Один на миллион вздохов

Джей Джей открывает бутылку виски легко и почти без усилий и улыбается гаснущему экрану телефона. Бессмысленно проверять отсутствие сообщений каждые пару минут. Юрий не приходит уже второй день. Просто так. Без объяснений. И если сначала Леруа не понимал сути их отношений, то… Он не понимает и сейчас. Зачем каждый вечер, когда они оказывались в одном отеле, Плисецкий, только на часах мелькнет одиннадцать вечера, невидимой тенью проскальзывал в его номер? Он просто приходил, бросал пару колючих фраз и падал на кровать или с порога скидывал одежду. Все зависело от его настроения. Джей Джей уже давно привык не задавать вопросов, откладывая все разговоры на «потом». На такое прекрасное неопределенное русское когда-нибудь, как усмехаясь, говорил Юра. Юра только и говорил, что несколько минут после жаркого секса, когда они лежали на кровати не в силах пошевелиться. Только тогда Леруа мог что-то вытянуть из вечно колючего парня. Казалось, что каждый раз, находясь в постели с Джей Джеем, Плисецкий что-то ломал в себе. Мужчина замечал это снова и снова, когда зеленые глаза восторженно расширялись от наплыва эмоций, а стены гордости крошились, пробиваемые изнутри сладкими стонами. И Лерой ловил себя на мысли, что готов продолжать прелюдию до бесконечности, только чтобы наблюдать под собой расслабленное и разгорячено-беспомощное тело, полное желания и ненависти к самому себе. Но Юрий никогда не терпел подобного долго. Все эти бесчисленные поцелуи и ласки раздражали. Он вечно будто куда-то спешил, кусая и царапая Джей Джея за чрезмерное проявление нежности. И мужчина терпел, сцепляя чужие тонкие запястья над головой, не позволяя себе сорваться на быстрый темп. Плисецкий шипел, ругался, но сопротивление затопляло с головой наслаждение. Только после оргазма Леруа мог в полной мере полюбоваться расслабленным лицом юноши, проследить взглядом по обнаженной коже, цепляясь за любые мелочи. Он мог себе позволить только взгляд, потому что даже касания пальцев были способны спугнуть тот хрупкий миг сладкого изнеможения, и так длящегося недолго. Буквально переведя дыхание, Юрий одевался и уходил, бросив какое-нибудь ругательство напоследок. А Леруа отправлялся в душ, не желая признаваться себе в сути этих встреч. Нет, ни о какой любви или привязанности тут и речи не могло быть — рассуждал сам с собой вслух мужчина. Какая, к черту, привязанность, когда их связывал только умопомрачительный ночной секс и ничего кроме? Все, что они знали друг о друге, ограничивалось информацией из соцсетей. Никто не стремился открывать душу и делиться переживаниями. Да и зачем? На людях они прекрасно играли свои роли. Джей Джей флиртовал, проглатывая проклятия в свой адрес, и наблюдал за блестящими зелеными глазами, зная, что ночью этот же взгляд будет подернут дымкой желания и отсутствием стыда. Но сегодня открывая бутылку крепкого алкоголя, он понимал, что, наконец, нашел определение. Лерой — король льда, второй после Никифорова, попал в полную зависимость от начинающего фигуриста из России. Его колкости заводили до помутнения в глазах. Хотелось постоянно любоваться идеальным телом, раскинутым на простынях. Смотреть, как на бледной коже расцветают алыми цветами следы принадлежности, как зеленые глаза приятно щурятся, а на зацелованных губах расцветает счастливая улыбка. Плисецкий никогда не улыбался рядом с ним, только злобно скалился и отворачивался. Будто всю долю улыбок забирал себе Леруа. Юра улыбался только с Отабеком. Джей Джей и сам понять не успел, как так получилось, что фигурист из Казахстана сумел похитить у него русскую фею. Плисецкий ненавидел это прозвище, но из уст Алтына оно почему-то веселило парня. Леруа никогда не скрывал от молодого фигуриста свою личную жизнь, а девушку так и вовсе официально представил. Она была хороша, действительно. Идеальная партия для короля льда. Вот только глаза у нее не зеленые, волосы аккуратно уложены и не мешают при поцелуях, и она ни капли не Юрий Плисецкий. Но разве об этом скажешь упрямому парню, которого сразу после каждой конференции увозят на черном хромированном мотоцикле? Леруа скрипит зубами и сжимает кулаки от бессилья в своем номере, а на камерах улыбается, как всегда беспечно, прижимая к себе черноволосую девушку за талию. Чтобы все видели, как у него все хорошо и замечательно. Заебись — как бы сказал Юра. Но он больше не говорит и не приходит по ночам. А улыбается ослепительно счастливо с фотографий инстаграмма. И Джей Джей решает во чтобы то ни стало поговорить с парнем на соревнованиях. Они живут через пару номеров, но это же так далеко — такое невозможное расстояние для гордости мужчины. Не перешагнуть. Он смотрит выступление Плисецкого, который словно летает на льду. Словно нашел что-то новое, чтобы подталкивало к победе. И Леруа замечает, что не один следит за этими плавными движениями русской феи. Отабек смотрит и улыбается немного задумчиво и счастливо. Но если это еще можно не брать во внимание, то как упустить крик Юры? Русское «давай» больно бьет по ушам. Мужчина никогда не слышал одобрения в свою сторону. Алтын откатывает программу так, как никогда раньше, занимая весьма высокие баллы. А Джей Джей уже ждет его у бортика. Он выступает следующим и как всегда бескомпромиссно улыбается. Потому что король льда не умеет проигрывать. Взгляд, которым одаривает его Отабек, заставляет усомниться в собственной непобедимости. В этих темных глазах чистая угроза и стальная решимость. И Леруа начинает свою программу, зная, что Плисецкого уже нет на трибунах. Что он вновь с радостной улыбкой поздравляет казаха. Обнимая и возможно… нет. Ошибка на льду. Так нельзя. Мысли не могут сбить тщательно откатанную программу. Догадка бьет в голову — Алтын выполнял этот прыжок. Нельзя повторять. Нельзя допустить промаха. Нельзя упустить Юрия Плисецкого. Потому что его уже после не вернуть. Очередная ошибка и Джей Джей чувствует, что падает. Падает так низко, что проваливается в самое подсознание. С усмешкой ловит себя на том, как глупо было делать предложение девушке, только чтобы побольнее задеть русского фигуриста. И вновь возвращается, докатывая программу. Слишком поздно. Плисецкого нет на трибунах. Вечером расстояние до комнаты преодолевается одним махом. А за дверью тихо лопочет телевизор, и Леруа чего-то ждет, прежде чем повернуть ручку. В полумраке помещения, он не сразу замечает, что на кровати кто-то сидит. — Юра! Я приш… — с порога начинает он, но поток слов останавливает безразличный голос. — Юрий вышел за чипсами, — в чужом голосе сквозит едва уловимая издевка, и Джей Джея передергивает. — Отабек? А ты что здесь делаешь? — бывший король льда ударяет по выключателю и свет ослепительно ярко заполняет комнату. — Смотрю телевизор. Логично же. — Нет. Что ты делаешь в комнате Плисецкого? — выделяет последнее слово Леруа. И вновь видит на лице собеседника то же выражение опасности. — Джей Джей, я понимаю, что твое непомерное эго мешает замечать очевидное, но пора признать, что ты проиграл не только в соревнованиях на льду, но в битве за Плисецкого. — Ты не можешь этого знать, — в своей обычной манере усмехается самоуверенный мужчина, — не увезешь же ты его силой с собой в Казахстан. — Почему же силой? Кто сказал, что я буду сопротивляться? — Юра появляется сзади неожиданно, обходя за метр Леруа и падая на кровать. — Юр, выйдем на минуту, переговорить. — Извини. С неудачниками дел не имею, — надменно усмехается Плисецкий, чувствуя, как пальцы Отабека зарываются в его волосы. Парню слишком приятно, чтобы сдержать довольное мурлыканье. Джей Джея будто током прошибает от этой картины. — Оставь нас, будь добр, — ледяным голосом завершает разговор Алтын. Юрий приподнимается и салютует уходящему мужчине рукой. — Я купил только колы. Было лень искать что-то еще, — мягко замечает Плисецкий, поворачиваясь к собеседнику. Отабек проводит по щеке парня пальцами. Слишком осторожно. — Ничего страшного. Ты сегодня показал свое лучшее выступление. Даже рекорд Никифорова побил, — Юрий вспыхивает моментально. — Не будем о нем. Впрочем, и ты был на высоте, — казах склоняется ниже, ощущая чужое теплое дыхание. — Без твоего поцелуя на удачу я бы никогда не выиграл. Спасибо, Юрочка, — пытается сказать по-русски он. И это так мило, что молодой фигурист, будто в благодарность, целует смазано в уголок губ, а после прячет свое лицо на чужом плече. Он зарывается носом в темную футболку Отабека, вдыхая неуловимый запах тепла и нежности. И Плисецкому никогда не было так уютно на душе. Ни на тренировках с Виктором, ни в постели Джей Джея. Только сейчас, находясь в объятиях сильных уверенных рук, он мог позволить себе расслабиться, отпуская свою обычную колючесть. Когда губы казаха ласково зацеловывали его лицо, Юра забывал обо всем, тихо и счастливо выдыхая. Забывая даже о том, что этот тихий вздох был украдкой услышан стоящим за дверью мужчиной. Да и зачем об этом было помнить? У русской феи еще миллион таких вздохов за ночь. А у Леруа всего один единственный, который глубоко засел в подсознания, выделяясь на ярком контрасте всего, что вылетало из идеальных губ Плисецкого. И мужчина не мог забыть.