Ты готова, любимая?

Ей страшно. Роуз не понимает, куда её ведут, почему, зачем. Кляп во рту мешает дыханию, повязка на глазах давит на виски. Она падает, спотыкаясь, разбивая колени, кричит что-то, совершенно отчаявшись. Роуз не замечает, как начинает плакать, не переставая пытаться вырваться на свободу. Она мямлит под нос, молит о пощаде, но понимает, что её не будет. Роуз кричит, так громко, как только может, задыхаясь от недостачи воздуха, но никто не слышит. Ведь рядом никого нет. И никогда не было. Роуз чувствует, как её бросают на что-то мягкое и затыкают рот. Повязка скользит, и глаза слепит от света. - Ну привет, Рози. Всё ещё думаешь, что я не смогу с тобой разделаться? - Девушка падает на спину, пытаясь отползти назад, но верёвка, что связывает запястья, не даёт ей уйти. Роуз ползёт в угол, мотая головой, не желая верить, что это происходит. Она молится Богу, хотя никогда не была верующей, молится, надеясь на спасение, но знает, что его не последует. Освальд подходит ближе, ближе, чем дозволено, садясь на корточки и улыбаясь безумной улыбкой. - Теперь ты только моя, знаешь? Только моя. - Парень наклоняется, целуя девушку в висок. - Не дрожи, Рози. Это всего лишь я. Всего лишь твоя судьба. - Освальд смеётся, поднимаясь на ноги. Роуз пытается освободиться, но верёвки затянуты слишком туго, колени болят от многоразовых падений, а голова раскалывается от недавнего удара. И Роуз понимает, что ей не спастись. Она понимает это, захлёбываясь в слезах, выплёвывая кляп и крича о помощи до срыва голоса. Она понимает это, ударяясь затылком о холодный бетон, как только слышит смех Освальда, проклиная себя за то, что когда-то любила его своей непонятной любовью. Освальд поворачивается к ней, протирая кинжал в руках. Его густые брови слегка приподнялись, как бы насмехаясь над жалкой попыткой Роуз. Он смотрит на неё снисходительно, почти что нежно, и Роуз кажется, что она переживёт эту ночь. Жаль, только кажется. Освальд срывается с места, становясь на колени, прислоняя кинжал к шее девушки, выдыхая горячий воздух напротив её ключицы. - Ты, что же, Рози, хочешь сбежать? Хочешь сбежать от своей судьбы? Ты говорила, что никогда меня не оставишь. Ты говорила, что любишь меня. Помнишь? Или ты отрекаешься от своих слов? - Взгляд Освальда бегает по помещению, и Роуз понимает, о чём говорила Мелисса. Освальд сумасшедший, поехавший, поддавшийся своим демонам внутри. Он смеётся, раз за разом, играя с кинжалом, говоря больше самим с собой, чем с Рози. И это пугает, пугает до такой степени, что Роуз падает в пропасть, что не имеет дна. - Но ты моя, понимаешь? Только моя. И я не отрекусь от моих слов. Ты всегда будешь только моей. И никакие Майклы, Эллиоты или Гарольды не встанут между нами. - От злобы в голосе Освальда пробирает до мурашек. - Только ты и я. Вместе. - Освальд опускается вниз, восхищённо оглядывая бледное тело перед ним. - Что ты... Что ты сделал с моим братом? - Освальд ухмыляется, и Роуз жалеет, что спросила. Парень приподнимает подбородок девушки и наклоняется к ее уху, опаляя кожу горячим, сбитым, до тошноты противным дыханием. - Ты никогда не узнаешь, милая. - Рози падает. Она не может терпеть, не может бороться, да и больше не хочет. Она так устала вечно бегать, прятаться от него... Но надо продолжать пытаться. Дрожащие пальцы правой руки тянутся к пуговице на узких джинсах. Роуз дёргается, но сразу же жалеет об этом. Освальд с размаху бьёт её по лицу, тут же успокаивая девушку. - Ты должна быть послушной девочкой, Рози. Ты же не хочешь закончить как Джанни, правда? Не хочешь ведь? - Роуз мотает головой и кусает нижнюю губу, вспоминая подругу. - Пожалуйста... Умоляю... - Роуз смотрит на Освальда сквозь пелену слез и тот приставляет палец к ее губам. Рози понимает, что это конец. Она жалеет, что никогда не говорила своей сестре, что она молодец и у нее все получится с бизнесом в виде булочной. Она жалеет, что не ездила к маме на это Рождество и что так и не нашла отца. Она жалеет, что не съездила в Грецию с Эллиотом, что не выучила испанский, что не посетила Эйфелеву башню, хотя была в Париже огромное количество раз. Но больше всего она жалеет о том, что никому не сказала куда идет в этот вечер. Освальд вытирает её слёзы и вставляет кляп обратно. Парень возвращается к предыдущему занятию, не в силах оторвать взгляд от вида напротив. Когда джинсы летят в сторону, руки Освальда тянутся к рубашке. Парень поднимается вверх, пуговица за пуговицей, целуя каждую родинку на шее и груди, изредка оставляя метки на теле. Роуз не чувствует ног и кончиков пальцев. Всё, чего она хочет - быстрого конца, но она понимает, что ничего не будет так, как хочется ей. В груди - пустота, в голове - ураган мыслей. Перед глазами всё слилось в единое пятно, в ушах звенит после удара, и Роуз решает молчать. Никакие слова не предотвратят эту ночь. Освальд замечает, как Роуз инстинктивно выгибается в спине навстречу его губам. Он знал, он верил, что Рози всё ещё его любит. Он не замечает её слёз, не замечает её мольб и страданий. Он видит то, что хочет видеть. Он видит, что Роуз хочет его ласки, хочет его любить. Роуз ненавидит себя за то, что все-таки любит. Парень тянется за спину девушки, расстёгивая её лифчик, и нагло целуя Рози. В ответ она прикусывает его губу и тот отстраняется, готовясь ударить, но меняет своё мнение. - Тебе нравится, да? Моя малышка. Малышка Рози. Я так люблю тебя. - Освальд наклоняется, обхватывая спину девушки, притягивая ту ближе. Он впивается в губы напротив и Рози отвечает на поцелуй, зная, что хуже быть не может. Ох, как жаль, что она ошибается. Освальд развязывает верёвку, дабы раздеть Рози, и та планирует побег в секунду. Он тянет её к себе для нового поцелуя, снимая рубашку и верх белья, но та только толкает его в стену и вырывается. Ноги несут чёрт знает куда, глаза бегают между коридорами. Роуз теряется, не находит себе места, зная, что Освальд может придти в себя в любую секунду. Девушка замечает, что находится в большом заброшенном здании с огромным количеством комнат. Роуз забегает в первую открытую дверь, прикусывая ладонь, дабы Освальд не услышал её плач. - Рози! - Освальд выходит из комнаты, слегка шатаясь. Он бредёт коридором, заранее зная, где прячется девушка, но решив поиграть. - Ты думала, что сможешь спрятаться? - Девушка осматривается в поисках какого-либо оружия и находит шприц. Это вроде должно сработать, да? Должно ведь. - Я думал, ты любила меня. Я думал, мы созданы быть вместе. А ты лгала мне! - Роуз хочется подняться и закричать. Она любила его, безумно, по-настоящему, с бабочками в животе и мурашками от поцелуев. Она любила его так, как никогда не любила, как никто никогда не любил. - Ты лгала мне! Это ты во всём виновата! Это ты виновата в моём безумии! - Роуз слышит, как что-то разбивается и прикусывает руку с новой силой. Она чувствует привкус крови во рту и сильнейшее дежавю. - Это ты сделала меня таким! - Освальд стоит посреди коридора с опущенными руками и осколками бутылки виски под ногами. Он то в ярости, то улыбается, смеясь с самого себя, со своего безумия и отчаянья, ненавидя и любя Рози в то же время. Дверь открывается и Рози замахивается, но Освальд вовремя перехватывает её руку. Он ухмыляется, усиливая хватку на руке Роуз, и толкает ту к стене. Их губы находят друг друга в беспощадной тишине и Освальд вновь утирает слёзы Рози, неся её в ту же комнату, где они были ранее. В палату номер 652. - Знаешь, где мы, Рози? Знаешь, любимая? - Рози мотает головой, шмыгая носом. Все тело болит от постоянных ударов и психологических пыток. - Как же ты могла забыть, Рози. Здесь я впервые увидел тебя. - Роуз закусывает губу в попытке не закричать от безысходности. Она не боится умереть - она просто хочет, чтобы это быстрее закончилось. Она помнит, как Освальд говорил об этом на ужине с его семьей. Она помнит его невинную улыбку, его букет цветов из магазина напротив, его маленькую сестру, которая лежала в онкологическом отделении. Черт, все-таки мама была права: не бывает хороших знакомств в больнице. - Рози, ты помнишь? Ты помнишь, милая? - Освальд наклоняется к ней, всматриваясь девушке в глаза. Та молчит, и единственное, что нарушает тишину - их громкое дыхание. Пощечина. На секунду Рози отключается: когда она раскрывает глаза, она надеется, что вечер, все события до всего лишь кошмарный сон, но это не так. Рози хочется взвыть от этого чувства в груди, но она не может. Она ничего не может. - Ты помнишь, Рози?! - Освальд кричит, снова срываясь. Роуз кивает головой, слезы стекают по щекам, но его не волнует. - Молодец. Хорошая девочка. - Парень наклоняется и целует красноволосую в макушку. Роуз тошнит от его прикосновений: ей хочется сбежать настолько далеко, насколько это возможно, даже если ей придется жить до конца своих дней в полном одиночестве. Освальд никогда не должен был ее найти. Он спускается ниже, целуя грудь девушки, играясь с сосками, оставляя засосы: метки, что Рози, его любимая Рози, принадлежит только ему. Он снова связывает ее запястья, но перед этим потирает и целует следы от веревок. Он влюблен: влюблен в ее любовь, в свое безумство по отношению к ней, в ее ярко-красные локоны на бледной коже, покрытой редкими родинками. Он влюблен, но он безумен в своей любви. Роуз кажется, что сейчас это закончится. Её тошнит - ощущение, что прямо сейчас ее вырвет тем самым дерьмовым ужином, куда Освальд что-то подсыпал. Она чувствует, как грудную клетку сдавливает от недостатка воздуха, чувствует, как влажные губы Освальда пересчитывают все ли ребра на месте, чувствует, как сразу после он опускается немного ниже. Какая-то часть ее желает этого: разлука дает о себе дать, но это помутнение мгновенно пропадает: Освальд достает кинжал. И зачем она только согласилась встретиться... - Ты любишь меня, Рози? Любишь? - Освальд вновь приставляет кинжал к шее девушки. Темно-голубые глаза горят безумием, капельки пота скатываются по лбу, Роуз ненавидит себя, потому что не в силах оторвать взгляд. - Ты любишь меня или нет, чертова сука?! - Освальд кричит и ударяет Роуз в живот. Девушка корчится от боли: она поджимает ноги, не замечая, как капля крови скользит по шее. Освальд замолкает, завороженно наблюдая. Он отбрасывает кинжал и рывком срывает с себя все вещи. Его поглотило желание, поглотила похоть: ему хочется больше, больше, больше: больше Рози, больше соприкосновений, больше жара, больше всего. Он проникает в податливое, слабое тело, и Рози вскрикивает от неожиданности: на пару секунд она отключается, но снова приходит в себя. Девушка проклинает себя, проклинает, что когда-то любила монстра перед собой, проклинает, что отчасти виновата в его одержимости идеей быть вместе, проклинает собственную слабость, проклинает, что не может сопротивляться его губам, рукам, взгляду, ему в целом. Ее бесит, что она ничего не может сделать, ее бесит, что сердце бешено колотится в грудной клетке и кажется, что сейчас выпрыгнет, ее бесит, что во рту стоит привкус крови. Она изнывает и физически, и психологически: каждая секунда длится вечность, каждое прикосновение к коже отдается покалыванием в кончиках пальцев, каждый звук заставляет голову гудеть от боли. Рози задыхается, буквально. Ей хочется плакать и кричать, хочется домой или к Эллиоту, черт, да что угодно, лишь бы это з а к о н ч и л о с ь. Освальд набирает темп, дыша в шею Рози, посасывая кожу на ключице, поглаживая спину красноволосой. Он наслаждается каждой секундой, каждым толчком, каждым всхлипом Рози, совершенно позабыв о месте, где они находятся, о людях снаружи, о времени, обо всем. Ему хотелось больше, еще больше, черт, этого мало, слишком мало. Бешеный ритм сердцебиения, капли пота в волосах, разгоряченное тело. Освальд впивается зубами в плечо Рози, не в силах сдержать стон. Он бурно кончает под плач девушки и ее попытки отстраниться. Рози не видит перед собой из-за слез: она зажмурилась и больше не хочет открывать глаза, никогда в жизни не хочет. - Ох, Рози, любимая, ты была великолепна. - Девушка задерживает дыхание. Появляется маленький лучик надежды. - Но это не конец. - Освальд ухмыляется. - Я ведь еще не воспользовался... Вот этим. - Парень крутит в руках кинжал и безумная улыбка озаряет комнату. - Ты готова, любимая?

***

Рози вновь приходит в себя. Луна озаряет пустую темно-серую комнату с обваливающейся краской со стен: Освальда нигде нет. Девушка пытается подняться на локти, но падает на бетон, чувствуя острую боль в районе живота. Она замечает кровь на собственных ладонях. Она видит, что лежит на грязно-белой простыни, на краях которой алые пятна. Кровь свежая. Живот, ребра, грудь, ноги - все покрыто неглубокими порезами от тонкого лезвия. Кое-как девушка смогла разглядеть вырезанную на правой руке надпись: о н а м о я н а в с е г д а. Роуз с трудом втягивает воздух, в попытке не поддаться новому приступу истерики. Она слышит шаги и снова отключается. В этот раз, навсегда.