Отныне и навеки

Я пытался сделать этот флип уже бессчетное количество раз. И все же продолжал падать. Снова и снова. Я уже не чувствовал ничего. Ни боли, ни вдохновения, даже разочарования не было. Кромешная пустота. После очередного падения, когда уже не было сил даже подняться, я заметил, что кожа на ладонях сильно содрана и из ран то и дело капает контрастирующая со льдом алая кровь. Надо же было забыть перчатки. Виктор наверняка будет недоволен, когда увидит. Виктор...Виктор...Виктор... Я резко распахнул глаза и сел в кровати. Подобные сны мучили меня уже давно. Примерно с того времени, как я решил уйти из большого спорта и отпустить Виктора обратно на родину. Это решение далось мне очень и очень нелегко. Но я видел, как он порой с тоской смотрит на лед и на выступления других фигуристов. Ему не хватает восторженных вздохов зрителей после очередного идеально отточенного прыжка, вспышек камер, направленных на него, пьедестала под ногами, в конце концов. Он был рожден для всего этого. Жаль я не смог разглядеть этого раньше и перестать мучить его. У Никифорова из-за возраста и так осталось немного времени, а я еще отнял у него целый год соревнований. Я вздохнул и потер немного болевшие после сна глаза. За окном медленно падал снег. Раньше я любил снег. Сейчас же это вызывало болезненные воспоминания. Немного неуклюже выбравшись из постели, я закрыл окно занавесками. Сегодня была суббота, поэтому выбираться куда-то из дома я не собирался. Налив себе большую кружку горького кофе без молока и сахара, я оставил напиток на столе, чтобы он слегка остыл. Накинув на плечи легкую спортивную куртку, я высунулся на балкон, прихватив с собой лежавшую на подоконнике пачку сигарет. Пристрастился к этой пагубной привычке практически сразу после завершения финального этапа гран-при. Представляю, какую выволочку устроил бы мне Виктор, если бы узнал. Я даже нашел в себе силы улыбнуться этим мыслям. Но возвращение в реальность словно ластиком стерло эту пародию на улыбку. Мы не общались уже больше месяца. Поначалу Виктор пытался звонить и писать, но я считал, что раз уж я решил покончить с этим, то нужно довести дело до конца. Я больше не в спорте, поэтому ему нет совершенно никого смысла поддерживать со мной связь. Я стал лишь ненужным балластом, на который вовсе нет причин тратить время. Никифоров был наивен словно дитя и быстро привязывался к людям. И я не стал исключением. Я начал намеренно игнорировать его звонки и сообщения. Со временем они становились все реже, и вот уже месяц как прекратились вовсе. Значит он смог отпустить, смог переключиться на нечто действительно важное. И я был этому рад. Но на душе скребли все известные мне представители кошачьего вида. Сигаретный дым обжигал горло, но я продолжал делать затяжку за затяжкой. Когда сигарета дошла до фильтра, я потушил остаток о пепельницу и вернулся в комнату. Все еще не мог привыкнуть к жизни в новой квартире. Она казалась слишком пустой и огромной для меня одного. А еще в ней было ужасно тихо, до звона в ушах. Поэтому я не мог здесь долго находиться не включив телевизор или музыку просто для шумового фона. Переезд в Нью-Йорк был спонтанной идеей. Просто надо было отвлечься. Да и от сочувственных взглядов родственников и друзей было еще больнее. Да, я в очередной раз позорно сбежал, мне не привыкать. Нажав кнопку на пульте, я вернулся на кухню за своим кофе. Кружка все еще слегка обжигала ладони, но сам напиток был идеальной для меня температуры. Горечь кофе и сигареты приятно смешивались на кончике языка. Голос диктора, рассказывающего о последних новостях в мире, прервал звонок моего телефона. Наверняка Мари опять волнуется. Я чувствовал свою вину за то, что своим поведением заставляю семью волноваться, но иначе я не мог. Добравшись, наконец, до мобильника, на дисплее я увидел незнакомый номер. Странно. - Ало? - Здравствуйте, - послышался в трубке приятный женский голос. Я удивился еще больше, услышав русскую речь. Хорошо, что за год жизни с Никифоровым я практически свободно понимал русский, хоть и говорил с сильнейшим акцентом. - Вам звонят из больницы. К нам после аварии поступил мужчина, Виктор Никифоров. У него амнезия и он не мог вспомнить ничего кроме вашего номера и говорил, что это очень важно, просил связаться с вами. Я не мог поверить услышанному. Виктор попал в аварию? Боже... - Как он? - я еле вспомнил нужные слова. Голос предательски дрожал, а язык словно онемел. Паника затапливала все мое сознание. - Кем вы ему приходитесь? Я не могу распространять подобную информацию неизвестно кому. - вопрос девушки поставил меня в тупик. Кто я ему? Никто. Но так отвечать нельзя. Я должен узнать, что с Виктором! Мысль в голову пришла внезапно, хоть я и не был уверен, что это сработает. - Я...я его...жених. - последнее слово я произнес практически шепотом. Пальцы на автомате дернулись к безымянному пальцу, где еще совсем недавно сверкала золотая полоска кольца. В трубке повисло гробовое молчание, затем слегка откашлявшись девушка продолжила. - Раз так...Два дня он провел без сознания, очнулся вчера вечером. На данный момент его состояние стабильно. Травмы не слишком серьезны, кроме сильного сотрясения. - Скажите мне адрес больницы, пожалуйста. - попросил я. Мне нужно увидеть его лично. Я должен быть рядом с ним в эту минуту. - Областная клиническая больница Санкт-Петербурга. На проспекте Луначарского. - я кивнул сам себе, быстро записывая слова в блокнот. - Спасибо. - Можно поинтересоваться, что это за жених такой, который даже не знает о том, что его возлюбленный попал в аварию? - в голосе девушки явно слышались подозрение и осуждение. Я вздрогнул. - Мы...несколько повздорили, и не общались какое-то время. - я врал напропалую, но сейчас это было необходимо. Мысленно я попросил прощения у медсестры за свой обман. На том конце провода хмыкнули. - Хорошо, до свидания. - До свидания. Окончив, наконец, разговор, я мигом кинулся собирать вещи. Много брать не было смысла. Все свои нехитрые пожитки я уместил в один походный рюкзак. Взяв документы, я быстро заказал в интернете билет на самолет до Санкт-Петербурга и вызвал такси. Уже практически у самого порога квартиры я вспомнил об одной маленькой детали. Раз уж представился женихом, нужно и дальше поддерживать эту ложь. Побежав в спальню и выудив небольшую коробочку, в которой я храню разные важные мелочи, вытащил из нее кольцо и вернул его на свой палец. Вряд ли Виктор продолжал носить свое, но это опять же можно будет списать на предшествующую ссору. Сев в такси и назвав местом назначения аэропорт, я позвонил начальнику и объявил, что беру отпуск без содержания на неопределенный срок, по причине того, что мне срочно надо уехать. Уладив этот вопрос, я стал думать, как же я смогу ни с того ни с сего заявиться к Виктору, что ему сказать? Но тут вспомнились слова про амнезию. Неужели он и правда ничего не помнит? Кроме моего номера. Это было совсем уж странно. Почему не номер родителей или на худой конец Якова или Юрио? Тот факт, что травмы в основном не серьезные не мог не утешать, но я все равно очень волновался за него. Впереди меня ждал одиннадцатичасовой перелет, который я не знал, как вынесу. Это слишком долго. До этого момента я полностью не осознавал, насколько же соскучился по своему бывшему тренеру. Хотя не было ни дня, когда бы я не вспоминал о нем. Хотелось быстрее его увидеть. Убедиться, что с ним все будет хорошо. Я боялся, что уже не смогу оставить его снова. В тот раз я набрался храбрости это сделать, но сейчас я был уже не уверен в себе. Я закрыл лицо ладонями и постарался успокоиться. Я просто проведаю его. Если ему будет нужна поддержка или помощь, я сделаю все что в моих силах. Я кивнул сам себе, чувствуя, как внутри просыпается уверенность. *** Выходя из дверей аэропорта Пулково, я осмотрелся в поисках такси. На довольно внушительных размерах парковке я нашел желаемое. Захлопнув дверь машины, я устроился на заднем сидении. - Куда едем? - повернув ко мне голову спросил водитель. Достав из переднего рюкзака листок с адресом показываю его водителю. Он кивает и мы отправляемся. Поездка заняла довольно много времени, больше сорока минут. Я же не мог спокойно сидеть. Чем ближе мы подъезжали к месту назначения, тем сильнее дрожали мои руки, нервно теребившие лямку рюкзака. Вот на горизонте возникло поистине огромное здание из красного кирпича. Оно будто давило своей массивностью. Я сглотнул. Машина припарковалась в нескольких метрах от ворот. Я полез в рюкзак за деньгами, но тут вспомнил, что в спешке забыл поменять валюту. - У меня только доллары, вы же не против? - виновато спросил я. Водитель против отнюдь не был, и всунув в его руку две десятидолларовые купюры я ретировался из машины. К дверям клиники я почти бежал. В регистратуре была довольно большая очередь, что еще сильнее подогревало мое нетерпение. Но вот моя очередь подошла. - Здравствуйте, могу я узнать, где лежит Виктор Никифоров? - я старался не выдавать своего состояния, но волнение было слишком сильным. Около минуты медсестра щелкала мышкой, выискивая нужную информацию. - Его перевели в неврологическое отделение. - взяв маленький зеленый стикер она написала нужный этаж и номер палаты. - Спасибо. - по привычке слегка поклонился и направился к лестнице, стараясь снова не сорваться на бег. Я никогда не любил больницы за царившую в них гнетущую атмосферу. Но сейчас мне было все равно. Скорей бы увидеть Виктора. Пока ждал своей очереди в регистратуру я успел купить и надеть бахилы, поэтому в дверь отделения вошел спокойно. Выгнать не должны. На посту сидели две молоденькие медсестры. Они о чем-то оживленно болтали, пока не заметили меня. - Добрый день, вы к кому? - спросила одна из них. Их испытующие взгляды заставили меня слегка стушеваться, но глубоко вдохнув и собрав в кулак всю свою уверенность я протянул им листок, полученный в регистратуре. - К Никифорову? - заинтересованно протянула вторая медсестра. Я кивнул. - Тот самый жених? - я резко покраснел, от ее слов, но нашел в себе силы еще раз кивнуть. - И ведь не соврал, Лен. Кольцо на пальце как у пациента нашего. С тебя сотка. - я непонимающе переводил взгляд с одной девушки на другую. Но они, кажется, ничего объяснять не собирались. Та, которую назвали Леной, вытащила из стола упакованную медицинскую накидку для посетителей и протянула мне. Разорвав полиэтилен упаковки, я накинул ее на плечи. - Идите за мной. - сказала та, чье имя еще не успело прозвучать. -Сейчас он спит, поэтому постарайтесь его не тревожить. Мужчине нужно восстановить силы. И еще одно. У него частичная потеря памяти. Поэтому не пугайтесь, если он вспомнит вас не сразу, или не вспомнит вообще. Старайтесь на него не давить. Стрессы сейчас ни к чему. - я продолжал кивать всем ее словам и тут до меня дошло, что веду себя как китайский болванчик и даже не произнес ни слова. Какой же я идиот. - Хорошо, я буду осторожен. - проговорил я, не отрывая взгляда от пола под ногами. - О, умеет говорить, а я уж засомневалась. - ободряюще улыбнулась девушка. Вот и заветная дверь с номером "309". Сейчас я наконец увижу его. А все остальное будет уже не важно. Толкнув ручку я осторожно вошел внутрь. Медсестра заходить со мной не стала и удалилась к своей коллеге. Виктор лежал в палате один. Здесь было вполне чисто и относительно комфортно. Но на домашний уют совсем не тянуло. Но не это сейчас меня волновало. Медленно я приближался к кровати. Удержать полузадушенный вздох при виде перебинтованной головы мне не удалось. Тонкие руки лежали поверх одеяла и одна из них была перебинтована на сгибе, видимо это осталось от капельниц. Господи... Взяв стоявший в углу стул и положив на его место рюкзак, я поставил его рядом с кроватью, стараясь меньше шуметь. Обычно Виктор спал крепко, но все же. Его лицо сейчас было спокойным и безмятежным. Я с жадностью впитывал заново в свое сознание каждую его черту. Осторожно и бережно я коснулся его щеки. На ней выступила легкая щетина. Как же мне не хватало его все это время! Убрав руку от лица мужчины, я нашел его ладонь и аккуратно переплел наши пальцы. Хотелось быть еще ближе, слиться с ним каждой клеточкой. Кожей я почувствовал холод металла и перевел взгляд на наши руки. На пальце Виктора было то самое кольцо. Почему он не снял его? Он ведь не обязан был...Не после того как... Мысли в голове нещадно путались, а в горле словно застрял комок. Глаза привычно защипало от слез. Какой же я идиот! Я опустил голову на край кровати, орошая простынь и одеяло слезами. Мои плечи слегка подрагивали. Я не услышал, что дверь палаты отворилась, впуская нового посетителя. - Свинья? А ты тут что забыл? - в голосе Плисецкого звучала привычная враждебность, хоть и говорил он тихо. Но увидев мое выражение лица, паренек вздрогнул и кивнул на дверь, призывая идти за ним. Я послушно встал и направился к выходу. - Здравствуй, Юрио. - Сказал я, когда мы оказались в коридоре. Мой голос звучал просто ужасно. Я откашлялся, прочищая горло. - Не Юрио. - подросток нахмурился. - И не говори по-русски, у тебя получается отвратительно. Так какого лешего ты тут делаешь? Я рассказал Плисецкому вкратце как мне позвонили и как я первым же рейсом помчался в Питер. Он слушал не перебивая, но хмурясь каждому новому слову. Кажется, эта складка между его бровями никогда не разгладится. - Мог и не утруждать себя. Тебе же наплевать, что будет с Виктором. Надеюсь, кроме твоего номера он ничего о тебе не вспомнит и не будет больше мучиться. - мои глаза удивленно расширились. О чем это он? -Что ты имеешь в виду?- я и правда ничего не понимал. Виктор же уже больше месяца оставил попытки со мной связаться. Я думал, что он с головой ушел в тренировки и забыл про меня. - Он весь месяц ходил как выброшенный на улицу щенок. На тренировках кроме синяков, шрамов и пары вывихов он ничего не добился. Ты вообще знаешь, из-за чего он в аварию попал?- я отрицательно помотал головой. - Напился до чертиков после очередного выговора Фельцмана и полез за руль. Врезался в столб. Хорошо хоть не в другую машину. Я был невероятно шокирован услышанным. Это совсем не похоже на Виктора. Я чувствовал, что Юра винит меня в том, что происходило с Никифоровым. И искренне переживал за него. Виктор был очень дорог для нас обоих. - Я...я ничего не знал...- пробормотал я в пол. Посмотреть Плисецкому в глаза не хватало духу. - Потому что отвечать на звонки надо, идиот. - буркнул парень. - Ты сюда надолго? - Не знаю, смотря насколько буду нужен Виктору. -после рассказа Юры я был полон решимости остаться до тех пор, пока Виктор сам не выставит меня вон. Не хочу повторять одну и ту же ошибку дважды. Подросток полез в карман толстовки, вынимая оттуда ключи, и резким движением кинул мне. Я машинально поймал их, вопросительно глянув на парня. - Это от квартиры Виктора. Тебе же негде остановиться. Да и за его псиной нужно присматривать. Хоть какая-то польза от тебя. - Спасибо, Юр, за все. -я и правда был ему безмерно благодарен. Меня всегда поражало это его качество. За маской агрессии, ненависти и недовольства искренняя забота и доброта. Он удивительный человек. - Не за что. Но если вздумаешь снова играть с его чувствами, я от тебя мокрого места не оставлю, так и знай. - я понемногу научился понимать, когда Юрио серьезен. И это был тот самый момент. У меня аж мурашки по всему телу прошлись от его слов. - Бывай, свинина. - и блондин направился в сторону выхода. - До встречи. - сказал я ему вслед, и спрятав ключи в карман джинсов вернулся в палату. Когда меня встретил чуть растерянный взгляд аквамариновых глаз я чуть не задохнулся. Виктор полусидел на своей кровати и смотрел на меня. А я как последний идиот не мог двинуться с места. - Мы знакомы? - его голос был слабым и слегка хриплым после сна. Мое сердце словно ухнуло куда-то вниз, и сделав невероятный кульбит по организму вернулось в грудную клетку, начиная биться с удвоенной силой. - Меня зовут Юри. - я вернулся на свое место на стуле. От его глаз было невозможно оторваться. Как же я скучал. В голову пришла мысль, что слишком часто об этом думаю, но это было непоколебимой правдой. - Ю-р-и...- медленно протянул он, словно смакуя каждую букву. По моему телу в очередной раз прошла крупная дрожь. Ничего не могу с собой поделать. Раньше его забавляла моя реакция на то, как он произносит мое имя. Он делал это специально. Сейчас же это произошло скорее просто машинально, по привычке. - Да, я начинаю вспоминать. Горячие источники, каток, замок ниндзя. Подожди, мы...- он кажется вспомнил еще что-то, что заставило его уже полностью сесть на кровати, широко раскрыв глаза. - Ты же мой парень, да? От такого вопроса я залился краской и отвечать на него очень не хотелось. Я сам не совсем понимал, что между нами происходило. Но обычной дружбой это назвать очень сложно, как и типичными отношениями тренера и подопечного. Мы никогда открыто не обсуждали этот вопрос. Нам просто было хорошо вместе, вот и все. Да, мы обнимались, иногда ходили за руку, временами спали в одной кровати и даже целовались пару раз, на пике эмоций. Но назвать это полноценными романтическими отношениями явно нельзя. Я не хотел пользоваться ситуацией и пудрить Виктору мозги. Но его глаза сейчас сверкали таким счастьем, он точно ждал от меня положительного ответа. Поэтому я сдался и кивнул. Он же солнечно улыбнулся, доверчиво распахивая объятия, и я, словно только этого и ждал, прильнул к нему, крепко прижимая мужчину к себе и пряча лицо на его плече. В глазах опять стояли слезы только уже от облегчения. - Я так скучал, Юри. - тихо произнес он куда-то в область моей макушки. - Я тоже, Виктор, я тоже. - голос предательски дрожал. Нам так много нужно сказать друг другу. Невероятно много. - Никогда меня больше не оставляй, слышишь? -Никогда. -прошептал я, сильнее сжимая ткань его пижамной рубашки. И я знал, что и правда больше не смогу с ним расстаться. Никакая сила в этом мире не оторвет меня от него. Отныне и навеки.