Любовь

       Любовь. Она такая нежная. Пушистая. Мягкая. Тёплая. Как шарф в зимнюю стужу. Иногда она горячая, словно нагретый на летнем солнце металл. А иногда она словно стекло. Прозрачная. Чистая. И режущая.… А иногда ты не можешь даже понять. Что же не так. Почему именно этот монстр привлекает тебя. — Ха! Ты вода! — маленькая девочка-рыбка с ярко-красными волосами своими босыми ножками резво подбежала к сидящей под деревом такой же юной ящерке и тронула её холодной ладошкой. — Вода! Вода! Вода! Её волосы не собранные в хвост разметались по лицу и даже запутались в некоторых местах, умудрившись ещё и запутать в себе листья деревьев и лепестки, растущих в этом саду, лютиков. Её звонкий смех стоял звоном в ушах жёлтой и весьма чешуйчатой маленькой девочки. Та не поняла сразу воплей подруги, но когда та со смехом убежала подальше и начала кричать: «Ну же, Альфис! Давай играть в салки!», до ящерки всё дошло. Она со смехом поднялась и, отложив книгу, неуклюже погналась за подругой. Золотые цветы мялись под их ногами, но их не волновало, что скажет Азгор об этом. Они знали, как смогут искупить свою вину, ведь малышки играли в салки в саду уже не первый раз.       Маленькие девочки, даже не понимающие слова «Любовь» играли друг с другом, читали книги, а иногда и смотрели аниме, хрустя чипсами, втайне от мамы. — Ах, Андайн! Неужели так трудно просто не попадать в эти передряги? — уже повзрослевшая жёлтая ящерица, убрав жгуче-красные волосы подруги вперёд и освободив шею, обрабатывала глубокую царапину от собачьих когтей на оной йодом. Она уже забинтовала руку, помазала зелёнкой синяки на ногах и руках, потратила пол баночки йода на рваные раны перепонок, заменяющих уши. Андайн часто попадала в передряги и ввязывалась в драки. Чувство справедливости и излишняя решимость просто не позволяли ей не наказать хулигана. Она ненавидела каждого, кто обижал другого без малейшей причины. — На этот раз они назвали Даниэля пидором и ударили за то, что он обнял Джорджа на перемене! Понимаешь, Альфи? Теперь, по их мнению, парню даже свои чувства показать нельзя! Это отвратительно! — подросток откинула волосы назад, почувствовав, что рану перестало неприятно щипать. Её яркие голубые глаза уставились в пол. Глубоко дыша, амфибия пыталась остудить свой пыл. Альфис уткнулась носом в плечо подруги и пробормотала: — Я ведь чертовски переживаю за тебя…. Сердце болит, когда я вижу, как какая-нибудь псина замахивается на тебя своей когтистой лапой… — Всё будет в порядке. — Говорит Андайн и улыбается, будто сама себе.       Девочки-подростки, которые познали значение слова «любовь» только из книг и аниме. Принц спасает принцессу, парень делает предложение девушке. Одна из подруг недоумевает, где же истории про принцесс, без рыцаря и белого коня.       Альфис вот уже второй час лекции не слушает своего учителя, ручкой выводя на полях тетради её имя. Рисует её волосы, её улыбку. В голове, казалось бы, навсегда засел её образ. Её ярко-голубые глаза, её жгуче-красные волосы, её слегка хриплый голос, её великолепный смех. Чёрт побери, когда-то совсем маленькая и наивная девочка теперь по уши влюблена в подругу детства. Они всегда были не разлей вода, а сейчас…. Эта самая когда-то маленькая девочка не может сдержаться и не поцеловать подругу. В лоб, щеку, затылок. Любовь как стекло. Чистая. Прозрачная. Но до боли режущая, царапающая. Ей больно, ведь Андайн не ответит взаимностью. Но Альфис даже не знает, что девушка чувствует то же самое по отношению к ней. Андайн мечтает о совместных прогулках, походах, сеансах в кино. Она может устроить это и будучи подругой, но слишком сильно хотелось быть рядом, будучи девушкой.       Уже взрослые, двадцатилетние девушки познали любовь. Она мягкая, пушистая, невинная, как первый снег. Она горячая, словно раскаленный на летнем солнце металл. Она чистая, прозрачная, но режущая, словно стекло.       Они не будут вместе.       Они чего-то боятся.