Арчибальд Уитвики. Записи пожилого человека

      Сегодня мне всё-таки удалось восстановить картину того дня, после которого пришлось оставить активную деятельность и сменить место пребывания на ближайшие долгие годы.       О том, чтобы увидеться с семьёй, нечего и думать: кризис* больно ударил по всем нам. Когда последний раз я осязал твоё лицо, родная? А твоё крепкое рукопожатие, сын?       Но мы держимся: межатлантический телеграф работает бесперебойно. А раз так, то можно жить дальше...       ...Итак, я провалился в какую-то ледяную пещеру и, по-видимому, довольно сильно ударился затылком, так как потерял сознание. Очнувшись, долго не мог найти очки, а найдя и надев их, увидел, что один из окуляров пошёл трещинами. Неприятно, но куда лучше, чем если бы они разбились совсем. Повернул голову и задохся от удивления.       Если к тому, что я увидел, могут быть применены человеческие термины, пусть они и скудны, то я, пожалуй, попробую описать увиденное. В пещере, припорошенный ледяной пылью, лежал Неизвестный. Да уж, Северный полюс, поиском и установкой точного местонахождения которого и было целью моей экспедиции, безмерно удивил. Неизвестный был в общих чертах человекоподобен, но на этом его сходство с людьми и заканчивалось. Взять хотя бы размеры, чудовищные, невообразимые. К тому же, эти хищные, грозные очертания и буквально кожей ощущаемая исходящая от… тела? корпуса? вместилища? сила.       Я коснулся огромного пальца, оказавшегося металлическим, и, вероятно, что-то задел, поскольку дальше в воздухе что-то неуловимо изменилось, произошла вспышка и меня откинуло на несколько футов на спину, а глаза нестерпимо защипало. Похоже, я вторично ударился затылком и потому вновь впал в беспамятство.       Так меня и нашли. Мои коллеги, с которыми мы до сих пор ведём переписку, рассказывали впоследствии, что я был беспокоен и рассказ мой был бессвязен, а сообщаемое было настолько дико, что ни на что не имело подобия. Кафедру пришлось оставить. При содействии контр-адмирала Пири, полярника, впоследствии счастливо достигшего Северного полюса и вернувшегося на родину с триумфом, я оказался в Швейцарии в клинике профессора Гюльденлёве, где и нахожусь до сих пор.