Пробуждение

— Чуваки… ну-ка, помогите мне… — попросил Микеланджело, вовремя поймавший бесчувственного Саки, который чуть было не ударился головой об пол. — Возьмите кто-нибудь его за ноги… — Сейчас, Майки, — быстро кивнул черепаший лидер. Вдвоем Леонардо и Микеланджело не без труда, но подняли с пола тяжелое тело японца. — Вот сюда — на диван, — быстро произнесла встревоженная Эйприл. — Аккуратнее… вот так. Присев на краешек дивана, журналистка на несколько секунд сжала в тоненьких пальцах запястье Саки. — Ну что? — не удержался Леонардо. — Пока всё хорошо, — чуть дрожащим голосом отозвалась Эйприл. — Только бы… это уже не повторялось… Я удивляюсь, как он вообще мог дважды перенести такую страшную головную боль. — А я удивляюсь тебе, сестренка, — покачал головой Рафаэль. — Ты как будто забыла, чтó он чуть было с тобой не сделал… — …и сделал бы, не начнись вдруг эти необъяснимые прыжки в другую реальность, — медленно кивнула она. — Но я уже знаю, на что он решился бы ради меня потом — через несколько дней. Тот Саки успел рассказать мне… — Эйприл, а яснее можно? — чуть улыбнулся Донателло. — А то… даже мне непонятно. — Даже не знаю, с чего нача… Ой, извините, ребята… — Так урчать даже у моего желудка не получается, — расплылся в улыбке Микеланджело. — Приготовить тебе что-нибудь вкусненькое? — Да… Спасибо тебе, Майки. — Не за что, чувиха, — подмигнув названой сестре, поспешил на кухню воин-черепашка в оранжевой повязке. — Ты прости меня, Эйприл… — виновато пробормотал Донателло. — Потом как-нибудь расскажешь — когда силы будут… А это-то что? Он… плачет, что ли? — Разве все мы не плачем иногда во сне? — с напускным спокойствием пожал плечами Леонардо. — Слушай, Лео… — протянул Рафаэль, глянув прямо в глаза брату. — А чего это ты так стараешься ему помочь? Еще совсем недавно чуть голову ему катанами не снес… — Вот именно поэтому, — мрачно произнес черепаший лидер. — Как представлю, чтó было бы, не удержи я катаны в половине дюйма от его шеи… Ребята, а… пойдемте-ка на кухню. Может, Майки помощь нужна. — Ш-ш-ш-ш… — уже не слыша разговора названых братьев, приговаривала Эйприл. — Ш-ш-ш-ш, Саки… Это всего лишь сон. Всё будет хорошо…

* * *

Боль. Раздирающая, казалось бы, на части его голову… После такого не страшно и умирать. Пустота. Черная, мягкая, ласковая… Больше ничего не болит. Куда его швырнет сейчас? Или… он уже… Нет. Он слышит знакомые молодые голоса. Чувствует, как его запястье бережно сжимает ласковая женская рука… Эйприл! Сейчас он откроет гла… — Не спеши, Саки, — непонятно откуда доносится до него мягкий, наполненный грустью мужской голос. — Послушай меня… хоть теперь… — Хамато… Йоши? — А то кто же? Ох, Саки, Саки… Ну нельзя вас, глупых детей, даже ненадолго оставить… Ушел в горы помедитировать недельку — и… вот тебе «подарок». Таких видений… врагу не пожелаешь. — Даже мне? — А ты разве не хочешь знать? Не хочешь увидеть, что произошло бы, не приди тебе на помощь твоя дочь? — Дочь? Та, которая… — Да. Которую ты видел только что… правда, еще скрывающуюся в мамином животе. И которая шевельнулась, когда ты помог Эйприл после приступа добраться до кровати и коснулся ее живота. Девочка шевельнулась, узнав прикосновение отца… Ты помнишь? — Помню. Хамато Йоши… покажи мне ее. Я хочу увидеть, какой она будет, когда подрастет. — Смотри… Вот какой она была бы в мире, порабощенном твоим союзником Крэнгом. — Бо-же ты мой! Девочка моя… дочка моя… Нет, не хочу этого видеть! — А вот какой была бы Эйприл. — Да разве это… Хотя… нет, это всё-таки она… Не хочу этого видеть!!! — Хорошо, хорошо… Только знай: если Крэнг захватит Землю — он не пощадит и тебя. А тем более Эйприл и ваших детей… а они, как ни крути, должны родиться на свет. А в каком мире они будут жить — зависит от тебя, Саки. Смотри… Я покажу тебе, какой смертью умер бы ты через несколько дней после того, как утолил свою звериную страсть. Смотри… — Йоши… Хватит! Тебе что — удовольствие доставляет меня мучить?! — Я же не Крэнг, ученик мой… Я просто пытаюсь тебе помочь. Хочу, чтобы ты вспомнил, с чего всё началось. — Что «всё»? — Все твои злодеяния. — Это я и так помню. Всё началось, когда я тебя подставил, чтобы занять твое место в клане Фут. — Нет, Ороку Саки… Саки-тян… Я покажу тебе… если ты захочешь. — Показывай… — Узнаёшь этих мальчиков? — Да это же… я… и Кадзуо! — А теперь — стань снова маленьким, Саки. Посмотри на мир глазами семилетнего мальчика. Почувствуй тепло того летнего вечера… Что у тебя в руке? — Рогатка… Нет, я не хочу стрелять. Но меня… словно толкает кто-то под руку. — Это тот, кого ты должен победить, Саки. Победишь его — всё будет хорошо. — Но… как это сделать? — Переживи эти события заново. Прошлого уже не изменить, но… Стань снова маленьким — на время. И доверься Судьбе… если не доверяешь мне…

* * *

Выстрел… Умирающая птичка уже лежит на траве под высоким деревом. Саки опускается на колени возле несчастного маленького существа. Кладет руку на мягкие перышки… «Тук-тук-тук-тук…» Бьется под его пальцами малюсенькое сердечко. И он уже знает, что оно очень скоро остановится… навсегда… — Ма-а-а-а-а-ма-а-а!!! — раздается на всю улицу полный отчаяния детский голос. Саки бежит со всех ног к дому. Он надеется, что мама обнимет. Будет гладить по голове, целовать, утешать. И ему станет легче… Нет! Он знает, чем это закончится… Вот с чего всё началось! Саки подбегает к матери. Утыкается лицом в подол ее одежды… Сейчас она оттолкнет его. А потом ударит по лицу… Нет… Всё не так. Теперь всё по-другому. Вот ласковые женские руки гладят волосы Саки. Теплые, нежные губы касаются его лба… — Ш-ш-ш-ш… — доносится словно бы издалека до его слуха мягкий, успокаивающий голос. — Ш-ш-ш-ш, Саки… Сон закончился. Ты проснулся… Проснулся… Я здесь. Не плачь… Не надо плакать. Бедный ты мой ребенок… Думал, что можно отгородиться шипами от кошмаров… Глупый мой Саки… Голос всё не замолкает. К счастью для него, Саки. Ведь больше всего сейчас боится он, что всё это не по-настоящему. Что всё скоро исчезнет… Наконец он решается открыть глаза. И видит самое прекрасное, что только можно увидеть: обрамленное растрепанными рыжими волосами женское личико. По щеке Эйприл катится прозрачная бусинка-слезинка. Саки протягивает руку, чтобы стереть ее. Чувствует под пальцами нежную-нежную кожу… Это по-настоящему. Он проснулся… Его многолетний кошмар закончился. А чтобы окончательно убедиться, что это правда, Саки делает то, о чем давно уже мечтал: проводит ладонью по мягким, шелковистым рыжим волосам.

* * *

— И чего это у вас, чуваки, лица такие загадочные? — ловко орудуя чашками и тарелками, удивленно воззрился на вошедших в кухню братьев Микеланджело. — Не буду ничего утверждать наверняка… — вздохнул черепаший лидер. — Но, по-моему, у нас с вами стало на одного врага меньше. Причем… обошлось без жертв. — Еще скажи, Лео, что на одного друга стало больше, — фыркнул Рафаэль. — Как говорят мудрые люди… ну, и крысы… ничего невозможного на свете не бывает, — задумчиво произнес Донателло. — Тем более что свой передатчик он благополучно и совершенно добровольно раздохал об стену… Предлагаю помочь ему подыскать спокойное местечко для ночлега на окраине города… после того как он немного придет в себя, и мы все вместе как следует подкрепимся.