Никогда не поздно

Если бы три года назад, в тот самый момент, когда классное общество маленьких взрослых определяет тебя в категорию неприкасаемых, то есть навсегда запирает в мир боли и унижений, кто-то сказал, что именно этот апокалипсис моей вселенной станет причиной последующего спасения, я бы… пожалуй, я бы только мысленно посмеялся. Плюнуть в лицо, заржать, да и вообще произвести хоть сколько бы заметное действие, было для меня чем-то сродни оживлению детей Гробовым. Не-воз-мож-ным и с последствиями. Поэтому теперь, запертый в подсобке на выпускном, я несколько переосмыслил свою жизнь и законы мира. Или его иронию. Или Его иронию. В общем, все было ужасно и справедливо. Расстрелянные одноклассники и несколько дыр в моей двери. Хорошо, что мою любимую Анастасию Михайловну милые ученики «забыли» пригласить, было бы несправедливо, что такой прекрасный педагог закончил бы свою учебную деятельность среди помоев. Полиция не спешила, стоны прекратились, а меня мучили догадки относительно стрелявших. Или стрелявшего, если он как герой вестерна может палить из двух пушек одновременно. Вроде изгой был только я, остальной класс был разбит на довольно дружелюбные друг к другу группировки. Могла ли спрятаться парочка психов среди этого царства дружбы и жвачки? С моей позиции, да — почти все они были мистерами Хайдами, когда шпыняли меня, ну кроме парочки девчонок. И по совпадению они не пришли на выпускной. Но нет, нет, они вряд ли. Вероятней всего они где-то обжимаются и радуются, что теперь им не надо ничего скрывать. Они смогли скрыть. А я нет. Их дружба переросла в любовь, а моя в травлю. И ладно я бы наседал… Это произошло случайно: секция борьбы, куда я ходил со своим другом и однокашником Ярославом, бой и слишком долгий и тесный захват. В целом, я пытался объясниться после тренировки, потом по телефону, и как мне казалось успешно. Пожалуй, змей также заверял Еву, что все будет окей. Но нет. Ничего не было. Только через два года, случайно открыв какой-то сайнс, возможно сайколоджи, я узнал, что самыми жуткими сплетниками являются парни 14-16 лет. Удивился ли я? Три раза ха, я сам бы мог написать подобное исследование. А вот теперь, смотрите-ка, могу писать книги на подобие: «Как попариться в кровавой бане и не вспотеть», «Один в поле воин», «Керри с сюрпризом под юбкой»… Самое ужасное, что мне абсолютно никого не жалко. Я понимаю, что смерть и издевательства не равны по своему весу. Наказание не соизмеримо с виной. Это как если бы за избиение сажали на электрический стул. Но я не могу подавить внутреннего удовлетворения. Может быть, я бы даже ликовал, но потом вспомнил про малюсенькую такую проблемку. Я как-то не учел, что если это кто-то из класса, то он стопроцентно знает, где я нахожусь. И рано или поздно этот недоБрейвик придет за мной. Поэтому, когда я услышал шаги за дверью, то даже не вздрогнул. Более того не поднялся с удобно расстеленного пиджака на каких-то коробках. Много чести. Да и трупам пофиг на их позу. В общем, когда скрипнула щеколда, я все также лежал и плевал в потолок. Годы издевательств научают смирению. Познай Дзен и пятьдесят способов скрывать побои и испорченные школьные принадлежности. Но, даже не смотря на всю мою подготовку, я был несколько удивлен, когда в меня не выстрелили. А примостившись рядом, хрипло попросили прощения. Честно говоря, «иди нахуй» вырвалось прежде, чем я вообще о чем-то подумал. Вот и гадай, что над чем стоит — мышление, аль сознание. Хотя скорее подсознание — альфа моего организма, которое, как писал Фрейд, фаллически связано с языком. Вот и теперь, оно выдало давно подавляемое. Да уж, мой бывший дружок явно не ожидал такого и на некоторое время как будто растерялся. Но потом чему-то усмехнувшись, погрозил, что сегодня может и это сделать. И резко повернувшись, склонился над моим лицом. Я закрыл глаза. Мне стало противно. Не хотелось смотреть, как змея схватив свой хвост, начинает пожирать и переваривать сама себя. Но на поцелуй пришлось ответить. Все же это лучше пули в лоб или еще куда. Вот всегда смеялся над россказнями, о запахе покойника. «Покойником пахнет» — ну чушь же. Только теперь я понял, что имели ввиду мои бабушка и дедушка. От Ярослава несло. Этот запах шел изо рта, от лица, от рук, волос. Гниющих пряников и старых книг. Неприятно будоражащий. Казалось, что вот-вот нас окутает рой мясных мух, заприметив падаль. Но насекомые не приближались, а на мне уже расстёгивали рубашку. Когда на меня сели, то я понял, что не возбужден только я. И, судя по вздоху, это очевидная истина открылась и Яру. — Что с тобой? Всегда на меня так смотрел, а теперь сдулся? — яростно зашептал мой заклятый друг. Мне хотелось сказать, что я уже года два как смотрю на него только с презрением и брезгливостью, но хитрый расчет выдал: — Не могу без удушения. Пришлось даже открыть глаза для придания большего веса словам. Кажется, заляпанного кровью безумца это убедило. Он медленно обхватил мою шею руками. Я, как бы убеждая в абсолютной приемлемости такой ласки, скользнул руками по его спине и сжал попу. — Слушай, извини, правда. Я…. Идиот. Но я все исправил, — потянуло его на разговор во время нашего петтинга. Я только попросил душить сильнее. Надо отметить, что меня все же возбудили его фрикции. Было что-то ужасно красивое в его сумасшедшем виде. И особенно в прожигающих меня глазах. Если бы…. В глазах уже темнело из-за асфиксии, но я все же дождался момента, когда он закатил глаза. И ударил эту падаль тем самым ружьем, которой оно, скорее всего, расстреляло пару человек. Взяв ружье, я прицельно размозжил светлую макушку и, спрятавшись за коробками, как героиня Бодрова, принялся ждать второго папкиного гангстера. Одна пуля и один отморозок. В местном тире за последний год я собрал коллекцию мягких медвежат, которые стащил у меня мой новый знакомый по подготовительным курсам в университет. Думаю, он наконец-то перестанет просто смотреть на меня тем самым взглядом и перейдет к более активным действиям. Особенно после ужасной истории с чудом выжившим и чуть не задушенным психопатом другом. Осталось только дожить до этого момента…