Утреннее

Брюс не глядя опускает ладонь Кларку на затылок и слабо выгибается, подставляя шею осторожной, по-настоящему нежной ласке. Кларк влажно лижет кожу от ключиц до края челюсти, плавно, но немного нетерпеливо двигая бедрами, притирается всем мощным, жарким телом, оставляя неторопливые, чувственные засосы на шее Бэтмена. Брюс гладит его по затылку и шее, довольно и расслабленно щурясь, наслаждается чужой инициативой, подкидывает навстречу бедра и пытается извернуться, чтобы прикоснуться к Супермену губами. Он взъерошенный, чуть взмокший и возбужденный, будто не его Брюс ночью втрахивал в постель, не его терзал ласками до стонов, переходящих в искренние и яркие крики удовольствия. Будто оставшиеся часы сна он только и ждал, пока Брюс проснется, чтобы отплатить ему лаской и поцелуями, своей близостью и теплом. Брюс удивленно хмыкает и вздергивает брови, когда Кларк перехватывает его запястья ладонью и заводит руки Брюсу за голову. Взгляд у Супермена при этом шальной, веселый и разгоряченный - он приподнимается над Брюсом, давя ладонью на скрещенные запястья, и смачно целует его в губы, сразу проскальзывая языком в рот, по хозяйски вылизывая. Брюс отвечает ненапористо, позволяет вести, и Кларк от такой покорности задушено и сладко стонет, второй рукой проводя вдоль тела Бэтмена, горячими пальцами по груди, по твердому соску, по напряженному, исчерченному сеткой шрамов животу, к твердому, влажному от смазки члену. Брюс одобрительно вздыхает и чувственно прикусывает мягкие губы, когда Кларк туго обнимает возбужденную плоть ладонью. - Доброе утро, мышка, - шепчет в губы, лукаво улыбаясь и втягивая в рот нижнюю губу Бэтмена. Брюс хрипло, сорвано смеется, прощая своему чудо-мальчику эту маленькую сладкую месть за… за, собственно, “чудо-мальчика”. И это даже возбуждает, вопреки здравому смыслу. - Доброе утро, - Брюс прикусывает щеку с внутренней стороны, закатывая глаза от удовольствия, когда Кларк гладит большим пальцем уздечку. - Хочу твой рот… Кларк будто этого и ждет - выдыхает согласное “да” в губы Брюса, плотнее обхватывает ладонью возбужденную плоть, и неторопливо наклоняется, скользя поцелуями по шее и по всему телу до самого паха. Вырисовывает одному ему известные узоры по шрамам и рельефам мышц, гладит по бокам и бедрам, подхватывает под тяжелые со сна ноги, вынуждая раздвинуть шире, удобнее, и Брюс подчиняется, абсолютно доверяя, раскрываясь. Ласкает кончиками пальцев взъерошенный затылок, а когда Кларк невнятно ворчит, взглядом указывая наверх, даже принимает правила игры - убирает руки и вцепляется в изголовье кровати, замирая, чувствуя, как мышцы в паху сводит сладкой, томной судорогой. Кларк дует на головку, обдает чувствительную плоть прохладным воздухом, с удовольствием наблюдая за тем, как Брюс выгибается, опираясь на согнутые в коленях ноги и приподнимая бедра. Тяжелый член, упруго качнувшись, мажет предэякулятом по губам Кларка, и от этого просто крышу рвет. У обоих. Но Супермен на то и сверхчеловек - еще сдерживается. Облизывает губы, глядя Брюсу в глаза и перекатывает в ладони его мошонку, лаская пальцами поджавшиеся яйца. Брюс глаз с него не сводит. Красивое лицо, растрепанные волосы, лукавые глаза и абсолютно грешный, сладкий и желанный рот. Розовые, мягкие губы, влажно блестящие от скользнувшего по ним языка. - Чудо-мальчик, - мурлычет Брюс, прикрывая глаза, но жадным взглядом окатывая напряженного в предвкушении Кларка. Кларк гладит внутреннюю сторону бедер, мошонку, ствол; касается пальцами кожи так нежно, словно боится навредить, и только потом, наласкавшись, опускает голову под тихий стон Бэтмена и берет член сразу на всю длину, насаживаясь горлом на возбужденную плоть. Брюс едва не выламывает изголовье, подаваясь навстречу горячей, влажной ласке, мотает головой, стараясь выплеснуть все эмоции в стоне, и честно не отпускает рук, хотя хочется опустить их на темноволосую макушку, направить, задать темп. Но Кларк и так знает, как нужно. Поцеловать, провести языком, смачно вылизать. Расслабить горло и позволить сделать несколько движений вглубь сокращающейся глотки. Пососать головку. Слизать капли смазки, обильно стекающей по возбужденной плоти и снова пропустить член в горло, ладонями крепко сжимая бедра. Толчок, другой, третий - Брюс от удовольствия то ли шипит, то ли стонет. Чертовски хорошо. Кларк - чертовски молодец, и Брюс ему об этом сообщает в самых разнообразных выражениях, не гнушаясь горячими, грязными словечками, от которых у правильного мальчика Кларка розовеют кончики ушей. От которых он заводится сильнее и покачивает бедрами, потираясь твердым членом о простынь. Кларк хочет кончить с его членом во рту, и это - господи - это просто прекрасно. Кларк - прекрасный. Открытый весь, искренний. Губы мягкие, горячие и в ответ на очередную нежную пошлость он стонет, сжимая член губами, плотно проезжаясь сомкнутым ртом по пульсирующей плоти. - Давай, детка, кончи для меня, - как в бреду просит Брюс, бесконтрольно и мощно толкаясь членом в подставленный рот. Сил нет сдерживать себя или держать рот на замке, особенно когда Кларк так чудесно принимает его, так гладит ладонями бедра, так расслабляет глотку. Брюс на грани оргазма говорит ему, что он чудесный. Чудесный, чудесный чудо-мальчик. С ума сводит. И Кларк ведет его все дальше от границ разумного, втягивая щеки и добивая Брюса равномерно-влажно-жарким давлением на готовый излиться член. Брюс кончает долго, сладко и не сдерживаясь ни в чем. Стонет, выламываясь в пояснице, толкается в подставленный рот и, раскинувшись на кровати, еще дрожа в оргазменных судорогах, смотрит, как Кларк, прикрыв глаза, глотает его сперму, слизывая стекающие по стволу капли кончиком розового нежного языка. Его рука быстро, ровно двигается по члену, и ему хватает всего пары движений, чтобы кончить, не прекращая вылизывать член Брюса. Кларк стонет, прижимаясь губами к темно-розовой головке, и Брюса продирает очередной болезненно-сладкой судорогой. У Кларка удовлетворенный взгляд, затянутый томной поволокой, белесые разводы на подбородке и сперма в уголках губ - вызывающе-развратное зрелище, - и Брюс тянет его к себе, вылизывая влажный, нежный рот. Обнять, приласкать, поцеловать. Вжаться разгоряченным, заласканным телом. Еще одно “доброе утро” - в висок, и влажный поцелуй в губы.