***
Маккой потянулся. Отчет был закончен и отправлен, медперсонал получил ценные наставления, в народе именуемые брюзжанием, последнее слово в перепалке со Споком осталось за Леонардом, вернувшийся с очередной безумной планеты десант приведен в чувство, заштопан и возвращен на пост; иными словами, день у доктора Маккоя удался. Это значило, что пришло время открыть шкаф судьбы, извлечь бутылку и напиться до водящих хороводы зеленокровых гоблинов, представляя Кирка во всех известных в XXIII веке позах. Вот, например, отличный вариант. Кирк сидит у него на коленях, горячий, страстно трущийся своей эрекцией об эрекцию доктора, протяжно стонущий, откинувший голову назад, подставив для бешеного, сметающего прочь все мысли поцелуя красивую шею. «Так не пойдет», — подумал Маккой. Он тяжело вздохнул, отодвинул падд, и в этот самый момент капитан решил почтить своим присутствием лазарет. — Джим! — доктор быстро оглядел Кирка. Тот появлялся во владениях Боунса в двух случаях: когда полученные ранения все же заставляли его прибегнуть к медицинской помощи, и когда любовные проблемы нуждались в здравой, хоть и резкой критике Маккоя. Пересчитав конечности капитана и убедившись, что все в порядке, Боунс сел обратно. — В чем дело? — Боунс, у меня к тебе личная просьба, — капитан, сияя улыбкой, подошел к столу доктора и положил тому руку на плечо. Простое дружеское прикосновение образовало взрыв антиматерии в голове, яркими импульсами пронеслось по телу и свернулось электрическим клубком в паху. — Очень многообещающе, — фыркнул Маккой, — мне что, опять лечить какое-нибудь чудовище? Или, не приведи Господь, твоего зеленокрового старпома? Джеймс проигнорировал выпад доктора и еще раз безмятежно улыбнулся. — Не хочешь вспомнить молодость, Боунс? — Смотря какую ее часть, — настороженно ответил Маккой. — Вот эту, — Джим бодро щелкнул ножницами (и где только нашел!) перед носом доктора. Маккой шарахнулся от капитана и приложился затылком о панель позади стола. — Проклятье! — Боунс, будь другом, подстриги, а? Чэпел уже начинает завидовать моей прическе. — Черт возьми, Джим, я доктор, а не цирюльник! — Так отличный шанс расширить профиль! — Иди к Споку, у него все пять лет челка по идеальной геометрии выстрижена, пусть даст тебе практический совет. — Я не к Споку пришел, а к тебе, Боунс. Джим улыбался, но взгляд его посерьезнел. Или же Маккою, порой отчаянно желающему увидеть хоть намек, что есть шанс, показалось… — Я зайду к тебе через час. Капитан сжал напоследок плечо Маккоя и вышел. Доктор посмотрел ему вслед и горестно вздохнул. Этот час он определенно проведет в ледяном душе, после чего засунет член в азот, и только после этого решится появиться в капитанской каюте.***
Маккой постучал. Стук эхом отозвался в голове, напрочь лишенной всех мыслей, кроме одной. Джим. Джим под ним, обвивающий талию доктора крепкими ногами, с открытыми в беззвучном — нет, лучше в оглушающем, страстном, животном — стоне губами. Дверь с шипением открылась, и Маккой зашел внутрь, призывая на помощь всю свою выдержку. Кирк сидел за рабочим столом, заканчивая запись дневника капитана. Не прерываясь, он кивнул доктору на кресло. Леонард сел и, чтобы себя занять, принялся незаметно разглядывать Джеймса. Безупречной формы губы, красивая, мужественная челюсть и… золотисто-русая копна. Надо же, Маккой и не заметил, как сильно отросли волосы капитана за пять лет. Похоже, просьба Джима все же была обоснованной. Капитан закончил диктовать, отключил запись и весело посмотрел на друга, в предвкушении потирая руки. — Ну-с, доктор Маккой, — улыбнулся Джим, — не подведите. Доктор закатил глаза, выдвинул стул на середину каюты и жестом пригласил Кирка сесть. Капитан, с присущей ему грацией триббла, уселся и слегка поерзал, устраиваясь поудобней. Маккой конечно бы предпочел, чтобы капитан повторил эти действия на его коленях. — Как височки стричь? — ехидно осведомился доктор. — Ну как обычно, Боунс. — Чтобы был эффект «сногсшибательности» для всех женщин в радиусе километра? Или может расширить радиус до двух? — А до трех сможешь? — поддержал игру Кирк. — Могу так, что даже на варп-7 можно будет разглядеть и восхититься. Перешучиваясь, друзья продолжили общение. Маккой с наслаждением запустил пальцы в густые волосы, перебирая их, поглаживая большим пальцем чувствительную кожу за ухом. Он взял раритетные ножницы, неизвестно где раздобытые капитаном, и начал стрижку. Золотистые волоски усеивали пол, поблескивая в электрическом освещении. Стрижка была закончена, и волосы Кирка вернулись в свой изначальный ухоженно-щегольский вид. Однако Леонард не спешил убирать руки, пропуская пряди сквозь пальцы, слегка массируя кожу головы, с волнением наблюдая за россыпью мурашек на шее Джима. Шее, которая требовала жесткого, требовательного поцелуя прямо сейчас. Маккой аккуратно спустился к плечам капитана, разминая уставшие мышцы. — Ох уж эта сидячая работа, — благодарно сказал Джеймс, подставляя плечи под умелые руки доктора. — О, я думаю она вполне компенсируется бодрыми пробежками по чокнутым планетам, — рассеянно произнес Боунс, надавливая пальцами на позвонки и проводя ладонью по спине. — Ммм… Боунс, — мурлыкнул Джим, когда руки Маккоя снова вернулись на плечи, а чуткие пальцы робко коснулись обнаженной кожи шеи. Леонард аккуратно, словно боясь спугнуть, провел подушечками пальцев по горлу, очертив контур кадыка, скользнул вверх, на подбородок, слегка запрокидывая голову Кирка назад. Сейчас Джим упирался затылком в пах доктора и смотрел на него полуприкрытыми глазами. — У тебя потрясающие руки, — негромко сказал капитан, и рука доктора, лежащая на горле Кирка ощутила легкую вибрацию от его голоса. Маккой замер. Что это? Просто констатация факта? Приглашение? Сердце доктора забилось быстрее, кровь прилила к обычно бледным щекам, и Боунс слегка покраснел. Можно сейчас убрать руки, пожелать капитану доброй ночи и уйти, впечатлений Леонарду хватит на год вперед…, а можно… можно сделать шаг. Но шаг этот будет в пропасть, откуда не будет возврата. Если Маккой ошибся, а ведь он наверняка ошибся, завтра здесь будет лежать заявление о переводе на другой корабль. А если нет?.. Если все же есть шанс? То простая, крепкая дружба вспыхнет и растворится в воздухе звездной пылью. Маккой обхватил руками лицо Джима. — А у тебя потрясающие губы, — пальцы доктора невесомо очертили контур. Он выбрал вариант «в омут с головой». — Я думаю, это надо как-то совместить, — хрипло предложил Кирк, вставая. Он пнул ногой стул, и тот с грохотом разрезал звенящую тишину капитанской каюты. Леонард и Джеймс посмотрели друг на друга, словно сомневаясь, что поняли все правильно, что это происходит на самом деле, сомневаясь, нужно ли делать этот шаг в точку невозврата. Маккой не выдержал первым. Он потянулся к Кирку и уверенно, жадно поцеловал его. Джим притянул доктора за бедра к себе, сминая сильными пальцами ягодицы, отвечая на поцелуй; глубоко, возможно слегка грубее, чем нужно. Кирк скользнул руками выше, лаская спину через форменку, пробираясь пальцами под нее, касаясь теплой кожи. Маккой провел рукой по лицу капитана, прослеживая линию скулы, легким, каким-то очень интимным движением смахивая со лба непослушную прядь волос. Леонард стянул с Джима джемпер, скользя пальцами по сильной груди. Кирк прерывисто вздохнул и снова обхватил доктора за шею, заставляя прижаться ближе, вовлекая в новый поцелуй, на этот раз более мягкий, изучающий, нежный. Джим и Маккой начали прохождение сложного маршрута до спального отсека, прижимая друг друга к любой вертикальной поверхности, оставляя на полу как одежду, так и всякую стыдливость. Наконец мужчины повалились на кровать. Кирк приподнял бедра и со стоном потерся о пах Маккоя. Тот что-то нечленораздельно пробормотал, утыкаясь носом в шею капитана. — Что? — переспросил Кирк. — Кровать узкая, говорю, — Маккой слегка прихватил зубами кожу на шее, сразу однако обхватывая ее мягкими губами, — слишком узкая для капитана, чья персональная цель во время пятилетней миссии — составить сексуальный справочник по гуманоидам галактики. — Как же ты, — Кирк прерывисто вздохнул: губы Маккоя скользнули вниз, язык вычерчивал влажные узоры на груди, — много говоришь. Маккой ничего не ответил, обводя кончиком языка сосок, его руки блуждали по сильному телу капитана, не оставляя без внимания ни один миллиметр кожи. Леонард сжал член Кирка, ловя губами его стон. Ладонь мягко скользила по стволу, слишком медленно, слишком нежно. Джим толкнулся бедрами наверх, выгибаясь навстречу пальцам Маккоя. — Боунс… — рвано выдохнул капитан. Маккой внимательно посмотрел на него, стараясь запечатлеть в памяти каждую деталь: растрепанные волосы, потемневшие от желания глаза, приоткрытые губы, с которых срывались короткие низкие стоны… Леонард наклонился, резко обхватил член губами и вобрал его в рот. Джим вскинул бедра ему навстречу, однако Маккой мягко удержал его на месте, лаская головку языком, выводя круги, прижимая ее к гладкой внутренней поверхности щек. Капитан запустил пальцы в волосы судового врача, аккуратно притягивая его голову еще ближе. Маккой расслабил горло, позволяя члену скользнуть на всю длину, слегка втянул щеки и бросил взгляд на Джима. В собственном паху все сворачивалось тугим жгутом, от возбуждения слегка подгибались пальцы на ногах, в голове клубился красный туман. Маккой скользнул пальцем между ягодиц капитана, слегка надавливая на анус. — Смазка… там, — выдавил Джим, махнув рукой куда-то в неопределенном направлении. Маккой хмыкнул и перегнулся через Кирка, тот слегка приподнялся, запечатлевая поцелуй на линии челюсти доктора, и потерся носом о его щеку с начавшей пробиваться щетиной. Леонард щедро выдавил смазку себе на руки и снова вернулся к Кирку, уверенно, с хирургической точностью проталкивая в него один палец. Тот охнул, обнял Маккоя на плечи, слегка укусил за губу и провел по ней языком. Доктор добавил второй палец, разводя их внутри капитана, безошибочно находя простату. Джим вскрикнул, насаживаясь на пальцы Маккоя. Тот замер. — Боунс… — М? — Маккой невозмутимо ласкал другой рукой грудь Джеймса, слегка пощипывая соски. — Ну начал, так будь добр… — Кирк прогнулся прижимаясь членом к паху доктора. Леонард словно его не услышал. Он лишь слегка шевельнул пальцами, сосредотачивая внимание на шее Джима, с силой проводя по ней теплым языком. Кирк уже был готов забиться в объятиях друга, делая за него всю работу, но Маккой внезапно резко двинул пальцами, затем еще и еще… Мир Джима распался на атомы. — Боунс! Пожалуйста… Леонард понял неозвученную просьбу. Он вытащил пальцы из Кирка и увлек его в глубокий поцелуй, чувствуя как внутри зарождается целая вселенная, взрываются звезды и оглушающе сталкиваются кометы, его мир сузился только до этой кровати и происходящего на ней, он аккуратно положил ноги Джима на свою талию, тот судорожно сомкнул их, прижал доктора к себе. Маккой вошел резко, сразу. Очень жарко, очень узко, очень возбуждающе. Он аккуратно сделал первый толчок, наблюдая за Кирком. Тот прикрыл глаза и кивнул. Темп был рваный, быстрый, граничащий с болезненными ощущениями. Джим рвано выдохнул. Он ощущал доктора внутри, видел его невероятный взгляд, состоящий из причудливой смеси нежности и похоти, чувствовал его запах — запах нагретого метала, мог касаться его губ, плеч, мог притягивать его за затылок для нового, уносящего в бездну поцелуя, или мягко направлять его к шее, ощущая покалывания щетины на коже, тепло дыхания, влажность языка… — Боунс, пожалуйста… пожалуйста, глубже… пожалуйста, — прошептал Кирку куда-то в висок доктора. Тот слегка сменил угол проникновения, вырывая у Джима яркий, громкий стон. Капитан выгнулся, сжался вокруг Маккоя, и тот не выдержал. Перед глазами замелькали искры, пальцы онемели, все внутри сжалось в одну маленькую точку, а затем взорвалось горячей волной, сметающей все мысли, не оставляя ничего, кроме полыхающих молний чистого удовольствия. Доктор навалился на капитана, судорожно шепча его имя. Для Джима мир разлетелся разноцветными стеклами, на задворках сознания сияло наслаждение, тягучее, словно патока, оно обволокло все тело, лишая способности двигаться. Маккой скатился с Кирка и аккуратно притянул его за плечи к себе. Мозг отчаянно пытался сфабриковать мало-мальски связный текст. Потратив последние силы на пару фраз, Леонард повернул лицо к Джиму и с удивлением обнаружил, что капитан относится к категории людей с потребностью в послеоргазменном сне. Какое-то время он наблюдал за его спокойным лицом, затем осторожно переложил друга на подушки и отправился собирать живописно раскиданную форму. Одевшись, он еще раз бросил взгляд на спящего капитана. Да, так было правильно. Но правильно ли будет остаться? Или все же стоить уйти? Дать Кирку возможность осмыслить все это в одиночестве? Маккой тихо вздохнул и вышел из каюты.***
Следующим вечером Кирк пришел в лазарет и присел на стол в кабинете Маккоя, глядя на доктора яркими глазами. Леонард слегка улыбнулся. — Боунс… Ты не поверишь, мне снова нужна твоя помощь. — Да? И с чем на этот раз? — сварливо осведомился Маккой. — Что-то не так с моей формой. Как-то она, — Кирк подергал рукава форменки, — тесновата. — Я доктор, а не швея! Но Кирк выбрал беспроигрышный метод убеждения.