***
- Ли, ты уверен, что это вообще хорошая идея? Если нас кто-то увидит… - Хакс, пожалуй, впервые в жизни паниковал. Раньше он не совершал ничего настолько абсурдного. Наверное, стоило уточнить у своего светловолосого сверстника, на что он подписывается, заранее. - Никто не доложит тут твоему отцу. Тут все сейчас оторванные, и наверняка пьяные. Так что вытащи уже наконец штырь из почетного места и расслабься. Один раз живем! – отмахнулся Ли. Сейчас двое парней были на себя мало похожи. Обычно причесанные, в серой униформе, образцовые ученики сейчас выглядели, как карнавальные артисты. Где Ли добыл такую одежду, для Хакса навсегда останется загадкой, но сейчас они оба были одеты в широкие штаны ярко-желтого цвета и жилеты на голый торс огненного цвета. Хакс предпочел одеть свою обычную обувь, а Ли так и вовсе отправился босиком. В этот поистине погожий летний вечер было тепло, но все равно Хаксу казалось, что он голый и от того била легкая дрожь. К тому же, сейчас его открытые руки и почти не прикрытый торс были измазаны разноцветными полосками краски, которая светилась в неоновом свете ламп. Ли был разукрашен еще сильнее, и потому чуть ли не светился под вывеской клуба, Хакс же ограничился полосками по рукам и замысловатым завиткам на груди. Ли едва уговорил его на одну полоску вдоль веснушчатого носа, но не более. Хакс нервного дышал, так и норовя спрятаться за спину более раскрепощенного друга, когда они выскользнули из переулка. Но к радости, на улице, все были такие, веселые, частично пьяные, разукрашенные. Конечно, официально этот праздник отмечался достаточно строго. Парады, приветствия, и прочее-прочее, но для молодежи на задворках города это было явно поводом погулять от души. Видя это, парень немного расслабился, но судя по хитрому прищуру друга, не совсем хорошо. - Ладно, не смотри на меня так, я постараюсь, - проговорил Хакс, как нечто сокровенное, расправляя свои плечи и глубоко вздыхая. - Ну вот и отлично! – на этих словах друг уверенно похлопал Хакса по плечу, - Кстати, тебе очень идет такой вид отвязный. И эта жилетка, прям к твоим волосам. То что нужно, - начал расхваливать он внезапно того, от чего щеки паренька залились естественной краской. - Так, что надо сделать, чтобы тебя заткнуть? – буквально выплюнул он слова, заставляя Ли засмеяться от приступа гнева от смущения. - Напоить во-о-от в том баре, - сказал Артур, потащив за собой собрата, не собираясь даже дожидаться ответа. Видимо, вот куда был свободный вход. Внутри было жарко, шумно от громкой музыки, которую Хакс не мог терпеть. Но на фоне общего безумия она казалась… уместной? Пляшущие под мелькающими стробоскопами люди, девушки и парни, так и переливались всеми цветами радугу, благодаря краскам, которыми были измазаны их тела. Все плясали в какой-то своей манере. Кто плавно, будто время для них замедлилось, кто резко, рвано, будто все вокруг тряслось от землетрясения. Говорить тут было бесполезно, все равно даже если сорвать голос, собеседник рядом тебя не расслышит до конца. Потому Ли потащил Хакса точно к барной стойке, решая, что другу не помешает расслабляющей жидкости внутрь организма, чтобы заменила тормозную. Стопка, алкоголь обжигает гордо, и Хакс буквально задыхается, заедая его привкус кислым фруктом. Ли смеется, хотя Хакс этого не слышит, только видит. И вот вторая, третья. И вот, мир и вправду начинает немного шататься, а в теле появляется приятная легкость. Он неосознанно начинает двигать бедрами в такт несуразной музыки и тут же, почти пинком, отправляется собутыльником в толпу сходящих с ума людей, которая тут же заражает своим безумием и Хакса. Он танцует отвязно, выгибаясь подтянутым телом, словно змея, чувствует, как касается ни то случайно, ни то специально других людей. Никто не против, сегодня все можно. И тут Хакс замечает из-под своих полуприкрытых век, как он уже танцует не сам по себе. Перед ним, как из тени, вытянулся юноша, который будто зеркало старался вторить Хаксу в его движениях, оказываясь совсем рядом настолько, что даже не касаясь, Хакс чувствовал кожей его тепло. Раньше он никогда не видел его, да и в темноте мало что было видно, он мог лишь уловить очертания, обведенные яркой краской. Стройный, с темными волосами и глазами, но при этом с удивительной светлой кожей, которая будто никогда не знавала солнца. Немного грубоватые черты лица, но Хаксу это нравилось. Они были необычны, странны… будто не из этого мира. Широко улыбаясь своим мыслям, он двинулся чуть ближе, прогибаясь, от чего их торсы плавно коснулись друг друга, но тут же отпрянул, дразнясь. Хакс явно развеселился от этой игры, видя, как щурятся эти темные глаза, недовольные тем, что он не может ощутить жар близкого тела до конца. И это раззадоривает еще больше. И тут незнакомцу это надоедает, он внезапно для Хакса обхватывает того за талию, требовательно к себе притягивая, и целует. Самозабвенно, горячо. Хакс уже было хочет возмущенно оттолкнуть нахала, но ни то алкоголь, ни то жар этого тела так близко заставляет его задохнуться возмущением и ответить. Долго, жадно, немного неумело. Хакс прикрывает глаза, запуская пальцы в черные волосы, немного влажные от пота, сжимая в страстном жесте. Никто не обращает на них внимания, сегодня все такие, лишенные всяких тормозов. И только когда кислорода перестает хватать, от чего поцелуй становится еще более страстным, Хакс понимает, как ему это нужно. Как ему нужно вырываться из этой клетки правил и уставов и просто сойти с ума. Желательно, вместе с этим безымянным жарким брюнетом. Тот будто услышал его мысли, все же отрываясь от немного припухших алых губ, давая Хаксу наконец рвано вдохнуть и повел куда-то за руку, сквозь толпу. В туалете нет нормального освещения, одна единственная лампа, которая разве что чудом работала, жалобно мигала. Но тут было немного тише, от того Хакс слышал свое тяжелое дыхание, и дыхание парня, что требовательно вжал его в спинку кабинки, не особо заботясь о закрытии таковой, лишь просто захлопывая тонкую дверцу. Не прекращая целовать уже короткими, но не менее горячими поцелуями, Хакса избавили от штанов, что легко скользнули вниз и вовсе упали из-за своего свободного покроя на пол. Он только сейчас понял, как болезненно давит возбуждение в трусах, заставляя резко выдохнуть из легких воздух, когда немного грубая на ощупь рука, коснулась его. Незнакомец был тоже не на шутку разгорячен, так же легко сбрасывая свои, как оказалось, черные брюки вместе с трусами. Тяжело дыша, Хакс уже было хотел развернуться лицом к грязной стенке, но легкое движение руки не позволило ему. Брюнет непринужденно улыбнулся, стягивая трусы уже с Хакса и заставляя одну его ногу выскользнуть вовсе из одежды, и закинул ее себе на бедро. Когда он немного небрежно ввел в него один палец, Хакс больно укусил его за плечо, от чего послышалось едкое шипение, но оттягивать от светлой кожи рыжеволосого бесстыдника явно не собирались. Осознав всю непростительность своего поступка, Хакс виновато провел языком по образовавшейся ранке, чувствуя металлический привкус на языке. Он слегка поддавался навстречу руке, охая и прижимаясь, чуть подрагивая. От легкой боли и возбуждения, что накрывало с головой и пьянило сильнее алкоголя. Второй палец, и уже третий, немного нетерпеливо, от того слегка грубо, заставляя Хакса едва слышно застонать. Но незнакомец явно не желал причинить вред, хотел, чтобы им было хорошо. Хакс ценил это, высказывая это поцелуями, нежными касаниями к спине и легкими толчами навстречу. Но тут и вторую ногу закидывают на бедро, обхватывая ягодицы. Чтобы не рухнуть, Хакс резко закидывает руки вверх, цепляясь за верхний край кабинки, безжалостно его сжимая. Вновь поцелуй, долгий, страстный, бесконечный и толчок. Он заставляет задохнуться в удовольствии, в желании, в страсти. Хакса трясет, и незнакомца трясет в такт с ним. Он двигается рвано, на первый взгляд неумело, но так, что крыша улетает в далекий-далекий космос… Хакс пытается вдохнуть, но воздух будто стал густой жижей и просто никак не хотел идти в легкие. В голове туман, ни одной связанной мысли и только вспышка, сравнимая лишь с взрывом сверхновой. Стон, перерастающий в крик, руки придают, сорвавшись с края стенки, но упасть не дают, почти ласково вжимая спиной в эту стенку и дыша в плечо.***
Хакс резко садиться на кровати и оглядывается. Полумрак и только космос за толстым стеклом иллюминатора его личной каюты Финализатора. Внимание падает на часы рядом с кроватью, он проснулся буквально за минуту до своего будильника. А перед глазами все стоит сон, точнее воспоминание из такого далекого прошлого, что кажется оно принадлежит не ему, генералу Первого Ордена, непоколебимому и непреклонному Хаксу, безжалостному слуге Верховного Лидера. Однако, такое яркое, будто это было вчера. Он делает глубокий вздох, прикрыв глаза. И почему именно сегодня мозг так решил услужливо напомнить о нем? Дел и так невпроворот, а тут еще… сколько бы Хакс не старался, он не мог забыть ту ночь. Ту ночь, в которую он действительно жил. Ох, после того, как отец узнал, что он в наглую сбежал из Академии с Ли тогда… Хакс никогда не видел его таким разъяренным, хорошо, что он не знал все детали. Тогда бы от Хакса бы и мокрого места бы не осталось. Но и отчета по всем фронтам и наказание в лице зубрежки кодексов и уставов все каникулы отбило всякое желание повторить авантюру… Интересно, как звали того парня? Хакс больше его никогда не видел, хотя чего скрывать, он украдкой искал черную макушку в Академии, но шансы встретить его вновь были катастрофически малы… просто невозможны. Хакс задумчиво коснулся своих губ, будто пытаясь вновь ощутить привкус тех поцелуев, но из фантазий его выдернул истошно завопевший будильник, который сегодня неестественно сильно хотелось запустить в стену. Глубокий вдох, движение, которое отключало звук, он поднялся с кровати и отправился в утренний душ. Новый день ждал его, а то все прошлое. Лишь воспоминание.