***
— Пассажиры рейса 236574 до Лос-Анджелеса, пройдите за стойку регистрации. Гермиона, взглянув на билет, поняла, что это её рейс. Попрощавшись с Гарри, который вызвался подвезти подругу до аэропорта, гриффиндорка обняла Джинни и отправилась за стойку регистрации. Ей частенько приходилось ездить туда, где происходило очередное убийство или еще что-нибудь, связанное с работой. Радовало то, что девушка не была привязана ни к кому, кроме друзей. С Роном они разошлись спустя два года после окончания войны. В один прекрасный вечер, вернувшись раньше обычного с работы, Гермиона застала Рона и Лаванду в их постели. Грейнджер не стала устраивать сцен, закатывать истерики, как бы сделала любая другая девушка, увидев своего парня с другой. Она просто собрала свои вещи и ушла. Позже она слышала от Джинни, что Рон начал пить, и не пожалела о содеянном. Те чувства, которые были у нее к рыжеволосому, исчезли окончательно в тот самый вечер, и Гермиона с облегчением вздохнула, погрузившись в работу. Так как в Министерстве она была в довольно высоком положении, то и денег у девушки в свои 24 года было предостаточно. Если бы она захотела, то могла бы спокойно уже не работать, но девушка жила только работой. Особенно после расставания с Уизли. Очнувшись от воспоминаний, Гермиона протянула свой паспорт и билет. Довольно быстро пройдя регистрацию, девушка отправилась в зал ожидания. Здесь она купила себе любимую шоколадку с карамелью и, пока она гуляла по магазинчикам, объявили посадку. Грейнджер, поднимаясь на борт самолета, нервно теребила ремешок от сумочки, размышляя о том, кого могли отправить с ней в паре на задание. Она все еще не знала, кто этот человек, даже когда уже села в бизнес-классе на свое место, обратила внимание, что соседнее кресло пустует. Может он уже там, в Лос-Анджелесе, ждет меня? Или просто банально опаздывает… Так, спокойно, Гермиона. Какого черта ты волнуешься так, словно сидишь на школьном экзамене? Это просто командировка, и чем быстрее мы раскроем это дело, тем лучше. Вот, точно, лучше изучу пока что дело… Более-менее успокоившись, девушка достала черную папку и углубилась в ее изучение. Дело было запутанным, сложным, практически не имело улик и зацепок. Гермиона то и дело хмурилась, пробегая глазами по строчкам и не выясняя ничего нового. — Там практически нет улик, но есть один свидетель, — над ее головой раздался знакомый голос, и девушка подняла голову, встречаясь взглядом с человеком, так бесцеремонно прервавшим ее. И в тот же момент папка с делом полетела на пол. — Малфой, какого черта?! — И я рад видеть тебя, Грейнджер, — белобрысый уселся в кресло напротив нее, пристегнулся и взглянул на ошарашенную бывшую сокурсницу. — Так вот для чего меня босс предупреждал, чтобы я не убила напарника. Он знал, что это ты, Малфой, Мерлин тебя дери, и ничего не сказал, — озвучила она свои мысли и наклонилась, собирая бумаги. — Что ж, и я с ним полностью согласен. Грейнджер, я хочу тебя кое о чем попросить. Всего одна просьба, ты сможешь ее выполнить? — он провел рукой по белым волосам, явно скрывая то, что нервничает. — Смотря что ты хочешь, — Гермиона с недоверием уставилась на парня, в то же время разглядывая его. Он изменился за эти годы, что они не виделись. Стал более мужественным, легкая щетина только украшала его, и Гермиона про себя заметила, что парень заметно похорошел. Вспомнила о том, что он когда-то даже ей нравился… И тут же тряхнула головой, рассыпая кудри по плечам: «Он мой враг. О чем я думаю?» — Я хочу лишь одного: чтобы ты забыла все то, что было когда-то в школе, — Малфой поджал губы, и Гермиона поняла, что ему тяжело это говорить, — Мне очень жаль, что я натворил тогда. Но это все осталось позади. Пожиратели, мои родители, война… Я изменился. И я хочу, чтобы ты сейчас смотрела на меня не как на былого врага, который называл тебя «грязнокровкой», — он опустил взгляд на руку девушки, когда она при произношении этого почти забытого обзывательства потерла предплечье, на котором остался шрам, — А как на сотрудника Министерства Магии и коллегу. Ты сможешь выполнить эту просьбу? Малфой поймал взгляд Гермионы и еле заметно улыбнулся. Девушка колебалась буквально пару секунд, а затем кивнула. — Я постараюсь, — и отвернулась к иллюминатору. — Спасибо, Гермиона, — гриффиндорка вздрогнула не от того, что дернулся самолет, набирая скорость на взлет, а от того, как прозвучало ее имя на его устах. Он никогда не называл меня по имени. Она подумала, что это будет самая запоминающаяся командировка за все время работы в Министерстве.***
— Мерлин его дери, да как же я не увидел эту зацепку? Грейнджер, ты меня поражаешь. Ну хоть когда-нибудь ты можешь уступить мне первое место, а? — Малфой, бросив на комод свою сумку, плюхнулся в мягкое кресло, громко возмущаясь на весь номер, при этом улыбаясь, — Я был так близок к раскрытию дела, и тут влезла ты, распутав его до конца! Ты забрала мою славу перед начальством. — Ты не переплюнешь меня, Драко, даже не надейся, — Гермиона вошла следом, так же улыбаясь, и застыла под его взглядом серых глаз, которые в упор смотрели на нее. — Повтори… — он напрягся, и это было видно даже по мышцам на его руках. — Что именно? — улыбка исчезла с ее лица, когда она посмотрела на него. В серых глазах полыхало пламя, это пугало, и в то же время завораживало. — Ты первый раз за всю неделю назвала меня по имени. Повтори. — Малфой, ты меня напугал, — девушка рассмеялась, и уселась на диван напротив парня. — Я уж думала ты рассердился, что я назвала тебя проигравшим. Ее глаза вновь радостно засияли, как и всегда, после раскрытия сложного дела. Напарники управились за неделю, и Гермиона знала, что ей теперь положен отпуск, как и обещал босс. За эту неделю они с Малфоем практически ни разу не сцепились, как когда-то, когда еще учились в Хогвартсе. Они довольно легко нашли общий язык, а девушка обнаружила, что Малфой не только отличный специалист, но и замечательный собеседник. Они целыми днями носились по городу Ангелов, по ниточке распутывая убийство, и постепенно сближались. Гермионе казалось, что не будь слизеринец таким гадом в школе, они смогли бы сдружиться еще тогда. Но потом вспоминала все то, что произошло во время войны, и это ее отрезвило покруче ледяного душа и заклинания заморозки. Единственной проблемой, вставшей перед ними в первый день, когда они только прилетели в Лос-Анджелес, был номер отеля. Он оказался Люксовым и одним на двоих. Гермиона, красная как рак, предложила Малфою, что она возьмет себе другой номер, но парень назвал ее «тормозом» и сказал, что будет спать на диване, а она в спальне. И Гермиона себя впервые почувствовала реальной идиоткой. И сейчас, сидя на диване напротив Малфоя, периодически поглядывая за его спину на превосходный вид из панорамного окна, девушка впервые за долгое время почувствовала, что ей не хочется, чтобы это заканчивалось. — Надо позвонить боссу, сказать о наших успехах и о заслуженном отпуске, — Гермиона потянулась было за сумочкой, но Малфой остановил ее. — Я уже все ему сказал, пока ты бегала заказывать ужин. Он похвалил нас за отличную работу и продлил номер на две недели, — Малфой как-то странно усмехнулся и посмотрел на девушку, — Ты, я надеюсь, не против моей компании во время нашего отпуска? Грейнджер хотела было сказать, что она бы осталась тут навсегда, но вовремя опомнилась, лишь кивнув головой. В дверь постучали и вошел официант, толкая перед собой столик с блюдами. — Ваш заказ. Желаете что-то еще? — Нет, — напарники ответили практически хором, отчего Малфой усмехнулся, а Гермиона слегка покраснела, опустив взгляд на пол. — Тогда приятного аппетита, — официант удалился, закрыв за собой дверь номера. — Знаешь, Гермиона, я бы выпил чего-то покрепче обычного сока, — Малфой вытащил свою палочку, наколдовывая бутылку огневиски на столике, взглянув на девушку. — Я не откажусь, — Грейнджер подвинула столик поближе к дивану, и взяла стакан с янтарной жидкостью. Драко, налив напиток и себе, сел рядом с гриффиндоркой и приподнял стакан. — За успешно раскрытое дело! — За успешно раскрытое нами дело, — следом добавила девушка, чокнувшись стаканами и тут же осушив его, поморщившись. Напарники вновь окунулись в обсуждение раскрытого дела, периодически вспоминая былое время школы, и постепенно осушая уже вторую бутылку огневиски. — Малфой, иди ты к черту, я больше не буду с тобой пить, — Гермиона уже чувствовала, что ее накрывает пелена, что смех стал слишком громким, но она чувствовала себя свободной. Она знала, что ей не нужно больше прикрываться той маской умницы-заучки Грейнджер, что ей можно просто расслабиться, хоть она и находилась в компании бывшего врага, но чувствовала себя спокойной. — Да что ты, это лучший огневиски, ты не устоишь перед его обаянием, — серые глаза сверкали радостью, а улыбка не сходила с его лица. Гермионе было не привычно видеть Малфоя таким. Ее это подкупало и удивляло в то же время. — Скажи мне, Грейнджер, а почему Уизли с тобой не поехал? Не хватило денег на столь роскошный отдых? — Мы с ним разошлись еще год назад, — Гермиона опустила взгляд на свои руки, сжав пальцы в кулаки, — Он изменил мне. Помнишь Лаванду? — она взглянула на Драко, встретившись с заинтересованным взглядом серых глаз. — Конечно помню. Настырная девица, но делает просто шикарный мине…кхм, — Малфой сделал вид, что поперхнулся, глядя на покрасневшие щеки девушки и сжатые кулачки. Он быстро сообразил, что ляпнул лишнего, и сослался на количество выпитого спиртного. — Он мне изменил с ней. И я ушла. Знаешь, я не жалею, что мы расстались. Он начал пить, и ведет себя, как полный ублюдок, — Герми медленно разжала ладони и глубоко вздохнула, — Так что эта страница в моей жизни закончена. Тем более, он такое бревно в постели… Грейнджер пьяно хихикнула и удивленно посмотрела на парня, словно это он ляпнул последнюю фразу, а не она. — У-у-у, кому-то больше не наливать, да, Гермиона? — Драко рассмеялся, завалившись на бок и чуть было не опрокинув столик, — Надо убрать его, а то вывернем. Они одновременно поднялись, потянувшись к столику, и Гермиона одернулась, решив, что он справится сам. Малфой усмехнулся, откатив столик ближе к двери, и вернулся к дивану. Грейнджер все так же стояла на месте, уставившись в окно. — Драко, посмотри, какой красивый закат… — девушка завороженно смотрела на открывающийся с такой высоты вид и не могла отвести взгляда. — Гермиона, прошу тебя, повтори еще раз мое имя, — прошептал он, подойдя ближе к ней, стоя у нее за спиной. — Драко, — так же тихо прошептала она, боясь шелохнуться. И почувствовала горячее дыхание у себя на шее. А в следующий миг крепкие руки обвили ее за талию и прижали к себе. — Почему мое имя из твоих уст звучит так…сексуально? — прошептал он ей на ухо. — Может потому, что мерзкая грязнокровка тебя заводит? — Гермиона развернулась в его руках и заглянула в серые глаза. — Может потому, что мерзкая грязнокровка свела меня с ума еще лет эдак восемь назад. Грейнджер вздохнула, а Малфой накрыл ее губы своими. Он целовал ее нежно, ласково, словно боялся навредить, боялся вновь доставить ей боль, как когда-то во время войны. Он целовал ее, и понимал, что виной тут совсем не огневиски, ударивший в голову, а ее аромат, окутывающий с ног до головы, ее мягкие локоны, которые он когда-то называл вороньим гнездом, и взгляд ее карих глаз, которые светились радостью и сводивших его с ума. Он провел языком по ее губам, и углубил поцелуй, распаляя их обоих еще больше. Гермиона обвила руками его шею, поддаваясь всколыхнувшимся вдруг чувствам, и ответила на поцелуй, чувствуя, как постепенно нарастает напряжение внизу живота. Малфой сделал шаг назад и сел на диван, потянув ее следом. Она села ему на колени, все так же, не разрывая поцелуй, зарылась одной рукой в его мягкие белые волосы, обвив другой его за шею. Ей нравилось то, что происходило сейчас, все те преграды, что стояли между ними когда-то, рухнули окончательно. Теперь уже не было той вражды, ненависти. Война изменила его, изменила ее, и тех Гермионы и Драко, которые ненавидели друг друга в Хогвартсе, уже не было. Теперь были мягкие поцелуи Малфоя и его тихий шепот «ты мне нужна». Он прикусил ее нижнюю губу и слегка оттянул. Гермиона тихо простонала, выгибаясь в пояснице, и почувствовала, что сидит прямо на его возбужденном органе. Девушка заёрзала, потеревшись пахом о Малфоя, и это окончательно снесло крышу им обоим. Грейнджер в доли секунды оказалась под Драко, его дразнящие поцелуи прошлись по шее, он прикусил нежную кожу и легонько втянул, оставив на ней небольшое красное пятно, словно метку. Метку, что она теперь его. Только его. Малфой продолжил целовать ее, опустившись на ключицы, все ниже, ниже, попутно расстегивая пуговицы белой блузки. Гермиона вцепилась пальцами в его футболку, стягивая ее с него, оставляя Драко в одних джинсах. Он вновь накинулся на ее губы, вовлекая гриффиндорку в глубокий долгий поцелуй, от которого внизу живота запылало огнем. Сняв с нее блузку, Малфой одной рукой нащупал застежку белого лифчика, и в следующий миг взору серых глаз открылась аккуратная упругая грудь. Драко легонько лизнул один из затвердевших сосков и подул на него, массируя двумя пальцами второй. Гермиона тихо застонала, подаваясь навстречу ласкам. — Я хочу, чтобы ты стонала мое имя, Гермиона. Он вновь припал к ее груди, покусывая и играясь с бусинками сосков, слушая тихие стоны. Затем он продолжил прерванную дорожку поцелуев, мягко касаясь губами живота, от чего у Грейнджер по телу пошли мурашки. Драко опустился ниже, целуя живот у кромки юбки, и тут же стянул ее с Гермионы, попутно стаскивая с себя ставшие столь тесными брюки. Грейнджер поймала его полыхающий взгляд и обвила его за шею, притягивая к себе, прижимаясь к его голому торсу и вновь вовлекая в поцелуй. Рука Малфоя скользнула по ее бедру, по краю трусиков, и он погладил пальцами ее промежность через ткань. Гермиона тихо застонала ему в губы. Он отодвинул край трусиков, проникая двумя пальцами в ее влагалище и легонько помассировал большим пальцем клитор. Грейнджер словно пробило током, она громко застонала, двинув бедрами и насаживаясь на пальцы Малфоя. Ей никогда еще не было так хорошо. — Драко, я хочу… тебя… в себе… ох-х… — и этот ее стон заставил его глухо рыкнуть от нетерпения. Малфой одной рукой стянул с Гермионы трусики, следом стащив свои, резко вошел в нее на всю длину. Девушка обхватила его ногами, позволяя проникать ему в нее полностью, и впилась в его губы. Драко ускорил темп, держа ее одной рукой за талию, второй рукой лаская то ее сосок, то зарываясь в ее каштановые волосы. Грейнджер чувствовала, что вот-вот кончит, царапнув его плечи, опустила одну руку на клитор. — Драко…! — Гермиона громко застонала, прикрыв глаза, и волна оргазма обрушилась на нее. Сделав еще несколько толчков, Малфой кончил следом за ней, глухо прорычав и уткнувшись носом в ее шею. Гермиона легонько поцеловала его в уголок губ, улыбнувшись, и провалилась в сон.***
Около года спустя. — Ну и куда ты засунула мою синюю футболку? — Драко вынырнул из недр шкафа, недовольным взглядом окинув комнату. — Она уже в сумке, внизу. А ты ее хотел надеть? — Гермиона затянула волосы в хвост, стоя посреди комнаты. — Да. Ладно, надену другую. Так, все взяли? Ты проверяла? — парень натянул на себя рубашку, застегивая пуговицы, осмотрел комнату. — Боже мой, ну если даже что-то и забыли, в любой момент сможем вернуться, — она тепло улыбнулась, скользнув взглядом по его торсу, полуприкрытому клетчатой тканью. Малфой уловил этот взгляд, хитро ухмыльнувшись, но ничего говорить не стал на этот счет. — Тогда нам пора, а то опоздаем на паром. Он подошел к Гермионе и приобнял ее со спины, глядя в зеркало напротив них. Карие глаза встретились в отражении с серыми. Они такие разные, и в то же время такие одинаковые. Словно лед и пламя. — Люблю тебя… — Грейнджер поворачивается в его руках и нежно целует. И весь мир останавливается в этот момент. Замирает так же, как замирает сердце у Драко. Она его. Его напарница. Его гриффиндорка. Его «воронье гнездо». Только его — его Грейнджер. И Малфою кажется, что он, наконец-то, счастлив.