Раздевайся - это мой план!

      Белые подтёки ужасно огорчали светловолосого творца, расстроенно взирающего на свой новый шедевр. Как странно они смотрелись на деревьях. Ну, разве могут облака, словно сметана, утечь вниз на кроны под собой? Вряд ли могут.       Эта проблема могла занять разум Чарли на весь оставшийся вечер, если бы не грохот распахнувшийся двери, и не появившийся в проходе Риккардо. Чарли вздрогнул при виде ужаса, исказившего лицо друга. Оглянувшись назад, будто выискивая кого-то, вампир залетел в комнату и захлопнул за собой дверь.       - Чарли! Чарли! – испуганно позвал он, - сюда идёт полиция! Не знаю, как они меня нашли, но они уже рядом!       - Ну, я даже не знаю, где тебя спрятать, - растерянно пролепетал Чарли, оглядывая помещение, - здесь только одна комната, и…       - Быстрее, чёрт возьми! – перебил его парень.       Чарли на секунду задумался. Если бы у него был шкаф, подвал или погреб, в конце-то концов, задача стала более выполнимой. Но не лезть же Риккардо под диван!       И тогда, взгляд упал на незаконченную картину и белые подтёки.       - Раздевайся.       - Что? – ошарашенно отпрянул вампир.       - Раздевайся – это мой план!       Риккардо пару секунд недоверчиво глядел в глаза художника, но мысли о полицейских, несущихся на машине к их дому, заставили расстегнуть ремень, стянуть белоснежные брюки и скинуть пиджак. Когда он снимал с себя рубашку, Чарли приказным тоном продолжил:       - И это снимай.       - И трусы? – не веря, переспросил Риккардо.       - Всё снимай! – с жаром выпалил художник. Идея столь заинтересовала его, что он уже был в нетерпении начать работу.       Вампир помедлил пару секунд, а затем стянул и бельё.       - Только попробуй облажаться… - пробурчал он, отводя взгляд.       Времени было мало, но Чарли не мог решить с чего стоит начать: краска на коже могла быстро потрескаться. Более не мешкая, парень поставил ведро с краской возле своей будущей скульптуры, взяв в руки широкую кисть. Запальчивый порыв вдохновения не дал парню даже осознать, что его друг абсолютно голый стоит здесь и сейчас перед ним, нервно переминаясь с ноги на ногу.       - Поторопись, - раздражённо прошипел вампир.       Волосы покрасили быстро – это оказалось самым лёгким делом. Плюс к этому, бровь у Рикка всё равно была одна, а следовательно краски ушло меньше.       Теперь надо было покрасить тело.       Начали с плеч. Когда кисть коснулась кожи парня, по его телу пробежала волна мурашек, и он слегка вздрогнул.       - Давай быстрее, - пробурчал он, стараясь смотреть лишь на часы на стене, а не на Чарли перед собой. Окрасив плечи, перетаскавшие на себе ни один человеческий труп, в белоснежный цвет, Чарли начал спускаться к рукам. Во время этого он аккуратно придерживал ладонь друга, пробираясь вниз к пальцам.       Чарли уже видел его несколько раз голым – Риккардо знал это. Когда как-то раз он проснулся утром в постели, переодетый во всё чистое, помня, как на кануне вернулся в крови и грязи, заснув прямо там, где сел. Рикк понял, что это не мог быть никто другой. Вампир высказал своё возмущение после этого случая, пригрозив порезать карандаши Чарли на шелуху, но тот лишь смутившись, извинился. Однако, это повторялось снова. Как минимум ещё несколько раз.       Разбойница-кисточка прошлась от тыльной стороны ладони, вдоль кисти руки и предплечьям, направляясь к подмышкам.       - Ты чего улыбаешься? – весело поинтересовался Чарли.       - Быстрее рисуй лучше, - проворчал Риккардо, пытаясь опустить уголки губ. Чем ближе наглая кисть приближалась к подмышке, тем труднее было сохранять хладнокровие. Риккардо дёрнулся.       - Не вертись, ты мне мешаешь! – пробормотал Чарли, дивясь такой реакции друга.       Вампир что-то пробормотал в ответ, но машинально дёрнул рукой, лишь только кисть коснулась того же места, на котором остановилась.       - Ты… боишься щекотки? – удивлённо поднял брови Чарли.       - Нет! – горячо выпалил Рикк, заливаясь краской, - просто мне неприятно.       - Тогда потерпи.       Что-то блеснуло в глазах художника и он, придерживая руку будущей скульптуры за пальцы, с новой силой принялся гулять кистью по коже. Риккардо терпел, крепился, но вскоре, зажмурившись, издал забавный фырк.       Чарли хихикнул из-за столь необычного звука из уст маньяка-убийцы, и вскоре перешёл на другую руку. Рикк слегка задрожал, но признавать свою слабость не хотел.       Ложбинка на сгибе руки, изгиб между пальцев и поверхность ладони – руки Риккардо были сильными, в них чувствовалась энергия желающая поглощать, возможно, уничтожать. Но сейчас они медленно покрывались белым цветом. Хотя и без краски кожа вампира была особенно светлой. Такой светлой, что на её фоне, Чарли казалось, что он пишет картину на листе бумаги. Пускай, только глупый художник будет красить белым по светлому, но и не каждый додумается так спрятать видимое.       Теперь творец стоял уже прямо перед Риккардо и смотрел на его грудь. Она не была особенно широкой или массивной, но аккуратной, как у настоящих музейных экспонатов. Вампир был много выше Чарли, из-за чего художник сейчас был где-то на уровне его шеи.       Первый мазок и Риккардо выдохнул. Поверхность рисунка вздымалась и опускалась, стараясь оставаться как можно спокойнее. Кисть игриво прошлась во весь изгиб ключиц, в центр, а затем в противоположную сторону. А после, вниз к грудной клетке, животу и соскам. Ворсинки сделали шаловливое вальсовое па вокруг соска, на что тело отозвалось новым ощущением, отчего с губ вампира сорвался шумный выдох. Риккардо резко повернулся, тяжело дыша, протараторил:       - Давай, лучше спину. Скорее, у нас мало времени!       - Скорее, так скорее, - улыбнулся Чарли, глядя на нарочито прямую спину.       За мольбертом или столом ему никогда не добиться столь гордой осанки, как эта. Несомненно, это тело себя уважает, хотя и стоит сейчас прямо перед ним, совершенно беспомощное. Художник в очередной раз обмакнул кисть в краску, и позволил ей пробежать от самой шеи, до лопаток. Риккардо подавился воздухом, тихо кашлянув.       Когда краска ложилась неровно, Чарли проводил новые и новые, более точные мазки, дабы покрыть всю кожу белоснежным, как у скульптуры, тоном. Водянистая краска, порой стекала капельками вниз, вдоль тела, то останавливаясь, то ускоряясь на изгибах. Рикк закусил губу.       И вот краска уже между лопатками, опускается по одной. Вампир старается не шевелиться, но как это сложно, когда по твоему телу скользят знакомые руки и пробегает прохладная кисть. Иногда Чарли пытался о чём-то заговорить, хотя и сохранял сосредоточенность, но Рикк был не в силах поддерживать беседу. Всё, что он мог делать – это думать о радуге, цветочках и прочих отвратительных ему вещах – лишь бы мысли не были о Чарли позади него, с этой ужасной кисточкой в руках.       Он начал терять выдержку, когда кисть спустилась к бёдрам: мазки сверху вниз, всё ближе к ягодицам. Вампир почувствовал, как машинально выгибается под быстрые движения. Риккардо задышал часто, ощущая, как кожа горит под каждым движением кисти. Загорается, словно по ней проводят чем-то горячим, оставляя шлейф из огня. Внизу стало совсем жарко, когда Чарли положил ему руку на бедро.       - Ох, Чарли, - простонал Риккардо, зажмуриваясь, - б-быстрее.       - Да, - выдыхая, пробормотал творец, уже без возможности сдержать красноту на лице. Плавящийся в его руках, выгибающийся, горячий Риккардо был слишком близко, чтобы держаться спокойно.       Изгибы ягодиц, ложбинка между ними, и Риккардо не сдерживает тихое постанывание. Дразнящая кисть издевается, будто специально продолжая танцевать в самых чувствительных местах, словно угадывая их. Она заставляет мечтать, чтобы только сделанный мазок повторился вновь, снова и снова, и ещё тысячу раз.       Чарли проводит рукой по волосам, нервно облизывая губы. В штанах становится тесновато, и он и не замечает, как близко стоит возле своей скульптуры.       Быстрыми движениями по ногам, тихое фырканье вампира на ступнях и под коленями, и вот, Чарли уже поворачивается к закрывшему глаза другу.       - Рикк, это…, - округлив глаза Чарли выдыхает, уставившись на пространство между ног вампира.       - Я… Я не знаю…, - шепчет Риккардо, глядя в глаза Чарли, и тот пылает от этого взгляда, - просто быстрее…       Пауза.       - Пожалуйста, - выдавливает Рикк, вновь закусывая губу.       Чарли не знает что делать. Руки слегка дрожат, когда он касается кистью разгоряченной плоти.       Риккардо, прямо сейчас рядом с ним, возбужденный до предела. От этой мысли, Чарли не выдерживает, обмакивая ладонь в краску, и проводит собственной рукой по члену вампира. Рикк не подавляет стон и выдыхает в лицо Чарли, запустив пальцы в свои волосы.       Художник делает одно движение и ещё, покрывая весь горячий орган белоснежной жидкостью, ускоряясь так, что рукам становится невыносимо горячо. Риккардо дрожит всем телом, выгибаясь вперёд, а Чарли расстёгивает брюки и спускает трусы, носом утыкается в подсохшее плечо своей скульптуры, чувствуя смесь давящего любимого аромата краски, с обожаемым совершенно особым запахом самого Риккардо. Этот запах он оставляет за собой. Его неповторимый аромат витает по всему дому, каждый день и каждую ночь.       И Риккардо не может больше терпеть. Разгоряченная кожа и не менее горячая ладонь Чарли - сводит с ума. Жар опаляет его всего целиком, а по коже пробегает волна дрожи. Рикк кончает, а за ним, вскоре и распаленный Чарли.       Скульптура опадает на стул, а его скульптор садится на стол. Творец, тяжело дыша, вытирает ладони о брюки, вновь макает их в краску и бережно проводит пальцами по расслабленному лицу вампира. Он обводит линию шеи, оставляя на ней перед этим след поцелуев, также целуя подбородок, щёки, нос, проводя по ним побелевшими от краски пальцами. Когда работа почти закончена, он мягко шепчет, по-своему лучезарно и игриво:       - Закрой глаза.       И Рикк подчиняется ему, опуская ресницы. Тогда Чарли нежно касается пальцами век, и наконец, спускается к губам. Риккардо, пускай и обмякший, но по-особому властный, целует губы своего творца, царапая клыком, не желая отпускать. Чарли же, по-детски наивно и мягко отвечает, ещё в самом начале потеряв власть в поцелуе. Они могли продолжать так ещё долго, но все же отрываются друг от друга, когда слышат звуки сирены за окном.       - Пора, - шепчет Риккардо и Чарли проводит пальцами по губам своего творения.

***

      - Что ж, извините за беспокойство. Мы ничего тут не нашли.       Дверь закрывается за последним копом, и Чарли довольно выдыхает. Не проходит пары минут, как он слышит возмущённый вскрик:       - Маленькие формы?!! Я покажу им маленькие формы!! – рычит Риккардо, топая ногами.       - Хех, спокойно. Тебя ведь не нашли, - улыбается Чарли, краем глаза любовно наблюдая за вампиром, - пожалуй, моё лучшее творение. Если понадобиться ещё помощь, обращайся.       И Чарли возвращается к мольберту.       - Эй, постой! А как я это всё с себя смою?! – вдруг останавливает его голос.       Художник вздыхает, и лукаво смотрит на Риккардо, в глазах которого блестит интерес:       - Вечно тебе нужно помогать. Ладно…       Белые подтёки на кронах деревьев больше не огорчали Чарли.