Still Here

Musing through memories Losing my grip in the grey Numbing the senses I feel you slipping away*

Евгений сидел перед тающей свечой и размышлял обо всем произошедшем между ним и Владимиром. Неужели он не знал, как Ленский отреагирует на его приставания к Ольге? Конечно, знал. Так почему же он не удержался? Месть была для него важнее? Неужели ничего уже нельзя сделать и нужно идти на поводу у общества? Почему каждый стремится потакать толпе, забывая о том, что не все нравственные устои общества верны? Мы ведь боимся того, что о нас скажут за нашими спинами, но сами являемся частью этого замкнутого круга. Получается, что нравственности нет места в нашем мире? Тогда зачем нужна такая жизнь? Как все еще бьющимся сердцам выжить в этом насквозь прогнившем мирке, ставшим лишь одной большой мусорной кучей? POV Евгений Я чувствую себя виноватым. Почему я не смог вовремя остановиться? Вы же мой друг. Я знаю Вас лучше, чем кто-либо другой, так почему я поступил с Вами так? Это жестоко. Очень жестоко, мой дорожайший Владимир. Я виноват. Да еще и принял этот глупый вызов на дуэль. Ну не глупец ли я? Мне же ведь плевать, что обо мне подумают люди, так я могу отказаться стрелять... Нет. Признаюсь сам себе. Впервые в жизни буду честен хоть сам с собой. Я постоянно говорю, что мне плевать на мнение людей, а сам стремлюсь вступиться за свою честь. Как глупо, верно? Я глупец. Нет-нет... В этом не только моя вина. Владимир, милый мой, Вы тоже виноваты. Вам захотелось притащить меня на этот глупый праздник, хоть Вы и знали, что я не выношу того общества. Татьяна... Она же чуть ли не плакала. Как Вы, да, именно Вы посмели так поступить не только со мной, но и с ней? Но почему же я тогда чувствую эти угрызения совести? Нам нужно поговорить. Мне нужно Вас увидеть. Но что сказать...? Конец POV'a Евгения Онегин быстро поднялся из кресла, еще раз просмотрел письмо Владимира и быстрыми шагами направился вниз по лестнице. Минутная стрелка догнала часовую, и раздался громкий звук, означавший наступление полночи. Несмотря на то, что на улице было довольно холодно, Евгений не стал особенно кутаться, и, никого не предупреждая о том, куда он собрался, вскочил на коня и направился к дому Ленского. В это время сам Владимир размышлял о правильности своих выводов. Он понимал, что, наверняка, его необдуманные действия приведут к его смерти, но стерпеть предательство со стороны друга он уж тем более не мог. Он писал стихотворение для Ольги на тот случай, если все случится так, как он предполагает, если вдруг ему придется расстаться с жизнью ради защиты ее чести. Ради защиты своей чести. Это было бы красивым финалом, как ему казалось. Конечно же, ему не хотелось умирать. По его щекам текли слезы. Но нет, ему не страшно. Даже скорее наоборот. Он был уверен в том, что его действия оправданы и имеют смысл в данной ситуации. Ему просто было очень обидно, что его предал тот человек, в чьи руки он мог (до сего момента) вручить свою жизнь. Но вот в дверь кто-то постучал. Владимир не ожидал ни от кого столь позднего визита, поэтому всех слуг отпустил до завтрашнего (было уже за полночь, поэтому все-таки сегодняшнего) утра, а значит, что за дверью стоял сам гость, решивший навестить его в столь поздний час. "Ольга?" - промелькнула мысль в голове Ленского. - "Сомневаюсь. Когда мы сегодня виделись и она сказала, что все также любит меня, было похоже, что она действительно устала от столь шумного приема. Она уже спит. В этом я уверен, но тогда это... Онегин?" Владимир быстро подскочил к двери, распахнул ее. Ему искренне хотелось высказать своему приятелю все, что он о нем думает, но он и сам не верил в такой визит. Кто-то из слуг, наверняка, хотел начать отговаривать его от дуэли. Снова. Тщетно. Но на пороге, действительно, стоял Евгений. Лица обоих выражали глубочайшее удивление. Хоть Ленский и понял, что за дверью стоит его дорогой друг, но он не понимал цель его визита. Ему казалось, что теперь они в ссоре, хоть и повод для того был совершенно пустяковый. Евгений же в свою очередь ожидал увидеть любое выражение лица друга и даже, если нужно, извиниться, хоть его самолюбие и вряд ли бы ему это позволило, но он никак не мог предположить, что увидит Владимира в слезах. Душа поэта очень хрупка. Даже, написав несколько строк, загоревшись идеей, он может стать чересчур сентиментальным. Еще пару секунд они молча смотрели друг на друга, после чего Онегин сделал шаг навстречу другу и обнял его. Ленский все еще не понимал, что сейчас между ними происходит, но нежно обнял его в ответ. Здравый смысл сейчас говорил ему, что сейчас он совершает огромную ошибку, но Владимир всегда был глух к голосу здравого смысла. Это было безмолвно. Аккуратно. Нежно. — Глупый, ты же заболеешь.... — сказал он, поняв, что его друг примчался именно в таком виде, в каком сейчас стоял перед ним. — Почему тебя это волнует..? Если я умру от переохлаждения, тебе не придется затевать эту глупую дуэль. — Скажи, Евгений, зачем ты пришел? — спросил вдруг Владимир, не отрываясь от объятий. — Хотел тебя увидеть, мой милый... Неужели это я довел тебя до слез? — сказал он с нежной улыбкой. Владимир покраснел и слегка толкнул Евгения, и тот с неохотой его отпустил. Ленский подошел к своему рабочему месту, взял платок с инициалами "О.Л." и вытер слезы, после чего продолжил: — Ты пришел снова насмехаться надо мной? Я знаю, что ты делал это все мне назло. Как мне смотреть на тебя после такого предательства? — Ты обвиняешь меня? Но разве не ты притащил меня на эту встречу против моей воли? — вскрикнул Евгений, но увидев снова слезы на глазах самого близкого ему человека он, вдруг перешел на шепот. — Почему? Почему ты плачешь? Я знаю, что виноват перед тобой и готов просить прощения столько, сколько понадобится... — Et dimittam te amo. (я люблю тебя, поэтому прощаю) Евгений не ожидал такого ответа. Он просто смотрел на Владимира, который снова раскраснелся. В воздухе витало какое-то неловкое напряжение. После недолгой паузы он все-таки решился сказать: — Ты сейчас говоришь мне правду? Только, прошу, не уходи от ответа. Сейчас мне очень важно это знать... — Евгений, милый мой Евгений, почему ты думаешь, что я стану так глупо шутить? Ты навсегда останешься в моем сердце... Но, если помнишь, ты принял мой вызов на дуэль, и мы уже скоро будем стреляться возле старой мельницы. Уже нет пути назад. — Да к черту все! Давай забудем об этой глупой затее? Мне нужен только ты! — сказал Онегин и сделал уверенный шаг к Ленскому. Тот попятился назад, но почти сразу же уперся в стену. Евгений воспользовавшись моментом, схватил его за плечи, сильнее прижал своим телом и нежно поцеловал. Владимир не ожидал такого развития событий и снова легонько оттолкнул Евгения. Онегин, оторвавшись от его губ, вопросительно на него посмотрел, и только после спросил: — Что такое? Разве ты не хочешь этого? — Мне кажется, что мы поступаем неправильно. У меня есть невеста, на которой я вскоре собираюсь жениться. Я ведь люблю ее. Да и разве тебе не нравится Татьяна? Ты ведь сам мне рассказывал о письме от нее. Я думал, что у вас все серьезно, разве нет? — А? Что? — смутился Онегин. — Когда это я успел разболтать тебе о письме? — О, ты не помнишь? — усмехнулся Ленский. — Ты в прошлый раз у меня напился так, что не смог поехать домой, и все было примерно также, как и сейчас, только ты потом вспомнил о Татьяне и говорил о ней весь вечер. — Что я вижу? Мой милый, ты ревнуешь? — улыбнулся Евгений. Ленский снова покраснел и неожиданно вырвался из объятий Онегина. Он снова подошел к своему столу, окинул взглядом стихотворение для Ольги. На столе стоял бокал с вином. Он взял его, покрутил в руках, внимательно вглядываясь в свое отражение и пытаясь увидеть в нем что-то большее, затем моментально выпил все содержимое и смял письмо. — Ну не надо так... Это стихотворение — часть твоей души. Ты ведь вложил в него столько чувств, я же вижу, — сказал Евгений, уже подойдя к своему другу сзади, обхватив его за талию и прижавшись подбородком к плечу. Владимир вздрогнул от неожиданности, но улыбнулся в ответ на объятия. — На этот раз у меня нет шансов выбраться? — спросил он. — На этот раз ты не сбежишь, дорогой, — ответил ему Онегин. — Тогда я полностью в твоей власти. Хочешь выпить? Я могу сходить за бутылочкой хорошего вина. — Не хочу отпускать тебя. Ты пьянишь намного лучше алкоголя. Хочу только тебя... Владимир обернулся к Евгению и взглянул в его голубые глаза. Он точно знал, что может довериться своему другу, хотя какой он теперь друг? Он чувствовал тепло в его взгляде, он просто завораживал. — Ты правда этого хочешь? — спросил Онегин напоследок. — Это так глупо... но разве у меня есть выбор? — улыбнулся в ответ Ленский, после чего Евгений снова поцеловал его.