Обнимать тебя и всё

Всё таки поистине ужасно быть законченным гуманитарием в мире технических наук. Ну, а учиться в школе, где практически каждый помешан на физике с алгеброй, просто отвратительно! Экзамены через шесть месяцев, а я в который раз получаю двойку по математике. Третью за неделю, если быть точнее. — Ксюш, мне уже пора заниматься поиском хорошего ПТУ? — с передней парты в мою сторону повернулась наполовину рыжая девушка. Почему наполовину? А потому что на прошлой неделе этой юной особе взбрёл в голову образ роковой брюнетки, в общем, решила покраситься сама… стала пегой. Благо, эффект получился сносный, и она не сожгла волосы до состояния, а-ля «я упала с самосвала». — Еее, шарага, — отозвалась подруга, собирая густые волосы до плеч в тугой пучок. Однако увидев мою недовольную физиономию, она добавила. — Пардон, колледж, — повысив интонацию, последнее слово одноклассница чуть ли не выплюнула мне в лицо. Огромные изумрудные глаза Ксю забегали по классу, а немного приплюснутый нос, который ни капли её не портил, чуть сморщился в отвращении. — Ой, мать, чует моя задница приближающуюся контрольную. — Шикарная задница, — чуть поодаль раздался голос Вали, ну или просто озабоченного пятнадцатилетнего подростка под два метра, лицо которого на девяносто девять процентов было покрыто огромными прыщами. Он плюхнулся на соседний с ней стул и уже было хотел дотронуться своими похотливыми ручищами до талии Ксении, но она отвесила ему смачный подзатыльник. До парня быстро дошло, что ему не рады, и он быстро ретировался, что совершенно для него не свойственно. В другом конце класса постепенно начинали перешёптываться Аннета и Лера, к которым практически сразу присоединились Ева со Снежаной, которая всей душой ненавидела, когда кто-то называл её Снежей. Собственно, как и Анетта, которую многие грешили называть Неттой. — Через час они уже объявят о нашей с ним помолвке, отвечаю, — тяжело выдохнув, произнесла Ксения, глядя на организаторов этого сборища дегенератов. — Быстрей бы сдать ОГЭ и уйти нахрен в другую школу. — Какое же страшное слово ОГЭ, — заключила я, облокотившись на руку. — Вот ГИА намного лучше, — спустя пару секунд я добавила. — Так трудно было создать специальный экзамен для гуманитариев? — Насть, ты наверно хотела сказать: «Вот так трудно было создать экзамен для тупых?» — с первой парты донёсся противный голос Артура Братского, который высокомерно задрал свой гигантский нос, очень уж напоминавший клюв тукана. — Я не понимаю, как можно не разбираться в точных науках! — из гигантских щелей между его зубов то и дело вылетали маленькие капельки слюны, которые полностью забрызгали тетрадь его соседа по парте. Отвратительно, мерзко и противно. — Сейчас бы выигрывать городскую олимпиаду по русскому языку и быть глупой, ага, — я съязвила и отвернулась в сторону окна, за которым шёл январский снег, не желая никого из них видеть, кроме нескольких человек, естественно. Перемена прошла совершенно незаметно и в дверях класса показалась учительница по химии. Очень странная женщина, которую в школе прозвали «шальной нефомалкой», ибо однажды она пришла в школу с огромным иероглифом на лбу, который нарисовал её внук. Ну или она сатанистка, тут одно из двух. Писклявым голосом она попросила достать двойные листочки. — Ну, а я что говорила? — недовольно буркнула Ксюша, выклянчивая у меня листы. *** Только Мария Владимировна может дать самостоятельную работу по теме, которую мы изучали за пять минут до звонка на прошлом уроке и лишь после того, как все, кроме Братского, понапишут всякой ереси и сдадут работы, она решила всё-таки объяснить материал. Класс! Так как последним уроком была физическая культура, мы с Ксюшей и с нашими тараканами в голове пришли к соглашению, что лучше уж лишний час посидеть у Ксю и посмотреть «Теорию большого взрыва», чем корячиться на полу под похотливым взглядом Валентина. Взяв в гардеробе верхнюю одежду, мы уже было направились к выходу из столь ненавистного заведения, но очень уж захотелось Ксю отведать дивных пирожков с картошкой. К сожалению, нельзя заходить в столовую в зимней одежде. Всем, но не нам. Поэтому подруга, подмигнув буфетчице, с которой у нас были крайне тёплые отношения (у нас со всем, что касается еды, тёплые отношения), мухой расстегнула куртку и на цыпочках поскакала за нямушкой. — А чойта мы уроки прогуливаем? — за спиной раздался крайне знакомый мужской голос. Ксюша довольно помахала ему рукой в знак приветствия, а я сквозь землю была готова провалиться, лишь бы не встречаться с его янтарными глазами. — Насть, ты чего? — окликнул меня парень, заставив непроизвольно обернуться. Передо мной стоял Артём Соколовский — прошлогодний выпускник нашей школы и по-совместительству сын моей репетиторши по математике. — Привет, — парень улыбнулся, заглядывая мне в глаза. — Ну привет, — ответила я, отводя взгляд на раздачу и делая вид, что меня очень уж увлёк процесс приготовления блюд. Мой жест вызвал у парня смешок. — А что это за порыв в школу-то наведаться? — уминая пирожок, спросила Ксения и застегнула куртку. Артём, тем временем, поправил прядь светло-каштановых волос, упавшую ему на лоб. — Я бы её век не видела. — Да мама попросила у завуча какие-то документы взять, — хриплый от сигарет и простуды голос чуть ли не заставил меня впасть в краску. — Как вы тут живёте-то? — Я уже ищу ПТУ, ибо с алгеброй и геометрией, как ты знаешь, мы заклятые враги, и ни на что больше, чем двойку в аттестате я не рассчитываю. — ответила я, всё ещё не осмелясь поднять на него глаза. — А у этой дамы всё чики-пуки. — У тебя тоже всё будет хорошо, — парень добро улыбнулся, что заставило бабочек в моём животе взлететь, а щеки, судя по тому, что он стал улыбаться шире, порозовели. — Давайте бегите, пока директор не застукал, — отбив пятюню Ксюше-актрисе, лицо которой в следующую секунду исказилось страшными мучениями, он со словами «ну чего как не родная?» обнял меня. *** Сердце отбивало бешенный ритм и это не прекращалось, даже если учесть то, что мы с подругой уже несколько минут едем в шумном вагоне московского метро. Объятия длиной всего в пару секунд и смущение в его бездонных глазах сделали своё дело, и я была готова просто визжать от счастья. Ксюша всё наше совместное времяпровождение не упускала возможность напомнить мне о произошедшем и как следует постебаться. Несколько часов с подругой пролетели совершенно незаметно, и мне уже надо было бежать на занятие с репетитором, узнав о котором Ксю прорвало окончательно. — Если что, звони мне, уж я-то ему накостыляю за тебя! — задорно хохоча, она протянула мне портфель, который я благополучно забыла в гостиной. — За братку и двор расстреляю в упор! — Спасибо большое и вам того же! — попытавшись изобразить реверанс, как истинный мисьешечка сильвуплешечка, я поскользнулась на кафельном полу прихожей, но меня спас от падения и многочисленных переломов шкаф. Попрощавшись с подругой, я засеменила к Татьяне Константиновне, проживающей в следующем квартале. К шести часам на город постепенно начали опускаться сумерки и появился противный туман, из-за которого стало ещё холоднее, и моя достаточно лёгкая демисезонная парка, увы и ах, не могла согреть меня. Поёжившись, я ускорила шаг, параллельно мысленно прося всех и вся, чтобы у Соколовского уже закончился ремонт трубопровода в квартире, и его не было у мамы. Ну, хотя бы во время занятий. Постояв у двери с минуту, я всё же набралась смелости позвонить в домофон и поднялась в квартиру. Что-ж, его пока не наблюдается. Робко пройдя в нужную комнату, я достала учебник по алгебре и тетрадь с заданием. — Вишневская, а ты делаешь успехи, — улыбнувшись, ответила женщина лет сорока двух с длинными чёрными волосами и огромными янтарными глазами, проверяя решенные мною примеры. — Так, за сегодняшний урок мы должны повторить виды уравнений. — заключила она, доставая методические пособия по этой теме и всё в этом роде. Вдруг в соседней комнате раздался грохот, за которым последовало припадочное мяуканье кота. — Несносный котяра! — воскликнула учительница выходя из комнаты. — Я на минуту, а ты пока вспомни, что такое дробно-рациональное уравнение. Как назло, именно их я понимала хуже всего и судорожно пыталась вспомнить прошлогодний материал, но тщетно. Шумно выдохнув, я облокотилась на спинку стула. Вдруг из дверного проёма выглянула голова Тёмы. — Рациональное уравнение, в котором левая или правая части являются дробными выражениями, называется дробным. — на одном дыхании протарабанил он, но заметив мою поднятую левую бровь, парень добавил, — короче, это дробные выражения без знака корня. — Ты же понимаешь, что оказываешь мне медвежью услугу? — я сердито посмотрела на него, заставив виновато улыбнуться. — Я бы и сама догадалась! — Я в тебе и не сомневался, — подмигнув, парень удалился на кухню. — Киндер будешь, маленький гений? — не дождавшись ответа, он положил его на край стола и быстренько ретировался, ибо Татьяна Константиновна появилась в конце коридора. Заметив шоколадный сюрприз, она слегка улыбнулась и покосилась на сына, который преспокойно шёл из кухни с пачкой сигарет. *** Накинув парку и завязав огромный шарф, в который удобно прятать нос, я попрощавшись с репетиторшей и её сыном, вышла из квартиры, а потом спустившись по лестнице на первый этаж, из подъезда. Через несколько секунд за мной выбежал Соколовский без шапки и в лёгком осеннем пальто нараспашку. — И не страшно тебе одной по такой темноте идти? — парень подошёл практически ко мне вплотную, и из-за разницы в росте мне пришлось задрать голову вверх. — Аль встречает кто? — беспардонно я застегнула пуговицы на его пальто, заставив засмеяться. — Обычно все делают наоборот. — парень вновь заглянул в мои глаза. — Нет, никто меня не встречает, — ответила я, также смущённо отводя взгляд. — И даже парня нет? — изобразив изумление, воскликнул парень, всё ещё не отводя от меня своих янтарных глаз. — И даже парня нет, — пробубнила я, сильнее закутываясь в шарф. — А как же принц на белом коне? — я всё-таки осмелилась поднять свои опущенные очи. — Не отводи больше глаза, мне нравится в них тонуть, — прошептал он, а я вновь забыла как дышать. — Маленькая я пока для принцев, — улыбка непроизвольно тронула мои губы. — А у меня ничего спросить не хочешь? — ответил Соколовский и дотронулся до моей ладони. — А у тебя почему нет девушки? — спародировала его интонация я, и руку не убрала. Парень засмеялся, и у него на щеках появились небольшие ямочки. — Это так очевидно? — стряхнув с волос упавшие снежинки, Артём ещё сократил расстояние между нами, и теперь я чувствовала его горячее дыхание. — А потому, что принцесса пока маленькая, — не в силах больше противостоять себе, я изо всех сил прижалась к груди парня, чувствуя биение его сердца. — Маленькая, но очень догадливая.