Под кожей

Когда она проходит мимо, Крис буквально каждой клеткой чувствует, как демоны внутри него поднимают головы и хищно скалятся. Своими острыми когтями пытаются разорвать грудную клетку и вырваться наружу. Скорее нагнать Эву, вцепиться в неё крепкой хваткой и никогда не отпускать. Присосаться к ней намертво, вылизывать каждый дюйм нежной девичьей кожи и упиваться своим превосходством. Но каждый раз Крис затыкает собственных демонов, не давая им сорваться с привязи. Потому что в противном случае всё, баста. Можно ставить на себе крест. Признать собственное поражение и, наконец, свыкнуться с мыслью, что поцелуи с привкусом текилы иногда имеют свойство перерастать в нечто большее. Во что именно — Шистад пока не решил. Он подумает об этом позже. Завтра, например. Когда она снова пройдёт мимо со своим этим взглядом «я тебя не замечаю». Не замечает, нет. Ровно до того момента, пока он не прижимает её к стенке дома, в котором проходит очередная вечеринка. Замкнутый круг какой-то, блять. Когда всё успело стать таким привычным? Её руки, по-хозяйски обвивающие шею, перебирающие волосы на затылке, заставляющие Криса лихорадочно сжимать девичьи бёдра и выстанывать какие-то глупости ей прямо в рот. Такой желанный, слегка приоткрытый. Нёбо с привкусом текилы и мятной жвачки. Адская смесь, от которой напрочь срывает крышу. Сколько раз он уже сошёл с ума? Крис потерял счёт, лишь зная, что очередной сдвиг по фазе происходит каждый раз, стоит ей только оказаться в радиусе нескольких метров. Что ты делаешь со мной? Что ты, блять, со мной делаешь? От собственного бессилия впору рассмеяться. Нет, правда, кто бы мог подумать еще полгода назад, что золотой мальчик потеряет рассудок из-за очередной девицы на ночь. Она не на ночь. Она на постоянно. На всегда. На, сука, грёбанную вечность. Демоны скребутся на затылке, когда Эва подносит ко рту спелое красное яблоко. Откусывает немного, пробегается языком по нижней губе, а потом начинает медленно пережёвывать. И Крису кажется, что это не с фруктом она сейчас так ловко справляется. Нет, будто кости ему перемалывает, мышцы разрывает. Карие глаза не отрываясь следят за девушкой, сканируя её своим янтарём, подмечая самые крошечные детали. Волосы сегодня уложены как-то иначе. Набок немного, перекинуты через одно плечо, тем самым обнажая матовую кожу хрупкой девичьей шеи. В неё хочется вгрызаться зубами, отрывать по кусочку нежной кожи, а потом зацеловывать кровавые раны. Слизывать капельки алой жидкости, охуительно вкусной, как и вся она сама. Мысли толкают Криса в русло реки, из которой уже не выбраться. Не-а, поздно. Пациент пошёл на дно. Но вместе с собой он утащит и ту, которая сейчас так нагло манипулирует им, стоит ей только поднять глаза и столкнуться с карими омутами. А в них черти пляшут. Ждут своего часа. Нужно быть настоящей дрянью, чтобы делать это со мной. Шистад не успевает уловить момент, когда подрывается с места, а ноги на полном автомате несут его к столику, за которым расположились девушки. На удивленные взгляды её подружек ему наплевать. Как, собственно, и на её собственный, ибо нехуй было провоцировать его посреди столовой. Это слишком жестоко даже для неё. — Что ты делаешь? — Шепчет девушка, пока её самым бесцеремонным образом тащат по пустому коридору, вскоре заталкивая в пыльный кабинет. Дверь захлопывается слишком громко, на пару мгновений оглушая. Эва прижимается спиной к холодной стене, кожей ощущая шероховатую поверхность шпаклёвки. Глаза с нескрываемым испугом таращатся на юношу, который выглядит так, словно не спал несколько дней, а потом сразу пробежал марафон. С губ срывается тяжёлое дыхание. Руки упираются в стену по обе стороны от головы Мун, тем самым перекрывая все пути к бегству. Один крохотный шаг, и он зарывается носом в её растрёпанные волосы. Пахнут они вишней — шампунь новый, что ли… — Ты горячий. Горячий? Просто, блять, горячий? У меня лихорадка, Эва. Самая настоящая. Посмотри, что ты делаешь. Что ты, сука, вытворяешь?! Ты у меня под кожей. Вспороть грудную клетку, и вместе с кровью толчками вытечешь. И это ненормально, Эва, совершенно ненормально. Это чёртов диагноз. Грёбанный приговор. — Ты вкусно пахнешь. Шепчет куда-то в шею. Языком обводит маленькие красноватые отметины, которые сам же вчера и оставил. Улыбается, а демоны внутри скалятся. Получают своё, наконец. Цепляются в жертву, прочно в ней обосновавшись, и в ближайшее время отпускать совсем не собираются.