда тот подался вперед. – Ты ошибаешься… — Нет! Я знаю, я точно знаю. Я же видел тебя, помнишь? Мне никогда раньше не было видения свыше. Это правда, — горячо запротестовал Томас. — Это я, — перебил его Маркус. Когда Томас замолчал, доверчиво взирая на него снизу вверх, отчего у Маркуса заныло в животе, он продолжил: — Это я позвал тебя. Я просил Бога о помощи. О знаке. И этот упертый сукин сын… Он так долго игнорировал мои мольбы. А потом пришел ты, такой невинный… молодой. Словно ангельское явление… Я обозлился. Это было настолько… в Его стиле. Послать мне агнца, когда я просил о воине. Томас надулся. — Я не очень-то помог. Понимаю… — протянул он, глядя в сторону. Маркусу захотелось снова обнять его. Прижать к себе этого красивого, доброго мальчика и пожалеть. Или стукнуть. Но вместо этого он рассмеялся. Томас покосился на него. Маркус смеялся все громче. Спустя некоторое время Томас присоединился к нему. — О-ох… — Маркус вытер вступившие слезы. – Прости. – Он искренне улыбнулся, глядя Томасу в глаза. – Я очень рад, что мы сделали это вместе. Действительно рад. Ты лучший партнер, о каком я мог бы мечтать. И теперь я понимаю, почему это был именно ты. Томас тоже улыбался. Он казался расслабленным, всё еще слегка нетрезвым. Маркус не мог перестать смотреть на него — он вновь опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с Томасом. Залюбовался им и не заметил, как атмосфера переменилась. Томас, опустив ресницы, прерывисто вздохнул. Рука его легла Маркусу на грудь. Пальцы сжались на воротнике. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но так ничего и не сказал… Маркус окаменел, ощущая всю несправедливость ситуации. Сам он не позволял себе, а Томас… Зачем он начинает это… — Я… — Томас, потянувшись, замер в сантиметре от его лица. – Я знаю, ты… Я нравлюсь тебе… Дыхание его трепетало, взор плыл, и Маркус изнывал от желания сделать что-нибудь – отвернуться или ответить. Только б эта мука прекратилась. Он обхватил Томаса за лицо, чуть наклонил к себе и зашептал, касаясь губами лба: — Милый мой мальчик. Ты ничего не должен делать. Ничего, даже если тебе показалось, что должен… Это всё не так. И тебе, действительно, показалось. — А что бы ты хотел, — язык Томаса заплетался, мысли путались, он словно пьянел все сильнее, — что бы ты хотел сделать, если бы не показалось? Я бы хотел… — он выдохнул. — А ты? Маркус пристально вгляделся в него. Мало ли… Хотя на одержимого не похож, держится чересчур открыто. — Ты в отчаянии, Томас, поэтому едва ли соображаешь, что творишь. Давай не будем сейчас этого делать, — овладев собой, наконец, произнес Маркус. Томас снова вздохнул и уткнулся ему в грудь. — Прости. Кажется, я все еще не протрезвел, – через некоторое время проговорил он. Маркус в последний раз сжал его плечи, а потом осторожно отстранился. — Давай вызову тебе такси. У меня и заночевать-то негде. – Маркус поднялся, доставая телефон из кармана. Томас остался сидеть на стуле, пошатываясь. — Нет. — Он потряс головой. Голос уже звучал вполне твердо. – Я пройдусь. Не так уж я и пьян. Просто — ты прав — отчаялся. – Он опять улыбнулся ласковой доверчивой улыбкой, из-за которой Маркусу хотелось его поцеловать. — Будь осторожен. Завтра… — Маркус замолчал, наблюдая, как Томас неловко обматывает шарф вокруг шеи. И правда, оставить бы его у себя. Но Маркус вдруг, с некой отчужденностью, подумал, что им лучше разойтись. Дело сделано, а дальше он сам… И одновременно с этим он вспомнил, как здорово смотрится Томас без рубашки, и представил, как тот выглядит со спины совсем без одежды. Видение причинило ему боль. Сглотнув, Маркус глухо произнес: — Выспись хорошенько. Всё закончено. Он не стал делиться новыми тревогами. Время агнцев прошло. Томас поплелся к двери, задевая стену. На пороге обернулся. Маркус изумленно попятился – Томас не выглядел пьяным, глаза его сверкали. — Я мог бы помогать тебе и дальше. Всегда. Просто ты не хочешь, — промолвил он с каким-то надрывом. Будто это и впрямь мучило его. Маркус двинулся вперед. В пару шагов настиг его. Обхватил крепкое тело, забрался руками под пальто, прижал к себе. Скользнул вниз и стиснул ягодицы. И, не отрываясь, целовал, целовал – шею, подбородок, губы. Не мог насытиться им. Сияние его было теплым, а сам он был словно хлеб с медом и молоком… Маркус никогда не пробовал ничего вкуснее. Никого и ничего лучше Томаса. — Я бы взял тебя прямо тут, у стены. Чтобы не опускать на холодную твердь, — сказал Маркус. Да и не на пыльном же матрасе любить его… Такого невозможно прекрасного. Все равно что райский плод извалять в грязи… Шаги Томаса раздавались уже на лестнице. Маркус, не шелохнувшись, стоял там же, где Томас оставил его.