Напугай меня полностью!

      — А сейчас страшилки, страшилки! — ликующе возопила Ульянка, стоило последним звукам гитары затихнуть среди окруживших костер пионеров.       Едва Семен услышал довольный визг мелкой, то тут же подавился куском печеного картофеля, которым он лакомился. Дыхание у него тут же сперло, а легким стало катастрофически не хватать воздуха из-за вставшего поперек горла куска. Пытаясь вытолкнуть его, он постучал себя по груди, однако это не помогло.       Благо, что его мучения не остались незамеченными. Тут же в спину прилетел добротный такой хлопок. Картошка сразу выскочила из горла и больше не мешала дышать. А так сразу и не скажешь, что девочка с рыжими волосами способна так сильно припечатать.       — Сем, ты как? — донесся до парня участливый голос.       Семен с благодарностью посмотрел на Алису.       — Спасибо, нормально. Хотя мог бы и коньки откинуть…       — Ой, да не преувеличивай ты!       — Я серьезно! После такого-то удара!       — Ах ты!       Глаза девушки загорелись недобрым огнем, который в сочетании с бликами от костра действительно казался демоническим, и тут же смачная затрещина прилетела Семену вслед за ее словами. Тот в долгу не остался и потянул задиру за косичку.       Алиса от такого несправедливого отношения к ее прическе лишь слабо запричитала и потянулась к рукам Семена, дабы отцепить их от своих волос. Тот же, едва девушка освободилась, тут же сграбастал ее в охапку и несильно прижал к себе.       — Придурок, — чуть прошептала Алиса, упершись носом в его плечо.       — Да, да, всегда к вашим услугам, мадам! — с усмешкой проговорил Семен.       Веселясь таким образом, он совсем забыл об одной проблеме, что нависла прямо над ними, уперев руки в боки и осуждающе глядя почему-то только на парня.       — Семен! А ну отпусти Двачевскую! Сейчас же!       — Ну Оооль… — под грозным взглядом вожатой Семен сглотнул и тут же поправился, — Дмитриевна! Ну будьте же вы человеком!       — Я тебе сейчас дам «будьте человеком»! — передразнила его девушка, выглядящая от силы лет этак на 23. — Давно по кухне не помогал? Могу устроить. А еще Бориску попрошу за тобой приглядывать.       При упоминании этого грозного человека, на деле являющегося физруком в пионерлагере «Совенок», Семен почти конвульсивно сжался в комочек. На его памяти все еще были те жуткие тренировки, через которые он прошел, когда по дурости имел неосторожность записаться в футбольный кружок.       — Эй, Семен! А ну не отключайся, когда с тобой говорят! Алло, Алису отпусти, ты чего ее прижал так к себе? Отпустил, тебе говорят!       Вожатая принялась вытаскивать девушку из внезапно окрепших объятий Семена. Тот, судя по всему, впал в ступор и не двигался, пока у него разгинали пальцы и отбирали его девушку. Та была только рада наконец выпутаться из этой неловкой ситуации, так как теперь и ей стало не хватать воздуха — так сильно сдавил ее Семен.       — Семен! Да чтоб тебя, очнись!       — Да оставьте его в покое, Ольга Дмитриевна, — подал голос Электроник.       — Это верно, — вторил ему Шурик. — Пусть посидит спокойно, хоть Алиска отдохнет от него.       Все вокруг засмеялись, а Алиса, с быстро наливающимися румянцем щеками, развернулась к светилу советской науки и угрожающе подняла кулак. Тот лишь хмыкнул на эту выходку своей подруги детства и пальцем провел по своим губам, явно на что-то намекая. Девушка тут же смутилась и села на свое место.       Да уж, подкинул ей Бог такого дружка как он. А ведь сама первая побежала к нему делиться впечатлениями, когда Семен впервые поцеловал ее. Теперь при любом удобном случае будет напоминать об этом. Вот ведь шантажист чертов!       Тем временем Ульяна, не обращая внимания на случившуюся перепалку, вовсю готовилась рассказывать страшилки. А именно — она уже успела опросить присутствующих, кто знает какие-либо страшные истории, раздвинула сидящих так, что образовалось пустое место размером в полтора метра длиной. Туда она и собиралась вызывать рассказчиков. И, конечно же, первой вызвалась ее же скромная персона.       Встав так, чтобы ее видели все, девочка взяла фонарик и направила его свет себе на подбородок.       — Это еще зачем? — сдерживая смех, спросила Славя.       — Так страшнее, — невозмутимо ответила Ульяна, кивнув головой в подтверждение своих слов.       — Ах, ну ладно. — Славя все еще сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Делать это было сложно, учитывая то, что Мику давно уже ерзала рядом с ней, заливисто хохоча.       — Ну все, я начинаю.       И она правда начала рассказывать страшную историю, предварительно напустив в голос таинственности:       — Жили в одном доме мама, папа, дочь и сын. И вот однажды мама и говорит отцу:       — Сходи в магазин и купи мне новые туфли, у меня их совсем не осталось.       Рассказывала Ульянка давнюю страшилку, которую знали абсолютно все, кто присутствовал. Однако прерывать ее никто не стал. Всем было интересно, как же ее расскажет эта маленькая девочка, голос которой уже начал дрожать явно не от детской наивности.       — Вот пошел он в магазин. Видит: продаются очень красивые красные туфли. Купил он их. Принес домой. Мама их надела, и они ей очень понравились. И стала она везде в них ходить — и на работу, и гулять, и везде вообще. И почему-то с каждым днем она худела и тощела. И вот под конец она от потощения умерла.       На этих словах послышался слабый шорох. Все, бывшие в напряжении от рассказа, тут же повернули головы в его сторону. Но сразу облегченно вздохнули — это пришел в себя Семен, который принялся доедать недоеденный картофель.       — Тьфу ты! Семен! — недовольно выпалил Электроник.       — Чефо?       Тот даже ответить не смог по-человечески, ибо рот его был полон еды.       — Ничего! — все так же раздраженно бросил ему Сыроежкин. — Если жрешь, как хомяк, так будь потише, пожалуйста.       Семен поднял руки в знак мира, но снова подавился. Теперь уже он быстро справился с проблемой сам. Продолжая стучать себя по груди, он просипел:       — Хорошо.       Прокашлявшись и тем самым снова привлекая все внимание к себе, Ульянка продолжила рассказ тем же таинственным голосом:       — Похоронили ее. А туфли начала носить ее дочь, т.к. она была большая, и они ей были как раз. Никто не замечал, что туфли под кожей начали толстеть. Девочка начинала худеть и становилась все тоньше и тоньше. И под конец она тоже умерла.       Похоронили ее, а туфли начал носить мальчик. С ним случилось то же самое, и он умер. И вот отец заподозрил неладное.       Сдали туфли в лабораторию на анализ. И вышло так, что в каждой туфле было по иголке. Они так были оборудованы, что высасывали кровь.       Последние фразы девочка прямо выплюнула из себя, да так громко, что с деревьев поднялись потревоженные птицы.       — Ну как? Вся душа в пятки ушла поди? — торжественно улыбаясь, вопрошала Ульянка свою публику. А ей, публике, было не до того.       Все, кто раньше был в напряжении, теперь просто покатывались со смеху. Да, рассказывать страшилки эта мелкая была мастерица, она помнила больше всех страшных историй. Но сейчас она попросту запорола весь конец своим криком. От того все и смеялись над ее нерасторопностью.       — Уль… Ты это… — сбивчиво начала Лена. Все притихли, ожидая от этой девочки — тихони трезвой оценки по отношению к рассказчице.       — Ты… — еще раз вздохнула девушка с фиолетовыми волосами, словно собираясь с силами. И тут она выдала. — Ты, когда медведь в нашем лесу от спячки не проснется, подойди к берлоге и также крикни. Авось и спасибо скажет.       Поляна тут же взорвалась в приступах гомерического хохота. Смеялись все, даже Женя вытирала выступившие от смеха слезы. Шурик от давящего его хохота, который он сдерживал как мог, в исступлении бил рукой по коленке. Семен так вообще свалился с бревна на спину, попутно утянув Двачевскую за собой.       Вожатая, заметив это, тут же попыталась встать и пресечь это дело, но вцепившиеся в нее Мику и Славя не давали ей это сделать, утягивая ее обратно на бревно и звонко хохоча при этом. Да что греха таить, сама Ольга смеялась со всеми, ни капельки не сдерживаясь.       — Ой Ленка! Ну отожгла! — все также со смехом сказал Электроник, показывая довольной собой девушке большой палец. Та смущенно улыбнулась и, смахивая со лба выступившие от смеха бисеринки пота, снова уставилась в костер.       — Нет, вы меня точно убьете когда-нибудь! — с улыбкой сказала вожатая. — Вот ты подумай, Лен, что бы было, если бы мы тут все полегли?       Девушка с улыбкой повернулась к ней и игриво выпалила:       — Если бы да кабы — во рту б росли грибы!       Нечего говорить о том, что все, кто был на поляне, снова рассмеялись в полный голос.