Оборотень

Глава 1 Был 1962 год. Чарльз Ксавьер и Эрик Леншерр только решили начать поиски мутантов с помощью устройства под названием Церебро. Первым объектом, который они решили направить на защиту мира от Холодной войны, которая разгоралась, как лесной пожар, между США и СССР, была не кто иная, как Кэтрин Робертс. В доме, в котором, по данным радара Церебро, проживала Кэтрин, находился на северо-западе Манхэттена. Но Кэтрин не было дома, она очень быстро перемещалась по всему району Манхэттена. Чарльз и Эрик добрались до дома, где через пять минут она должна была появиться. Это была обычная жилая высотка, с 16ю этажами, с очень высокими потолками. Они шли по лестнице, поднимаясь по ней на последний этаж, как вдруг сзади раздалось: "Простите, дорогу!"-и над их головами пронеслась тень, которая перелетела через них и, беззвучно приземлившись, помчалась вперед. Чарльз и Эрик переглянулись. "Это она?"-спросил Эрик. "Да-ответил Чарльз-она направляется на крышу". "Мы на третьем этаже. Может ускорим шаг?"-спросил Эрик и они ускорили шаг. Девушка уже добежала до люка и вышла с лестницы на крышу. Но перед ней стояли четыре крупных мужчины. "Что, мозгов хватило по пожарной лестнице подняться?"-спросила девушка. "В твоем положении шутить лучше не надо"-отчеканил один из мужчин. Из люка с лестницы забежало еще двое. Они быстро закрыли люк на все щеколды. "Отдай мне то, что мне нужно и никто не пострадает"-сказала девушка. "Ха! Босс сказал, что пойдут такие угрозы"- ответил с усмешкой мужчина. "Он ведь внизу, в машине? И он здесь потому, что хочет увидеть мой труп собственными глазами? А в какой машине? В третьей?" "Может ты заткнешься?"-взревел мужчина. "Ты это говоришь, потому что все сказанное мною-правда?"-спросила она и коротко, победоносно, улыбнулась. Затем она быстрым движением расстегнула кожанку, и выудила из внутреннего кармана куртки два коротких ножа. Мужчины попытались наброситься на нее, но она начала рубить вокруг себя ножами воздух. Мужчины отступили. Девушка остановилась. Один из мужчин достал пистолет и решил открыть огонь. Девушка неожиданным движением отправила в карман ножи из левой руки ею вынула из другого внутреннего кармана пробирку, секундным движением раскупорив ее, и плеснула в двоих мужчин, в том числе и в того, который решил превратить ее тело в решето. Лица мужчин начали таять-кислота начала разъедать их лица. Они начали кричать и упали на пол, хватаясь за остатки лица. Но это только ухудшило их положение-кислота начала разъедать руки. Кожа полностью исчезла с лица и рук, кислота разъела мясо, и теперь вместо ладоней и лица у этих двоих самоубийц были кости. Они катались по крыше и орали, пытаясь убрать кислоту или, хотя бы, уменьшить боль. Но когда кислота уже начала разъедать их верхний слой костей, они подёргались два раза в предсмертных конвульсиях и больше не двигались. Четверо оставшихся удивленно посмотрели на то, как кислота булькала в разъеденной ею коже и мясе. Но они холоднокровно отреагировали на это. Или решили покончить жизнь самоубийством. Они, окружив ее, кинулись снова, но двое мужчин, которые несколько секунд находились спереди, были немного дальше атаковавших. Девушка быстрым движением нагнулась вперед и, выкинув руку вперед, вонзила и прошлась лезвием ножа по шеям двоих мужчин. Они упали наземь, из их шей струйкой сочилась кровь. Они хватались за горло руками, пытаясь остановить кровь, но безуспешно. Оставшиеся двое стояли за спиной девушки. Она развернулась, выхватила из кармана нож и кинула в них окровавленным и чистым (пока что) ножами. Ножи прилетели точно в лоб, но...удар был нанесен не лезвиями, а рукоятками, но все же, если судить по глухому удару, они упали на холодный металл крыши. Она подошла к двоим счастливчикам и, забрав ножи и укрыв их своей ладонью в перчатке, услышала хруст. Вдруг люк словно кто-то взял огромными руками и, спрессовав в шар, швырнул в сторону. Из новообразовавшейся дыры вылезли двое. Девушка повернулась и смотрела на это. Глава 2. (Повествование возвращается к Кэтрин). (Повествование возвращается к Кэтрин) Я «смотрела» на все на это: на металлический шар, в частности. Мне не было страшно. После того, что я пережила за последние две минуты, я была готова ко всему. Но из люка вышли всего два человека. Мутанты. Не иначе. Сзади я услышала движение-встает человек. «Осторожнее»-сказал один из пришедших. Но я уже об этом подумала и, резко обернувшись, быстрым движением взяла ножи в три средних пальца-указательный, средний и безымянный-и метнула точно «счастливчикам» в лоб. Вот только теперь уже лезвиями. «Здрасте», -я обернулась снова к двоим. «Привет, -сказал второй.-Я-Эрик Леншерр». «Чарльз Ксавьер-спросил первый.-Ведь это ты-Кэтрин Робертс?» «Вы-мутанты?»-парировала я. «Да»-ответил тот же. «Значит, я та кого вы ищете». Я повернулась к трупам, села на корточки и стала обыскивать одного из тех, кто находился ближе всего к концу крыши. «Что это было?»-спросил Эрик. «Давайте я сейчас кое-что найду и мы съездим ко мне домой. Тогда я вам все объясню. Согласны?»-сказала я, роясь по карманам трупа. Эрик шепнул на ухо Чарльзу: «Ты уверен, что это точно она?» «Да. Она же почувствовала наш X-ген в крови. А врать ей не зачем». Между этим я нашла в одном из карманов «счастливчика» то, что искала-колбочку с пластиковой крышкой. «Ага! -воскликнула я.-Нашла». Эрик и Чарльз переглянулись. «И если вы думаете, что я ничего не слышу, то вы ошибаетесь-сказала я.-А вы направлены откуда?»-поднявшись с корточек и повернувшись к ним, я тут же сменила тему. «ЦРУ», — ответил Эрик. «И мы пытаемся собрать команду мутантов», -дополнил Чарльз. «Чтобы развить или открыть новые способности мутантов для борьбы против зла?»-спросила я. «Мы планируем предотвратить войну между США и СССР. Мы думали, что ты поможешь», -сказал Чарльз с надеждой. «А что если я скажу нет?»-начав застегивать кожанку, с вызовом сказала я. «Мы тебя уговорим». «Пытки не в вашем стиле». «А причем тут пытки?» «Ладно. Но я могу вам одно сказать: не я вам нужна». Они снова переглянулись. «А, точно!»-неожиданно даже для себя воскликнула я. Я полезла в наружный карман куртки, достала зажигалку и, подойдя к трупу, который находился ближе всех к краю крыши, подтолкнула его к самому краю. «Посмотрев» вниз, я двигала тело левее, левее, затем немного правее. «Прощай, парень-сказала я, склоняясь над телом, словно хороня старого друга.-Ты был самым разговорчивым из всех отморозков.» Затем я подожгла зажигалку и поднесла к костюму мужчины. Он вспыхнул и я толкнула ногой труп в бездну. Снизу послышался звон стекла, звук деформации металла от удара. Крик одного человека, затем многих людей, а после…взрыв. «Точно в яблочко!»-сказала я и повернулась к Эрику и Чарльзу. «Через 15 минут тут будет полиция. Пойдемте, пойдемте», -продолжила я. Мы вышли через люк и стали спускаться по лестнице. Я споткнулась и чуть не упала-меня подхватил сзади идущий Эрик. «Аккуратнее», -буркнул тот. «Извините». Мы шли дальше с Эриком: я — спереди, Эрик-позади меня, последним шел Чарльз, но он, после моего падения остановился. Я повернулась. «Чарльз?»-позвала я. «Ты слепа», -это можно было счесть и за утверждение, и за вопрос. «Я клянусь-я все вам расскажу, только дома», -на одном дыхании отчеканила я и зашагала дальше по ступеням. Мы спустились. Из дома было два выхода: через который вошли я и Эрик с Чарльзом-стандартный, а тот, на какую сторону я скинула труп-черный, с пожарной лестницей. Мы вышли из стандартного. По тротуару ходил парень, крутя на пальце ключи-таксист. Только не кричал: «Такси!» Я подошла к нему и спросила: «Свободен» «Да», -ответил тот по-английски, но я ярым акцентом. «Садимся», -сказала я себе через плечо Эрику и Чарльзу. Они сели на задние сиденья, мы с таксистом-на передние. Машине было годика 4, марка БМВ, салон обшит тканью, синтетикой. На заднем стекле была трещина, а на капоте царапина, как будто от кошки-глубокая и неровная. Салон отделан пластиком под дерево. «Куда едем?»-спросил водитель. «Я буду говорить, когда нужно будет поворачивать, -ответила я.-А Вы русский?» «Акцент выдает?»-спросил он по-русски. Послышался незаметный шум-молодой человек завел мотор своей машины. «Рыбак рыбака видит издалека », -ответила я так же по-русски. «Да. Получается, что Вы тоже?» «Да. Слава Богу, что здесь еще есть русские». «Давно здесь?»-спросил таксист. «6 лет». «Я пока что 5. Я уже отвык от русской речи, не смотря на то, что акцент остался». «Направо. Я уже думала, что не встречу здесь русского». «Может, выпьем?»-спросил таксист. «За такое событие? Почему бы и нет?» «В бардачке», -отчеканил он, не сводя взгляда с дороги. Я открыла бардачок. Там лежала бутылка из-под Кока-колы, но в ней было налито пиво. Я открыла и сделала глотков 5, затем передала водителю. Он отпил примерно столько же, сколько и я. «Ты не думаешь, что машину остановят?» — спросила я. «Ха! Смешно, -усмехнулся он.-За что?» «И то верно. Налево». «Не каждый день встретишь русского. В такие годы.» «Налево. Доезжаем до конца этого переулка и направо, проезжаем сто метров, видим угловой дом и тормозим. Этот конфликт причиняет неудобства и жителям страны. А эти кретины, которые сидят на самой верхушке общества, не понимают этого. Америка для американцев! Ха! Сейчас ценится только власть и деньги. Не более» — сказала я, таксисту. «Ты хочешь уехать отсюда?» «Нет. Но кроме меня здесь живет еще 300 миллионов, миллион из которых-русские». «В принципе, ты права». «Я немного шарю в этом». «Все. Мы приехали. Оно?» «Уже? Да, это он. Сколько с нас?»-спросила я, расстегивая наружный карман куртки. «Сколько дадите?» «50 хватит?»-спросила я, открывая кошелек и протягивая ему 50 долларов. «Более чем». «Отлично, -сказала я.-Пока. Может, еще встретимся.-Это было последнее, что я сказала на русском. „До свидания“, -ответил „водила“ по-английски. Эрик с Чарльзом уже вышли. Мы перешли на другую сторону улицы и услышала скрежет колёс по дороге-таксист развернулся и поехал в другую сторону. Мы прошли мимо 9тиэтажного дома и повернули. Как только мы это сделали нашему взору открылся 5тиэтажный угловой дом с двумя подъездами. Пахло гарью. „О нет, мой дом!“-воскликнула я. „Твой дом горит?“-спросил Эрик. „Нет. Горит правый подъезд, а я живу в левом. Ну, хоть с этажом эти дегенераты угадали“. Мы поднимались на третий этаж. Когда мы поднялись, я прошла к двери с номером 11, я достала из второго наружного кармана ключ и, вставив его в скважину, прокрутила два раза вправо. Толкнула дверь. Она поддалась. „Прошу“, -повернувшись к своим собеседникам, сказала я. Они вошли. В квартире было две комнаты, просторная кухня и точно такая же ванная комната. Чарльз и Эрик сняли обувь. „Проходите на кухню“, -сказала я, заходя последней. Они пошли на кухню. Я зашла и сняла кроссовки, под которым были еще носки, и куртку, под которой был свитер, майка на бретелях и бюстгальтер. (Но улице было +23). Затем пошла за ними на кухню. Они сидели на стульях, расположившись по краям стола. Я встала напротив них, опираясь руками на сзади стоящий разделочный стол. „Чай будете?“-спросила я. „Нет. Мы сюда пришли не чаи гонять“, — ответил Эрик с нетерпением. „Ладно. Давайте. Начинайте. Для начала спрошу у вас: зачем вы хотите меня ко всему этому подключить?“ „Чтобы предотвратить войну и спасти человечество“, -ответил Чарльз. „А почему мне не должно быть плевать на все это?“ „А почему нет? Что они тебе сделали?“ „Люди-глупцы. Они не могут жить без войны-им становиться скучно. Из-за этого гибнут ни в чем не повинные люди“. „Речь идет о все человечестве. Есть же и адекватные люди.“ „Хотите посмотреть, что сделали со мной люди?“ Я стала снимать свитер, затем майку, штаны и носки. Теперь я стояла в майке с бюстгальтером под ней, в шортах. Под всем этим были пропитанные кровью бинты. Они находились повсюду, кроме лица и шеи. Но затем стало еще хуже-я стала снимать с лица и шеи кожу, которая оказалась накладной. Остались лишь светло-русые волосы, которые, пока что, были настоящими. Вся кожа была в язвах, в следах от уколов, в круглых, похожих на кратеры, ранах, но сама кожа была черная, отдавая при этом оттенком глубокой голубизны. В глазах мужчин читался ужас и…сочувствие. Чувство мести за то, что сделали с им подобным. „Бинты не надо снимать?“-спросила иронично я. „Нет“, -ответили Эрик и Чарльз в один голос. „Теперь понятно, почему я так благодарно человечеству? Давайте начнем. Задавайте вопросы“. „Мы бы…“, -начал Чарльз „Что они сделали с тобой?“-с нетерпением перебил Чарльза Эрик. „Начну сначала. Отдел, в котором вы работаете, создавался по моей инициативе защиты мутантов. Он уже существует два года. ЦРУ посадило туда другого директора вместо меня, и я была у него в подчинении. Но, поскольку мутанты скрывали свои способности, наш отдел пустовал. Были только я, директор и Мойра“. „Мойра?“-спросил Чарльз. „Да. 3 месяца назад меня похитили. Я вышла из здания ЦРУ, пошла к дому через переулок, через который постоянно ходила домой. Там меня оглушили ударом чего-то тяжелого по голове. Когда я очнулась в подвале, который являлся моей ‚больничной палатой‘, надо мной, склонившись, стояла женщина. Сама я была подключена к капельнице и связана по шее, рукам, ногам и даже по груди и животу толстыми и широкими кожаными ремнями. ‚Где я?‘-спросила я. ‚Вы там, где Вас вылечат‘, -загадочно ответила женщина. ‚Что Вы мне вкололи?‘ ‚Вы стали жертвой нападения…‘ ‚Я спрашиваю: что Вы со мной сделали?‘ ‚А что такое?‘-спросила с издевательской улыбкой женщина. ‚Не ври мне: пусть ты мне что-то вколола, что-то, не дающее проникнуть мне в твой мозг, но по глазам я читать не разучилась‘. ‚Вы стали жертвой эксперимента‘. ‚Какого, черт возьми, эксперимента?‘ ‚Мы забрали Ваши способности, тем самым излечив Вас‘. Я посмотрела на свои руки и ахнула: ‚Почему мои руки черные и все в порезах?‘ ‚Излишки эксперимента‘. ‚Что?‘-спросила я и попыталась дотянуться до женщины, целясь в шею охладевшими за время пальцами, которые были уже готовы для захвата. Меня отключили снова. Только ударом тока. Безболезненно. Как будто бы лампочка в глазах погасла. Когда я очнулась во второй раз, я поняла, что ослепла. Перед глазами стояла темнота. В лучшем случае я кое-как видела, словно была в тумане. Очертания людей-не больше. Но спустя несколько дней я смогла сбежать. Как? -спросит один из вас. Я научилась слышать любое движение, даже мышцы, когда человек поворачивается. Я стала отличать запах воды от запаха стекла. Вы думаете я сумасшедшая? Пусть так. Но лишение рассудка спасло мне жизнь. Меня не ударяли током, ничего не делали для того, чтобы я находилась без сознания. Просто после своего пробуждения я постоянно находилась с закрытыми глазами, в состоянии полусна. Порой ко мне заходили люди, кололи мне что-то, но я не сопротивлялась. Смысла не было. Но однажды я поняла, что вечно это продолжаться не может, что я не стою такой гнусной смерти от руки каких-то ‚чокнутых профессоров‘. В один из дней пребывания в лечебнице я вышла из состояния полудрема. И вдруг, резко распахнув ничего не видевшие глаза, я почувствовала такой прилив сил, словно кто-то подошел ко мне и сказал: ‚Сегодня настанет конец этому пленению. Мне хватит энергии, чтобы убежать отсюда‘. Только сейчас я осознаю, что сама сказала это вслух. Мой мозг осознал, что ремни прикреплены к металлическим кольцам небольшого диаметра. Моя кожа будто бы чувствовала холодный металл, который был в нескольких миллиметрах от моей кожи. На тот момент еще не изобрели сверхпрочный материал, который бы выдерживал любые растяжки. Я резко дернула за ремни и услышала треск кожи-ремни трескаются, начинают расходится. После этого меня ударило током, но я не чувствовала ни боли, ни появления слабости после удара. Я лишь видела цель. Я вырвала из койки с корнем ремни, уловив звук спадающих и бьющихся о металлический край койки колец, которые постоянно (или, как минимум, последние 5 секунд) находились в напряжении, как вдруг я услышала шаги за толстенной металлической дверью, за которой и хранили одного пациента ‚лечебницы‘. Слегка неудавшийся эксперимент. Из него высосали все, что только могли, поэтому это тело было здесь лишним и только занимало место, как бутылочка от шампуня. Я спустила с кровати свои ноги и коснулась кончиками пальцев пол, который был настолько холодным, что мое тело вмиг превратилось в один большой кусочек льда; холод пронизал мое тело и все мои нервные окончания. Несмотря на мгновенно сковавший меня холод, я решил подняться с кровати, опираясь на край своей койки. Наконец встав на ноги появилось еще одно ощущение: словно мои ноги и пол стал одним целым, но при этом существовала граница между металлом и человеческой плотью, но она была настолько тонкая, что почувствовать ее можно было, только приложив усилия. И из леденявшего кожу металла всю мою ступню, связавшую два несоединимых материала-мертвую сталь и живую плоть-проткнули тысячи осколков. Я не ожидала такого поворота событии и стала пытаться делать шаг, но ноги не слушались меня. Все больше и больше становилось чувство, что они приросли к полу, и что я не смогу сделать даже шага. встала слева от двери, поскольку она открывалась именно на эту сторону. На запястьях у меня остались браслеты от ремней. Дверью открылась, и фигура вошла. Она посмотрела на койку. ‚Черт!‘-воскликнула фигура. Я накинулась сзади нее и, стянув браслеты с запястья на середину ладони и обняв их пальцами, стала пользоваться ими, как кастетами. Я била фигуру самодельными кастетами по голове, пока она бездыханно не упала на пол. Не знаю, оглушила я ее или убила-тогда я хотела лишь одного-сбежать из этого места подальше. Я стянула с фигуры-это оказался мужчина-одежду и положила на койку. На мне была просторная одежа без рукавов, очень напоминавшая старушечью ночную сорочку. У мужчины в кобуре, расположенной на штанах, был пистолет на 22 заряда. Я достала его и положила к рядом с одеждой. Я села рядом с положенной мною одеждой и, взяв пистолет, направила в пол. Выстрелила. Значит, пистолет был рабочим. В моей ‚палате‘ было окно. Правда была решетка и снаружи, и изнутри стекла. Я не смогла закрыть дверь, поскольку у меня не было ключа. Поэтому я просто прикрыла ее. Я попыталась снять браслеты, но ничего не получалось. Поэтому я просунуло дула пистолета с внутренней стороны браслета прямо под самую середину обруча. Выстрелила. Браслет тут же упал с моей руки, а пуля врезалась то ли в стену, то ли в пол. Теперь у браслета было два конца. Правда, неровных, но дверь ими можно было закрыть. А засунула один конец браслета в замочную скважину и повернула конец в скважине. Вытащив ‚ключ‘, я дернула за ручку двери. Вроде, закрыла. После этого в прострелила оставшиеся 3 браслета. Я почувствовала запах стекла и дезинфицирующего спирта и поняла, что в ‚палате‘ находится шкафчик со средствами оказания первой медицинской помощи, а следовательно, там были бинты. Я была одета в мешковатое платье, белого с пятнами крови, лимфы и гноя. Оно доходило мне до щиколотки. Я оторвала от него конец до колена и, обмотав им руки и подойдя к шкафу, замахнулась замотанными руками. Послышался звон разбитого стекла. Осколки стали вонзаться в обёрнутые руки, но куски платья на них не давали пробраться осколкам до моей коже. Я развернула руки, достала бинты из шкафчика и кинула их на кровать. Потом я раздела мужчину и кинула его одежду к бинтам. Я стянула с себя платье и начала обматывать свое тело бинтами. Затем я одела одежду мужчины. Я чувствовала ужасающую боль. Такую, какую я чувствую и сейчас. Затем я выстрелила из пистолета в стекло. Стекло разлетелось на мелкие части, но несколько крупных кусков разбитого и острого стекла продолжали торчать из рамы. Я решила пролезть сначала через внутреннюю решетку, чтобы затем пробрать через наружную и, таким способом добраться до дома. Довольной своей идеей, я убрала пистолет в карман джинс и уже собралась лезть. Но тут мужчина, которого я оглушила, очнулся. Он начал подниматься, пытаясь делать это беззвучно, но я услышала звук движения его мышц. Я резко повернулась к нему, выхватив пистолет из кармана джинс. Он отпрянул к двери. ‚Не надо, прошу! -заскулил он.-У меня семья, дети…‘ ‚А мне плевать. Ты посмотри, что вы все сделали со мной. И никто не спрашивал у меня, есть у меня семья или нет‘. ‚Ну пожалуйста‘, -вновь взмолился он. ‚Хорошо. Только скажи мне: у тебя есть зажигалка?‘ ‚Да. В правом кармане рубашки‘. ‚В здании есть еще кто-то?‘ ‚Нет. Они оставили меня с Вами до завтрашнего дня‘. Я проверила. Точно. Она лежала там. ‚Спасибо‘. Я прошла к шкафчику, из которого взяла бинты. Нащупала бутылочку с медицинским спиртом. Все семиклассники, даже тупые, знают, как хорошо горит спирт. ‚А тут деревянные перекрытия?‘ ‚Да. А вы оставите меня в живых?‘ ‚Да. Но… ты ведь сказал мне все, что мне нужно было. Поэтому…‘ ‚Что?‘-вот это знакомое Что? , перемешанное с ужасом и разочарованием. Словно дежавю. ‚Если ты предал их, то спокойно сможешь предать и меня‘, -спокойно ответила я. Я выстрелила ему в ногу. Он стал орать и кататься по полу. Ему было не до меня. Я знаю, в какие точки нужно бить или стрелять, чтобы была невыносимая боль, но при этом человек потеряет мало крови, и наоборот. Я облила всю комнату спиртом, а затем я стала пытаться вылезти через решетки на улицу. Это было очень легко, несмотря на то, что остатки стекла все еще продолжали торчать из рамы. Одежда мужчины была на два размера больше моего, поэтому бывало, что одежда застревала и цеплялась за острые осколки. Я вышла на улицу. ‚Прощай, друг‘, -сказала я мужчине и кинула в помещение бутылку со спиртом рядом с ним. Та, от удара о пол, разбилась. Затем, я взяла носок, который сняла с мужчины, зажгла зажигалку, подожгла об нее носок и швырнула через отверстие, которое всего несколько минут назад было окном. Мужчина начала орать еще сильнее. Запахло жареным мясом. Наконец я повернулась лицом к улице. Окраина города. Два дома, которые покинуть хозяевами лет 6 назад и лес. Я услышала как едет пикап с прицепом. Подождав на обочине, когда он проедет и рядом со мной прицепом, я прыгнула в него почти беззвучно. Дальше мы ехали часа 3, не меньше. На улице было не холодно. Так я попала в город. Этот пикап проезжал мимо переулка, где меня оглушили и отдали на опыты. Я выпрыгнула из пикапа и, поскольку знала дорогу от переулка до своего дома, спокойно добралась домой. Потом, на следующий день я стала выглядеть так, как выгляжу сейчас: я вытащила зимнюю одежду из шкафа и одела на себя. Вот и все“, — закончила я. Настала пауза. „А что произошло там, на крыше?“-спросил Чарльз, разбавив своим голосом тишину. „А, это? Короче, на следующий день, после моего побега, некий Босс нанял 4 охотников за головами, которым пообещал за взятие меня живой каждому миллион долларов. Только полный придурок мог отказаться от такой сделки. Итак, на следующий день я также раскидала всех наемников, а рядом с местом покушения стояла машина, в которой сидел главный доктор этой лаборатории. Я добралась до него и взяла его в заложники, перевезя его на машине, в которой он сидел. Я привезла его к себе домой и привязала к стулу в кухне. С пистолетом на столе (я привязала его на кухне, поэтому пистолет лежал рядом со мной), начала допрос. Он сказал, что Босс-это Билл Грей, зачинщик всего этого дерьма, и он хотел путем эксперимента лишать способностей мутантов, удаляя у них Х-ген из крови и пересаживать другому мутанту. Тогда мутант или сходит с ума, или находится под полным контролем этого ублюдка, или овладевает этими способностями и сбегает из лаборатории. Первой ‚экспериментальной крысой‘ была я, и у меня пытались удалить Х-ген. Но он никак не ходил полностью выходить. Тогда меня обкололи каким-то препаратом, который вычищает этот ген из крови, как кислота растворяет любой материал, кроме щёлочи, которая гасит действие кислоты. Но у меня в крови оказалась эта ‚щёлочь‘, которая лишила действия этот препарат. Но они утроили дозу, лишив тем самым меня способностей. Но был один побочный эффект, -сказала я и показала на свое лицо.-Но Билл приказал, прежде чем забрать у меня способности, взять у меня 1 литр крови-для своих целей. И эту кровь он, до вчерашнего дня, возил с собой, рассчитывая на то, что после побега я найду двойников или создам их каким-либо способом, и при моей поимке он хотел сделать анализ, тем самым выяснив, я это или нет. ‚Но как он узнал обо мне?‘-спросила я у своего пленника. ‚В ЦРУ есть те люди, которым Вы мешаете или же есть люди, работающие на Билла, -ответил тот.-Он добыл информацию о Ваших способностях, и был очень в них заинтересован. Но он, как я уже, понял решил раскусить орешек, который ему не по зубам. ‚Вы уже не работаете на него?‘-спросила я недоверчиво. ‚Нет. Какие бы люди не были, мутанты, калеки или убийцы-они все имеют право жить, ведь не нам это решать‘. ‚Знаете, я Вам верю. Не смотря ни на что‘. ‚Это хорошо. Очень Вам признателен‘. ‚А там была женщина? Она работала в лаборатории?‘ ‚Да. Но ее, в день Вашего побега, сбила насмерть машина‘. ‚Ладно. Благодарю за информацию. Надеюсь, что Вы не врёте‘. ‚Мне смысла нет‘. ‚Тогда ответьте мне на последний вопрос: зачем Вы поехали с наемниками на место массового убийства этих головорезов?‘ ‚Потому, что сначала Грей угрожал убить меня, тем самым не добившись от меня соглашения на эксперимент и производство лишающей мутантов способностей сыворотки. Но затем он взял в заложники мою семью. Я был вынужден согласиться. И так он добился от меня того, чтобы я договорился на его предложение- выполнять все того, чего он требует. Тогда он бы добился своего и отпустил бы мою семью. Но сейчас они мертвы: моя жена, с которой мы прожили 40 вместе, мои две дочери, 2 внучки и внук. Он убил их‘. ‚А сколько Вам лет?‘ ‚68‘ ‚Знаете, по своему опыту скажу: не отчаивайтесь. Я понимаю, что Вы жили ради науки. Теперь загрузите себя работой, попытаясь отвлечься от душевной боли. Ступайте с миром‘. ‚Спасибо!‘ ‚Извините за все, за это‘, -сказала прерывающимся голосом я и начала развязывать доктора. ‚Я сам должен попросить прощения…‘ ‚Принимаю извинения. Теперь идите‘. Я отпустила его. За всю неделю, что я искала этого чертового ублюдка Грея, я убила 42 его человека. Сегодня я убила самых его доверенных лиц, на которых, конечно же, он рассчитывал, что они прикончат меня, и поэтому он дал им кровь для анализа на двойника. Но спустя эту неделю я нашла то, за чем гонялась“. „Ты нашла кровь?“-спросил Эрик. „Да“. „Нам жаль тебя. Но не все люди такие, как Грей. Есть и хорошие, такие, как доктор“, -сказал Чарльз. „У доктора была отличная способность к регенерации, но жить ему осталось не больше 8 лет“. „Люди способны на хорошие. Любой человек“, -сказал Чарльз. „Почему доктор скрыл и от меня, и от Грея, и, возможно, от своей семьи свои способности?“ „Он боялся“, -ответил Эрик „Вот видишь, Чарльз-Эрик рубит фишку“. „Спасибо“, -ответил спокойно Эрик на мой комплимент. „Какие вы пессимисты. Вы…“-начал Чарльз. „Нет, Чарльз, мы реалисты. Если в нем кроется такая черта, типа расизма, только против мутантов, то она кроется в каждом. Геноцид мутантов, вот как это называется. Ведь кому захочется быть соседом такого создания, которое может проходить сквозь стены и способен с помощью такого ‚дара‘ обокрасть тебя, читать мысли и узнать все твои сокровенные тайны, обладать телекинезом. Знаешь, когда я открывала отдел по защите мутантов, сколько людей было против? 25 из 46. Но начальник главного отдела ФБР США поддержал мою инициативу“. Пауза. „Знаете, сейчас мне больно есть, пить, глотать, даже дышать. Я не ем и не пью три месяца. Но, если уж на то пошло, то неделю. Из-за этой сыворотки я слепа. Но этого мало. Я гнию изнутри. Через три дня от меня будет вонять как от трехнедельного трупа“. Пауза. „Пока что мой ответ-нет“. „Ну ладно, мы пойдем тогда“, -сказал Эрик и, поднявшись со стула, пошел к двери. Чарльз последовал его примеру и мы пошли к двери. „До скорого“, -сказал я сухо, открывая дверь. „Один только вопрос: почему ты убежала через окно, а не через дверь?“-развернувшись ко мне, спросил Эрик. „Я узнала от убитого мною охранника больницы, что внизу, около двери стоят детекторы мутации-если ты-мутант, то, пройдя сквозь этот еле заметный детектор, то тут же набегут люди, которые изобьют тебя до полусмерти“. „Но тебе же уже было все равно“. Мой взгляд слепых глаз выражал только усталость, которую смог уловить Эрик „Удачи“, -сказал он коротко. „Пока“, -сказал Чарльз. Я молча и громко закрыла дверь, едва Чарльз перенес свою вторую ногу за порог.