Not real

Один-два-три-четыре, один-два-три-четыре, один-два-три-четыре — казалось, воздух был пропитан непрекращающейся дробью. Этот такт выбивали безмолвные охранники, выстроившиеся вдоль стен, приносившая ему еду миссис Джонс и, порой Доктору казалось, что и сам Мастер зубами выстукивает незатейливый ритм. В том, что Мастер был безумен, не сомневался никто, в том числе и его жена — стройная красивая блондинка с кроткими глазами. Когда-то она поддерживала его идеи, его начинания, но теперь она его боялась — Доктор это видел. Запуганная происходящими зверствами, старавшаяся спрятать синяки на лице и нежной коже шеи девушка каждый день тихо сидела неподалеку от своего эксцентричного мужа, который, казалось, не замечал (или не хотел замечать) изменений в поведении жены. Покорная, безмолвная — Мастер это любил. Он требовал покорности от каждого и, если выискивал малейшие сомнения, малейший намек на бунт в своем окружении — безжалостно уничтожал. В том, что случилось, Доктор винил естественно себя. С самого первого их противостояния на Даркхарте и во все последующие встречи, он мучился от ощущения причастности ко всем действиям Мастера. Недосмотрел, недоглядел, не защитил — когда-то его давний друг был тихим, забитым мальчишкой, который с радостью принял помощь более задиристого и нахального одноклассника. Сколько раз он протягивал руку помощи, предлагал забыть старые ссоры, сколько раз он вытаскивал его из смертельной западни. И в этот раз Доктор не прекращал попыток достучаться до старого друга-врага. Умолял о милосердии, взывал к благоразумию и его пацифистской природе, вызывая только оглушительный хохот со стороны нового премьер-министра и нервные смешки его жены. И в этот раз, уже сбившись со счету в какой день из десятка одинаковых, галлифреец кряхтя, выбрался из своего хлипкого жилища, которым милостливо одарил его Мастер и, щурясь от яркого света, который заливал зал, попытался распрямиться настолько, насколько позволял дряхлый девятисотлетний организм и снова обратился к только что вошедшему сияющему Мастеру: — Послушай… — Ааай, отстань, — небрежно отмахнулся он. — Посмотри, что воздвигли в мою честь! — он щелкнул отверткой, открывая голограмму. — Смотри: великодушному, щедрому и всемилостливому господину Земли. Это про меня. Я очень великодушен — теперь уничтожают всего лишь каждого пятнадцатого ничтожного жителя этой крохотной планетки. Должен же кто-то работать в конце концов. Люси! Люси, где ты? Приведите мою жену, — Мастер нетерпеливо щелкнул пальцами. — Так что ты там бубнил? Я тебя не понимаю, ты бухтишь как старый дед. А, хотя погоди, ты же и есть старый беспомощный дед! — и галлифреец оглушительно расхохотался, запрокинув голову. Насмеявшись вдоволь, он подскочил к Доктору: — Какой же ты неисправимый дурак. Я выиграл, понимаешь! Я! Выиграл! Хотя, сейчас это не так весело. Помнишь «Создание звезды»? Между прочим, я явил этому жалком миру немало талантов. Сейчас все… Не то. Чего-то не хватает. Как же нам повеселиться, Доктор? Может быть, расщепим твоего сексуального дружка на атомы, м? Посмотрим, насколько он бессмертен. Кстати, ты не знаешь, откуда у обычного человека такая способность? Надо поработать с ним. — Не надо, — прохрипел Доктор и, пытаясь угнаться за молодым и крепким Мастером, закашлялся и ухватился рукой за спинку кресла. — Постой! Давай… Давай улетим. Останови это безумие. Вселенная огромна, зачем тебе Земля? Уничтожим пару галактик, закинем Крутящегося Алькида в черную дыру… — Потому что это весело! — его соперник резко остановился и, развернувшись, быстро вернулся к тяжело дышащему старику. — Ты мне не нужен! У меня твоя отвертка, у меня твоя ТАРДИС, у меня твои друзья, зачем мне ты? Да и зачем тебе я? — Потому что мы остались только вдвоем, — тихо произнес старик. Мастер пару раз моргнул, привычная маска из безумия и превосходства сменилась болью, но, спустя пару мгновений, овладев собой, он фыркнул: — Мне безразлично. Сейчас меня интересует только твоя маленькая потеряшка. Что ты сказал ей? — Пожелал удачи, — в который раз упрямо повторил Доктор. — Ты не скроешь от меня ничего! Никто не скроется от меня! Ничто! — прошипел безумец и, внезапно прижав пальцы к вискам своего собеседника, нырнул в коридор воспоминаний. Ослабленный организм не сразу смог воспротивиться обрушившемуся на разум натиску. Один за другим образы вырывались из забытых воспоминаний — Мастер лихорадочно искал нужную информацию, отбрасывая и сваливая в кучу давно забытые лица, потерянные места. Спустя пару секунд он отпрянул, но на лице его появилась неприятная, плотоядная улыбка, от которой у Доктора засосало под ложечкой. — Рооооууууз, — протянул он, многозначительно ухмыляясь. — Роуз, Роуз, Роуз. Какая милая земная девочка. Что же с ней стало, Доктор? Почему ты так старательно отгораживал её от меня? Наверное, она была тебе очень дорога. — Я потерял её, — сквозь зубы пробормотал пленник. — Ууу, как грустно, — Мастер сделал преувеличенно трагическое лицо. — А, впрочем, нет. Ты же должен уже привыкнуть, что ты рано или поздно остаешься один. Как сейчас, например. Хотя… У меня есть для тебя сюрприз. Ты слышишь меня? Сюююрприиз. — Мне не нужно от тебя ничего, — пробормотал Доктор, забираясь под полог палатки. — Сейчас начнется самое интересное! — галлифреец махнул безразличным охранникам у стены, чтобы те убрались из зала. Когда последний человек покинул помещение, Мастер театрально крутанулся на месте, и, щелкнув звуковой отверткой, открыл дверь. — Представляю тебе мое творение! В раздвинувшемся проеме, в ослепительном белом свете появилась неясная фигура, по мере приближения которой улыбка Мастера становилась все более торжествующей. Чарующе покачивая бедрами, длинноволосая блондинка подошла к мужчине и, прижавшись к нему всем телом, хрипло прошептала: — Мой Мастер… Слова, произнесенные шепотом, разразились для ушей Доктора словно гром. У неё были длинные локоны, так не похожие на удобную короткую стрижку, которую он запомнил, несколько угловатая, неуклюжая и еще совсем детская походка вприпрыжку сменилась соблазнительной неторопливой поступью и вместо привычных джинсов и футболок на ней было яркое платье, но это была она. Роуз Тайлер. ЕГО Роуз Тайлер, которая сейчас бесстыже прижималась к врагу, нежно поглаживая тонким пальчиком его шею. — Этого не может быть, — выдавил Доктор, снова с трудом поднимаясь с пола. — Роуз? Видение обернулось, тряхнув длинными волосами. Нет, это была она! Теплые медовые глаза ярко накрашены, пухлые губы изогнулись в соблазнительной и одновременно насмешливой улыбке. Девушка приподняла одну бровь и, обратилась к своему спутнику: — Кто этот старик, дорогой? Почему он назвал меня по имени? Это твой отец? — О, ты его не помнишь? — Мастер нежно улыбнулся ей и притянул к себе за талию. — Это Доктор. — Доктор? Доктор кто? — и она негромко засмеялась, уткнувшись в плечо своего партнера. — Вот именно, Доктор Кто? Кто ты, Доктор? — издевательски переспросил Мастер. — Роуз, отойди от него! — тяжело дыша, прохрипел пленник. — Что ты с ней сделал?! — Ты и в самом деле хочешь знать? О, но боюсь я тебя разочарую. Твоя Роуз всего лишь стала, — он задумчиво пожал плечами, — моей. — Мой повелитель, — промурлыкала девушка, заглядывая ему в глаза. Мастер погладил её по волосам и, проведя рукой по изгибу талии своей спутницы, направил её к дверям. — Пойдем, дорогая мне кажется, этот старик устал. Давай дадим ему отдохнуть. А я вот, в отличие от этой развалины полон сил. Роуз что-то прошептала ему на ухо, отчего они оба засмеялись, и, не прекращая смеяться, они оставили Доктора в одиночестве. Воображение рисовало яркие картины, подпитываемые недавно увиденным. Доктор снова и снова воспроизводил моменты, когда она появилась, как она прижималась к Мастеру, как в её когда-то таких теплых и любящих глазах сквозило отвращение и надменность. Это была его Роуз и… Не его. Они появились снова на следующий день, и снова. Она сидела на коленях, хихикала и очаровательно флиртовала с тем, кого бы Доктор никогда не подпустил к ней. И теперь, глядя как его светлое и чистое создание, когда-то бесстрашно спасавшее десятки жизней, в том числе и его собственную, беззастенчиво трется об его злейшего врага, Доктор скрипел зубами, содрогаясь от отвращения и собственного бессилия. Однажды, она подошла к нему так близко… Присела в своем роскошном платье возле его палатки, нежно гладила по плечу и заглядывала в глаза, отчего сердца колотились, перебивая друг друга. —Доктор… Мой дорогой Доктор, может быть, ты мне скажешь, что сейчас делает Марта Джонс? Куда ты её послал? — она ласково перебирала его поредевшие волосы, а другая рука скользнула под пиджак. — Я ведь твоя Роуз, ты можешь рассказать мне всё… Тяжело дыша и отстраняясь от прекрасного наваждения, он прикоснулся к её вискам, в надежде, что сможет пробудить в ней воспоминания, Роуз лишь испуганно взвизгнула, отчего люди с автоматами мгновенно приняли боевую готовность, а Доктор, ошарашенный, завалился на спину. Мастер появился мгновенно. — Любовь моя, что этот негодный старикашка с тобой сделал? — Он… Он меня трогал! Он что-то делал у меня в голове, прижимался своими холодными сухими пальцами, он… — рука девушки тряслась, когда она указывала на растерянного и совершенно разбитого Доктора. — Ууу, нехороший, нехороший Повелитель Времени! Разве я плохо с тобой обращаюсь? Как не стыдно красть девушку у того, кто тебя приютил? — Ты монстр! — простонал галлифреец, снова отползая к своей палатке. — Что ты с ней сделал? Под каким она заклятьем? — Ты под заклятьем, любовь моя? — подчеркнуто заботливо спросил Мастер, обращаясь к Роуз. — Нет, — она покачала головой. — Если бы ты могла выбирать, кого бы ты предпочла меня или того старика? — Мой Мастер, — губы девушки призывно раскрылись, напрашиваясь на поцелуй. Ответ не заставил себя долго ждать и, крепко поцеловав Роуз, он обратился к Доктору: — Увы, не сегодня, друг мой, — и, прижав к себе спутницу, он поднялся вверх по лестнице, где, устроившись на диване, он продолжил целовать Роуз, подбадриваемый негромкими стонами. Не в силах выносить этого зрелища, Доктор отвернулся, пожираемый чувством ревности, и, не желая, чтобы Мастер наслаждался его страданиями, попытался отвлечься на медитацию, пока это было возможно. Однако, томные всхлипывания и горячий шепот Роуз преследовали его даже во сне. Избавление от наваждения пришло неожиданно. Мастер, как обычно, кривлялся перед Роуз, насмехался над Доктором и швырял чашки в миссис Джоунс. — Итак, время массажа. Сегодня массаж мне будет делать Роуз, Люси, ты ведь знаешь её? — он беспечно обратился к стоявшей неподалеку жене. — Она великолепна. Когда мы рванем к звездам, — обратился он к Роуз, — я возьму тебя на Катриган-Нову. Золотые водовороты и все такое. Вам двоим стоит познакомиться поближе, это будет весело. Уфф, — он облегченно выдохнул, устроившись поудобнее в кресле. — Как скажет мой повелитель, — склонившись, прошептала Роуз, и принялась массировать плечи Мастера, не обращая внимания на побледневшую Люси, молчаливо наблюдавшей за этой комедией. С ничего не выражающим лицом Доктор смотрел на происходящее, казалось, совершенно не обращая внимания ни на что. Даже внезапно моргнувший свет и сигнал тревоги не вывел его из отрешенного состояния. Все происходило так быстро: отвлекшийся Мастер, миссис Джонс, бросившая пиджак, и вот звуковая отвертка в руках, но… — Глупец, — расхохотался Мастер. — Изоморфный контроль. Что означает, что она работает только для меня. Роуз, посмотри на этого жалкого, расхрабрившегося старика. Роуз? Мастер огляделся по сторонам: замершие охранники и обнявшиеся миссис Джонс с Тишей, Люси, прижавшая руки к горлу и нервно всхлипывающая.        — Аааа… — разочарованно протянул Мастер. — Что ж, тебе повезло. А жаль, это было весьма забавно, смотреть за твоей сморщенной ревнивой рожей. Влюбленный Доктор и его земная игрушка. Это все было нереально. Не-ре-аль-но, понимаешь? — он обхватил обеими руками голову Доктора. — Гипноз, которым, как ты знаешь, я овладел в совершенстве еще в академии. Жаль, конечно, что игра закончилась так быстро, но поверь, у меня для тебя еще много сюрпризов.