Моя Темная Леди

Меня ведут по темному коридору, держа крепко за руки. Вокруг полный мрак, толком ничего не видно, хотя возможно еще и потому, что перед глаза застыла пелена слез, делая окружающее очертания размытыми. — Шевелись, — один из мужчин в темной накидки и в серебряной маске, скрывающей его лицо, сильнее сжал мой локоть и подтолкнул. Как же больно. Тело все ныло, заставляя с каждым движением морщиться. Но кому было дело до того, что я чувствовала? Я иду, еле волоча за собой ноги. Сердце отбивает бешенный ритм, наравясь вырваться наружу, пробив свою клетку из костей. Дышать трудно, а глаза и щеки горят от слез, что текли не переставая. Вот мы подошли к большой деревянной двери и один из Пожирателей смерти остановился, постучал, а затем вошел внутрь. Второй же не заставил себя долго ждать, вталкивая меня в помещение. — Господин, мы поймали ее, — он сделал поклон и отошел, чтобы меня было лучше видно. В кресле, напротив камина сидел мой кошмар. Да что врать, кошмар всего волшебного мира и, на удивление, спокойно смотрел на пришедших к нему в покои гостей. Его кровавые глаза, в которых отражалось пламя огня из камина, выглядели пугающе, вызывая во мне отвращение и страх. По спине прошелся холодок, руки вспотели, а на глазах снова набежали слезы. — Свободны, — приказ, которого мои похитители не смели ослушаться. Мужчина, что держал меня, резко ударил в спину и я, не устояв на ногах, повалилась на пол, разбивая колени в кровь. Они неприятно усмехнувшись ушли, закрыв за собой дверь. Я лежала на полу с закрытыми глазами, боясь пошевелиться, боясь поднять глаза. А зачем? Чего я не видела? За все это время эта комната стала для меня настолько знакомой, что я могла бы закрыть глаза и с легкостью показать пальцем где и что именно стояло в определенном месте комнаты. Вот, например, слева от меня была широкая кровать, покрытая темными простынями, а по бокам от нее были тумбочки, на одной из которых стояла небольшая шкатулка, справа было окно, завешанное тюлью, напротив же кресло и камин. Я могу и дальше продолжить описывать покои самого Темного Лорда, но мне не дают, приказав подняться. Я не смею ослушаться, ведь сделаю только хуже. Я встаю перед ним и отвожу покрасневшие глаза на языки пламени, что поигрывали в камине, стараясь не думать, какое именно меня ждет наказание. — Я разве не говорил тебе, что будет если ты ослушаешься меня? — тихое шипение, подобно змеи и страх липкими щупальцами заползает мне в душу, отравляя все там. Говорил. Я перевожу свой взгляд на его руку, что свисала с подлокотника кресла. Рядом с креслом, как раз над его рукой лежала, свернувшись кольцом змея. Ее глаза следили за каждым мои движением, показывая временами язык и издавая предупреждающие шипение, когда я слегка пошатывалась из-за кружившейся головы. Всего пару его слов и Нагайна может убить меня. Всего лишь нужен повод или же приказ хозяина, но мужчина почему-то молчит. Медлит. Почему? — Я предупреждал, но ты не послушала меня, — его рука опускается ниже и касается слизкой кожи змеи, поглаживая ее. — Разве тебе было здесь плохо? Плохо? Я усмехаюсь в душе, понимая всю глупость этого вопроса. Меня оторвали от друзей, пытали, пытаясь выяснить планы главного врага Волан-де-Морта, Гарри Поттера, затем и вовсе поместили в какую-то комнату без права на свободу. Да что говорить о свободе, когда я могла только с разрешением вымолвить слово. Разве мне здесь плохо? Конечно же нет, мне прекрасно тут, я всему довольна, а какое обращение ко мне, мм, любой бы позавидовал. Я понимаю, что у меня начинается истерика, но вырваться ей наружу не могу позволить, поэтому, до боли закусив губу, я стою молча, опустив голову вниз, чтобы не видеть этого чудовищного лица. — Разве я причинил тебе боль? Нет, но твои верные последователи да. Думаешь я не забыла, как меня пытала Беллатрикс? Нет, я все отчетливо помню. — Но все равно ты решила сбежать, — голос все так же оставался спокоен, но я отчетливо понимала, что он находится в ярости. Осмелившись, я подняла глаза и посмотрела в его. В них ничего не было, кроме злости и это меня пугало. Но я сама виновата, я сама решилась на этот поступок. Но и оставаться здесь больше не могла, да и кто бы смог? Он встает и делает шаг ко мне, но я в панике отступаю, что не скрывается от его внимательного взгляда. Но медлить он не собирается и, в два шага преодолев расстояние, которое между нами было, он подошел ко мне вплотную. Я чувствовала на своем лице его дыхание, ощущала холод, исходивший от него и будь моя воля, я бы сорвалась с места и побежала бы от сюда куда глаза глядят, но это не возможно. — Том, прошу, не надо, — молю его, когда е костлявая рука мужчины с длинными ногтями касается моей щеки, поглаживая ее. Я даже не заметила как назвала его по имени, а когда понимание случившегося дошло до меня, я посмотрела на него, ожидая удара или, что хуже, круциатуса. Но ничего такого не было, он все так же продолжал стоять напротив меня, поглаживая лицо. Его вторая рука опустилась мне на талию, притягивая ближе к себе, но я не позволила этого сделать, уперев свои руки в его широкую грудь. — Гермиона, — предупреждающий тон, глаза сужены, но я ничего не могу с собой поделать. Мне страшно. Хоть Том Риддл ничего такого не предпринимал по отношения ко мне, но все же мне было страшно, я не знала, что ждать от этого мужчины. Я не понимала его, ведь по сути я должна сейчас лежать в его ногах извиваясь от боли и моля прекратить, или вовсе быть мертвой. Я же сбежала, я ослушалась приказа Волан-де-Морта. А что он делает? Он стоит и обнимает меня, второй рукой поглаживая мое лицо. — Том, — он наклоняется ко мне и смотрит прямо в глаза, а я же смотрю на его нос, точнее на две щелки вместо него, но зеленовато-синию кожу, на костлявые руки, что касались сейчас меня. Он наклоняется еще чуть-чуть и впивается в мои губы настойчивым поцелуем. Я крепко зажимаю их, не позволяя сделать этого, но он надавив на щеки, заставляет подчинится и впустить его. Руки же начинают блуждать по моему телу, вызывая дрожь, отвращения. Легкий толчок с торону кровати и я начинаю отталкивать его от себя. — Я все это время был добр к тебе и вот как ты мне отплатила за это. Добр? Добр?! Как же это противно слышать. Как противно ощущать прикосновения на своей коже. Но разве можно сделать так, чтобы он отстранился от меня? Конечно же нет, если Темный Лорд пожелал что-то, он обязательно это получит. Я не заметила как мы оказались возле кровати, но прекрасно почувствовала легкий толчок. Я и так с трудом удерживала равновесия, но его действие усугубило все и я падаю на мягкую перину. Секунда и мужчина наваливается на меня, покрывая шею поцелуями. Что вообще происходит? Почему вместо того, чтобы меня убить, он целует так нежно, покрывая дюйм за дюймом мое тело. Самый сильный волшебник мира, имя которого боятся произнести в слух, трепеща при упоминание о нем, смотрит на меня и даже не пытается хоть как-то навредить. Он тебя сейчас изнасилует, по-твоему это не навредит тебе? Изнасилует… Нет, я не хочу. Не надо! Я плачу, пытаясь отстранить его от себя, но он хватает мои руки и заводит их за голову, крепко удерживая одной рукой, второй срывая с меня рубашку. Ткань летит на пол, за ней следует и юбка. — Нет… пожалуйста. Почему я? Почему все это происходит именно со мной? Я не сдерживаю рыданий, пытаясь лягнуть ногами мужчину, но он садится на них. И я удивляюсь, заметив что он уже избавился от своей одежды. Когда это произошло? Руки блуждают по мои ногам, поглаживая их. Губы поднимаются вверх, покрывая поцелуями подбородок, щеки, лоб, а затем накрывают мои губы. Как бы я не сопротивлялась, как бы не пыталась освободиться, он был сильнее меня, больше меня. — Том, — еще одна попытка, но так же остается не замеченной. Он не слышит меня или просто не хочет слышать. Чувствую как в меня что-то упирается, дергаюсь, но мне не позволяют. Боже, как противно. Как тошно. Толчок, боль, слезы. Все смешалось, превращаясь в одну сплошную кляксу перед глазами. Том замирает, ждет чего-то, сцеловывая слезинки, не позволяя им скатиться. Я отворачиваюсь, не хочу смотреть на него. Слишком обидно, слишком противно и больно. Нет, не физически, морально. Но он не позволяет этого сделать, делая так, чтобы наши взгляды встретились. Закрыла глаза, пусть хотя бы так. — Открой их, — нет, не буду, не хочу. — Открой, — более настойчивым тоном, не терпящем не повиновение. Ну и ладно. Открываю и смотрю сквозь него, на белый потолок. Он же начинает двигаться, ускоряя темп. Я резко раскрываю глаза, чувствую приятную тяжесть в низу живота. Нет, нет, не может этого быть. Но это чувство нарастает все больше и больше, ненависть к себе до ходит до того, что мне хочет запустить в саму себя аваду. Почему? Собственное тело и так поступает… Как бы я не сдерживалась, стон вырывается с моих губ, заставляя мужчину победно улыбнуться, увеличивая темп. Его поцелуи уже не такие противные, как были раньше, а движения во мне дарят наслаждение. Я забываю где и с кем сейчас нахожусь. Есть только это приятное чувство, которое он мне дарит. — Моя леди… моя Темная Леди, — слышу я, понимая что вот-вот потеряю сознание. Красные глаза и жаркий поцелуй в губы, а затем темнота.

***

— Гермиона… Гермиона… Герми, — сквозь затуманенный рассудок, слышу как, как-то меня зовет, настойчиво толкая в плечо. Я резко распахиваю глаза и сажусь, пытаясь отдышаться и успокоить бешенное сердцебиение. Поднимаю руку и вытираю вспотевший лоб. Сглатываю. — Гермиона? Поворачиваюсь и смотрю в голубые и такие родные глаза. — Все хорошо? — я пытаюсь улыбнуться, взъерошивая и без того спутанную копну рыжих волос. — Да. Рон улыбается, прижимая меня к себе. Я же пытаюсь прийти в себя. Через пять минут он спит, а я все никак не могу успокоиться. Это всего лишь сон… Просто сон. Угомонись Грейнджер. Но он был настолько реальным. Губы горят, как и кожа. Такое чувство, что все было на самом деле. Дыхание сбито, сердце стучит и… мне жаль, что это сон?! Грейнджер, приди в себя, ты что вообще несешь?! Я ложусь, закрывая глаза, но как назло вижу весь сон заново, отчетливо. Переворачиваюсь на бок и смотрю на стену. Но перед глазами лишь он и всего пару слов крутятся в моей голове: Моя Темная Леди…