Утро почти Нового года

Новое утро почти Нового года по-зимнему аристократично и немного сонно вступало в свои права. Хрупко-морозное, будто вылитое из волшебного хрусталя, вдумчиво и неспешно облачалось оно в утренний свой наряд. Словно штрихами ложились тени, и тут же ложбинки между ними начинали играть красками, блеском и ароматом предновогоднего счастья. Зимнее утро напоминает невесту, но вовсе не белым нарядом, а той тихой радостью, которая сквозит повсюду: в задорной песенке снега под отцовскими сапогами, звоне сосулек под стрехой, задетых беспокойным воробьиным крылом, невесомо-тонком шлейфе домашнего тепла, расшитом нотками свежей выпечки и терпкого чая… Будто наслаждаясь абсолютной своей, притягательной в собственном несовершенстве гармонией, такое утро словно бы звенит. Поет... А сегодня – еще и скребется в дверь, досадливо фыркая на наглый, лезущий в нос снег. На припорошенном холодной сахарной пудрой крыльце цепочки следов. Они переплетаются, образуя диковинные узоры, словно зашифрованное послание мне от самой Зимы. Послание чудесное, светлое и простое, в котором мало слов, но бесконечно много смыслов. Жирным восклицательным знаком – как вместилище всех недосказанных мыслей – посреди крыльца сидит ярко-рыжий кот… Замечали ли Вы, что на протяжении всей Зимы нас неутомимо тянет к солнцу? Верно, замечали. Но солнце достать невозможно, разве что во сне, или поймав его в отполированную ладонями до блеска дедушкину подзорную трубу. А потому мы тянемся ко всему, что нам это солнце напоминает: ярким приветливым огонькам гирлянд, мандаринам и хурме, круглым теплым блинам на праздник Масленницы… И таким вот рыжим котам, которые, несомненно, уж точно посланники солнца. … Спешные шаги рассыпаются на осколки, на счастливый смех каждой снежинки, на взмах перьев в крыльях озорного колючего ветерка. Впереди меня идет Посланник – я сама так прозвала его, потому как сам он оказался слишком скромен, чтобы отрекомендоваться. Посланник – сгусток тепла в этом царстве слепящего белого света. Куда же ты меня ведешь? Нежданный мой проводник ступает осторожно, пружиня на мягких спинах снежинок, как канатоходец. Он то и дело оглядывается. Да куда же я денусь? Иду я, иду!!! Вокруг огненной шерстки его пляшут лучи солнца, и не понятно: слетаются ли они к нему отовсюду, или сам он – крохотная теплая звезда? Дома и узкие извилистые улочки давно остались за спиной, теперь там – лишь простор и хрустальные крылья морозного ветра… А впереди, кажется, целый мир. Чудеса. И Посланник…. Я стою на краю неглубокого овражка. Внизу оброненной серебристой цепью блестит замерзший ручеек. Он первый оттает с приходом весны, плеском своим огласив о ее прибытии. Пока же ручеек спит, уткнувшись щекой в пуховую подушку снега. Посланник сидит рядом – сквозь тонкую ткань домашних брюк я чувствую исходящее от него тепло и легкую щекотку зарождающейся в глубине кошачьей души песенки. Мы с посланником смотрим. Наблюдаем. Новое утро почти Нового года упорно карабкается на окрестные холмы. Оно знает, что мы его ждем, и оттого спешит. И, может, дело в приближающемся празднике, но мне кажется, что именно это утро уже подарило мне то, чего не доставало так долго… Оно позволило мне увидеть себя.