Стержни

Он мечтает дотронуться до каждой её косточки. До каждого сустава, что торчит из слишком хрупкого тела. Он хочет убедиться, что внутри она достаточно твёрдая, чтобы пережить эту войну. Проще всего с локтями. Их острые углы часто упираются в него: она падает на него случайно или специально тыкает под рёбра, обращая всё его внимание на себя. Если крепко схватить её за предплечье, то можно почувствовать стержни локтевой и лучевой кости. Для этого достаточно попытаться остановить её от очередного безрассудства. Когда он держит её за плечи, удерживая от проявления отчаяния, чувствует плечевые кости. Косточки запястья царапают его пальцы, спасающие её от падения. Обмен рукопожатиями: её фаланги — к его пястью, его фаланги — к её. Он боится, что его хваты оставят синяки на её коже, но за её хрупкость он боится больше. Открытая (иногда ему кажется, что чересчур) одежда не скрывает рёбер, ключиц и позвонков. Первые он осторожно проверяет, когда она бросается ему на шею с радостными объятиями и замирает на секунду дольше положенного. Позвонки удаётся прижать вместе с неё к земле в защитном жесте: выше проносятся лазерные выстрелы. Ключицы проявляют свою твёрдость под его губами — до противного импульсивный жест во время очередных поздравительных объятий. Кажется, они делают это слишком часто. Кажется, он стремится к победе только ради них. Нижняя челюсть задевает его череп при тесте ключиц. Он доволен — два за один раз — пусть она и хмурит брови. Крылья таза в его руках, когда он поднимает её на уступ. Тогда же она больно задевает его пяткой. И не понимает, когда он улыбается её извинениям. А он ведь успел прощупать и больше- и малоберцовые кости, защищаясь от её удара. Он чувствует беспокойство, если её нет рядом. Гнать эту эмоцию из головы не помогают ни мысли о защищающем её учителе, ни о других клонах. Результат чаще всего обратен — к беспокойству примешивается раздражение от стоящих рядом с ней в его воображении — и в действительности — мужчин. Поэтому он обхватывает руками её череп, пальпируя разом височные, теменные и затылочную кости. И почти забывает о цели, заглядывая в её глаза. И — не целует, а проверяет — лобную кость: «На удачу», повторяя её недавний жест. Она улыбается. А он думает, можно ли «на удачу» протестировать ещё и скулы. Но это ему удаётся уже после её изгнания. Ненависть к джедаям, неожиданно не внезапная, находит причину. И он стирает губами слёзы с её щёк. Наверное, это стоит прекратить — война для неё кончилась. Но чувствовать языком жёсткость нёбной кости оказывается слишком приятно. Как и сжимать её бёдра, машинально отмечая в них стержни одноимённых костей. Тестирование коленной чашечки, она понимает превратно, но — уже ожидаемо — не противится. И он снова и снова чувствует её кожу, кости и её изнутри, и душа его успокаивается. Её внутренние стержни в порядке. И кости и дух, укреплённый джедайскими практиками и неожиданной страстью к уже-не-просто-боевому-товарищу. И он тоже выживет, только чтобы ещё раз в этом убедиться.