Die weisse Schokolade

Если бы Маре лет пять назад сказали, что она будет просыпаться в одной постели с Бекхёном, в его объятиях, от его тихого посапывания, и это покажется ей самым прекрасным звуком, который она только слышала, а горячие руки, обвившие талию, — самыми нежными, она бы никогда в это не поверила. А сейчас девушке не хотелось выбираться из тёплой постельки, чтобы пойти на работу. Со аккуратно выпуталась из рук парня и сползла с дивана, прочно кутаясь в длинном халате. Целую минуту она смотрела на безмятежное лицо спящего Бёна. Как можно так крепко спать, когда так ярко светит утреннее солнце? Нет, Со Мара, видимо, никогда не налюбуется сонной мордашкой своего Бекхёна. Девушка порывисто наклонилась и легко чмокнула горячую ото сна щёку, затем довольно улыбнувшись и нехотя уходя из комнаты. Ещё никогда так сильно Со Мара не желала столкнуться в дверях с Ким Чонином. Он бы непременно завладел всем её вниманием и без умолку болтал о том, что родители устаивают дома детективные игры, вычисляя где пропадает их младший сын, болтал бы о Бом и о том, как он старается быть лучше для девочки. Странная черта братьев — быть лучше для кого-то. По крайней мере, так считала Мара. Чонин бы непременно положил свою тяжёлую руку на плечи подруги и довольно улыбался бы всю дорогу до лифта, показывая всем работникам, что эта девушка, идущая рядом с ним, находится под его защитой, и связываться с ними не стоит. Но вместо этой угнетающей неловкости, Мару ждало неприятное фырканье от компании приторно счастливого Алекса, который поймал девушку возле входа и решил не отставать от неё как минимум до её этажа. Он даже на кнопку в лифте быстрее нажал, чтобы они поднимались вдвоём. Какое крайне неприятное стечение обстоятельств. — Следовало бы подождать госпожу Пак, ей подниматься на три этажа выше, и она может опоздать из-за твоей выходки, — недовольно проворчала девушка, незримо вжимаясь в стену. — Вот именно поэтому и не ждём ещё, а если госпожа Пак не хочет опаздывать на работу, пусть в следующий раз выходит из дома раньше, или поднимается по лестнице! Алекс довольно сложил руки на груди и, подмечая, что им подниматься ещё целых восемь этажей, пока лифт неприятно не пискнет, оповещая о прибытии. Мара же в свою очередь, лишь фыркнула такому поведению, некогда любимого человека. — Я ждал тебя три часа, — хмуро заключил мужчина, развернувшись лицом к девушке, которая, казалось, была не здесь и вообще больше походила на статую. — Я ждала месяцы, — холодно отозвалась девушка, неприятно отмечая, что раньше бы и вообще не заговорила о таком с бывшим женихом. — Я был глуп, Со Мара, — Алекс шагнул вперёд и Со ещё сильнее прижалась к жёлезной холодной стене. — Жалеешь, что тут нет твоего мерзкого Кима? — догадливо прошипел мужчина и девушка кивнула. Больше не хотелось ни лгать, ни скрывать факты и свои мысли от прошлого. Прошлое же должно оставаться в прошлом? — Мне никогда не нравились эти братья! Вечно крутились под ногами и смотрели на меня так… — Они чувствовали, что ты козёл, и ждали когда это пойму я. А я оказалась дурой. — Нет Мара, я не козёл, а ты не дура. В жизни бывает всё, кому как не нам с тобой это знать? А что знают эти сопляки? Как тратить деньги родителей? Как правильно сидеть за партой? В прочем… Давай не будем о них? Я хотел сказать, что… Давай пообедаем сегодня? Я не сделаю ничего плохого, — Чо улыбнулся, и сердце девушки больно ёкнуло, выкидывая наружу адреналин в виде холодного озноба и жара внутри. Неприятный контраст. — Ну, так что? Я хочу поболтать с тобой, уже больше года мы не виделись, неужели тебе нечего мне рассказать? Мы же когда-то были так близки. Точно змея, Алекс гипнотизировал девушку, которая всё глубже падала в забытые чувства, в забытые чёрные омуты глаз, в старую любовь, и Мара поддавалась, видя в мужчине прежнего любовника, бывшего жениха. Его улыбка, означающая бескрайнюю любовь, его низкий тёплый голос, преданно обласкивающий её имя. Прошлое должно оставаться в прошлом, но это очень сложно сделать, когда это прошлое ещё слишком близко и такое безгранично родное. Это абсолютно невозможно, когда не хочешь, чтобы оно там оставалось. Даже если будущее разыгрывает карты перед носом. — Хорошо, — тихо шепчет девушка, и в следующее мгновение оказывается в крепких объятиях, по которым горевала больше, чем по всему остальному. Лифт неприятно пищит, и двери медленно расползаются в стороны, выпуская из своих объятий бледную, как снег, Мару, которая нерешительно направилась в свой кабинет, угрожающе стуча каблуками. День абсолютно не ладится. Ким пропадает на деловой встрече с заказчиками, и, скорей всего, сегодня не появится на рабочем месте, а утренний разговор с Алексом не дает покоя, и замдиректора то и дело с головой окуналась в старые воспоминания. В них всё было красиво. Почему люди такие — запоминают только хорошее? Мара громко простонала, когда из рук выпала очередная папка с документами и листы разлетелись по всему кабинету. Буквально всё валилось из рук норовя довести Со до нервного срыва, да ещё и Бён, будто чуял, что девушка не в себе, постоянно написывал всякую ерунду, нарываясь на скандал. И замдиректора уже готова была отправить самое гневное в своей жизни сообщение, когда в дверях показалась довольная мордашка Чо, и сердце девушки больно кольнуло. — Готова? — родной голос приятно заполнил кабинет, и брюнетка невольно улыбнулась. — Еще минуточку. Подожди меня внизу. — Хорошо, — Алекс подмигнул и, плотно прикрыв дверь, ушёл. Со шумно выдохнула и откинулась на спинку своего кресла, стирая набор желчного потока страдающей психики, между делом ругая себя. Во-первых, сейчас она виновата перед Бёном, потому что с удовольствием идёт на обед в компании бывшего. Во-вторых, обижать мальчишку как-то вовсе не хотелось, потому что в голове всё ещё стола его сонная мордашка, спутанные волосы и сморщенный носик, который Мара чмокнула перед уходом. Поэтому быстренько написав, что она поехала на деловую встречу и больше не сможет отвечать на сообщения Бекхёна, отключила телефон для правдивости и быстренько выбежала из кабинета, пребывая, от чего-то, в приподнятом настроении. Машина медленно притормозила на парковке какого-то недавно открывшегося пафосного ресторана, который раньше в Со вызывал крайне неприятные эмоции, но Алекс не спрашивал предпочтений девушки, да и не говорили они в машине, покорно вслушиваясь в мерное урчание мотора. — Если ты решил покорить меня этим заведением, то зря старался, — пробухтела Мара, вылезая из машины. — Я хотел посетить его с самого открытия, но не было времени, да и подходящей компании, — пожал плечами мужчина, беря под руку Со и направляясь в здание. — Я думала, что для такого заведения больше подошла твоя бестолковая кукла, она как раз создана для такого интерьера, — зло улыбнулась Со — Нет, в таком месте хочется выглядеть не только властителем кучи денег, но и лучшего ума! — Значит, я лишь лучший ум? — нахмурилась девушка, чувствуя, как настроение безвозвратно портится. — Да нет же, давай не будем об этом? Я просто хотел здесь пообедать, думал, что и тебе любопытно. — Я не люблю такие заведения. Здесь лижут задницы за деньги, а подают помои хуже, чем для свиньи! Не перевариваю заведения, созданные для статуса, тем более в нашем городе! Где здесь сыскались владельцы золотых унитазов? — И давно ты стала такой, Со Мара? — хохотнул Чо, когда хостес-девушка скорчила кислую мину, и нехотя повела парочку до их столика. — Я всегда была такой, у тебя просто не было денег, чтобы водить меня по злачным местам, — Мара нравоучительно вскинула брови вверх, внимательно следя за поведением спутника, но бросила эту затею, когда вычурно размалеванная девица собралась удалиться по своим делам. — Девушка, пожалуйста, для начала принесите капучино, а остальной заказ я сделаю позже. — А как же американо? Ты его любила больше всех на свете. — Я никогда его не перестану его любить. Просто если здесь разрисовывают кофе, то мы немедленно отсюда уйдём! — безынтересно рассматривая меню, поясняла девушка, будто потеряв всякий интерес и к заведению, и к собеседнику. — Почему? В смысле… Меня всегда действительно интересовало твои отношения с кофе… — Потому что кофе всегда будет оставаться кофе. Горячий, крепкий и гордый. А всё остальное склизкое, ненатуральное и бестолковое. Поэтому эти глупые рисунки лишь поротят суть благородного напитка. — Ты неисправима, — Алекс улыбался так, словно знал буквально всё о девушке, и выглядело это непростительно лживо. — Да, — Мара отложила в сторону меню, когда перед ней показалась небольшая керамическая чашечка, а превосходный аромат приятно ударил в ноздри, дурманя разум. — Нет рисунка, — довольно приметил Алекс, и Мара фыркнула — пока они шли до столика девушке попадались на глаза разрисованные чашки. Но что поделать, её кофе без рисунков, и это явно заслуга мужчины, и если он по-прежнему такой заботливый, быть может, есть возможность продолжать общение с ним? Как-никак, три года сложных отношений стоят того, чтобы хотя бы просто иногда обедать вместе. Бестолковая болтовня на протяжении затянувшегося обеда благотворно разморила девушку, и она уже с трудом могла себе представить, что ещё с утра была настроена решительно против какого-либо общения с бывшим женихом. Вот если бы Ким Чонин был бы сегодня на рабочем месте, то он, во-первых, хорошенько бы промыл мозги подруге, а во-вторых, не позволил бы ей просидеть в компании Алекса два часа. К счастью, или же наоборот, но без пятнадцати три телефон замдиректора разразился громким стандартным рингтоном, а на дисплее высветилось имя Бекхёна, и Маре пришлось срочно ретироваться. Бекхён, не терпя возражений, перебирал в динамике всё, что видел и слышал, умудрялся прощаться с товарищами и в тоже время продолжать рассказывать Со о том, как прошёл его день, и девушка никак не могла вклиниться, чтобы сообщить парню о том, что его звонок сейчас абсолютно не к месту. Она лишь безостановочно ходила из угла в угол у гардероба и, приложив руку к горлу, пыталась придумать, как заставить Бёна замолчать. Мыслей не было совсем. И зачем она только вернула к жизни вещицу? — Идём? — голос Алекса из-за спины оказался неожиданным и ещё неуместнее, чем пустая болтовня друга. Мара молчаливо кивнула и попыталась попрощаться с парнем, не вскрывая личность собеседника, но Бекхён не унимался, пропуская мимо ушей настойчивые требования подруги. В итоге девушке пришлось поступить жутко некрасиво и просто сбросив звонок, и, быть может, её бы грызло чувство вины, но Алекс умело занял мысли Со красивыми разговорами. Всю дорогу Чо без устали веселил Мару, напоминая прежнюю беззаботную жизнь, он рассказывал о том, где побывал за год и где непременно стоит побывать девушке, долго завлекал её на известный лыжный курорт, и Со даже согласилась, пока её доселе неизвестное шестое чувство самопроизвольно не насторожилось. — Стой! — почти взвизгнула она, когда машина мужчины выехала напрямую к зданию, где они работали. Алекс ударил по тормозам от неожиданности, но в следующую секунду продолжил движение, убедившись, что на дороге нет опасной ситуации. Он лишь вопросительно уставился на испуганную девушку, глаза которой быстро бегали по местности. — Я вспомнила, что мне надо зайти в одно место. Остановись. Высади меня. Алекс нахмурился, и аккуратно вырулил. — Давай я тебя отвезу? — Нет! Не надо. Просто высади меня, мне недалеко, а у тебя могут быть проблемы. Чо припарковался на удачно подвернувшемся месте, и Мара выскочила из машины, точно пробка. Место для парковки, может быть, и было удачным, но вот из-за двух дверного чёрного купе, смотрящего прямо на Мару своим огромным глазом, место выбранное мужчиной тут же довело девушку до истерики, и она сломя голову бросилась прочь, молясь, чтобы Бекхёна не было в его машине. Обойдя лишний квартал, не придумав ничего вразумительного, Мара вернулась в офис, молясь всем известным богам, чтобы Бекхён не встретился с Алексом раньше времени, или она сама не напоролась на нежеланного работника. К счастью, Алекс на глаза не попался ни Со, ни Бёну, а последний нашёлся в её кабинете, увлечённо рассматривающий рабочие графики. — Так долго обедаешь, потому что начальница? — Бекхён отодвинул бумагу в сторону и, подперев подбородок кулаком, заинтересованно уставился на девушку. Блестящие глазки, скромная улыбка, лёгкий румянец — ничего в поведении парня не говорило о его плохом расположении духа, значит, Маре можно было выдохнуть, но что-то внутри всё же грызло. — Нет, — голос непривычно дрогнул, и замдиректора поспешно отвернулась, вешая пальто на его законное место. — У меня была встреча с партнёром. — И как всё прошло? — Что? — Мара запоздало повернулась, непонимающе осматривая парня, так удобно развалившегося в её кресле. Наверное, от кресла теперь будет вкусно пахнуть духами Бекхёна, и это будет сводить девушку с ума. — Ваша встреча, — Бён хохотнул и отвернулся, внимательно вглядываясь в то, что творилось за окном. Пропархивали редкие снежинки, ненадолго задерживаясь на гладком асфальте, норовя испортить жизнь автолюбителям и простым прохожим. Крупные и не очень хлопья медленно спускались по воздуху и ненавязчиво устраивались на одежде людей, шапках и застревали в волосах. Поистине волшебные мгновения: тепло, солнце упрямо освещает мир через лёгкое полотно серых туч, и мягкие перья вокруг. Словно ты сейчас в этом мистическом шарике и его кто-то потряс, но вся прелесть в том, что в шарике всегда зима, а в нашем мире вместо снежинок парят сухие листья и дождевые капли. Но Мара, по-честному ненавидела такую погоду. Дождь и снег приятно наблюдать лишь, когда ты сидишь дома или на работе, и прочно защищён крышей и стенами, а на улице всё решительно портится. Тушь растекается некрасивыми разводами, причёска превращает человека в жалкое существо, и одежда промокает, неприятно прилипая к телу. Но даже сейчас, глядя на красоту природы через достаточно большое крепкое стекло, Со Мара не испытывала каких-либо приятных ощущений по отношению к милой картинке. Бекхён это знал. — Всё прошло хорошо, — сухо отозвалась девушка, подходя ближе к рабочему столу. — Я приехал, чтобы отвезти тебя домой, — внимание Бёна вновь вернулось к замдиректору, и Со дёрнулась от неожиданности. — Если ты поедешь домой самостоятельно, твои замшевые сапожки испортятся, — парень просиял, стрельнув глазами в спрятанные за столом сапожки, и девушка покраснела. Какое счастье, что она обошла квартал, прежде чем придти в офис, и на её красивых коричневых сапожках красовались небольшие водные разводы от растаявшего снега, волосы были влажными, а щеками завладел плотный румянец. Но именно сейчас, Мара не думала об этом, её сердце приятно сжалось, а румяное лицо растянулось в счастливой улыбке. Неужели можно быть таким заботливым? — Но ты приехал рано, тебе придётся ждать, — Со обошла стол и, не борясь с собой, провела пальчиками по щеке друга. — Мне нечем было заняться после занятий. О! Кстати! Я переезжаю, — Бекхён игриво вздёрнул брови, и его глаза засветились так по-особенному ярко и задорно, как могут только его глаза. — Куда? — замдиректора действительно насторожилась, складывая руки на груди и прищуриваясь, будто парень мог обманывать, и ей нужно было найти подвох. — Когда? — Ну, если всё будет идти по моему плану, то уже завтра к самому лучшему человеку в мире! Вдохновение Бекхёна Мара не разделяла, но о чём говорил парень, догадывалась. — Нет, Бекхён! Даже не думай! — она грозила пальцем и отчаянно крутила головой, показывая своё глубокое несогласие. — Твои родителя всё узнают сразу же! Твоя мама мне голову открутит, а я даже сопротивляться не смогу! Нет, Бён Бекхён! Выбрось эту гадость из своей головы! Со попыталась даже отойти, но вместо этого была поймана в крепкие объятия и аккуратно расположена, точно ребёнок, на коленках Бёна. Парень бережно прижимал девушку к себе и счастливо улыбался, потому что она не сопротивлялась, хотя и пыхтела опасно. — Я хочу жить с тобой, моя Мара. Я знаю, что это глупо и опасно, но я больше не хочу просыпаться без тебя никогда. Я не могу засыпать, если рядом пусто, не могу спать, если никто не пялится на меня, молча, поправляет мои волосы во сне. Я не могу проснуться, если никто с утра не целует меня украдкой. Я не могу без тебя, Мара. Выслушав отчаянную речь парня, замдиректора крепко впилась требовательным поцелуем, пока из глаз не потекли слёзы, признавая падение огромной бетонной стены. Она тоже. Со Мара тоже не может засыпать, когда Бекхён ночует дома, девушка долго ворочается в постели, зарывается с головой под одеяло, утыкается носом в подушку, принадлежащую Бёну, и до одури дышит оставленным ароматом парня. Задыхается, краснеет от нехватки воздуха, кашляет от непривычного количества пыли, но упрямо продолжает до тех пор, пока не отключится от этого мира. Она тоже не может проснуться, если никто рядом не сопит сладко-сладко, будто нет ничего лучше утреннего сна, и как же ей тяжело проснуться, если некого поцеловать, некем полюбоваться. Она больше не могла без своего мальчика, но и обладать им всё ещё не хотелось, хотя он уже давно её. Весь, целиком и полностью. Вкладывая в поцелуй всё, что было в голове и на сердце Со, девушка не хотела сейчас отпускать парня из своих рук. Он только её. Сейчас. Всегда. И в какой-то момент Маре показалось это правильным: вот так сидеть на коленках Бёна, крепко цепляться за его плечи, всё сильнее вжиматься в тело парня и таять под его горячими руками.