The Path (бугага).

-Лит, а Лит. Лит, а Лит. ...Такое Литва мог услышать каждое утро. Нет, он не плакал, и не рыдал, даже ничего не говорил Феликсу, даже если это и можно было, и нужно было сделать. Привычка... Привычка — это страшное дело. Привыкать — значит навсегда, если не навсегда — то надолго, потому что отвыкать — это... ад, одним чудесным русским словом. Но не будем отвлекаться на философские темы, а вернемся к будущим путешественникам. -ТОРИС, МАТЬ ТВОЮ!1 Вышеназванный вскочил, как ошарашенный. -Ты чего орешь?! -Ты не просыпался долго, я не выдержал! — пискнул возмущенный Польша, надувая припухлые губки. Сейчас Литва вполне мог умилиться на эту надутую мордашку. Если бы не до сих пор звеневшее ухо после польского выкрика. -Чего тебе нужно? — раздраженно отозвался Лоринаитис, отнимая у Феликса одеяло, которое тот стянул с литовца еще пол-часа назад. -Пойдем, это... Ну, в лес... Литва порядком удивился такой просьбе. А если быть точнее, своеобразного рода, приказу. -С чего вдруг? — надменным тоном вопросил юноша. -Тотально малины захотелось. Кажется, все прояснилось. Лукашевич не менялся, можно жить спокойно. Немного пугает только то, что он не послал за ягодами одного Лоринаитиса. Возможно, позаботиться решил... Стоп, какая забота? Друзья, вы могли наблюдать что-то вроде "беседы" между автором и Литвой. Не сочтите за наркомана. Так, мы сейчас не об этом. Естественно, дорогие товарищи, как и следовало ожидать, ровно половина дня была полностью и безвозвратно отдана сборам.